В первой части материала «Как Россия ″незаметно″ развернула противоракетную оборону» рассказано о странностях в расположении и специфике российских дальних станций предупреждения и наведения пусков ракет. Мы выяснили, что, вероятно, кроме официально-заявленных функций они выполняют и еще некоторые. Сказав «А», надо говорить и «Б». Какие же это функции, о которых так много говорят, но о которых так мало известно?
Оговорюсь сразу, все, что будет написано ниже, - это вольные рассуждения автора на тему возможного построения перспективной российской ПРО исходя из скудной наличной информации и здравого смысла. Никаких инсайдов по теме у него нет и быть не может, поэтому все совпадения с реальностью являются случайными закономерностями … больного воображения автора. В данном материале практически не будет ТТХ, названий и фотографий. Автор попытается разобраться именно с возможной концепцией ПРО.
Разделение задачи на части
Любая инженерная задача сводится к поиску ее оптимального решения. То есть критерий стоимость/эффективность должен стоять во главе угла. Можно разорить страну и построить непробиваемую ПРО, но при этом защищать ей уже будет нечего и т.д. Думаю, тут понятно. А потому многие супериновационные решения задач ПРО далеко не всегда являются оправданными.
Например, меня всегда поражало американское маниакальное упорство в некоторых вещах. Таких как незаметные летающие утюги, либо суперточные боеголовки, охотящиеся на начальной части траектории за российским ракетами. Шедевр инженерии (нет, правда) и глупости. Но разговор сейчас не о них…
Для начала надо определить круг стоящих перед ПРО России задач. Очевидно, что основной задачей, стоящей перед ней, является защита главных стратегических точек страны от ядерного/неядерного удара с целью максимального его ослабления. И очевидно, что главным «подзащитным» для нее будет ядерный щит страны, состоящий в первую очередь из наземной компоненты. Именно он является главной целью первого удара со стороны противника. Без него все остальное станет легкой добычей, но уже потом.
Сегодня атака по ним возможна при помощи крылатых и баллистических ракет. В перспективе и гиперзвуковых атмосферных ракет. Последние пока трогать не будем в виду скудности информации о них, а остановимся на имеющихся сегодня угрозах.
Итак, сегодня существует два типа угроз, которые должна решать ПРО России: крылатые ракеты (КР) и баллистические ракеты (БР). Оба эти вида вооружений могут быть использованы для нанесения как обезоруживающего, так и общего удара.
Для предотвращения или минимизации угрозы со стороны КР используется не только активные способы борьбы (собственно ПРО), но и пассивные.
Давайте посмотрим на карту Евразии.
Как мы знаем, основная часть российского ядерного стратегического потенциала расположена полосой: либо в районе Москвы (в широком понимании этого слова – Выползово, Йошкар-Ола, Тейково, Козельск), либо узкой полосой вдоль южной границы России от Саратовской области до Иркутска. Такое расположение не случайно.
Дальность любой американской КР, находящейся сегодня на вооружении (BGM-109 «Томагавк», AGM-86B) менее 3 000 км. При этом все они имеют либо воздушное, либо морское базирование. Если мы посмотрим на карту, то увидим, что все объекты, кроме «подмосковных» баз СЯС России, находятся вне пределов досягаемости ударов по ним КР.
Европейская часть России довольно надежно перекрыта войсковыми системами ПВО/ПРО. В любом случае атака по ним КР возможна только по двум направлениям: из акватории Черного и Балтийского морей.
На пределе дальности можно достать некоторые базы Северного или Средиземного морей. Но это если маршрут ракеты будет прямым, как стрела, что гораздо облегчает ее перехват.
Именно поэтому любой корабль с КР на борту в акватории Черного и Балтийского морей находится под неусыпным наблюдением ВС РФ и будет уничтожен по команде из центра в считанные минуты.
А потому их всегда «встречают» и производят учебные атаки.
Естественно, что на территории РФ есть и другие цели, по которым можно наносить удары КР. И в первую очередь это сами системы ПРО, выдвинутые вперед. А между тем их очень важно не просто вынести как можно дальше от охраняемых объектов, но и по возможности перенести схватку с ракетами противника над морскими просторами.
