Первое большое интервью бывшего многолетнего помощника президента России Владислава Суркова недавно вышло в свет на телеграмм-канале WarGonzo военного журналиста Семёна Пегова. Сурков с 2013 года руководил украинским направлением, но был уволен Путиным с занимаемой должности именно за то, что завалил работу на украинском направлении.
Сегодня Сурков входит в общественную организацию Союз добровольцев Донбасса, которой руководит бывший премьер-министр ДНР Александр Бородай. Вместе с ним они отвечали на вопросы в студии WarGonzo, стилизованной под блиндаж. Разговор шёл о событиях 2014 года, о сбитом Боинге, о Путине, о выборах в Госдуму и о том, конечно же, как много Владислав Сурков сделал в деле продвижения «Русского Мира».
Мне Сурков был интересен всегда, но я никогда с ним не встречался. Некоторые и до сих пор мне не верят, что я ни разу с ним не разговаривал. Мне много раз предлагали встретиться с ним, но никогда это не было его прямым предложением. На меня всё время выходили его помощники или друзья, но Сурков никогда не приглашал меня лично. Владислав Юрьевич, вне всякого сомнения, экзальтированный интеллектуал. Но система государственного управления — это не совсем театр, это нечто менее возвышенное, менее поворотливое и более практичное, чем полёт фантазии Романа Виктюка. А именно Романа Виктюка с его полётом фантазии, взрывом красок и безграничной любовью к самому себе и к театру мне напоминает Владислав Сурков. Слишком уж он отличен от всей остальной команды Владимира Путина, слишком ярок. Интервью Суркова, которое я предлагаю сегодня к разбору, самым ясным образом подтвердило, что Владислав Юрьевич относится к политике, как к театру. При этом Администрация Президента Путина для него подмостки, а народы и отдельные люди — это зрители и одновременно актёры и декорации, которые он использовал в своих «постановках».
Он так и говорит об этом: «Политика состоит из спектакля, а люди хотят видеть представление о себе. Ведь мы живём в вымышленном мире. Эйнштейн, чтобы сделать открытие, ставил мысленные эксперименты. Т.е. он воображал некое пространство искусственное и проигрывал там какие-то ситуации, и приходил к каким-то выводам. Точно так же и генералы, которые играя в штабные игры, двигают танчики указками по карте». Мой отец всегда меня учил: «Слушай людей. Дай им выговориться. Человек обязательно выговорит себя, если ты не будешь его перебивать. Человек раскроет тебе себя».
Так и Владислав Юрьевич. В этом яркой и короткой аллегории он совершенно раскрывает себя и демонстрирует невероятное противоречие, которого, похоже, сам даже и не видит. Он говорит о том, что жил он всё время на самом верху социальной пирамиды, что руководил он огромными массами людей, что направлял действия огромного государства, исходя из своих фантазий, находясь в своём вымышленном мире. Он даже не замечает, что образ генералов, играющих в штабные игры, напрямую противоречит такому подходу о фантастических мирах и не подтверждает эту парадигму Суркова, а совершенно опровергает её, ибо генералы играют в игры на реальных картах, стремясь отобразить на них максимально точное соответствие реальному положению дел на поле боя, для чего, собственно говоря, и существует разведка, снабжающая генералов разведданными. И если эти разведанные не соответствуют действительности, то армии гибнут, ибо в этом случае генералы пользуются не реалиями, а фантазиями из выдуманного ими мира.
Именно здесь, как мне кажется, и кроется ответ на вопрос о тупиках, в которые Владислав Сурков завёл ЛДНР и весь Минский процесс. Но о Минских соглашениях и о том, как их оценивает Сурков, несколько далее. Сейчас же я хочу обратить особое внимание на определение «Русского Мира», которое он, как он это утверждает в интервью, ввёл в систему государственного управления России и сделал идеологическим фундаментом современного Русского государства. «Русский мир», по мнению Владислава Суркова, — это понятие не культурное, а территориальное. И вот, как он очерчивает границы Русского Мира: 1. «Русский мир» там, где говорят и думают по-русски. 2. Там, где говорят, что уважают русскую культуру. 3. Там, где уважают Путина. 4. Там, где люди боятся русского оружия. Стоит ли говорить о том, что подобная трактовка «Русского Мира» есть объявлением войны всему остальному миру?
