2.4. Плен. Урановые рудники.
Следующий раз очнулся я в какой-то гремящей камере, где мерцал тусклый зеленоватый свет. Когда глаза мои немного привыкли к необычному освещению я заметил, что в камере я не один. Различные внеземные существа с весьма грустными глазами, располагались вдоль стен летающей погремушки.
Были здесь и те, кто напоминал гуманоидную форму. Казалось они смотрят на меня с сочувствием. Мои опухшие члены тела немного окрепли, я кое-как мог передвигаться. Это радовало.
Пить хотелось так же сильно как и раньше. Я попытался установить первый контакт с сокамерниками. Но, они испуганно смотрели на зелёную мерцающую лампу. Говорить я не мог, только показывал жестами на горло и пытался изобразить глоток.
Тогда, один из гуманоидов, сострадавший мне, жестом шестипалых рук указал мне на угол камеры. Я прищурился и увидел большое грязное корыто.
Я подполз к нему и увидел нечто похожее на жидкость красноватого света. Зачерпнув в ладонь эту дрянь я её попробовал. На вкус дрянь напоминала настой гнилого сена. Выбор у меня был невелик.
Я заметил, как причудливые инопланетные существа стараются упорно не смотреть в мою сторону. Но когда я стал пить из ладоней, некоторых разобрало любопытство. На моей спине, я это точно чувствовал, проскользнуло пару внимательных взглядов.
Вдруг раздался треск и зелёная лампа вспыхнула в полную мощь. Все существа в страхе прижались к стенке. Некоторые из них притворились спящими. Один я пил с отвращением мерзкую отраву.
Но мне не долго оставалось жить без боли. Через пару секунд электрический разряд тряхнул меня так, что я скорчился от мышечных судорог. Когда боль утихла, я приподнялся и подполз к корыту и назло некому «садисту» продолжил импровизированный водопой. Второй разряд был гораздо сильней первого.
Придя в сознание, я не отказался от своего упорства. Капитан Росс не сдается, прошептал я и снова пополз к корыту. Третий разряд надолго лишил меня чувств.
Лёжа на спине я гадал куда меня занесло. Судя по допотопному малому транспортному кораблю, цивилизация захватчиков примитивна, надменна, жестока, эксплуатирует существ для своих целей. Может быть они работорговцы.
Гнилая вода была не так уж плоха. Видимо в неё добавляли какие-то антисептики. Я за пару предполагаемых дней пошёл на поправку. В качестве пищи нам трижды в день давали водоросли, напоминающие нашу морскую капусту.
Проболтавшись в камере ещё неделю, нас наконец довезли до какого-то пристанища. Противное гремение утихло. Мы все с напряжением ждали своей участи.
Я успел мысленно сдружиться с моим шестипалым гуманоидом. Весь полёт мы понимали друг друга по глазам. «Говорить» в камере запрещалось.
Когда дверь душегубки открылась, и в неё ворвался яркий свет, мы закрыли глаза: кто руками, кто лапами, кто щупальцами, кто чем мог.
Нас полуслепых окольцевали и повели в неизвестном направлении. Далее, нас посадили в аппарат, напоминающий планер на воздушной подушке и мы тронулись с места.
Тут мне и удалось рассмотреть охранников. Это были двухметровые существа, напоминающие по виду недоразвитых крокодило-обезъян, облечённых в серые пластиковые костюмы.
Зверские лица инопланетян не оставляли и тени сомнений в злобных намерениях последних. В их лапах были крючковатые трубы со шпилем на конце. Принцип действие их оружия, вероятно был такой же зверский, как и они сами.
Мы плыли над планетой молча. Пейзаж планеты был дик. Серые скалы, холмы, сквозь которые были врезаны дороги и туннели, пирамидальные строения разных пропорций.
Унылый пейзаж одним словом. Кое где, встречались передвижные заводы, больше напоминающие «кубик-рубик». Подъезжая к городу, мы начали встречать плоские двухэтажные здания, тянущиеся на два-три километра. Между ними катались огромные фосфорицирующие шары разных размеров.
Были и такие, которые достигали размеров метров пятдесять. Похоже, это были транспортные средства захватчиков. Мои догадки оправдались, когда один из гигантских шаров, прикатившийся с завода, раскололся где-то снизу, и оттуда начали выходить крокодиллообезъяны.
Над головой я заметил несколько тёмно-синих шаров с вращающимися вилками, удерживающие внутри себя ярко-жёлтые шары. Освещение планеты было недостаточным, и эти аппараты создавали общую фоновую среду. Дополнительное освещение напоминало земной вечер перед сильной грозой, когда ещё не темно, но уже далеко не светло.
То, что я принял сначала за облака, оказалось обыкновенным смогом. Планета напоминала нечто доживающее свой век. Повсюду царила атмосфера равнодушия и какой-то не кончающейся обречённости. В самом городе особых изменений я не увидел, за редким исключением гигантского шпиля. Видимо это была антенна.
Мы прибыли к одному из гигантских бараков. Двухметровые звери открыли задвижки на бортах самохода и выдвинули трап. Далее, нас вытолкали на планету и погнали к входу барака. Один из охранников достал тёмную шайбу из пластиковых доспехов и примагнитил её к стене барака.