Дело в том, что перехват любых атмосферных целей над морем много проще. Новые российские загоризонтные РЛС «Подсолнух», например, экспортный вариант которой имеет дальность до 450 км, может надежно прикрыть ВМБ и пункты дислокации систем ПРО в этих районах. Они специально предназначены для работы по низколетящим целям. Наверняка такие же возможности будут и у РЛС «Марс», которая будет «ушами и глазами» системы ПВО/ПРО С-500.
Итак, вывод первый. Система ПРО России резко повышает свою эффективность и одновременно снижает угрозы в случае вынесения ее на рубежи, и этим глупо не воспользоваться:
- на севере - Новая Земля, Земля Франца-Иосифа, Северная Земля, Новосибирские о-ва;
- на востоке - о. Врангеля, Чукотка, Командорские о-ва, Курилы;
- на западе - Калининградская область, Крым, Белоруссия.
Юг пока оставим в покое. О нем чуть позже.
Таким образом, только благодаря месторасположению узлов своей ПРО Россия может резко снизить нагрузку на ее компоненты.
Первый рубеж ПРО
С КР разобрались, теперь о том, что касается баллистических целей. На вооружении США есть два типа ракет: МБР наземного базирования «Минитмен-3» и МБР морского базирования «Трайдент-2». С учетом специфики применения морского компонента в случае превентивного ядерного удара численность ПЛАРБ, с которых может быть нанесен одновременный удар, не более 5-6.
Просто если базы покинет одновременно большее, чем обычно, число лодок, а нанести свой удар они могут только со строго определенных точек, то это уже будет сигналом России быть в готовности номер один. Теоретически возможен удар и со своих баз, но перепрограммирование десятков ракет также не ускользнет от разведки и станет сигналом, который противнику надо избегать до последнего (по косвенным признакам, о которых в данном материале нет смысла подробно говорить).
Итак, это могут быть 2-3 лодки из акватории центральной Атлантики и 2-3 лодки из акватории Тихого океана. Вариант из акватории Индийского океана также исключать нельзя, но тогда численность ударной группировки будет снижена за счет увеличенного времени развертывания лодок в данном регионе (а как мы помним, чтобы не спугнуть противника, численность лодок в походе не может быть больше 5-6). Но учтем все возможные варианты. На каждой лодке находятся 24 ракеты «Трайдент-2», на каждой из которых может быть до 240 боеголовок.
Надо учитывать особенность РГЧ ракеты «Трайдент-2». Все боеголовки разводятся по очереди. То есть если их 10, то на это потребуется довольно значительное количество времени (за минуту БЧ пролетает более 300 км, а на развод всей начинки потребуется не менее 5-7 минут). Но, даже разделившись, боеголовки летят довольно кучно и могут быть уничтожены одним удачным ядерным взрывом в космосе.
При этом удар из Атлантики возможен по трассам: разгон из центральной Атлантики, разделение ГЧ в районе Марокко-Испании и далее через Крым.
При ударе из Тихого океана: старт и разгон из центрального района, разделение ГЧ в районе восточнее Японии и далее через Владивосток - Сахалин или Манжурию.
При ударе с территории США: разгон над территорией США и Канады, разделение ГЧ в районе полюса и далее.
В общем, вырисовывается интересная картина. Если создать первый эшелон ПРО в море: одна точка - это район западнее Гибралтара, вторая - район восточнее Японии - то можно попытаться перехватить значительную часть БЧ до их разделения или в момент разделения. Здесь эффективным будет комплекс ПРО на основе ракеты дальностью 1000-1500 км, управляемый с космоса единой космической системой. При этом корабль должен иметь на борту мощную РЛС.
И как тут не вспомнить о планах строительства атомных эсминцев «Лидер»… Я не настаиваю, что именно так и будет, но мысль сама лезет в голову. Вообще, заявленные планы строительства атомного эсминца в составе семи единиц (озвучены именно такие цифры) кажутся избыточными для флота России. Но если они будут частью системы ПРО страны, тогда все становится на свои места.
