Липовые академии + академики с РАЕНа.

Автор: Лев Самуилович Клейн — советский и российский историк, археолог, культур-антрополог, филолог, историк науки. Профессор, доктор исторических наук. Один из основателей Европейского университета в Санкт-Петербурге. 

Получил я письмо с красивым официальным бланком, на котором стояло, что в ознаменование моих заслуг перед наукой я избран действительным членом Нью-Йоркской академии наук. Подождите поздравлять. Во первых, это было 16 лет назад. Во-вторых, я не принял этого избрания.

Нет, я не Перельман, я не обиделся на лицемерие коллег и не возгордился, почитая свои открытия выше всех наград. Я уважаю мнение научной общественности. Но награда должна быть действительно наградой, честь должна быть настоящей честью. В приложенном описании Академии я увидел, что в ней состоит 20-40 тысяч человек. Стало быть, не самые отборные ученые. Далее, оказалось, что вступить может всякий желающий, даже школьник. Кроме того, мне было предложено купить свой диплом за 40 долл., а если с золотым обрезом и в рамке, — то за 100 долл. Кроме того, нужно платить около 130 долл. в год членские взносы, и ожидаются также добровольные пожертвования на нужды Академии. Ну, умножив 130 долл. на 20 000 — 40 000, получаем доход в 2,6-5,2 млн долл. Я абсолютно уверен, что пользуется этим фондом небольшая кучка лиц, остальные участвуют в финансировании этой кучки в обмен на знаки престижа — звание действительного члена Академии наук и дипломы с золотыми обрезами.

Эта общественная организация была образована в 1817 г. группой нью-йоркских врачей, вначале как Лицей естественной истории, затем была преобразована в Академию и расширила свой состав и свои задачи, прежде всего — поддержки науки в Нью-Йорке. В ней соглашались состоять на правах почетных членов видные ученые (они состояли во многих организациях). Позже Академия сообразила, что звонкое звание имеет собственную цену на рынке, и стала этим беззастенчиво пользоваться.

Поскольку я не был уверен, что тут злоупотребление финансами, то отказался от избрания вежливо, мотивируя это трудностью уплаты членских взносов в валюте. Что было правдой, так как тогда еще рубль не конвертировался свободно, а сумма в 100 долл. была слишком большой для советского ученого. Но другие сочли для себя оправданной жертву такой суммы в обмен на знаки престижа, особенно позже, когда рубль стал свободно обмениваться на доллары, а несколько тысяч рублей стали тратиться легко и свободно... Не учеными, конечно (для них и сейчас это большая сумма), а больше околонаучными деятелями, не отмеченными выдающейся научной активностью, но нередко остепененными и преуспевшими на лоне распиливания бюджета, фондов, грантов, госзаказов и т.п. Этим позарез нужны громкие звания для распахивания дверей в госучреждения, а кто там будет разбираться, какой академик бьет ногой в дверь — настоящий или липовый. Присоединились и просто мошенники, а также разнообразные фрики — лжеученые маньяки, с панацеями от всех болезней и очисткой воды от атомных загрязнений.

И вот в Воронежском университете подвизается целая группа профессоров, возглавляющих кафедры и состоящих в Нью-Йоркской академии наук: В.М. Акаткин (филология), И.И. Борисов (философия), М.Д. Карпачев (история), А.С. Кравец (философия), А.Д. Пряхин (археология), В.С. Рахманин (философия), И.С. Шаршов (экономика). Все они именуются академиками, и, надо полагать, в Нью-Йорке хорошо знакомы с их трудами. Прямо филиал американской науки в Воронеже.

А ведь это не все академики из Воронежа. Там еще есть академики Международной академии наук Высшей школы (В.В. Гусев, профессор, канд. наук), Я.А. Угай (проф., д.хим.н.), Российской академии естественных наук (РАЕН) — тот же А.С. Кравец, С.Г. Кадменский и др., Российской академии гуманитарных наук — те же Акаткин, Карпачев, Кравец, Пряхин, Рахманин, Шаршов, а Пряхин — еще и в Международной славянской академии наук; геолог Бочаров — в Российской экологической академии: еще группа — в Международной академии информатизации, другие — в Академии коммерческих наук РФ, в Академии науки и практики организации производства РФ. Московский и Петербургский университеты старше Воронежского, но вряд ли могут похвастаться таким созвездием академиков!