Я успел заметить как по поверхности стены скользнула синяя волна. Охранник что-то долго орал в коробочку, пока стена не наклонилась и зависла над нами. Нас втолкнули внутрь. Резкий запах грязи и пота пахнул нам в нос. Откуда- то из темноты появился уродливый крокодиллообезъян и начал перепиратъся с охраной. Разговор был долгий, на повышенных тонах, доходивший почти до драки. Уродец всё время поглядывал в нашу сторону.
И по его жестам мы поняли, что он торгуется, пытаясь представить нас в самом неприглядном виде. Грязные и оборванные, мы не были похожи на первоклассный товар. Наконец уродец сдался и вытащил нечто, напоминающее таблетки.
Он отсыпал им штук двадцать. Охрана требовала больше и нам опять пришлось выслушивать грязную ругань гаркающих работорговцев.
Отсыпав ещё пять таблеток, уродец показал Охране на дверь, пригрозив им чем-то, от чего лица крокодиллообезъян передёрнулись. Они ещё ругались и выговаривали что-то, когда дверь начала опускаться. Им ничего не оставалось, как погрозить четырёхпалыми кулаками и юркнуть под низ двери.
Уродец осмотрел нас и задержал свой взгляд на мне. Я прямо и спокойно смотрел ему в глаза. Видимо, он счёл это дерзостью, так как гуркнул кому-то, кто стоял в темноте и меня схватили сзади.
Схватившие были гуманоидами, подобными тому, с которым я коротал свой полёт. Они вывели меня перед строем и уродец решил преподать всем урок.
Он вытащил знакомую нам крючковатую трубу и направил её на меня. Электрошоковое устройство быстро скрючило меня и уродец с нескрываемым удовлетворением «зарядил» мне шиповатой обовью под дых.
Я грохнулся на пол. Но если я остался там хоть ещё на секунду, я был бы не капитан Росс. Пара подсечек и стоявшие рядом гуманоиды были на полу. Увернувшись от следующего электроудара, я выбил дубину из лап изверга и … остановился.
Затем я занял место в стою и принял позу «вольно». Глаза уродца пылали гневом, если я набросился на него ему было бы легче изничтожить меня как бунтаря.
Но тут было уязвлено его достоинство и он не знал, как поступить. Всё-таки он взял трубу и под испуганные взгляды вновь прибывших всадил мне полный заряд в плечо. От боли я потерял сознание.
Отлежавшись пару дней в лазарете я попал на фильтрационный пункт, где и провёл целый месяц. Меня поместили среди тех, кто принадлежал гуманоидным расам. Нас обучал некий гуманоид по имени Ван, обладающий даром телепатии.
Он объяснил нам как мог, что мы попали в плен к Зеграм, что нам предстоит научиться примитивному послушанию и работам на урановых рудниках.
Научив нас примитивным командам Зегров, заключавшихся в глагольных формах типа: «спать», «работать», «отдыхать» и.т.д, он показал нам технологию работы и рабочие инструменты, напоминающие пиляще-отбойные устройства.
Дальше были долгие месяцы путешествий по разным рудникам принудительный упорный труд.
Однажды, после возвращения в барак, ко мне в каморку вошли прислуживающие гуманоиды и повели меня куда-то наверх. Поднявшись на транспортёрной ленте в царство уродца я обнаружил, что он неплохо устроился.
Огромные залы, усеянные разными безделушками и лежбищами, бассейн, музыка, яркий зелёный свет с танцующими гуманоидами и зебрианками как какое-то нереальное зрелище предстали перед моим взором.
На огромной зелёной пирамиде возлежал сам уродец, воскуряемый снизу какими-то зельями. Я поморщился. Ван, стоящий рядом со мной, предупредил меня, чтобы я молчал.
Иначе, по его мнению, меня будут ждать большие неприятности. На мысленный вопрос, зачем я здесь – Ван поморщился и отвернулся. Долго ждать ответа мне не пришлось. Два здоровых Зегра- воина вошли в Зал через верхнюю дверь.
Они видимо долго развлекались, так как самодовольство и хохот были их постоянными спутниками. Они осмеяли всё, что видели вокруг. Особенно досталось танцующим гуманоидам. Зегры просто наставили им оплеух..
Обратившись к хозяину, они о чём-то долго говорили, пока не стали смотреть в мою сторону и заливаться истерическим хохотом. Хозяин и вправду задумал что-то нехорошее. Он так же смеялся, тыкая на меня своим мерзким пальцем. Хозяин гаркнул Вану что-то на своём языке и Ван поклонился.
Заркуд, -так звали моего рабовладельца, приказывает тебе кувыркаться, - с нескрываемым страхом протянул Ван. Я не стал ждать повторной речи.
И выделал пять скачковых пируэтов, которыми я баловался на тренировках. Так как я очутился возле Зегров, они не ожидали такого поворота дела от хозяина, размышляя, что бы это значило.
Хозяин сам попал в неловкую ситуацию и начал о чём-то быстро говорить. Видимо, он всячески оскорблял моё достоинство, так как Зегри опять начали смеяться надо мной.
Один из них собирался залепить мне оплеуху, но я увернулся. Вторая попытка не принесла ему желательного результата. Что-бы не показаться неловким воином, он засмеялся и встал в боевую стойку, покачивая своей тупой головой.
