Почему в России снизился средний чек и к чему это приведет

Исчерпав возможности поддержания уровня жизни населения на привычном уровне, финансовые власти страны избрали путь «полушоковой терапии»

Исследовательский холдинг «Ромир» опубликовал данные, согласно которым россияне перешли в режим достаточно жесткой экономии: средний чек в магазинах достиг двухлетнего минимума – 496 рублей. Снижение продолжается третий месяц подряд, его демонстрируют семь из восьми федеральных округов. Лишь бодрый Северный Кавказ с его карликовым ВРП на душу населения показывает устойчивый рост трат – на 15% за месяц, 681 рубль. Даже в Москве всего 677 рублей. Для сравнения, Дальний Восток, в который также как бы вкладывают существенные средства на развитие, потерял 7,5% от чека, а месяцем раньше – 8,3%.

Разумеется, этому могут быть различные толкования – скажем, разная потребительская модель. Где-то закупаются каждый день, и чек, соответственно, невелик, где-то раз в неделю – и картина совершенно другая. То есть один срез не дает практически никакой информации. Но поскольку «Ромир» публикует эти данные ежемесячно далеко не первый год, мы видим их в динамике, а она позволяет сделать совершенно четкий вывод: во всей стране, кроме Северного Кавказа, снижается потребление. Ведь розничные цены, особенно на мясо, постоянно растут, инфляция постепенно раскручивается – в этих условиях уменьшение чека означает только снижение уровня жизни.

Почему так мало?

Есть, впрочем, одно довольно простое объяснение. «Ромир» собирает данные на основе покупательской активности 15 тысяч домохозяйств из 220 городов России. И, может быть, специалистам холдинга стоило бы спросить своих респондентов – а не брали ли те в последнее время новые кредиты, выплаты по которым существенно сократили их траты? Ведь беспримерно низкая инфляция в 2017 году (рекорд последних 30 лет – лишь 2,5%) подстегнула какой-то сумасшедший кредитный бум – банки снизили ставки, после чего люди бросились потреблять как не в себе.

Собственно, приличные показатели ВВП 2018 года (а они станут приличными) будут обусловлены во многом ажиотажным внутренним спросом. Скажем, в 2017 году никто не сметал бытовую электронику с полок – в 2018-м это произошло уже дважды, в апреле и августе. «А то, что придется потом платить, так ведь это ж, пойми, потом!» – ласково пояснял черт в песне Александра Галича.

И все же одними только кредитами не объяснить последовательное снижение покупательской активности. Очевидно, что повседневная экономия действительно становится нормой для большинства домохозяйств независимо от наличия у них долговых обременений. Причем домохозяйств именно с репутацией благополучных. Ведь размер чека снизился во всех сетевых форматах (дискаунтеры, супермаркеты, гипермаркеты), зато подрос в несетевых «магазинах традиционной торговли». Мы, безусловно, приветствуем одиночек, пытающихся противостоять натиску всесильных «Пятерочек» и «Дикси», но именно в таких магазинах чаще всего берут «пивасика и семок» на вечер – и именно на этом, по статистике «Ромира», не экономят (правда, чек вырос незначительно, с 232 до 236 руб.). Плановые же походы в крупный магазин становятся все более осторожными.

Безудержное потребление, являющееся основным признаком успешности для западного среднего класса, нельзя назвать ни рациональным, ни достойным поведением. Но и другая крайность ничего хорошего в себе не несет. В наших условиях дешевый товар – зачастую опасный. Скажем, сыры дешевле 450 рублей за килограмм – с очень высокой вероятностью подделка, причем временами вредная для здоровья. Освободившись от зарубежных конкурентов, некоторые наши производители заодно освободились и от остатков совести; добавим к этому привычные манипуляции сотрудников магазинов со сроками годности и получим достаточно высокие долгосрочные риски для здоровья населения целых регионов.

Что вообще происходит?

Но мало констатировать происходящее: надо понять причины и последствия нынешнего положения вещей, а в идеале – попытаться сформулировать рецепт улучшения ситуации. Очевидно, что низкая инфляция двух последних лет – результат резкого падения курса рубля и роста цен на рубеже 2014 - 2015 годов. Тогда мы как бы взяли у самих себя кредит на несколько лет, создали очень высокую базу инфляции и цен, на фоне которой впоследствии очень удобно было показывать снижение и того, и другого. Но сейчас этот «кредит» выплачен, база 2014 года больше не является существенным экономическим фактором. Цены на нефтепродукты и металлы, санкции против предприятий и отраслей, аппетиты лоббистов в правительстве и Госдуме – вот, по убывающей, основные параметры современной российской экономики.

Чтобы доходы людей росли, необходимо, чтобы позитивная составляющая этих параметров превалировала над негативной. Нам нужен рост конкуренции среди предпринимателей за рабочую силу (а не её снижение через изменение пенсионного возраста), нужно открытие новых предприятий, нужен выход на экспортные рынки. Сейчас, в условиях продовольственного эмбарго и пристойных цен на нефть (это позитивные факторы для экономики), России необходимы государственные инвестиции в реальное производство, а не в одну лишь прокладку труб. То, чего мы не сделали в 2000 - 2007 годах.

Однако есть подозрение, что финансовые власти страны, и в первую очередь Центробанк, осознав окончание действия «эффекта-2014», намерены попросту повторить этот маневр. В самом деле, психологически людям легче пережить разовый высокий рост цен с последующим их трехлетним равновесием или даже снижением, чем постоянные, ежедневные подорожания, когда «завтра» всегда немного беднее, чем «сегодня». Да и управляемая девальвация национальной валюты – почти всегда неплохой допинг для экономики, особенно с положительным внешнеторговым сальдо.

Есть лишь один моральный минус. Девальвация – это всегда выход из положения за счет собственного народа, особенно когда этот народ во многом зависит от импорта, несмотря на положительное сальдо, которое формируется только благодаря углеводородам, а их на хлеб не намажешь. В марте 2018 года курс доллара опускался до 57,6 руб., в августе взлетал до 68, и не факт, что он на этом остановился.

Получается, что власти не доверяют собственному народу – который, к слову, только что выразил властям доверие небывало высоким процентом голосов за действующего президента. Идет жонглирование курсами валют и индексами цен вместо реальных шагов по обелению экономики через снижение налогов, по декриминализации мелких экономических провинностей вместо показательных ударов по рукам зарвавшихся контролеров-силовиков. Беда в том, что на осинке всегда будет дефицит апельсинок, и виртуальными экономическими показателями полки магазинов не наполнить. Правило «Нет производства – нет благополучия» действительно для любой сколько-нибудь крупной страны, а если кто-то и обещает сделать из нас Монако или Люксембург, то он имеет в виду размер территории, а не уровень жизни.

* * *

Таким образом, перед нами попытка повтора «успешного опыта» зимы 2014 - 2015 годов: серьезный (хотя и более плавный, чем тогда) удар по интересам населения, чтобы потом несколько лет можно было поддерживать стабильность на новом, снизившемся уровне. Вот поэтому у нас растут цены и уменьшается размер чека. Хотя все могло бы быть и наоборот.

Михаил Мельников