Идеология государственного разрушения: О современной ереси жидовствующих – масонском экуменизме в Церкви

Преп. Иосиф Волоцкий пишет свой знаменитый «Просветитель», направленный против жидовствующих еретиковВ одной из своих статей современный русский Златоуст митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычев) написал загадочные слова: «Отдельно часто выделяют опасность, грозящую сегодня Церкви от усиления и развития ереси жидовствующих. Опасность такая есть. С этой ересью Церковь борется уже не одно столетие, и, поверьте, бывали и более трудные времена…» (Одоление смуты. С. 314).

Эти строчки вызывают много вопросов. Что имел в виду владыка Иоанн? О чем хотел нас предупредить? Давайте разберемся.

Для начала необходимо понять, что такое ересь жидовствующих. Данное лжеучение отрицало Божество Господа нашего Иисуса Христа, Троичность лиц в Боге, приснодевство Пресвятой Богородицы. Оно неправо излагало православную эсхатологию (учение о последних временах), осуждало монашество и борьбу против ересей. Одним словом, еретики повторяли обвинения иудеев против Христианства. Они глумились над Святым Причастием, оскверняли православные иконы и прочие святыни. К тому же жидовствующие отличались содомским наклонностями.

Кстати, выступление скандально известной панк-группы с неприличным названием в Храме Христа Спасителя вполне сопоставимо с указанными чертами. Но вернемся к истории.

В своей блестящей работе «Самодержавие духа» митр. Иоанн пишет: «Ересь жидовствующих не была „обычной” ересью. Она больше напоминала идеологию государственного разрушения, заговора, имевшего целью изменить само мироощущение русского народа и формы его общественного бытия.

„Странности” ереси проявлялись с самого начала. Ее приверженцы вовсе не заботились о распространении нового учения в народе, что было бы естественно для людей, искренне верящих в свою правоту. Отнюдь нет – еретики тщательно выбирали кандидатуры для вербовки в среде высшего духовенства и административных структур. Организация еретического общества сохранялась в тайне, хотя Россия никогда не знала карательных религиозных органов типа католической Инквизиции. И что самое странное, приверженцам ереси предписывалось „держать жидовство тайно, явно же христианство”. Именно показное благочестие стало причиной возвышения многих из них.

Таким образом, внешняя деятельность еретиков была направлена на внедрение в аппарат властей – светской и духовной, имея конечной целью контроль над их действиями и решающее влияние на них. Проще сказать, целью еретиков в области политической являлся захват власти. И они едва не преуспели в этом… Еретики отвергали троичность Бога, Божество Иисуса Христа, не признавали церковных Таинств, иерархии и монашества. То есть главные положения ереси подрывали основы основ благодатной церковной жизни – ее мистические корни, догматическое предание и организационное строение».

Наиболее видными представителями ереси жидовствующих были новгородские, а позже московские протопопы (протоиереи – примеч. ред.) Алексий и Дионисий, а также всесильный дьяк посольского приказа (министр иностранных дел – примеч. ред.) Федор Курицин, его брат Иван Волк и, наконец, митрополит Московский и всея Руси Зосима.

Благодаря ревности о чистоте Православия святителя Геннадия Новгородского и преподобного Иосифа Волоцкого, через двадцать лет ересь была осуждена, а еретики преданы анафеме и казнены. На несколько веков угроза с ее стороны была нейтрализована.

Однако в последней трети XVIII – начале XIX веков в российской культурной среде сформировалось оккультная философско-мистическая традиция, связанная с сообществом «мир Новикова-Кутузова». Она явилась прямой наследницей учения общества «спротивно-мудрствующих» (принятое у современных историков философии название «ереси жидовствующих, – примеч. ред.). На формирование философско-мистических взглядов Новикова, Кутузова и их последователей оказал влияние Парацельс – один из представителей учения «герметизма», ответвлением которого в свое время являлась секта новгородских еретиков.

Историки русской религиозной философии Л.Е. Шапошников и А.А. Федоров пишут: «Мистико-философское мировоззрение новгородско-московских „спротивно-мудрствующих” не получило распространения в отечественной культурно-философской среде и не нашло должного отзвука. Эта попытка привнести на русскую почву традицию европейской философской мистики осуществится только в последней трети XVIII в. и тогда уже станет неотъемлемым элементом русской религиозной философии» (Л.Е. Шапошников, А.А. Федоров. История русской религиозной философии. М., 2006. С. 146). Так произошло возрождение ереси жидовствующих на Руси при более благоприятных условиях.