Я взял Воронежский университет только для примера. Можно взять многие другие.

Дело в том, что общественных академий, самодеятельных и самопровозглашенных, развелось у нас неимоверное количество. Есть Российская инженерная академия, Академия военных наук, Московская академия естествознания, Академия нелинейных наук, Международная академия информатизации (некоего Юзвишина, диплом академика стоил 1000 долл.). Сейчас их более сотни, в каждой — сотни академиков, во многих — более тысячи. Академии стали организовывать неоязычники и прочие секты (Академия тринитаризма). Выходят книги этих академиков с предисловиями таких же академиков.

Когда была объявлена свобода общественных организаций, многие ученые этим воспользовались. Первым побуждением было благородное желание противопоставить закостеневшей и затронутой блатом, кумовством и коррупцией государственной Академии наук СССР негосударственные организации ученых, близкие по названию и функциям, но свободные от коррупции и государственного омертвления. Все знают, как в Академию наук проходили высшие партийные деятели, печатные труды которых ограничивались передовицами в «Правде», и обласканные властью руководители институтов, а талантливые ученые отвергались сходу как идеологически чуждые пролетариату и партии.

Кроме того, в отличие от союзных республик российская наука не имела республиканской академии, и с распадом Союза это стало нетерпимым: образовалась самопровозглашенная республиканская академия, которую вскоре слили со всесоюзной, серьезно понизив общий уровень академии.

В этих условиях возникли РАЕН и Российская академия гуманитарных наук. Поначалу туда вошли в основном серьезные ученые, но в суете демократического энтузиазма никто не озаботился разработкой серьезной процедуры отбора и фильтра, и очень скоро оказалось, что, не будучи связан такой процедурой, каждый из новых академиков тянул за собой своих сторонников и друзей, те — своих, и очень быстро эти организации превратились в бесформенные массы околонаучного люда, озабоченные отнюдь не научными задачами.

Среди членов РАЕН оказываются пресловутый Г.П. Грабовой, воскрешавший погибших и осужденный за мошенничество; его соратник П.П. Гаряев, основатель оккультной «теории волнового генома», утверждающий, что сотрясение воздуха речью воздействует на ДНК и т.п. и что это можно использовать для исцеления больных; А.Е. Акимов и Г.И. Шипов — открыватели «торсионных полей»; В.А. Чудинов — расшифровщик русской письменности в каменном веке всего мира; В.И. Петрик — обладатель совместного со спикером Грызловым патента на нанофильтры для воды, всученного государству за колоссальную сумму в триллионы рублей, но воду не очищающего, и т.д. Апофеозом, показавшим падение научного уровня РАЕН, было пожалование звания академика Рамзану Кадырову, ни в малейшей мере не прославившему себя на ниве естественных наук.

И ведь никто из академиков РАЕН не сложил с себя звание академика РАЕН! Значит, для них не наука важна, а сами корочки, вне зависимости от их связи с научным сообществом.

«Если углубиться в историю, — говорил академик Б.В. Раушенбах, — то когорта «бессмертных», т.е. академиков, появилась во Франции во времена Ришелье, и входили в нее в то время сорок человек. Наша Академия наук — бывшая Императорская, бывшая СССР — была создана по желанию Петра I, правда после его смерти. Надо сказать, в российской Академии во все времена, всегда старались выдерживать достойный уровень, чтобы там, по возможности, хотя бы не дураки собирались. Но дуракам-то тоже хочется стать академиками, поэтому, пользуясь нашей нынешней неразберихой, они стали образовывать свои академии на уровне ПТУ, которые я и называю «кошачьими». Энергичные люди, понимающие, что они никогда не будут избраны в Академию из-за недостатка, скажем, серого вещества, изобрели академии естественных наук, академии неестественных наук, академии зоологии, социологии... Таким образом, они как бы все становятся академиками и подписывают документы и письма «Академик такой-то...»», что, мягко выражаясь, вызывает улыбку, поскольку Большая Академия их всерьез не принимает. Академиками могут называться только действительные члены настоящей Академии наук, а «кошачьи» могут именовать себя действительными членами такой-то академии». И академик ехидно добавляет: «Им и самим неудобно всерьез называться академиками, но между собой они с удовольствием так друг друга величают, просто сотрясая воздух своим так называемым званием, и даже платят за то, чтобы быть «академиками»! Мы в Академии получаем зарплату, а они платят своим академиям только за то, чтобы прозвучать. Однажды мне радостно сообщили, что я избран членом какой-то «кошачьей академии» и потребовали 100 руб. за билет и за вступление. Я, естественно, ничего не заплатил и документов никаких не получил, куда уж яснее, все понятно» (Раушенбах Б.В., Постскриптум. Лит. запись И. Сергеевой, М, «Аграф», 2002 г, с. 281-282).