Наверное он думал, что я боюсь боли и убегу как прочие, кому он раздавал оплеухи. Наверное он смеялся надо мной, показывая своё превосходство. Меня это мало волновало.
Я встал в свою боевую стойку. Положение стало критическим. Хозяин что-то буркнул, типа «проучи его» и с нетерпением стал ждать, когда я буду скулить и закрываться от превосходящих ударов Зегра. Им явно двигала давняя затаённая месть.
Зегр пошёл на меня как медведь, пытаясь зацепить своими длинными пальцами. Но после того как я пару раз стукнул его по ногам, он осел. Дальше его крокодилло-обезъяния морда получила пару тычков и зегр рухнул на спину.
Второй воин-зегр, никак не ожиданий от примитивных позвоночных таких способностей, так же полез в драку. Но его участь была решена таким же образом.
Я отошёл от Зегров и сел на толстый мохнатый ковёр. Зегры от удивления долго не могли говорить, но когда они это сделали к неописуемому ужасу хозяина, тот видимо начал сочинять им неправдоподобную историю.
Но туповатые воины поверили. Заркуд хотел воспользоваться электрошоком, но зегры-воины запретили ему это делать. Видимо честь Воинов была не на шутку уязвлена.
Ван подошёл ко мне и мысленно проговорил: тебе либо конец, либо …не знаю. Пока я массировал свои ноги, хозяин боязливо посматривал в мою сторону.
Примерно через десять минут я услышал знакомые голоса воинов зегров. Они привели какого-то здоровяка, повыше их на пол головы и указали на меня.
Здоровяк им явно не поверил и начал насмехаться, пока, наконец, я не поднялся и не встал в боевую стойку. Крупный зегр отдал воинам оружие и приготовился к схватке. Начался бой.
Он хорошо дрался для зегра, но я превосходил его в манёвре и скорости, а так же в неведомых для него приёмах. Бой окончился его полным поражением.
Данное ЧП для гордых Зегров стало неприятной неожиданностью. Меня тут же окольцевали поверх старых колец. Тогда я понял, что кольца – это что-то типа пропуска и паспорта для «чужих». Зегры – воины отвели меня на свой военный корабль, предварительно взяв переводчика Вана.
Военный корабль зегров был похож на ящик с крыльями. Внутренне устройство его напомнило мне наши РВ-278 2058 года. Во время полёта Зерги расспрашивали меня кто я и откуда. Узнав, что я лётчик истребителя, они расспросили меня с кем я воевал.
Описание моих врагов их озадачило и они начали показывать мне с монитора разных существ, которых они знали. Когда я увидел тергов и показал им на пару картинок, зерги пришли в возбуждение и о чём-то долго спорили.
Затем мне показали звёздную карту и попросили указать район боёв. Я показал им пару мест. Тогда зегры замолчали. Было видно, что они чего-то испугались.
Прибыв на военную базу зегров, мы были встречены местной охраной и препровождены в просторную комнату, что-то вроде парадного хола. Там мы прождали около часа, пока к нам не зашёл охранник и не сообщил, что всё для встречи готово.
Встреча с военной знатью продлилась недолго, после чего мы вошли в тренировочный зал. В зале было много военных. Все они согласно своему положению располагались на ступенях пирамид.
Центральный ринг был в форме треугольника. Меня с Ваном вывели на него и громкий голос сверху сообщил, что-то видимо важное, так как трибуны оживились.
Я посмотрел на бледного Вана. Тот шепотом объявил, что лучший воин зегров будет драться до полной фатальной победы, дабы доказать превосходство непобедимых воителей. Я вспомнил Ноева. Мог ли он предположить, что я окажусь в таком положении, и что бы он посоветовал?
На ум пришло его изречении: «если ничего не знаешь, делай то, что знаешь утроено». Я собрался в себе и мысленно представил бой. Это помогло. Мне стало легче. Вскоре на ринг вышел здоровяк с приличной мышечной массой. Он гордо прошёлся вдоль треугольника, приветствуя сидящих на пирамидах.
Затем он взглянул на нас, пытаясь решить, кто будет его соперником. Так как мне повязали синюю повязку, то зегр кивнул Вану головой, чтобы тот удалился. Когда мы остались с гордым зегром один на один, прозвенел звонок. Он тут же кинулся на меня, быстро махая лапами и пальцами возле меня.
Я уворачивался от него, отбивая боковые удары. Дальше, мне пришлось поработать ногами. Я знал несколько уязвимых точек зегров по прошлым боям и решил дубасить по ним. Однако этот зегр и вправду был хорош.
Из трёх ударов по нему, мне удавалось провести один. Бой затянулся. Вернее, он пошёл на измор друг друга. Нужно было на что-то решаться, и я попробовал ближний кинжальный бой, где у меня было больше манёвра.
Это был рискованный трюк, но с длинными конечностями зегров мне пришлось бы танцевать очень долго. Вступив в обмен жёсткими ударами с тварью, я почувствовал, что попал под наковальню. Но мне было не привыкать.
Отчасти потому, что я переживал подобные болевые ощущения в бою за Илион, отчасти потому, что привык к болевой усталости в рудниках, подолгу удерживая отбойно-режущий инструмент.
