Загадки «Царского титулярника»

В одном из вариантов «Царского титулярника» XVII века на гербе Пермской земли был изображён… слон. Каким образом это крупное животное, обитавшее в южных странах, попало в мифологию северных народов, а затем и в геральдику?

Победа христианства над миром язычества?

В 1672 году увидела свет знаменитая рукописная «Книга, а в ней собрание, откуда произыде корень великих государей, царей и великих князей российских…», более известная сегодня под названием «Царский титулярник». Ее создателями стали лучшие мастера Оружейной палаты и Посольского приказа, из архива которого и черпались включённые в книгу материалы. Значительную часть использованных в «Титулярнике» иллюстраций составляют изображения гербов русских земель и подвластных территорий, названия которых входили в титулатуру царя Алексея Михайловича, обладавшего в том числе титулом «Пермский».

Символом Пермской земли (Пермь Великая)царские геральдисты избрали образ белого медведя с помещённым на его спине Евангелием и крестом. Тем самым зримо воплощались как общая идея победы христианства над миром язычества, так и специфический колорит сугубо местной  жизни, неразрывно связанной с преданиями северных народов о сакральном могуществе медведя – потомка верховного божества Ена.

Существовал иной вариант царского «гербовника»

Но до нашего времени дошли сведения о существовании иного варианта царского «гербовника». В каком-либо оформленном виде он не сохранился, но изображения, заимствованные из него, были использованы в 1691 году при оформлении знамён одного из московских стрелецких полков. Волею судеб эти знамёна стали трофеем шведской армии в годы Северной войны (1700–1725) и теперь хранятся в запасниках стокгольмского Музея армии.

На знамени стрелецкого полка – мамонт

Среди территориальных гербов, представленных на знамёнах, особое внимание привлекает изображение, над которым помещён титул «Великопермский». Перед нами предстаёт своеобразный, но весьма реалистичный образ слона. Над головой «животины» возвышается крест. Очевидно, что создатель образа стремился передать ту же концептуальную идею, лёгшую в основу пермского герба из «Царского титулярника», но олицетворением языческого мира им был избран совершенно иной зооморфный символ, в котором только по наитию угадывается «мамонт», игравший в мифологии северных народов столь же заметную роль, как и медведь.

«Мамонтовая кость», а точнее, ископаемые бивни, были известны на Руси с давних времён. Однако мы можем только строить предположения о том, какие исходные данные позволили московскому художнику XVII века провести прямую ассоциацию облика не существовавшего в действительности животного с образом экзотического, но тем не менее известного в Московии крупного млекопитающего, обитавшего в южных странах. Художник, видимо, сознательно не обозначил на своём рисунке ни хвоста, ни бивней, но при этом наделил своего «слона» подчёркнуто злобным взглядом. В этом проявился некий индивидуальный творческий замысел, возможно, обусловленный стремлением придать создаваемому образу менее естественный вид, отличный от слоновьего.

Косвенную подсказку в поиске ответа на поставленные вопросы мы находим в сообщении архидиакона Павла Алеппского, находившегося в Москве в 1656 году и ставшего свидетелем беседы патриарха Никона с представителями северных племён, подвластных русскому царю. Отвечая на вопросы патриарха, «собачеголовые», как называли их греки, подробно поведали о своём образе жизни и о существующих у них традициях «богопочитания». Большинство деталей этой беседы, к сожалению, неизвестны, но можно предположить, что в ходе её были продемонстрированы некие ритуальные предметы, содержавшие изображения священных животных.

Нечто подобное в 1897 году посчастливилось обнаружить известному этнографу В.Г. Богоразу, нашедшему вблизи одного из удалённых поселений, в давно заброшенном амбаре, юкагирскую шаманскую дощечку прямоугольной формы с изображениями различных животных. Она была разделена на две половины, окрашенные в разные цвета – чёрный и красный. В тёмной части дощечки, видимо, олицетворявшей потусторонний подземный мир, было помещено изображение крупного четвероногого существа, от головы которого отходили зигзагообразные ответвления, более напоминающее хобот, хотя аборигены, к которым обратился учёный, утверждали, что это рога, подразумевая бивни-клыки, выступающие из пасти. Сам Богораз был уверен, что изображение передаёт облик мамонта.

В Посольском приказе выбрали традиционный образ

Общеизвестно, что примитивистские черты традиционного искусства народов Севера уходят своими корнями в глубокую древность, и вряд ли будет преувеличением сказать, что и в XVII столетии подобные образы передавались аналогичными художественными приёмами. В Московском государстве организацией встреч высочайших особ с послами иностранных государств, а также делегациями от различных инородных племён обычно ведал Посольский приказ. Поэтому в его архиве могли отложиться зарисовки представленных патриарху Никону изображений, которые, как мы считаем, и были востребованы при разработке одного из вариантов пермского герба для «Царского титулярника». Однако при окончательном выборе изображения было принято решение использовать более понятный по своей семантике образ медведя, сохранившийся и в современной территориальной геральдике.

Причины избрания для художественного оформления стрелецких знамён изображений из неутверждённого варианта «гербовника» до конца не ясны. Возможно, мастеру-живописцу, исполнявшему заказ, вопреки существовавшей практике не были даны подробные инструкции, конкретизирующие содержательную часть разработанной композиции, и он по своему усмотрению использовал рабочие эскизы, имевшиеся на хранении в архиве Посольского приказа. Но как бы не обстояло дело в реальности, лишь благодаря ряду случайных обстоятельств до нас дошло одно из немногих уникальных свидетельств интеллектуальных исканий «московитов», предпринявших одну из первых известных в новейшей истории попыток художественного воплощения облика доисторического животного.

Таким образом, более чем за полвека до публикации в Швеции в 1720-х годах статей родоначальника отечественной палеонтологии В.Н. Татищева, взявшего на себя труд «удовлетворить интерес шведских учёных к мамонту», среди образованных русских людей уже бытовало мнение о том, что «сей зверь… есть великостию с великого слона».

Источник