Это общее явление. На фоне колоссального падения уровня нашей науки и нашего высшего образования, что связано с радикальным сокращением финансирования (деньги уходят на другое) и нищенскими зарплатами научным работникам и профессорам, — у нас предпочли виртуальное «вставание с колен», на словах. Все пединституты назвали университетами, все училища — академиями, все ПТУ — лицеями и колледжами, вот и подняли науку. А почти все научные общества — конечно, академиями наук. По числу академиков мы теперь впереди планеты всей. Да только цитируемость в престижных зарубежных индексах не возросла, а, наоборот, упала до уровня африканских стран, и открытий, годных на Нобелевскую, не прибавилось. Как была горстка, так и осталась. А мировую «премию тысячелетия» по математике заслужил Григорий Перельман, ушедший из Математического института РАН и живущий на пенсию своей матери.

Бесчисленные академии оказались липовыми в том смысле, что за принадлежностью к ним не стоит научный авторитет. Только дипломы, которые ныне можно отпечатать любого вида и в любом количестве. На мой взгляд, дело в том, что есть звания, титулы и награды, которые для обладания весом и для нормального функционирования должны быть защищены от недобросовестного копирования и подражания. Таковы звания Героя России, народного артиста, профессора, академика. Введение каким-либо обществом звания Героя новой России неизбежно припуталось бы к основному и девальвировало его. Профессор есть профессор, и не может быть профессора, утвержденного муниципалитетом даже очень престижного поселения, скажем Рублевки. Профессор Рублевки — нонсенс. Академик -только тот, кто избран в большую Российскую академию наук. Отраслевые государственные академии (включая сельскохозяйственную, медицинскую, педагогическую и др.) должны предполагать титулы, которые бы резко отличались от титулов, означающих членство в большой Академии (скажем, эндо-академик или секунд-академик и т.п.); все остальные академии России — вообще не академии, а научные общества. И пора им снять с себя пышные имена.

Это подорвало бы раздувание щек в поисках материальных выгод и прекратило бы злонамеренное использование липовых дипломов, которые невозможно назвать мошенничеством только потому, что они действительно выданы официально зафиксированными академиями. Мошенничество здесь прикрыто: оно — в самом существовании научных обществ, провозгласивших себя академиями и приравнявших себя тем самым к государственному учреждению, поскольку оно обладает по традиции большими привилегиями в нашей стране и гарантирует высокий научный ранг приобщенных.

Это как значки, внешне очень похожие на ордена. Их обычно заставляют снять. И это не нарушение демократии, а всего лишь защита порядка.

Стоя в длиннющем коридоре Петербургского университета, уставленном книжными шкафами и памятными изображениями ученых, смотрю и не могу припомнить, кто из них был академиком, кто не был. И скажу в утешение членам дезавуированных академий: важно быть ученым, академиком быть не обязательно. Я как-нибудь переживу, что не был академиком. Менделеев не был академиком — прокатывали на выборах. И Пропп не был академиком. И Дьяконов не был. Предоставим потомкам решать, кто из нас какого ранга. Кому статую в университетском коридоре, кому бюстик, кому портрет маслом, а кому — забвение. Боюсь, что от последнего не спасет самая пышная коллекция академических титулов.

Академики с РАЕНа

Почему все больше людей боятся ГМО, ловят пришельцев, заказывают астрологические прогнозы, лечатся гомеопатией и пьют хорошо структурированную воду? Потому что шарлатанство проще и привлекательнее науки, а его продавцы умеют хорошо работать сообща. Особенно уютно они устроились в организации с серьезным, казалось бы, названием — Российская академия естественных наук. Надеваем шапочку из фольги и наслаждаемся!