Упомянутые выше Новиков и Кутузов были высокопоставленными членами первых российских парамасонских обществ и вели активную издательскую деятельность. Идеи, высказанные в выпускаемой ими литературе, породили целое религиозное антиправославное направление в обществе, получившее название мистицизм. В. Жмакин пишет: «Увлечение мистицизмом простиралось так далеко, что переходило в ханжество, экзальтацию, сектаторское (сектантское – примеч. ред.) изуверство. Охватившее значительную часть русского общества, религиозно-мистичское одушевление нашло для себя хорошо подготовленную почву в старом, новиковском масонстве» (Иннокентий, епископ Пензенский и Саратовский. Биографический очерк. СПб., 1885. С. 19).

Одним из столпов мистицизма был А.Ф. Лабзин, издававший журнал с характерным названием «Сионский вестник». Этот деятель также являлся активным участником негласных собраний указанного тайного общества. В. Жмакин отмечает: «Унаследовав еще старые масонские предания, Лабзин теперь старался оживлять и дополнять их новыми веяниями в области мистицизма». В примечании к этому предложению сказано: «В рукописях Императорской публичной библиотеки сохраняется значительное количество протоколов масонских лож, из коих многие находятся за скрепою Лабзина. Протоколы относятся к 1815–1822 годам» (Рукоп. Им. пуб. биб. F. III, № 65, 66, 67, 68 и 69).

Любопытны идеи, которые высказывали наставники мистицизма. В жизнеописании свт. Иннокентия приводятся такие его слова: «Я был у неких великих боляр иностранного исповедания, беседовал я с ними о вере много: и они мне предлагали о соединении всех церквей и всех вер воедино и особенно сказывали возможность прежде всего соединить лютеранское исповедание с восточным, греко-российским: сказывали же и образ веры новой, коим можно соединить всех тех и других во едино исповедание. Видя и слыша лукавство сих князей, действо сатанино в сердцах их, я отказался от собеседования с ними навсегда» (Иннокентий, епископ Пензенский и Саратовский. Указ соч. С. 82–83).

Свт. Иннокентий Пензенский застал самое начало образования «веры новой» – экуменического движения, у истоков которого, как известно, стояли «вольные каменщики». В 1946 г. французский журнал «Тампль» писал: «Нас спрашивают, почему мы вмешиваемся в споры религиозного порядка; в какой части вопросы объединения церквей, экуменические конгрессы и т. д. могут представлять интерес для масонства? Проблема, выдвинутая проектом объединения церквей, близко интересует масонство. Она близка масонству, так как содержит в себе идею универсализма… Во всяком случае, при возникновении первых экуменических конгрессов вмешательство наших братьев было определяющим».

Таким образом, еще с первых экуменических конгрессов повелось, что масоны, сфера деятельности которых находится в религиозной области, являются экуменистами, а экуменисты, особенно высокопоставленные, – как правило, масонами.

В России до самого переворота 1917 г. идеи экуменизма скрывались под спудом в недрах тайных обществ, подтачивая устои нашей Родины – Православие, Самодержавие и Народность. Став религиозной составляющей революционного движения, после переворота 1917 г., они вышли из подполья и оформились в обновленческое движение «Живая Церковь».

Удивительно, как свт. Иннокентий еще в начале XIX в. точно определил экуменический, обновленческий модернизм: «Дивно, что уж во дни сия есть слуги и лукавые духи, в нихже тайна беззакония деется, слывущая за святость ныне под видом очищенной религии и вновь рождающейся церкви. В беседах, в книгах, в обществах новых времен говорится и читается о какой-то новой вере, новом учении, новых тайнах, новой церкви, о новом царствии духовном, о новой святости, о новом чаянии, и о какой-то новой истинной любви, о чем во откровении совершенно умолчано. Ах, брате! Едва ли то все новое, откровением умолчанное, не есть явным признаком тайны беззакония и духа антихристова» (Иннокентий, епископ Пензенский и Саратовский. Указ соч. С. 83).

Во время советской власти, противницы не только Православия, но и всех религиозных учений, обновленчество на время приостановило свое распространение. К окончанию Великой Отечественной войны умер последний обновленческий «митрополит», а остальные, лицемерно покаявшись, вернулись в клир Русской Православной Церкви и снова затаились со своими идеями.

