Луиджи Барбазетти "Фехтование на саблях"

Книга "Фехтование на саблях" Луиджи Барбазетти, итальянского фехтмейстера, по мнению автора Энциклопедии фехтования от А до Я считается наиболее подробным и методически насыщенным учебником того времени. Учебник этот перевел и дал к ней комментарии преподаватель Главной офицерской фехтовально-гимнастической школы А.Греков.

Луиджи Барбазетти считается одним из числа наиболее сильных учеников школы мастера Радаэлли. 

В сабле Барбазетти существует семь защит. Он практиковал оригинальную позицию защиты верхнего внешнего (третьего) сектора. По особенностям соединения клинков ее можно назвать ее высокой восьмеркой. Именно так, кстати, ее называет и английский фехтмейстер конца XIX века Альфред Хаттон. Но русское издание итальянского автора использует собственный термин: «септимъ-отбивъ». То есть, проще говоря, – семерка! Логику Барбазетти понять можно: предлагая не каноническую сабельную позицию, не имеющую собственного цифрового обозначения, он снабдил ее цифрой, следующей по счету. В сабельном цифровом реестре, как известно, шесть позиций. Таким образом, новая защита приобрела номер семь, что и зафиксировано в учебнике Барбазетти 1909 года. При этом, сам автор в примечании пишет, что «Этот отбив применяется также против прямого ответа после кварт отбива, но частое употребление его не советуется, так как в упражнениях его заменяют круговым терцом, который представляет более значительную выгоду для ответа».

«По моему понятию, – пишет Луиджи Барбазетти, – «Фехтовать» – значит: поставить противника в невозможность вредить нам, а «фехтовальное искусство» – есть то искусство, которое учит самым полезным и верным способам, ведущим к этой цели».

Луиджи Барбазетти был одним из учеников Джузеппе Радаэлли и одним из основателей знаменитой Венгерской школы фехтования. 
После смерти маэстро Радаэлли в 1882 году сильнейшие ученики его школы – Сальваторе Пекораре, Карло Пессина, Луиджи Барбазетти, Киавери вынуждены были искать свой собственный путь в мире фехтования. Пекораре и Пессина обратились в новую римскую школу, созданную Мазаниело Паризе, который охотно принял их на работу. Насколько они смогли повлиять на южную школу (да и смогли ли вообще) сказать трудно. А вот Луиджи Барбазетти, сумел сохранить основные черты (в частности главный признак – локтевые мулинеты) своей «Альма-матер». Правда, для этого ему пришлось покинуть Италию.
Возможно, Барбазетти первые 12 лет после смерти учителя преподавал в Будапеште, принимая, таким образом, участие в создании того, что в будущем станет известно как венгерская сабельная школа. Но в 1894 году мы встречаем его в Вене, в знаменитом фехтовальном зале, в котором, в свое время, фехтовал еще сам Бленджини. Появление нового бойца произвело неизгладимое впечатление на фехтовальную общественность, а один из старейших венских спортивных обозревателей, господин Зильберер, оставил такую запись: 

«Он, Барбазетти, пришел, увидел, победил, а с ним вместе победила итальянская система фехтовального искусства»… «Лучшие бойцы Вены и даже Австрии увидели, что многому можно поучиться у молодого итальянца, и его фехтовальный зал в короткое время приобрел огромную известность. Сделалось модой фехтовать у Барбазетти и лучшие ученики отечественных учителей приобретали у него высшую отделку. В настоящее время у Барбазетти фехтует вся аристократия, а обученные им офицеры показали на практике такие блестящие успехи, что теперь его метода имеет громадное значение у наших военных авторитетов, и лучшие преподаватели фехтования в армии официально командируются в его школу».

Спустя некоторое время, Зильберер издал книгу «Луиджи Барбазетти. Фехтование на саблях», в которой автор отстаивает основные идеи Радаэли. 