Ученые рвут остатки волос с макушек, рассуждая о развале российского образования по всем фронтам, начиная со школ и заканчивая университетами. Еще покойный В. Л. Гинзбург говорил, что наука у нас потихоньку превращается в профанацию, потому что самонадеянные невежды плодят самонадеянных невежд, а научное общество выпустило из рук контроль за добросовестностью исследований и научных работ. Отдельные отчаянные граждане еще стараются хоть как-то сражаться с плагиатом — вспомним, например, замечательное вольное сетевое сообщество «Диссернет», охотящееся на чиновников с ворованными диссертациями. Но в борьбе с шарлатанством волонтеры бессильны.

Никто не может запретить человеку искренне верить, что хорошо потоптанной лягушкой можно вызвать дождь. Нет закона, мешающего тебе рассказывать про то, что Александр Македонский по маме был удмуртом, и даже писать про это книги. Во все времена с шарлатанами и «душевнобольными за науку» гражданами сражались одним способом — не пускали их в приличную научную компанию. То есть ты вправе создать великолепную теорию плоской земли, покоящейся на гигантских креветках, но в Лондонском королевском обществе прямо у двери стоит большая-пребольшая метла с биркой «Для непонятых гениев». И миновать эту метлу ты можешь, лишь предоставив убедительные доказательства, что твоя работа не чушь на постном масле. Иначе говоря, необходима вся эта скукотища: научный метод, подтвержденные данные, экспериментальная база и прочая тягомотина.

Поэтому избранникам метлы свойственно создавать собственные кружки по интересам — со своим блек-джеком и дипломами. Если взрослые мальчишки не хотят водиться с открывателями торсионных полей, мы создадим собственный НИИ, свой фонд уфологов, свое бюро альтернативной биологии! Еще лучше и наряднее!

Обычно все эти богадельни влачат жалкое существование — игнорируемые как обществом, так и бизнесом, политиками, грантодателями. Питаются бедняги в основном за счет бульварной прессы, которая любит делать с ними интервью о помидорах-­убийцах, марсианских пиратах и еврейских заговорах.

В России же все обстоит несколько иначе. Нашим шарлатанам живется куда привольнее: часто они приняты властью, СМИ и обществом лучше, чем настоящие ученые. И немалую роль в этом сыграла РАЕН. Она же Российская академия естественных наук, давно и нежно берущая под крыло самых одиозных представителей мира параллельной (а порой и совсем перпендикулярной) науки.

История создания

Не стоит думать, что РАЕН специально основывали как пристанище для жуликов. Вовсе нет. Наоборот, цели были самые благородные. К концу перестройки Академия наук СССР являла собой гигантскую организацию с бестолково используемым огромным имуществом, структуру, насквозь пронизанную бюрократизмом и, что греха таить, довольно закоснелую и замшелую. Древние академики в перерывах между реанимациями и клизменными злобно давили свежие идеи молодежи, и шестидесятилетняя молодежь взбунтовалась.

« Очень жалко, что хорошее дело, начатое достойными людьми, за пару десятков лет докатилось до того, что слова «академик РАЕН» на визитной карточке или в статье выглядят как признание в шарлатанстве или некомпетентности » М. С. Гельфанд, профессор факультета биоинженерии и биоинформатики МГУ

В 1990 году группа ученых решила махнуть рукой на АН СССР и создать новую академию. В ней предполагалось представить те отрасли и направления, которые в старой академии по разным причинам игнорировались. Она не зависела бы от партии и правительства и вообще от государства, а расцветала бы пышно и свободно сама по себе. Среди создателей РАЕН было много чрезвычайно приличных людей. Академик (настоящий) Лихачев, например. Первым президентом стал замечательный геохимик Дмитрий Минеев. Народ в РАЕН повалил валом, благо для участия в ней не требовалось выходить из других организаций, к тому же всегда приятно получить почтенное звание академика. Гостеприимные двери РАЕН оказались распахнуты фактически для всех. Секретари не успевали печатать документы о формировании новых секций, в том числе нетрадиционных. Сегодня в состав РАЕН входят такие прекрасные секции, как секция ноосферного образования, гуманитарных наук и творчества, межотраслевых эколого-экономических системных исследований и т. п.