Силы начали покидать нас обоих. Но я восстанавливался быстрее и кидался на него снова и снова. Паузы между новыми вступлениями в схватку увеличивались.
И у моего зегра они становились всё продолжительнее. Мне оставалось ещё пять шесть заходов и зегр наверняка бы рухнул, если бы в одну из пауз не прозвенел звонок.
Судьи, как сказал мне Ван, решили, что это ничья. Подобная несправедливость не разочаровала меня. Я ожидал нечто подобное. Будучи разбит и окровавлен, я почти не стоял на ногах, когда меня вывели за дверь ринга и какие-то подосланные твари пытались меня побить палками.
Я принял неравный бой. Пару нападавших я свалил, другую пару хорошо зацепил, остальные остались так же не без неприятностей, однако, им удалось повалить меня электрошоком и отпинать.
С явным запозданием вбежавшие воины зегры рассеяли толпу нападавших, но я уже не мог подняться. Представляя из себя кровавое месиво, я цеплялся за своё сознание, чтобы зегры не увидели меня расслабленным.
Засунув меня в пакет, зегры забросили меня в истребитель и отправили в обратном направлении. Со мной был Ван, сообщивший «новостъ». Он сказал, что меня брали «на прокат».
«Что-что, а прокатили меня здорово, по всем направлениям», пытался я пошутить, но Ван старался не слушать меня и не смотреть в мою сторону. Ему было страшно.
Когда меня выкинули из истребителя и показали хозяину, тот расплылся от удовольствия. Но когда Ван рассказал Заркуду все подробности, Заркуд помрачнел и удалился.
Меня бросили в мою коморку и не приходили пару дней, видимо, дожидаясь моей кончины. Наконец, прислужники из гуманоидов пришли ко мне. Они проверили, жив ли я и ушли.
В следующую ночь началось то, что я никак не ожидал. Заркуд, уязвлённый гордостью, решил сплавить меня на тот свет. Он приходил ко мне по ночам и пытал меня электрошоком.
План его был ясен. Он скажет воинам, что я не выдержал побоев и избежит любого нежелательного внимания. Каждый день он увеличивал шоковые дозы, стараясь подольше держать меня в беспамятстве.
Меня перестали кормить и приносить воду. Силы мои были на исходе, когда перед утром, рискуя своей жизнью, Ван тайно не начал навещать меня, принося с собой скудный паёк.
На восьмую ночь, Зеркуд решил покончить со мной захватив, не два а пять шоковых устройств. В последующие ночи, я терпел как учил меня Ноев, уходя в себя как в туннель, выходя к свету как из колодца. Но каждую ночь туннель оказывался всё длинней, а путь к свету достигался неимоверными усилиями.
В эту ночь шок был настолько сильным, что мышечные волокна полопались, и я камнем упал в себя как в темный туннель. Скорость падения была очень велика, а в туннеле я не мог увидеть света. Сколько я летел – не знаю, но когда показалась слабая точечка света я почувствовал как обратный поток ветра захватывает и срывает меня вниз. Я боролся как мог.
Но ветер был настолько сильным, что меня начало стаскивать вниз и сорвало. Видимо, в этот момент сердце остановилось. Меня уносило обратно в туннель, хоть я и барахтался против него. Вдруг, ветер утих, а слабая удаляющаяся точка начала расти превратилась в огненное кольцо из которого вышел Спаситель.
Совсем как на старинной иконе, он протянул ко мне свою руку и вытащил меня наружу. Я очнулся. Зеркуд стоял позади мешка, в котором лежало моё тело, обсуждая вопрос с зегром воином о том, куда меня отправить.
Рядом стоял понурый Ван, мысли которого были открыты. Я понял, что меня хотят отправить на кремацию или использовать в качестве корма для зверей. Когда я встал в полный рост, зегр-воин отшатнулся от меня как ошпаренный, а Заркуд, почувствовав неладное повернулся и окаменел мордой.
Только удивленное лицо Вана исполнилось робкой радостью. Попятившись назад, воин-зегр с Заркудом исчезли в полутемноте. Когда я обратился к Вану с вопросом, что так испугало гостей. Ван достал зеркало и показал моё отражение.
Я был как новорожденный младенец, без единой царапины, с розовыми щеками. И это после того, что было со мной. Мало того, яркое свечение вокруг тела, просто делало из меня лампочку.
Наверное, подумал я, они приняли меня за приведение. Вскоре свечение стало утихать, и я отлично позавтракал с Ваном тем, что должно было достаться Заркуду. Поблагодарив в молитве Спасителя за великую милость, я вспомнил недавние видения Тории. Это было вторым чудом.
С этого времени Заркуд перестал «навещать» меня. Теперь вместе со всеми я трудился в рудниках, взяв обещание Вана никому не говорить об этом происшествии.
Удивительно, силы мои утроились, и я выполнял за день по пять-шесть, а порой и семь норм выработки. Прежде, я мог лишь рассчитывать на полторы-две, в исключительном случае – на три нормы.
Теперь с усердием, без перерывов, я молотил стены шахты как пулемёт. И было ради чего. За перевыполнение нормы, нашей бригаде давали дополнительное питание и чистые подстилки для сна.
