Макрон в ярости: охота на тайны сексуальной жизни президента продолжается

Американская журналистка Кэндис Оуэнс открыто, на всю цифровую вселенную, заявила, что адвокатская команда французского президента запретила ей распространять информацию, которая касается гендерной принадлежности первой дамы Франции.

Мотив адвокатов очевиден — они за деньги защищают интересы своих клиентов. Мотив журналистки понятен тем более: все, что касается сексуальных отношений/предпочтений/ориентации у входящих в высшие эшелоны западного истеблишмента, — тема сенсационная и зажигательная. Непонятным в разгорающемся скандале выглядит одно — поведение французского президента.

Кэндис Оуэнс хотела разобраться, соответствуют ли действительности сведения (вся мейнстримная пресса — и французская, и англосаксонская — называет их сплетнями), что Брижит Макрон — трансгендерная женщина.

Американка составила вопросник из двадцати с лишним пунктов и отправила его пресс-службе Елисейского дворца, чтобы получить ответы Эммануэля Макрона. Тот отказался. Это было ожидаемым. Но что вываливается из шаблона поведенческого, так это подключение президентом своих персональных юристов, чтобы заставить Кэндис Оуэнс замолчать.

Прекратить полемику на интимную тему можно было бы за десять минут, просто показав фотографии Брижит Макрон и ее брата, Жана-Мишеля Тронье, вместе. Добавив для убедительности снимки, на которых нынешняя первая дама страны изображена вместе с первым мужем, детьми, в момент ожидания ребенка и тому подобное. Короче, даже самый недорогой консультант по связям с общественностью сказал бы: «Господин президент, достаточно предъявить семейные фото вашей супруги и ее брата, и завтра от этой темы останутся рожки да ножки». Но Макрон решил отжечь по полной.

Сенсация, которую обещает на следующей неделе опубликовать Кэндис Оуэнс, основана вот на чем.

В декабре 2021 года французская журналистка Наташа Рей опубликовала расследование, по результатам которого утверждалось, что Брижит Макрон — трансгендерная женщина. Наташа Рей сделала вывод — супруга президента Франции есть биологический мужчина и зовут его Жан-Мишель Тронье. А Брижит Макрон никогда не существовало. В момент, когда информация вырвалась в Сеть, во Франции в отношении ЛГБТ* действовал режим полного благоприятствования. Под лозунгом «защиты прав сексуального и страдающего меньшинства» все, что так или иначе относилось к президентской чете, было уведено натруженными редакторскими руками в цифровые отвалы. И новость как бы перестала существовать.

Второй всплеск интереса случился, когда Трамп, комментируя изъятие секретных документов в Мар-а-Лаго, заявил, что в числе бумаг агенты ФБР забрали и разведывательные донесения, касающиеся «сексуальной жизни Эммануэля Макрона». Нынешний американский президент — человек, прославившийся экстравагантными утверждениями, но зачем ему в принципе нужно было утверждать, что американское разведсообщество (и на деньги налогоплательщиков) разбирается в личных тайнах хозяина Елисейского дворца?

Примем, что Трамп в курсе, что происходит в частных апартаментах Макрона.

Однако такого рода информация лишь кажется приватной. На деле нет ничего более публичного. И более опасного. Потому что тайна, которую старательно покрывают мраком, дает непредставимые возможности для шантажа. Политического и экономического. Уязвимость из-за несовпадения декларируемой «маленькой разницы» с имеющейся на самом деле «маленькой разницей» представляет вечный и постоянный дамоклов меч. А если то, о чем говорила Наташа Рей, и что, судя по всему, планирует выдать в эфир Кэндис Оуэнс (она приезжала во Францию, чтобы получить материалы для своей будущей публикации), соответствуют хоть в небольшой степени действительности, тогда что делать чете Макронов?

Традиционный способ «я веду прессу к прокурору, потому что она, пресса, мне не нравится» оказался, кстати, для Макронов неэффективным. Вину Наташи Рей гибкое французское правосудие установило, но наказание в размере 500 евро выглядит несерьезно. То, что суд доказал, что Брижит Макрон — женщина, сама мадам Макрон оценила в восемь тысяч евро, а моральный ущерб Жан-Мишеля Тронье (которого так никто и не увидел) встал ответчице еще в пять тысяч евро.

Происходила эта санта-барбара в период, когда Францию держали под колпаком карантинов, изоляций, кампании вакцинации. Сегодня все еще хуже: страна живет без бюджета, с четвертым по счету кабмином за последние 12 месяцев, при навязываемой повестке политкорректности. Удивительно, как еще имеется еда и даже свет в домах. Потому что вместо того, чтобы доказывать, что его жена — женщина, президенту бы было лучше, честнее и правильнее заняться тем, для чего его и избирали. То есть помогать французам справляться с проблемами. Защищать их, когда потребуется, и наводить порядок там, где для этого требуется политическая воля.

Если президент Франции, такой весь из себя свободный, независимый, относящийся к консервативным устоям иронически, не признающий традиций и правил в частной жизни, почему бы ему открыто и честно не ответить на вопросы, которые ему отправили? Или Макрону есть что скрывать и он банально трусит лишиться доверия оставшихся у него симпатизантов. Однако чем больше он будет пытаться заткнуть рты любопытным, тем уверенность, что и президент ненастоящий, и жена его — ненастоящая женщина, будет крепнуть.

Елена Караева