Почетными академиками РАЕН становились многие известные люди, которые, получив неожиданно дип­лом с мильоном поздравлений, не находили в себе сил противиться этому красивому знаку внимания и, пожав плечами, вешали бумажку в рамочке промеж прочих в своем кабинете. Тут и Капица, и президент Горбачев, и клоун Куклачев, и знаменитый американский экономист, лауреат Нобелевской премии Милтон Фридман…

Другим за почетное звание академиков и прочих лиц приближенных приходилось платить. Но чего не сделаешь ради того, чтобы пребывать в славной когорте с Горбачевым и Фридманом по соседству? Двадцать тысяч руб­лей — вступительный взнос за звание члена-корреспондента академии — и недорого вовсе. Ну и рекомендация-выдвижение требуется, но для этого сойдут любой НИИ и любой творческий союз.

Неудивительно, что сюда лавиной хлынули мошенники, шарлатаны и сумасшедшие всех мастей, немалую часть которых суровый фильтр академии признал годными к использованию. Встретив друг друга, они сошлись в экстазе, создав мощную круговую поруку всем своим нетрадиционным изобретениям и прорывам, превышающим человеческое понимание.

Стоит, пожалуй, ознакомиться с некоторыми великими проектами, разрабатываемыми под эгидой РАЕН.

Прорывы и открытия

Новая хронология. 

Один из самых известных академиков РАЕН — это, конечно, Анатолий Фоменко. Он, кстати, одновременно является и академиком настоящей, государственной академии (РАН), но там с ним согласны иметь дело исключительно как с математиком, которым он и является. А вот о том, что Анатолий Тимофеевич еще и историк, там стараются лишний раз не вспоминать. Зато в РАЕН великие исторические открытия Фоменко пошли на ура. Благодаря ему человечество узнало, что всемирная история — это фикция, придуманная европейскими шутниками. На самом деле Христос и Моисей жили примерно в X–XII веке, Китаю не больше тысячи лет, никаких древних греков не было, потому что их придумали в XVIII веке. Эта замечательная хронология пришлась по нраву многим патриотам, которым всегда было обидно, что Россия как-то подозрительно отсутствует на мировой исторической карте чуть ли не до XVI века, а теперь, когда выяснилось, что мерзкие китайцы и европейцы просто подделали свою историю, все стало на свои места. На сегодняшний момент Фоменко и его сподвижники опубликовали более 90 книг, посвященных «новой хронологии». Почти все они вышли в России. В Европе, где имеется привычка хранить документы и приходские книги веками и тысячелетиями, такие идеи выглядят совсем уж удивительно. Это в стране, любимым хобби которой является уничтожение архивов, «новая хронология» имеет хоть какие-то шансы на понимание.

Теория волнового генома

Доктора биологии Петра Гаряева, академика РАЕН, часто можно видеть по телевизору. Правда, докторскую степень он получил в одной негосударственной шарашкиной конторе, но это мелочи. Более всего господин Гаряев прославился своей теорией волнового генома. Согласно Гаряеву, в начале было Слово — так и в Библии написано. И это Слово является волной, которая по-прежнему звучит в ДНК всех живых существ. Вся генетическая информация существует именно в виде этой волны. Благодаря ей ДНК может слышать наши разговоры, учитывать наши пожелания и еще контактировать со всякими лазерами, при помощи которых можно перепрограммировать наш организм — по методике академика. После перепрограммирования органы омолаживаются и болезни исчезают (а если человек все-таки умрет, то еще сорок дней он будет существовать в виде волнового фантома, поддерживаемого его ДНК-информацией). Также академик умеет на уровне ДНК контактировать с оргтехникой — например, со своим принтером, который отказывается печатать его тексты, если в них есть неточности, и в непонятных местах вопросительные знаки ставит. Другие ученые, приземленные, характеризуют работы Гаряева как полную чушь, содержащую множество ошибок даже в формулах, ссылках и терминологии, не говоря уже об их содержании. Но это не мешает доктору регулярно объяснять зрителям Первого канала, как правильно истреблять рак на дому молитвой и лазером. Также академик периодически использует настоящих ученых, вставляя их имена в свои труды и утверждая, что они являются его горячими сторонниками. Часть ученых, заботясь о своей репутации, вынуждена выступать с опровержениями, другие же либо не знают о своей поддержке волнового генома, либо предпочитают не связываться с человеком явно нездоровым.