Оставшуюся пищу, мы тайно передавали через Вана узникам Заркуда, который заключал в темницы разных существ за малейшие провинности.
Далее, он воплощал на них свои тайные звериные инстинкты. Для этого он придумывал сам различные орудия пыток. Помучив с неделю существо, он его отпускал, но иногда оставлял на все две, а то и три недели.
Покалеченные существа переходили в иной ранг рабов, призванных к уборке отхожих и иных злачных мест. Но для таких существ это было отдушиной после тяжёлых рудников.
Однако Заркуд это делал не из доброты душевной, которой у него и в помине не было, а из жадности. Искалеченных рабов рабовладельцы были должны отправлять на общественные работы в город.
И рабовладелец должен был отчислять в городскую казну за их питание немалую мзду, придуманную такими же жадными чиновниками.
2.5.Пленение зегров. Неожиданное освобождение.
Проработав в общей сложности на недоброй планете два года, в одно прекрасное утро нас никто не вывел из камер. Сначала мы подумали, что Заркуд что-то задумал. Но когда мы услышали дрожание и грохот на планете, мы поняли, что у зегров большие неприятности.
Ван сообщил нам, что планету атакуют быстрые корабли, которые разрушают военные коммуникации зегров. Как и случается со всеми тиранами, Заркуд покинул родную планету со своим накопленным богатством в тот же день, оставив её своему старшему сыну.
Но тот тоже неведомо куда подался, оставив всё жестокому управляющему. Тот, получив власть, закрыл всех в общей камере, а сам дополнительно вооружил охрану.
Три дня продолжались маленькие землетрясения, после чего наступила необыкновенная тишина. Всё это время мы жили голодом. Ничего кроме воды нам не приносили.
На четвёртый день мы услышали странные звуки, похожие на металлическое цокание, после которых, отчётливо доносились крики зергов, раскаты грома и грубое шуршание падающих стен. Это очень напоминало штурм зданий.
Шум то удалялся, то приближался. По нему мы определили, что первая половина города уже разрушена. К ночи штурм прекратился и возобновился только к обеду. Затаив дыхание мы ждали своей участи. Ближе к вечеру внешняя стена барака начала дребезжать, затем раздался металлический цокот и прозвучал гром.
Внешняя стена рухнула как подкошенная. Мы успели заметить, что наряду с цокотом был слышен звук, напоминающий знакомый шоковый аппарат.
Для неизвестного аппарата преградой оставалась внутренняя стена. Так как Ван был вместе с нами, он мысленно приказал всем сгрудится в одну кучу подальше от стены и тюремной ограды.
Устрашающий набор звуков зловеще повторился. После цокания и шипения электричества последовал сильный удар по стене и она рассыпалась на глазах по кусочкам.
После того как рассеялась пыль мы увидели как огромный шестигранник, напоминающий телескопическую трубу, выдвигается за периметр стены. Впереди шестигранника был искрящийся электричеством реостат с огромной антеной на конце.
Поверх выдвигающегося шестигранника находилась маленькая, приплюснутая по кругу обзорная башня, с узкими щелями по периметру и выступающим стержнем.
Башня медленно вращалась по своей оси. Когда башня повернулась стержнем к нам мы замерли. Наверное, те, кто находился внутри машины долго совещались, так как машина замерла вместе с нами минут на десять.
Наконец, раздалось шипение, и боковые стены шестигранника приподнялись кверху. Один за другим из чудо-машины стали выпрыгивать солдаты, наставляя на нас стеклянно-форфоровое оружие. Они были явно гуманоидами.
Правда, лиц их не было видно из-за защитных шлемов. Перебегая всё ближе и ближе, они не сводили с нас своих орудий. Наконец, приблизившись к тюремной сетчатой ограде, солдаты замерли в боевой стойке. Через минуту показался двухметровый великан, одетые в тёмно-синюю форму, перепоясанный стеклянными ремнями на груди. Наверное, это был офицер. Он был без шлема.
Квадратно-волевые черты его лица на округлом лице вызывали уважение, так же как и высоко посаженная лобная часть. Казалось, что этот гуманоид сплошное сочетание ума и железной воли. Его голос был не груб, но строго отчётлив, ничего лишнего.
Он разговаривал с офицером в бело-голубом скафандре, который видимо, командовал солдатами. Солдаты были в белых защитных средствах.
Гигант что-то приказал младшему офицеру и скрылся в шестиграннике. После, мы видели, как он покинул машину и скрылся за провалом в стене. Нас охраняли целый вечер. Солдатам неведомой армии было тяжело стоять неподвижно и всё время держать нас на прицеле. Они то и дело переминались с ноги на ногу.
Наконец, к ним пришла смена, и они с радостью выстроились возле офицера. Офицер был очень доволен и кажется, поздравил их с чем-то. После чего отдал приказ и они побежали в машину. Младший офицер просидел возле нас всю ночь на тряпочном стуле из трёх ножек.
Возле него на трёх ножках стоял аппарат, похожий на видеорацию. Он всё время смотрел на него и лишь иногда что-то говорил, словно принимал в чём-то участие. На нас он старался не смотреть.