Если всё так, как об этом говорит Владислав Юрьевич, если бы эта его трактовка и в самом деле стала основой государственной идеологии России, то трудно было бы вписать современную Россию в Россию тысячелетнюю — в Россию добра, Россию-миротворца, в Россию Православную. Но Владислав Юрьевич не успокаивается. Он приводит ещё один красочный образ, рассказывая о заборах, которые во многих русских деревнях поломаны и завалены. Он говорит, что это не от бесхозяйственности, а от того, что «мы смотрим поверх заборов». Это «свойство русского характера — ещё не обжив до конца какую-то территорию новую, мы хотим ещё чего-то взять. Это сидит в каждом из нас, это неистребимо, это наш генотип. Мы хотим взять, как можно больше под свой контроль». Трудно найти такого помощника украинскому радикальному националисту в оправдании его преступных действий в Одессе и на Донбассе, как Владислав Юрьевич Сурков. Достаточно просто взять эти яркие цитаты и рассказывать деткам в украинских школах про «генотип русского человека», немного украсив этот рассказ примерами «героической борьбы» украинских добробатов против «Русского мира» Владислава Суркова, и дело в шляпе — миллионы новых юных русофобов пополнят ряды украинцев, не желающих иметь ничего общего с таким агрессивным «генотипом».
И в завершении своих рассуждений о «Русском мире» Владислав Юрьевич высказывает красивую сентенцию о том, что «мы не торговая империя, мы не англосаксы, у нас не было Ост-Индской кампании, мы про другое. Мы расширялись и воевали за другое». Но за что же мы воевали (?!) Сурков не отвечает. Сентенция так и повисает в воздухе. Бородай и Пегов согласительно кивают головами, но их растерянные взгляды говорят о том, что они так и не поняли, а за что же «мы воевали»?
О Минских соглашениях. Здесь способность мыслить противоречиями и противоречия создавать у Владислава Суркова достигает абсолюта. Вот как он сам характеризует эти соглашения: «Минские соглашения — это закон Украины о том, что на Донбассе (который есть часть Украины) не действуют законы Украины» (??!!) О чём это? Закон Украины о том, что на части Украины не действуют законы Украины, в том числе не действует и этот закон Украины о том, что здесь не действуют законы Украины. Поистине, парадокс лжеца: «Я утверждаю, что я ничего не утверждаю, в том числе и этого утверждения». Возможно ли подобное в межгосударственных делах?! Возвращаясь к тому же Эйнштейну, который, по мнению Суркова, жил в вымышленном мире, можно сказать только о том, что это совершенно не так. Эйнштейн стремился к разрешению противоречий реального мира (а не вымышленного), которые не могли быть разрешены методами традиционной науки. Его теория относительности стала ответом на вопросы о, казалось бы, неразрешимых противоречиях. Эйнштейн противоречия разрешал, а не создавал, как это сделал Владислав Сурков, явив миру Минские соглашения. «Я удивлён, — говорит Сурков, — что не только все страны Европы признали Минские Соглашения и Америка, но ещё и на Совбезе ООН это очень быстро стало документом Совбеза ООН». И совершенно не задумывается Владислав Юрьевич, по какой это причине англосаксонский мир, ведущий уже три века непримиримую войну против России, с такой охотой и энтузиазмом подхватил это мертворождённое дитя, сделав его одним из форпостов своих наступательных действий.
Именно наличие явных непримиримых противоречий, которые делают невозможным реализацию Минских соглашений, и было тем главным привлекательным моментом, которому так возрадовался Запад, понимая об их полной недееспособности. Я сегодня часто разговариваю с лидерами общественного мнения Луганска и Донецка на своём ютуб-канале. Любой желающий может увидеть эти мои встречи по пятницам. За год такой работы я не встретил ещё ни одного более или менее известного луганчанина или дончанина, который сказал бы мне, что он мечтает о реализации Минских соглашений. Никто из них даже представить себе не может того момента, когда Киев, под давлением международной общественности, всё же изменит свою Конституцию, предоставит мятежному Донбассу особый статус, проголосует закон об амнистии и примет Донецк и Луганск в свои «нежные» объятия. Этого миллионы жителей ЛДНР боятся более всего.
А кто же хочет реализации Минских соглашений, если народы республик их не хотят, если Киев их не хочет, если они невозможны в принципе? Ведь и в самом деле сегодня невозможно себе даже представить школьников ЛДНР, поющих гимн Украины и отмечающих 22 памятные даты в честь дней рождений видных бойцов дивизии СС «Галичина» и вождей бандеровского движения. Так где, в каком мире хотят реализации Минска? Вот именно в том, который придумал себе Владислав Сурков, и в котором он живёт, разыгрывая политические спектакли. Жаль только, что страдают от этого не вымышленные, а реальные люди. Чем быстрее это будет понято, чем быстрее Минские соглашения будут денонсированы, и чем быстрее будут развязаны руки у стран-гарантов этих соглашений, тем быстрее международное сообщество будет иметь возможность разобрать этот политический завал, который нафантазировал Владислав Юрьевич, и тем быстрее появится возможность найти реальные пути решения огромных проблем, которые скопились на Востоке Украины. Прекрасное интервью. Многое объясняющее. Спасибо Пегову.
Оценили 8 человек
8 кармы