Он, конечно, может быть уничтожен, но это также будет сигналом к атаке, что сделает обезоруживающий удар со стороны США бессмысленным.
На севере все немного сложнее. «Минитмен-3» имеют индивидуальные БЧ, что усложняет задачу перехвата, учитывая их численность. Но с другой стороны, нет ограничений по насыщенности ПРО – суша имеет несколько большую площадь, нежели палуба корабля.
Еще один момент. Удар по стартующим и находящимся на начальной инерционной части траектории ракетам при помощи ядерного взрыва не оказывает значительного влияния на свои РЛС, до которых еще многие тысячи километров.
Второй момент, почему ГЧ должна быть ядерной. Стоимость, эффективность. Кинетика: одна ракета - одна цель. При этом результат далеко не гарантирован. Честно говоря, меня иногда поражает наивность американцев, считающих, что они смогут перехватить российские ракеты до момента разделения их ГЧ.
США даже в условиях работы на средней части траектории кинетической головной частью по старым СКАДам при помощи ракет GBI добиваются успехов 50/50.
Но это станет возможным только с развертыванием в полном объеме единой космической системы (ЕКС) слежения за стартами и траекториями ракет. Первый спутник уже выведен. Остальные обещают до конца 2018.
Но дай Бог, чтобы управились до конца 2020 года. Первый запущен полгода назад, и хорошо, если в нынешнем будет второй. Всего надо десять. Срок изготовления спутника - 1,5 года, если что.
Какие ракеты могут стать этим первым эшелоном? Вероятно, это либо так называемая ракета дальнего действия ПРО комплекса С-500, либо комплекса А-235 «Нудоль». Хотя мне кажется, это в конечном итоге будет одна и та же ракета.
Потому что требуемые характеристики одни и те же.
Характеристики этих ракет должны позволять быстро разогнать ракету до космических скоростей (7-10 км/с), чтобы вывести БЧ в район не более чем через 3-5 минут после старта. Особой точности наводки при работе ядерной БЧ, как мы понимаем, не требуется.
Надо понимать, что с учетом географических особенностей России возможен не один, а несколько рубежей первого эшелона ПРО России. На севере - острова, а затем берег континента по линии Мурманск-Архангельск-Воркута. С учетом универсальности комплекса С-500, второй рубеж одновременно будет решать задачи прикрытия дальних РЛС и важных объектов обороны ракетами других классов. Аналогичный второй рубеж логично было бы расположить по линии Владивосток- Сахалин-Камчатка на востоке страны.
На западе как вариант можно подумать над рубежом Калининград-Брест-Крым. Но он как бы уже находится в глубине, а значит, эффективность его будет похуже.
Вообще, из всех направлений западное для ПРО России самое скверное. Слишком много угроз и слишком неудобны рубежи обороны.
На юге самое безопасное, с одной стороны, направление. Неожиданное нападение возможно только с ПЛАРБ, но с другой, не имея надежный баз в Индийском океане, обеспечить первый рубеж обороны будет крайне сложно. Чтобы надежно перекрыть направление при помощи ВМФ нужно иметь две (Аравийское море и Бенгальский залив) группировки. Но хотя бы одну в Аравийском море. А это значит, что надо держать в море минимум 3-4 группировки. Причем одну-две – на большом удалении от баз.
Второй эшелон ПРО
Второй эшелон принимает на себя удар тех боеголовок, которым удалось прорваться на расстояние менее 1000 км до объекта поражения.
Все время полета их отслеживают РЛС «Воронеж-ДМ». Зачем? Дело в том, что сегодня каждая станция может просчитать несколько сотен траекторий БЧ с точностью до 1-2 км. Очевидно, что если точка падения находится далеко от важного объекта, то, вероятно, что эта ГЧ либо еще совершит маневр и ляжет на боевой курс, либо сбилась с пути (была поражена первым эшелоном ПРО, или возникла техническая неисправность), а потому потенциально неопасна.
Кстати, на Донбассе в 2014 году творились дивные дела. ОТР «Точка», которые ВСУ довольно часто пускали в сторону «террористов» (ну, такие особенности на Украине антитеррористических операций), по «чистой случайности» так ни разу и не попали ни в один стратегически важный объект. Если далеко от объекта, то падали, а в сам объект - никогда. Я и говорю, чудеса, да и только.