Заодно, он реабилитирует своего учителя в вопросе «профранцузскости»: «Итальянские артисты фехтования создали ту школу во Франции, которая теперь известна под именем французской, но на самом деле это ничто иное, как изменение того фехтовального искусства, которое в XIV и XV веках перешло за Альпы. Это достойное старинное искусство приобрело в позднейшее время, благодаря Радаэли, новое стремление». 
Провозглашая превосходство своей школы, Барбазетти использует новый термин – «Радаэлизм», под которым подразумевает «…современное возрождение фехтовального искусства». 
А дабы избежать возможных возражений и теоретических диспутов, прямо в предисловии своей книги Барбазетти бросает вызов всем возможным оппонентам: «…советую уважаемым критикам, которые со мной не согласятся, испробовать… те положения, которые я представляю… Для этой цели всегда готов фехтовальный зал, которым я руковожу, и я приглашаю сюда всех, которым дорого искусство, доказать свои мнения ударом или уколом!»

Барбазетти считал, что сабля должна быть весом не менее 500 грамм. Вес сабли прямо определяет возможность осуществления мулинетов - кистевых или локтевых: тяжелой саблей кистью не поработаешь, кистью хорошо колоть, а локтевой мулинет давал больщую рубящую силу.

Пока Луиджи Барбазетти знакомил австрийскую аристократию со школой Радаэлли, еще один ученик и последователь знаменитого маэстро, уже упомянутый Киавери отправился в Россию, где, благодаря усилиям Цезаря Альберта Бленджини итальянскую саблю уже хорошо знали. Примерно в то же время, как господин Зильберер издавал учебник Барбазетти в Австрии, Киавери устроился преподавателем в Санкт- Петербургский Офицерский фехтовально-гимнастический зал – один из центров фехтовальной культуры российской столицы. Для полного, тотального распространения «Радаэллизма» в России этого было, конечно, недостаточно. Но, к счастью для этой школы, у Радаэлли нашлись горячие поклонники среди нескольких высокопоставленных чинов русской армии. Двое из них генерал-майор Л. Де Витт и полковник А. К. Греков задались целью повсеместно внедрить технику Радаэлли в войсках. Опираясь на содействие Санкт-Петербургского Офицерского фехтовально-гимнастического зала, в 1909 году они издали трактат Барбазетти на русском языке! Этот учебник стал вторым в России по итальянской сабле и первым по школе Радаэлли, которая, хотя и претерпела изменения в трактовке нового автора, но сохранила главную черту первоисточника – знаменитые мулинеты от локтя и их деление на три фазы.

По-видимому, это издание сыграло решающую роль в судьбе итальянских сабельных школ. С этого момента, итальянская сабля прочно прописалась в России, а итальянский учитель фехтования мог без труда найти себе работу в хорошем зале или богатой аристократической семье. Теперь радаэллизм в России стал вполне очевиден, и именно итальянская сабля прочно заняла место в русском боевом арсенале, отчетливо потеснив доминирующую прежде французскую. Французские школы фехтования, правда, отчасти сохранили свое значение, удержав свои позиции в области колющей классики. Но вот рубящий удар целиком попал под влияние итальянских специалистов. 

К этому времени, в России сложилась оригинальная, беспрецедентная ситуация, при которой национальный признак фехтовальной школы признавался как своеобразный знак качества. Идеальной саблей теперь считалась итальянская, а идеальной рапирой – французская. Хотя и в области колющей классики натиск итальянских идей оказался настолько сильным, что французским мэтрдармам и в этой, традиционно французской епархии пришлось держать активную оборону!

«Чтобы облегчить партію ученика слѣдуеты: не запугивать его останавливающими уколами въ, нападеніи; не прерывать круговыми отбивами его нападенія; отвѣчать ему со средней скоростью такъ, чтобы ему оставалась возможность вернуться въ стойку; наконецъ, возможно содѣйствовать его особеннымъ способностямъ, которыя онъ имѣетъ въ какомъ-либо направленіи, пока въ немъ не укрѣпятся сноровки, свойственный лично ему. Разумный примѣръ приведетъ ученика къ лучшему, полному развитію его способностей, не лишая бодрости или довѣрія къ самому себѣ».

Вы также можете следить за нашими новостями на страницах в Facebook и ВКонтакте и на канале YouTube. Прямые трансляции "Уроки русской школы фехтования" проводит ученый, Маэстро Олег Мальцев.