Если и смотрел, то скорей из любопытства, которое возникает порой при посещении зоопарка. Было видно, что он гонит всякую мысль, не касающуюся его службы. Но внутренние переживания не так легко подавить. Наш испуганный вид давил на него. Вероятнее всего, ему хотелось сказать, что он не страшен.
Но сотни измученных голодных глаз и лиц были красноречивее всяких благих намерений. Тогда он решился, встал и заговорил к нам. Видимо, он надеялся, что кто-то его поймёт. Я посмотрел на Вана, но тот боялся, хотя и понимал говорившего. Тогда вышел я и знаками стал объяснять ситуацию. Он понял немного.
То, что мы шестой день голодны жаждем, и что мы рабы. То, что мы рабы, он знал. К тому, что мы голодны, он отнёсся с пониманием. Вскоре солдаты принесли в коробках съестные припасы зегров и немного воды. Разделив пищу и воду на всех, я поблагодарил поклоном младшего офицера. Офицер был счастлив.
Даже видеорация не могла стать помехой тому, что он так усиленно старался скрыть от других. Вскоре снова пришёл гигант-офицер, который прежде произвёл на меня сильное впечатление. Доложив о проведённых мероприятиях и показав на меня – младший офицер сподобился дружеского похлопывания по плечу.
Только после этой сцены, Ван подошел ко мне и решился на контакт. Офицер был удивлён редкому дару телепатии, но принял это как приятную неожиданность. Он сам, оказывается, был телепатом. Разговор двух «немых» для меня не был красноречив и я сел на подстилку возле ограды.
Вскоре после разговора с Ваном, нас вывели из барака. Это было здорово. Мы уже не пленники зегров. С нами хорошо обошлись. Накормили. Гуманоиды были не злые. Это радовало. Наконец, мы увидели простор, который от нас скрывали годами.
Наши взгляды задержались на колоннах пленных Зегров, которых гнали в транспортные корабли. Я спросил у Вана, что с нами будет. Он как обычно пожал плечами.
Вана вскоре забрали офицеры, а нас повели на военно-десантный корабль, открыв отсек куда загоняли технику. Пол, на котором мы расположились был прохладным, но после взлёта он приобрёл привычную для нас температуру.
Сутки полёта на десантном корабле лучше, чем сутки в вонючей клетке. К тому же нас обильно снабдили пищевыми коробками. По прилёту на военную базу, мы уже по привычке выстроились.
Офицер десантного корабля повёл нас по огромной металлической поверхности к ближайшему зданию. Нас уже давно ждали. Навстречу выбежали разные инопланетные существа.
Надо было видеть, как со слезами на глазах они обнимались друг с другом, каждый со своим сопланетником. Только землян здесь точно не было. Да и откуда им взяться в такой вселенской дали.
Церемония встречи имела продолжение, но я не пошёл на третий этаж. Мне дали маленькую комнатку, величиной 1.5 на 2 метра. Большая часть комнаты была занята плоской кроватью с синтетическим одеялом и семиугольной подушкой с гербом из двух скрещенных молний.
Маленькая полка над головой и ярко-оранжевый светильник были главным украшением голубых стен и чёрного потолка. В общем – ничего комнатёнка, но только для одного. Гостей сюда явно не пригласишь.
Разве что, ещё одного, привыкшего к такой же комнатёнке. Нам дали три дня на отсыпание и отъедание, знакомство с бытом и порядком дома. За три дня я навек отоспался.
На четвёртый день к нам пришёл офицер и стал рассказывать через переводчиков о чём-то. Для меня сделали исключение. Прислав телепата. Жаль, что это был не Ван.
Мне объяснили, что я нахожусь на территории лаорцев на планете Тоа. Это где-то в созвездии дельфина. Лаорцы ведут войну и им требуется различные ресурсы. Основная проблема – это нехватка живой силы, при избытке техники.
Поэтому они вынуждены прибегать к насильному набору наёмничьих армий, гарантируя при этом в случае выполнения контрактных условий – отпуск, свободу и возвращение на родную планету.
Конечно, они не договаривали только одного: «если останетесь в живых». Все негодные к воинской службе, заключают особые контракты, по обслуживанию армии Лаора.
Эти контракты вдвое длиннее первых. Если кто пожелает продлить контракт, он получает полугражданство лаора и список планет, которые он может посещать. В случае заключения «вечного» контракта, который возможен только при прохождении первого, рекрут получает «особое» гражданство Лаора с небольшими ограничениями.
Эти ограничения снимаются по мере прохождения «вечной» службы. Минимальная ставка жизни от наёмника до полного гражданина – 50 лет, максимальная 60, если конечно не будут нарушены условия контракта.
Существа отказывающиеся от заключения первого контракта, лишаются минимальных прав и попадают в трудовые колонии, становятся собственностью биомеханических лабораторий и исследовательских центров. Ничего себе – подумал я. Вот те и доброта. Прагматизм голый.
Я подумал и просил, можно ли перед тем, как принять решение получить более подробную информацию, чтобы не держать «кота в мешке».
Телепат согласился на мою просьбу, предоставив мне возможность побывать в информационном военном ведомстве. После того как я увидел тех, с кем воюют лаорцы, я немедленно согласился. Можно догадаться, что это были терги. Теперь мне стала понятна резкая нехватка сил.