Археоника

Доктор философии Валерий Чудинов, заведующий в РАЕН Институтом древнеславянской и древнеевразийской цивилизации, с Анатолием Фоменко не согласен. Он утверждает, что цивилизация существует не менее двух миллионов лет. И это славянская, ведическая цивилизация. Все языки мира произошли от русского, который некогда записывался рунами, каковые доктор Чудинов сумел расшифровать. Все остальные думают, что это просто царапины на пирамидах, пятна на валунах и щербинки на древних статуэтках, но на самом деле это наши исконные руны. Наши предки отмечали Святки, строили храмы, почитали богиню Мокошь и несли свет цивилизации дикарям, которые через сотни тысяч лет станут древними египтянами и прочими месопотамцами, а о греках даже и речи тогда еще не шло. Царапали предки на камнях по большей части всякую матерщину (ИБИ ХВУЙ КУСАЯ ВУЛЬВУ и т. д.), ибо это были молитвы Мокоши, большой любительницы размножения во всех видах. Кроме того, рунические славянские письмена обнаружены Чудиновым на шкурах живых животных, на старинных портретах и даже на Солнце, Луне и Марсе. «Если в марте на Солнце происходили процессы, связанные с оптимизацией физических условий в Солнечной системе (слова ИРИЙ, РАЙ РОДА, РАЙ ЯРА), то теперь на первый план выходит слово РУСЬ — следовательно, оптимизация условий для сторонников Яра, ариев, а также всех жителей Руси, прежде всего русских» (В. Чудинов). Ну, хорошо хоть хвуя с вульвой на Солнце пока не обнаружено.

Офтальмогеометрия

Коллеги по работе уверяют, что как хирург-офтальмолог Эрнст Мулдашев — гений. И место руководителя Центра микрохирургии глаза в Уфе он занимает совершенно заслуженно. А что до всего остального… гм… Ну, знаете ли, могут же у человека быть свои завихрения. Завихрения Эрнста Рифгатовича, однако, были высоко оценены в РАЕН, гордящейся уникальными открытиями своего академика. Мулдашев создал теорию офтальмогеомет­рии — измерения человеческих глаз с целью изучения происхождения homo sapiens. Самые правильные глаза, по мнению офтальмолога, у жителей Тибета, а значит, именно там и зародились люди. Попутешествовав по Гималаям, Мулдашев выяснил, что наши предки — атланты и лемурийцы — были трехглазыми. (Куда мы, их жалкие потомки, подевали свой третий глаз, подробно не объясняется, но во всем виноваты, конечно, наши пороки.) Сейчас и атланты, и лемурийцы мирно дремлют в гималайских пещерах в состоянии анабиоза. Высшие силы сохраняют их на случай, если земная цивилизация себя уничтожит, — тогда-то и пригодятся эти консервы с ценным генофондом. А попутно Эрнст Рифгатович нашел в Гималаях еще и вход в страну богов Шамбалу, но это уже мелочи.

Концептуальные основы уфологии

Владимир Георгиевич Ажажа уже 15 лет является академиком РАЕН — как достойный почтения ловец инопланетян. Согласно Ажаже, инопланетяне прячутся на обратной стороне Луны и безостановочно тырят нас к себе на базу. Каждый десятый землянин так или иначе поучаствовал в их экспериментах, но никто ничего не помнит, ибо память эти мерзавцы научились стирать отлично. Причем не только у похищенного, но иногда и у членов его семьи, если есть риск, что те слишком настырно будут допытываться, где это папуля шлялся трое суток. Но, конечно, полностью подтирать за собой инопланетяне не стараются — им просто невдомек, что на Земле есть могучие интеллекты уровня Владимира Ажажи, которые изучают любые аномалии в море и на суше и создают картину по кусочкам. А картина — страшная. Уже понятно, что инопланетяне что-то творят с нашим генокодом (хотя что именно — неизвестно). Также они воздействуют на наши растения и животных — вырезают, например, почки у лошадей и выжигают узоры на кукурузных полях. Хорошо, что есть на свете Владимир Ажажа со сподвижниками, которые не бросают нас в беде. В предисловии к книге «НЛО. Реальность и воздействие» они так и пишут: «Мы хотим внести свою долю в огромное и доброе дело сохранения рода человеческого, который безмятежно существует под колпаком цивилизационной системы Иного, чем человеческий, Разума».

Кроме уфологических изысканий Владимир Ажажа любит еще немножко приврать по поводу своих регалий. Он незатейливо назначил сам себя лауреатом Премии ООН и произвел себя в доктора философии, игнорируя любые бестактные попытки выяснить, почему об этих званиях и наградах совершенно не в курсе те, кто должен был их присваивать.

