Эксперимента для...

Есть филиал некой корпорации, Филиал. Есть головная контора – Офис. Есть вся совокупность компании – собственно Корпорация: несколько филиалов, несколько подразделений, местных управлений, отделов, и тот самый Офис.

Для всей Корпорации действуют общие правила, сотрудники одинаково одеты и работают по предусмотренным должностным инструкциям. Всё хорошо… Кроме того: взаимодействие подразделений Корпорации лишено внутренних препонов, все регламенты определены сверху – Офисом, что-то решается «по горизонтали», что-то – «по вертикали», но работает как единое целое. Всё хорошо…

Вдруг некий начальник одного из подразделений, руководитель того самого Филиала, решительно заявил: «Это наша земля!», и устроил «бостонское чаепитие», объявил об отделении от Офиса в частности, и от Корпорации в целом.

Бунт ноги против всего остального тела.

Что должен делать Офис? Уволить крикуна «по служебному несоответствию».

Или… Лозунг оказался подхвачен остальными частями Корпорации, которые тоже захотели самостоятельности, захотели стать «сами по себе мальчиками, своими собственными». Флаг в руки.

Теперь все бывшие внутрихозяйственные связи неизбежно стали внешними, коммерческими. Сплошные «двухсторонние договоры», и никаких «общих рынков» и «партнёрств». Разбежались… И задумались.

Во-первых. Появились внешние зависимости, которые раньше были определены корпоративной системой разделения труда и соответствующих обязательств, а теперь стали опасностью оказаться не у дел, если новый «партнёр» решит вдруг стать ещё более независимым и окончательно откажется от бывшего сотрудника, а ныне контрагента, тоже «партнёра», в пользу выполнения собственными силами соответствующей работы.

Во-вторых. Долги. На кого повесить выполнение накопленных обязательств Корпорации? Как в плюс, так и в минус. На Офис, что теперь без активов и пассивов? На Филиал – каждый за себя? Поделить «поровну» и «по-братски»?.. Производство в одном месте – самостоятельное, снабжение в другом месте – самостоятельное, склады где-то ещё – самостоятельные… «Операция «Кооперация»»…

Зато теперь «не Фантик, а – Элефант!»… У каждого своя униформа, свой «Внутренний регламент», свои должностные инструкции. Начало перехода к тому, что каждый человек будет «корпорацией» – потому что нет смысла прикрываться лозунгом самостоятельности, если люди по-прежнему подчинены «корпоративной этике», «местечковому закону»; как и государственному… «Плавильный котёл».

Почему бы нет… Если бы точно отказаться от постоянных структурных укрупнений, как с точки зрения технологий и хозяйственных связей, так и с точки зрения управления. Отказаться от корпораций. И далее по списку. Но Филиал считает иначе.

Сорок пять пополам вроде бы не делится!.. И желание Филиала об отделении основано только на том, что кому-то достанется от остатков Корпорации куда больше и полезнее, чем другому, и достанется всё именно Филиалу, все плюсы Корпорации, а Офис пусть на себя все долги, что – минусы, запишет. Сдёрнуть активы. Оставив подчинение. Но спровоцировав на разлад другие подразделения… Диалектическая противоположность корпоративному диктату: «раб, ставший господином».

Вот только Офис не согласен с этим будет, и не будет отдавать свои активы, а просто начнёт конкурировать с отступником, Филиалом, обладая возможностью управления несколькими частями, а не одной из них.

Начало исключительности частности, которую декларирует Филиал, вполне соответствует исключительности другой частности – исключительности Корпорации, и так же вписывается в лозунг «Имярек превыше всего!», как и чьё-то «расовое превосходство»…

Потому что следующие шаги на этом пути отказа от «диктата свыше» – признание ограниченности самого капитализма, признание ложности того движения по лестнице глобального доминирования, что привело к созданию Корпорации.

Всемирное разделение труда? На основе справедливых и взаимно развивающих договоров? Тогда придётся ограничивать капитализм сверху, установив потолок укрупнения структур и частных смыслов, потолок, который антитрестовское законодательство не смогло сделать непробиваемым.