В сборном пункте наёмнической армии лаорцев я обнаружил великое множество приборов, тренажёров, учебных классов. Всё пространство базы наёмников, которых я насчитал примерно около тысячи человек, могло вместить в себя в сто раз больше.
Видимо дефицит воинов -наёмников при мощном техно-оснащении действительно был проблемой, решаемой в основном теми, кто обслуживал эти базы. Но почему не роботы?
Ответ я получил уже на базе. Роботы не были способны к синтезу сознаний. Только живые существа и дух наёмнического товарищества. Конечно, роботов на базе было пруд-пруди, но они служили лишь инструментом для налаживания быта. Лаорские психологи хорошо поработали.
На базе первым делом меня расспросили кто я и где служил? Так как сведений о Землянах у них не было, то лаорские офицеры с интересом слушали о том, что не только они воюют с тергами.
Я сразу понравился офицерам. Наверное и потому, что более всех существ видом походил на лаорца. Действительно, строение туловища почти совпадало, только голова имела небольшие различия.
Лаорцы обладали идеальной головой шаровидной формы с тёмными волосами. При всей схожести с земными чертами лица, само лицо лаорца было округлым.
Проверив основные показатели моей годности с помощью оборудования, они посадили меня на примитивные тренажёры, проверяющие оценку ситуации и реакцию.
Только тогда они стали серьезно относиться к моим словам, хоть и с недоверием. Было понятно, что в таком центре многие существа были словесно не адекватны. Все хотели попасть на хорошее место. Ведь всем было известно, что простой транспортник служит первый контракт 3 года, а пехотинец 6 лет.
А лётчик истребитель – всего год. И всё по тому, что истребитель рискует всегда, и хороший лётчик – редкость среди примитивных захваченных цивилизаций. Так как Лаорцы опережали землян в технике лет на десять, то находить общий язык с ними мне было легче, чем тем, кто отставал лет на сто и более.
Я очень быстро освоился с техникой лаорцев. Мне вновь пришлось вспоминать юные годы военной академии, сдавая тесты, экзамены и упражнения. Мне ради этого выделили такой дворец с пятьюдесятью комнатами, что пробежка по ним заменяла целый стадион. На радость местных лаорцев я окончил школу наёмников с отличием за шесть месяцев с направлением в лётную школу.
Хотя я и подготовился к лётной практике на тренажёрах, но этого было мало. Лётная школа для наёмников встретила меня мрачно. В глазах офицеров базы я выглядел лентяем-выскочкой, который решил скостить себе срок контракта.
Меня стали гонять по всем правилам лётной науки и потом только допустили к полётам. Учебные истребители классификации «Вис» пришлись мне по душе. По техническим характеристикам они напоминали те, на которых я летал на Илионе.
Я испытал необычайную радость от встречи с небом и начал выписывать с наставником лаорцем немыслимые пируэты, точно выводя истребитель к заданным целям. Наблюдавшие за полётом, сначала подумали, что это мой наставник балуется, но когда увидели кучу незнакомых пилотных фигур, то начали ругаться на своём языке.
После, мне пришлось объяснять значение каждой фигуры, чтобы лаорцы не приняли мой поступок за хулиганство. Но всё обошлось, только взыскание в моей лётной карте появилось. Дальше были пять месяцев знакомств с другой лётной техникой.
Наконец, меня посадили на новенький лаорский дальний истребитель «В-9». На нём я осторожно летал целый месяц, пока не привык к его особенностям. Быстрый набор скорости с места, послушное быстрое торможение, моментальные развороты, куча оружия и средств защиты- значительно выделяло «В-9» от наших «тихоходок».
Самое главное – перегрузки в кабине лаорца даже при предельных скоростях – были минимальны. В конце лётной практики офицеры подарили мне герб лётной школы: молнию, пронизывающую звезду.
Из лётной школы меня направили сразу на космическую станцию дальних истребителей «Товаякон». К тому времени я уже сносно говорил на лаорском языке, но не всё понимал.
Для наёмника это было более чем достаточно. так как от наёмника требовался минимальный разговорный набор и умение склонять команды, заменяющий целые предложения.
Год моего контракта начался с того, что меня в первый же день решили проверить на деле. Для этого офицер среднего звена лаорцев имитировал моего противника. Никаких ограничений в бою мне не давали, лишь сказали, что от боя будет зависеть моё контрактное звание на этот год.
- В лётной школе мне говорили другое, осторожно высказался я.
- Забудь всё, что тебе говорили. Это так для послушания. А у нас тут жизнь на жизнь, никаких правил, кроме опыта и того, что нужно в бою. - выпалил бывалый офицер-лаорец, который читал мою послужную книжку.
Привычка к сильным перегрузкам и болям оказала мне хорошую услугу. Я старался не сбрасывать скорость при немыслимых виражах. То, что для лаорца было чрезвычайным по перегрузкам, для меня было обычным делом при перегрузках.
Используя своё преимущество, я очень быстро справился с офицером. Так как испытание по видеорации транслировались на весь лаорский флот, то данная весть быстро разнеслась по базам.
Через час после боя на «Тоявакон» прилетел тот самый офицер, которого я видел у зегров. Он оказался из высшего звена. Впервые судъба свела меня с живой легендой лаора, о которой я слышал ещё в лётной школе.