Использование торсионных полей

Сам по себе термин «торсионное поле» вовсе не криминален. Так называют гипотетическое физическое поле, возникающее в результате кручения пространства. Существование или наличие такого поля не то чтобы не доказано, а как бы пока не очень интересно, потому что если оно и существует, то никаких последствий его существования мы не видим — по крайней мере, с современным уровнем чувствительности аппаратуры. И вообще это понятие относится к таким дебрям теоретической физики, что реально разбираться в вопросе может лишь очень, очень ограниченное число ученых.

Зато нереально разбираться в вопросе нашлась масса любителей. Раз все равно никто ничего толком про эти поля не знает, самое время как следует их вспахать. Сегодня многочисленные коммивояжеры бродят по провинциальным квартирам, впаривая пенсионерам радикулитовыводители и средства для улучшения потенции, работающие на торсионных полях.

От этих полей нет продыху: их обвиняют в онкологических заболеваниях, с их помощью мастерят вечные двигатели и выращивают капусту, люди шьют металлизированные шапочки для защиты от торсионных полей, оживляют полями мертвых и структурируют воду.

Но не надо забывать пионеров, можно сказать, и предтеч современных торговцев торсионными полями. Геннадий Шипов и Анатолий Акимов, оба славные члены РАЕН, еще в 80-х годах вовсю сводили ими с ума Госкомитет Совмина СССР по науке и технике, наобещав партии и правительству новейшее психотронное оружие — псионический луч смерти, работающий на торсионных полях. И ведь ребята ухитрились даже тогда получить на это дело фонды! А уж позднее, когда можно было и вовсе игнорировать злобных критиков из РАН, торсионная лавочка развернулась вовсю. Сегодня исследователи торсионных полей заботливо спонсируются государством, а смонтированные ими загадочные агрегаты отправляются на тестирование в космос на деньги налогоплательщиков. Так, в 2010 году «торсионный двигатель», получивший название «Гравицапа», был размещен на спутнике «Юбилейный» с целью тестирования его на орбите. (прим. безрезультатно) И напрасно всякие комиссии по борьбе с псевдонаукой вяло кричат «караул!». Раз они сами ничего толком не знают про торсионные поля, то что они могут объяснить военным и чиновникам? А вот торсионщики подробно рассказывают, какие огромные доходы очень скоро принесут их нанодвигатели на торсионных полях, как заколосят они яровые и повысят удои…

Потому что с шарлатаном может реально бороться только другой шарлатан. Или, по крайней мере, человек, не связанный по рукам и ногам знаниями, здравым смыслом и совестью.

Добрые традиции

Может возникнуть ощущение, что мы скорбим об утрате советской науки. Нет, мы, конечно, скорбим. Но не очень. Дело в том, что все происходящее ныне идет именно из той эпохи. Стругацкие не с потолка взяли своего профессора Выбегалло: и тогда было достаточно воинствующих шарлатанов, нежно обвивавших власть пушистым хвостом демагогии и глупости. Десятки тысяч бездарей кропали унылые диссертации в стиле «Творчество советских акынов западного Приуралья в свете задач, выдвинутых XXIII съездом партии». В большинстве научных журналов часть страниц загодя отводилась на патриотическую белиберду с нулевой значимостью. «Буржуазных девок» — генетику и кибернетику громили задолго до появления РАЕН. С космополитизмом боролись, врачей разоблачали. В совхозы летели директивы сажать кукурузу, чумизу и борщевик Сосновского вместо привычных культур, потому что одному партийному деятелю дюже понравились рассуждения одного партийного же ботаника о полезности данных мер.

И далеко не всякого шарлатана тогда можно было урезонить, все очень зависело от связей этого шарлатана в верхах.

Сегодняшняя РАЕН тоже твердо стоит на ногах прежде всего из-за того, что особенно охотно туда приглашают высоких чиновников, правильных партийцев и видных бизнесменов. Нет, эта публика не ищет хвуй на Солнце и не крутит торсионные поля — просто она любит дипломы, титулы и звания. Коллекционеры потому что. И сейчас этих коллекционеров там скопилось столько, что осторожные люди предпочитают не критиковать РАЕН.

Себе дороже. А наука? Да какая тут наука…

Тата Олейник, журнал MAXIM