В 1706 году по указу Петра I на тогдашней северной окраине Москвы, за Сухаревой башней, был заложен огород для выращивания лекарственных трав. С этого огорода сад и ведет свою историю.
Первый аптекарский огород возник, вероятно, в Измайлово, при отце Петра, царе Алексее Михайловиче. В Москве подобных огородов было несколько, но все они бесследно исчезли.
Хозяином огорода сначала был Аптекарский приказ, затем Московский госпиталь, а ближе к концу XVIII века — Медико-хирургическая академия.
Для управления огородом по традиции приглашали опытных садовников и ученых-иноземцев, главным образом, из Германии. В медицинском саду не только выращивали, заготавливали лекарственные травы и на месте готовили из них лекарства (об этом косвенно говорят находимые в земле старинные аптекарские пузырьки), но и обучали студентов, будущих врачей. Отсюда посылали и первые ботанические экспедиции по России, а любознательные ученые-ботаники собирали в саду первые коллекции «курьезных плантов». По легенде, еще при основании сада сам Петр посадил здесь три хвойных дерева: ель, пихту и лиственницу «для научения граждан в их различии»; из них последняя жива до сих пор. Крона лиственницы повреждена молнией в начале XX века, и с тех пор она почти не растет. Ее почтенный возраст недавно был подтвержден с помощью возрастного бура.
XIX век — Золотой век
Сад превратился в один из центров отечественной науки и стал московской достопримечательностью.
1812 год оставил эту часть Москвы выгоревшей дотла. В саду сгорела большая часть оранжерей, библиотека и гербарий; уцелели лишь деревья в глубине парка, где не было построек. Идея избавиться от сада, тягостного для университетской казны, не раз посещала тогда ответственные головы. Но нашелся устроивший всех компромисс: под частный садовый питомник продали часть территории. Это был единственный раз в истории сада, когда его площадь уменьшилась. На вырученные деньги и восстановили хозяйство.
В 1850-х годах была предпринята серьезная реконструкция сада с целью сделать его более привлекательным для горожан. У прежде сугубо научного заведения возникла новая функция: сад превратился в любимое москвичами место отдыха. Часть его была «отделана в английском вкусе», появилось много цветов, и «для удобства посетителя наставлены по разным местам скамейки и диваны». И. Е. Репин, бывавший в саду, записал как-то в дневнике: «В университетском саду много милого мужичья да бабья, несмотря на высокую входную плату».
На протяжении всего XIX века садом управляли видные ученые, часто оказывавшиеся людьми с немалыми организаторскими способностями. Благодаря их усилиям к концу века сад стал одним из центров отечественной ботаники. Он был хорошо известен в России и за границей, а своими коллекциями он мог похвастаться перед многими знаменитыми ботаническими садами Европы. Горожанкин ездил к коллегам для перенятия опыта в устройстве оранжерей и лабораторий. В одном из писем своему главному садовнику он писал: «…кажется, я не ошибусь, если скажу, что после оранжереи нашего сада в Дрезденском саду нечего смотреть!».
XX век — Советский период
Все драматические события XX века сполна сказались на судьбе даже такого далекого от политики заведения, как ботанический сад.
В первые годы Советской власти в стране было не до ботанических садов. Вплоть до 1930-х годов в саду наступил период разрухи и упадка, сравнимый по нанесенному урону только с пожаром 1812 года.
Вот как писал об этом уже после войны Константин Игнатьевич Мейер, директор сада с 1940 по 1948 год: «Угроза замерзания не раз нависала над оранжереями… К весне 1920 года все заборы, окружавшие Ботанический сад, оказались разобранными окрестными жителями, и сад превратился в проходной двор, от чего весьма пострадали все насаждения… Впрочем, ограждение сада скоро удалось восстановить, но оранжереи, равно как и культуры открытого грунта, остались в прежнем состоянии. Большинство этих культур было уничтожено, и в голодные годы на их месте разводились овощи. Деревянные перекрытия [оранжерей] быстро сгнили и провалились, стекла вывалились, и их стали расхищать окрестные жители. Чтобы спасти стекла от окончательного разграбления, их сняли и с уцелевших оранжерей. Голые остовы, заливаемые дождем и засыпаемые снегом, стояли до 1924 года…»
Примечательно, что в первые послереволюционные годы, когда никому не приходило в голову заботиться о досуге горожан, сад был закрыт для обычных посетителей, но несколько раз в неделю на территории разрешали гулять детям, жившим в окрестных кварталах.
По мере роста Москвы возрастало и значение сада как места отдыха горожан.
С 1-ой Мещанской (ныне пр. Мира) посетители попадали в сад через глухие деревянные ворота. За ними открывался благоухающий цветочный партер с выставленными на лето пальмами.
В годы войны на территории сада были вырыты бомбоубежища, а на производственном участке возник «коллективный огород». В лаборатории продолжались фундаментальные и практические исследования, в том числе по повышению урожайности пищевых растений.
В 1952 году рядом с садом открылась кольцевая станция метро «Ботанический сад», позже переименованная в «Проспект Мира». В ее декоре использованы ботанические мотивы. Так, например, один из 16 керамических барельефов представляет ученого с книгой и микроскопом.
Тогда же, в послевоенные годы, посещаемость сада достигла своего пика — двести тысяч человек в год приходило в сад на экскурсии, занятия, выставки цветов или просто побродить по тенистым аллеям — он был очень популярен среди москвичей и оставался до начала 1950-х единственным ботаническим садом в Москве.
По Генеральному плану реконструкции Москвы вся эта часть города должна была измениться до неузнаваемости. Вместо старой застройки вдоль проспекта Мира встали бы помпезные многоэтажные здания (в духе Кутузовского проспекта), а саду, по одной из идей, была уготована роль Главного ботанического сада столицы с приличествующими такому статусу атрибутами: величественным входом, парадной планировкой и соответствующей градообразующей ролью. Из «тайного» внутриквартального оазиса он превратился бы, возможно, в один из образцов садового искусства в стиле «сталинского ампира». Война помешала осуществлению этих планов. Сад остался практически не затронут ими, но вокруг все же многое изменилось — из исторической застройки уцелел только дом В. Брюсова.
Сад оставался ведущим ботаническим учреждением Москвы, пока в 1945 году не был заложен огромный академический сад в Останкино. В 1953 году рядом с новым комплексом зданий Университета на Ленинских горах построили Агробиологический сад МГУ, а старый сад стал его филиалом.
Материал подготовлен на основе информации открытых источников
Оценили 5 человек
13 кармы