Второе испытание устроил мне сам Сагайл, легендарный боец лаора, на счету которого было три выигранных битвы с тергами и бесчисленное количество разных войн с врагами цивилизации.
Бой проходил на высоких скоростях. Я едва-едва уходил от манёвров опытного пилота, изредка переходя в контратаку. Целый час я держался как мог, вспоминая всё, чему учился на земле и лаоре. Но, в конце концов, Сайгл зацепил меня и я проиграл. Я расстроился.
Но, когда я вернулся на базу, меня поздравляли к моему всеобщему изумлению. У лаорцев считалось честью продержаться десять минут против Сайгла. В один миг из обыкновенного наёмника я стал новостью лётной жизни, инопланетянином, продержавшимся один час четыре минуты и сорок четыре секунды.
Даже не менее знаменитый и легендарный лаорский пилот Ленис продержался один час, три минуты и двадцать три секунды. Сайгл не скрывал своей радости, что нашёл хорошего пилота. Он похлопал меня по плечу и сказал, что берёт меня к себе.
Это была великая честь и мечта любого лаорского пилота. Однако я этого не знал и мне было странно всё это слышать. Я поделился со своими мыслями с «Сайглом».
Он рассмеялся и сказал, что когда-то чувствовал то же самое, и до сих пор не понимает как всё это происходит. После этого в его взгляде появилось нечто странное, словно он во мне видел далёкое прошлое.
Следующей базовой станцией истребителей для меня стал «Наон». Эта станция дрейфовала вдоль линии фронта с тергами и являлась форпостом сил лаорцев.
Там я закрепил новый боевой опыт, совершенствуясь в лётной технике боя. Сайгл в редкие часы отдыха учил меня ведению боя и манёврам. Когда его не было, я сидел за тренажёрами.
Так как я был намного выносливее и терпеливее лаорцев, то получил прозвище «бессонник». Меня после боя можно было увидеть где угодно. Одно оставалось неизменным – тренировки, упорные тренировки. Мне хватало двух-трёх часов сна.
В основном я спал перед боем, на заправке, ремонте и прочих технических мероприятиях, а так же после быстрой пятиминутной еды. Лаорцам для еды требовалось минут тридцать пять.
После случая с моим чудесным «воскресением», у меня начал развиваться дар предвидения событий и предугадывания их. Это здорово помогало мне в бою, так как противник почти всегда оказывался в проигрышной позиции.
Позиционные бои с тергами, научили меня разным тактическим хитростям. Помогли опыт и советы Сайгла. Незаметно для меня пролетел год контракта.
В последний день контракта я сидел за лётной картой и очерчивал возможные маршруты наших ударов, когда вошёл Сайгл и положил свою мускулистую руку на моё плечо, разглядывая мои задумки.
- Сегодня ты свободен, - сообщил он мне.
- нет, нет, ещё много работы, – пролепетал я, словно хотел отмахнуться от неприятной мысли
- Росс, твой контракт истёк, и я отпускаю тебя на Землю как лучшего пилота Лаора.
Я приподнялся в полный рост и озадаченно пробормотал:
- Так уж и лучшего.
-Сайгл понял к чему я клоню и мы спустились к нашим истребителям.
На этот раз наш бой с Сайглом был более захватывающим, чем первый. За пару часов мы летали как две бешенные мухи возле друг друга. Однако никаких преимуществ никто из нас не получил. Только после боя, когда мы разобрали по эпизодам наши манёвры, я получил 46 очков, а Сайгл 42..
-Я же говорил, улыбнулся Сайгл, просматривая бой с помощью электронного проэктора-учителя.
-Ты многое говорил, а о чём говорил - никогда не говорил, подтрунил я Сайгла.
-Вот приказ у меня лежит, а вот контракт. Твой выбор. Сказать по правде за всю свою жизнь, я не встречал лучшего пилота.
-Давай контракт сюда, ещё год. Надо дела заканчивать, иначе на Земле меня не поймут. Общий враг у нас. Да, ещё просьба.
Сайгл посмотрел на меня, вопрошая.
- Просьба не беспокоить всякими пустяками перед решающим наступлением. Сайгл улыбнулся и мы сели за карту.
К тому времени я командовал 22-ой дивизионной эскадрильей. состоящей из 30 000 истребителей. Такая неожиданная ответственность легла на меня буквально месяц назад, и я старался её оправдать.
Всё это благодаря Сайглу, который научил меня пользоваться картой как собственной мыслью. Наверное, его дар телепатии, ускорил моё обучение лет на двадцать, так как его мысли и были картами перед моими глазами, когда он говорил.
Целый месяц мы с Сайглом сидели за картой, потом прорабатывали операции. После чего отправили план на детализацию в ген. штаб.
Сайгл помогал мне командовать на первых порах грандиозными силами силами. Три месяца я пыхтел и уяснял себе управления звеньями и преодолевал сомнения и страхи.
К тому времени, когда я на тройку освоил командование, план ген. штаба был утверждён и дата наступления на тергов одобрена. Ночь перед наступлением мы с Сайглом и другими командующими эскадрильных дивизионов провели, проверяя готовность войск. (Лаорские сутки 28 часов)
Оценили 8 человек
21 кармы