Зато в Константинопольском Патриархате обновленчество обрело благодатную почву. Избранный под давлением «вольных каменщиков» их собрат по ложе «Гармония» Патриарх Мелетий (Метаксакис) положил начало целой плеяде стамбульских Патриархов-масонов, которые мыслили и действовали в одном духе, словно многоголовая гидра или кентавр.

Нынешний Патриарх Константинопольский Варфоломей активно продолжает заданный предшественниками курс. Окончив основанный парамасоном генсеком ВСЦ («всемирного совета церквей») доктором Виссерт-Хуфтом Экуменический институт в Боссэ (Швейцария), он долгие годы плодотворно трудится на ниве основанного «вольными каменщиками» экуменического движения, достигнув в нем значительных высот.

Русскоязычная Парижская митрополия Константинопольского Патриархата, основанная при финансовой поддержке видного «вольного каменщика» Дж. Мотта (Парижский свято-Сергиевский богословский институт), продолжила в эмиграции традицию новгородских жидовствующих. Н. Бердяев, С. Булгаков, А. Карташев и многие другие модернисты старшего поколения заложили прочный фундамент для возрождения обновленчества в России.

Выпускники Парижского института протоиереи А. Шмеман и И. Мейндорф, которые до сих пор преподносятся своими адептами, как величайшие богословы ХХ века, а также связанный с ними «апостол любви» митр. Антоний (Блум), по всей вероятности, имели степени не только в православной иерархии, но и в иерархии тайных обществ. Иначе не поддающуюся никакому логическому объяснению живучесть мифа об их выдающихся богословских дарованиях понять невозможно.

В России вторично возрождение обновленчества произошло в 60-е годы и было связано с именем митр. Никодима (Ротова) (см.фото), ученика лицемерно покаявшегося обновленца епископа Дмитрия (Градусова). Возглавляемая им Ленинградская Духовная академия стала сначала гнездом, а затем и рассадником идей модернизма и обновленчества.

Около этого времени на модернистском небосклоне восходит звезда видного обновленца, «постового сионизма» в Православии прот. Александра Меня. Им были по-новому озвучены идеи Новикова и Лабзина. Он породил целоетечение в церковной среде, своей пуповиной связанное с учением новгородских жидовствующих.

Такие деятели современного обновленчества, группирующиеся вкруг Библиотеки иностранной литературы, как прот. Александр Борисов, прот. Владимир Лапшин, прот. Георгий Кочетков и свящ. Георгий Чистяков и многие другие продолжили в наше время «традицию» общества новгородских «спротивно-мудрствующих» и мистицизма конца XVIII – начала XIX вв.

Несколько особняком стоят члены Отдела внешних церковных связей (ранее сношений – примеч. ред.). Будучи связаны с меневцами, в отличие от них они развивали и развивают новиковские традиции в зарубежных командировках, в общении с братьями-англиканами, протестантами и папистами. Среди ветеранов ОВЦС следует отметить прот. Виталия Борового, экуменического «старца», «духовно» окормлявшего секту Г. Кочеткова.

Также большой вклад в развитие в России масонского экуменизма внес прот. Всеволод Чаплин. После окончании карьеры в ОВЦС постарался возглавить православное антиглобалистское движение. Для завоевания авторитета среди православных антиглобалистов он предпринял ряд шагов к защите прав людей, отказывающихся от электронной идентификации.

В настоящее время в ОВЦС загорелись новые светила экуменического движения – митр. Иларион (Алфеев), получивший образование в колыбели масонства и экуменизма Британии, прот. Николай Балашов, В. Легойда и иные. Они по сути продолжают дело митр. Зосимы, протопопов Алексия и Дионисия, Федора Курицина, а также Новикова и Лабзина.

Подведем итоги. Ересь жидовствующих, о которой писал в 90-е годы прошлого века блаженнопочивший митр. Иоанн (Снычев), в наше время действительно возродилась и процветает под именем экуменизма, модернизма и обновленчества. Двумя центрами ее являются Библиотека иностранной литературы и Отдел внешних церковных связей.

В завершение приведем рассуждение владыки Иоанна о средствах борьбы с этим вреднейшим лжеучением: «Отдельно часто выделяют опасность, грозящую сегодня Церкви от усиления и развития ереси жидовствующих. Опасность такая есть. С этой ересью Церковь борется уже не одно столетие, и, поверьте, бывали и более трудные времена. Ведь пережили же! А почему? Потому что подходили к вопросу духовно, с потребным рассуждением и без крайностей».

Константин Скоренко

Источник: Дух христианина