Треть украинцев готова отдать страну России — кто эти люди?

Автор: Дмитрий Родионов 

Число нежелающих воевать за неньку растет с каждым месяцем

Доля граждан Украины, готовых отказаться от территорий ради окончания конфликта, за последний год (с мая 2023 года) выросла в три раза — с 10 до 32%. Такие данные следуют из опроса, проведенного Киевским международным институтом социологии (КМИС).

КМИС в своих опросах регулярно задает вопросы о готовности населения к территориальным уступкам ради скорейшего достижения мира. На протяжении двух лет доля украинцев, готовых пойти на такого рода шаги, практически не менялась и составляла около 10%, однако уже в ноябре 2023 года их число выросло до 19%, в феврале 2024 года — до 26%, а по результатам последнего опроса — до рекордных 32%.

Число же тех, кто «ни при каких обстоятельствах» не готов отказываться от территорий, за год сократилось на 29% — с 84% до 55%.

Как это понимать? Нарастает критическая масса нежелающих умирать за территории, которые власть в Киеве не считает своими? А может, эти люди сами хотят присоединиться к России, подобно Донбассу, Херсонской и Запорожской областям?

— Треть респондентов опроса не равны трети жителей Украины, — отмечает доктор философских наук, директор АНО «Центр общественного и информационного сотрудничества «Европа» Эдуард Попов. — Думаю, реальное число сторонников мирных переговоров выше. Но даже 32 процента — очень много. На Украине, да и в России превалировало оптимистичное представление об исходе СВО. В чем-то повторилась ситуация Первой мировой, в канун которой все участники были уверены, что она продлится несколько месяцев и воевать придется «малой кровью» и на вражеской территории. Почему так сильно вырос процент сторонников переговоров? Сказывается усталость от боевых действий, огромные потери убитыми и ранеными и отсутствие света в конце тоннеля.

— По-вашему, как тут влияет география? Где больше склонны пожертвовать территориями, а где нет?

— По традиции самые большие патриоты Украины живут на западе страны. И эти самые большие патриоты дают самый высокий процент уклонистов и дезертиров. Благо, регионы Западной Украины граничат со странами ЕС и есть возможность сбежать. За неньку воюют русские жители Востока и Юга.

— И когда критическая масса понимающих, что умирать уже не за что, наберется? Или украинцы просто раньше закончатся?

— Думаю, критической массы не удастся накопить никогда. Как вы сказали, скорее украинцы закончатся. Я помню наш разговор за несколько дней до начала СВО — и тогда я сказал, что украинцы будут зубами вгрызаться в землю и сражаться за нее. Потому что украинцы — это русские люди, которым изменили сознание, систему идентичности. Поэтому не стоило ожидать легкой прогулки на Украине. Увы, мой прогноз сбылся, хотя и я смотрел на перспективы куда оптимистичней, чем следовало.

— По-вашему, многие ли украинцы сегодня хотели бы, чтобы их области тоже стали частью России?

— Хороший вопрос. В начале СВО, я полагаю, число таких тайных симпатизантов России было намного больше. Многие граждане Украины готовы были легко смириться с вхождением в состав России. Но затягивание конфликта, мощная и тотальная украинская пропаганда и, самое главное, потери близких не увеличили популярности России. Знаю случаи, когда русские люди из Донбасса, проклинавшие «евромайдан» и новую власть, сейчас стали искренними ненавистниками России. Когда на тебя сыплются русские бомбы, которые не разбирают свой ты или чужой, трудно ожидать роста популярности России. Там погибают невинные люди, дети. Поставьте себя на место их отцов и братьев.

Это великая трагедия русского народа, расколотого на разные государства. Русские убивают русских по дьявольскому сценарию, который пишется за морем и океаном, в Британии и США. И все же у России много сторонников даже сейчас. Думаю, эта воображаемая линия проходит по Днепру если брать ось «восток-запад» и включает всё Северное Причерноморье — историческую Новороссию.

— Ну, вот в исторически наиболее пророссийских Харьковской, Одесской, Николаевской областях много наших? Хотят ли они в состав России?

— Принципиально не хочу отвечать на этот вопрос. Люди, живущие в этих регионах, ныне находятся под воздействием даже не пропаганды — психологического зомбирования. Могу сказать, что даже сегодня на этих землях имеется критическое ядро сторонников Русского мира. Я бы добавил еще Днепропетровскую область. И регионы исторической Северщины — Чернигов и Сумы, входивших в состав еще Великого княжества Московского и Русского царства. Думаю, эти территории войдут в состав России по итогам СВО.

— Воевать хорошо, когда армия справляется с поставленными перед ней задачами, — считает историк, публицист, постоянный эксперт Изборского клуба Александр Дмитриевский. — А если на фронте поражение следует за поражением, да ещё и при этом в на убой бросается огромное количество человеческого ресурса — такое всем очень быстро надоедает. Поэтому неслучайно на Украине растёт количество сторонников мира ценой отказа от части территорий.

— В чём причина такого явления?

— В первую очередь это вызвано неприемлемыми потерями буквально во всех сферах жизни украинского общества: экономический кризис, принудительная мобилизация с высоким риском гибели или инвалидизации на фронте, ограничения на выезд из страны, деградация инфраструктуры. И чем дальше — тем эти потери лишь возрастают. Поэтому соответственно увеличивается количество сторонников принципа «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца!»

— Таких людей в украинском обществе уже почти треть. Это много или мало?

— В количественном отношении это много, но в качественном плане эти люди никак не представлены. Они не обладают ни силовым, ни административным ресурсами, они никак не представлены в органах власти: в основном это «кухонные диссиденты», от которых наивно ждать какой-либо активности. Кроме того эти люди практически полностью не являются пророссийски настроенными: Россия и Русский Мир для них чужие, но они согласны на уступки лишь бы всё поскорее прекратилось.

— А где сосредоточено больше сторонников уступок?

— Чем ближе к линии фронта, тем больше сторонников такой линии: все видят, чем грозят боевые действия. Но уже в достаточно ближнем тылу их количество резко падает, а чем дальше в тыл — тем сильнее принцип «Моя хата с краю!»

— А если бы был опрос (анонимный, разумеется): «Согласны ли вы, что по итогам СВО территория, на которой вы живете, войдет в состав России?», каким были бы результаты?

— Давайте не будем оперировать категориями ненаучной фантастики. Потому, что в анонимность опросов на Украине никто не верит. Как не верят люди и в возможность безнаказанно высказать своё мнение: знают, что СБУ и национал-радикалы не дремлют. Это в России за убеждения никого не преследуют, а если и наказывают инакомыслящих, то лишь за совершение вредоносных действий: у нас можно быть тысячу раз за Украину, но пока ты не преступил закон — с тебя спроса нет. А на Украине всё иначе, и там такие опросы объективными не будут.

— Давайте все же остановимся на уже российских территориях. Какова доля русофилов на территории новых регионов?

— Наиболее радикальное русофильство наблюдается в республиках Донбасса: слова «Россия» и «жизнь» там означают одно и то же. А вот проукраински настроенных больше всего в Крыму и Северной Таврии — там, где не было серьёзных боевых действий.

ИСТОЧНИК