Дело в том, что, как говорил товарищ Сталин, «есть логика намерений, а есть логика обстоятельств; логика обстоятельств всегда сильнее логики намерений». Я думаю, что в нынешней ситуации вот что действительно может предложить Россия - это социальный проект, защиту слабым мира сего от того, чтобы их превратили в скот в посткапиталистическом мире. Вот что она может предложить. То есть, в союзе, условно говоря, с Китаем, с Индией. Потому что план… Вот постинклюзивный капитализм – это превращение 90% населения планеты, грубо говоря по-старому, в рабов, которые не будут есть мясо... Зачем мясо есть? Будьте слабенькими, будьте удобными.
Мясо будут есть элиты, они будут жить в экологически чистом… Но для того чтобы это произошло, нужно этих людей загнать в стойло. Из того, что я читаю, в стойло собираются загнать примерно к 2050 году. Может быть, быстрее. Вот Россия своим поведением… Причём, не от хорошей жизни. Я всё время говорю, что Запад ухитрился загнать в угол самый прозападный в истории России режим, который вынужден защищаться, поскольку ничего другого ему не остаётся. Россия даёт шанс миру, альтернативу мечтам по сокращению населения до 2-х миллиардов.
Так вот, Россия, обладая ядерным оружием, обладая ресурсами и демонстрируя абсолютную такую… Ну, в данном случае самостоятельность, она может предложить защиту слабым мира сего. У моих знакомых сын живёт в Канаде, у него сосед китаец. Пришёл и ему сказал: «Мы, Китай…» Это он от себя, потому что далеко не все в Китае поддерживают Россию. Потому что богатая часть китайцев говорит, что надо присоединиться к санкциям. Но умная часть китайцев понимает, что если Россия падёт, то дальше начнётся раздел Китая на 2 части, как минимум. Так вот, он говорит: «Мы вас поддерживаем! Путин как Мао Цзэдун! Он знает, что винтовка рождает власть!» То есть, вот это – обеспечить защиту слабым мира сего. Это, кстати, то, чем занимался Советский Союз. Это то, чем, в значительной части, занималась царская Россия по отношению к балканским славянам. Понятно, что реализовали свои геополитические интересы, но была и защита слабых мира сего. И пока существовал Советский Союз, слабые мира сего могли получить поддержку. Как только Советский Союз рухнул, начались Югославия, Ливия, Афганистан… И далее везде.
Социальная миссия – защита слабых. Потому что… Я не буду сейчас вдаваться, почему… То ли это православие, то ли это социализм. Но так получалось, что Россия в ХХ веке, действительно, защищала слабых от хищников – от империалистов. И, кстати, как только она перестала это делать, это было началом конца самого Советского Союза. В середине 60-х годов, об этом мало, кто знает, лидеры Национально-освободительной борьбы и лидеры молодых освободившихся государств… Бен Барка, например, Че Гевара. Они хотели создать организацию, которую называли «Три континенталь». Это был Интернационал Национально-освободительной борьбы. И Запад, например, очень серьёзно отнёсся к тому… Например, Бен Барка исчез, его похитили. И… так тело и не нашли. Потом решили вопрос с Че Геварой. Но Советский Союз не поддержал эту идею. А ведь можно было сыграть…
Меня, например, всегда удивляло то, как мы отказались сыграть в игру в 68-м году. Ведь можно было с помощью французских профсоюзов и компартии куда сильней расшатать ситуацию. Однако мы разменяли Францию на Чехословакию. И сыграли на государственном уровне. Советский Союз мог бы идеологически возглавить и молодёжную революцию 68-го года, и «Три континенталь», и постараться объединить их в некий новый КОМИНТЕРН. Но советская номенклатура уже решила интегрироваться в Запад.
Уже работал андроповская фирма, так называемая «Сеть». Уже Луньков, наш посол в Великобритании, наводил мосты по интеграции части нашей элиты в Запад. И вот это было, на самом деле, начало конца и начало начала поражения. А Запад можно было на рубеже 60-70 годов раскачать. Но советская номенклатура отказалась и от рывка в будущее, в то, что Стругацкие назвали мир «Полудня XXII века», и от подъёма вот этой борьбы в 60-х годах, такой национально-освободительной… Но свято место пусто не бывает – там, где не прошёл светский вариант борьбы, пришёл другой – религиозный. Хойменисткая революция 79-го года – это была первая революция на Востоке, не только не была марксисткой, национально-освободительной, и не только под «левыми» лозунгами. Это был поворот в другую сторону. Ну, грубо говоря, в сторону архаики.
https://zen.yandex.ru/media/go...
Оценили 0 человек
0 кармы