Маневрировать боеголовка может только в космосе, когда она может точно вычислить свою траекторию. Войдя даже в верхние слои атмосферы и разогревшись в них, отслеживать свое местоположение, а значит и точно маневрировать, уже будет крайне сложно. Нет, это можно сделать, но объем и вес этого оборудования заменит собой БЧ, а кому нужна такая боеголовка?
Также на среднем участке траектории системы ПРО при помощи специальных алгоритмов пытаются специально вычислить фальшивые цели и убрать их из «прорези прицела» противоракетных комплексов. Как мы видим, эта часть задачи ПРО не менее важна, нежели поражение боевых блоков противника. Именно поэтому ей уделяется так много внимания.
Алгоритмы работы РЛС постоянно совершенствуются, в них вносятся изменения, по ним защищаются диссертации, получаются премии и звания. В общем, жизнь идет своим чередом.
Таким образом, к моменту вхождения цели в зону ответственности второго эшелона на каждый объект должно упасть строго ограниченное и сильно прореженное число боевых блоков. Даже для Москвы это должны быть максимум несколько десятков целей.
Небольшой расчет. Одновременно в первой волне могут быть максимум 1 900 боеголовок (6*24*10+450). С учетом того, что стартовать они должны не одновременно, так как в этом случае первый эшелон сработает максимально эффективно и нечем будет «развить успех», то не более половины от этого числа.
Прорыв хотя бы половины боеголовок первой волны будет для противника однозначным успехом. То есть на второй эшелон может припасть 400-500 реальных целей максимум. Для обезоруживающего удара число целей на территории России – не менее 30-40. То есть в среднем по 10-15 штук на цель. ПРО Москвы на этом рубеже будет состоять из 50-60 противоракет второго эшелона, плюс почти столько же третьего. Плюс батареи С-500, развернутых по периметру. За Москву можно особенно не волноваться. А вот что будет на периферии? Грубо говоря, один полк С-500 на район с учетом многофункциональности решаемых задач даст порядка 16 противоракет второго эшелона в постоянной боевой готовности.
Два дивизиона по восемь ПУ. Из них минимум четыре ПУ под системы ПРО дальнего действия. Итого 16 ракет.
Особо важные районы прикрываются большим числом дивизионов, что соответственно увеличивает и огневую мощь.
С учетом того, что маневр боеголовок на этом участке уже практически невозможен, то есть смысл использовать как кинетическую БЧ, так и осколочно-фугасную направленного действия (тут вопрос к специалистам, которых я заменять не намерен). Ядерная БЧ здесь даст засветки для РЛС, которые ослепят ее на довольно долгое время, а потому, вероятно, ее не будет.
Третий эшелон — это ракеты, работающие на дальности до 100 км и высоте не выше 30 км. Атмосферный перехват такими противоракетами «Газель» хорошо отработан, и судя по тому, что выпуск многих узлов старой доброй советской противоракеты возобновлен, ее модернизированная версия и станет как минимум третьим рубежом ПРО Москвы, а, возможно, ее идеология будет использована и в системах С-500 для ближнего боя (но пока говорить об этом рано).
Здесь, вероятно, работать будет только БЧ кинетического принципа действия (прямое попадание). Расстояния и точность РЛС «Марс» будут позволять достигать нужной вероятности поражения прорвавшихся БЧ противника.
В целом, когда все компоненты новой ПРО России встанут на боевое дежурство, вероятность поражения ее территории ядерным ударом резко снизится. Понимая это, наиболее вероятные противники РФ не только всячески мешают ее развертыванию, но и пытаются создать «оружие будущего» - гиперзвуковые атмосферные ракеты большой дальности. Пока безуспешно. Когда создадут, тогда и будет смысл говорить о способности создаваемой ПРО России решать данную задачу. Как говорят сами военные, концептуальные возможности этого прорабатываются.
Оригинал: http://politrussia.com/vooruzh...
Оценил 41 человек
44 кармы