ОБРАЗОВАНИЕ ИЛИ О-ПРОГРАММИРОВАНИЕ?

Авторский вариант публикации в журнале «Философия хозяйства» 2016 № 5

По материалам книги: Унесенные прогрессом: эсхатология жизни в техногенном мире (Эсфоризмы злой мудрости) СПб, «Алетейя» 2016.

Всероссийская научная конференция по нейрокибернетике. Освещающий ее журналист, выражая общее настроение участников и рассказывая об их планах на ближайшую перспективу, заключает, что «Ученые создают Интеллект, который будет сильнее человеческого. Он облегчит наше мышление. Пусть думает компьютер – он железный». (!).

Другими словами, ученые работают над тем, чтобы создать Мозг, превышающий человеческий, как они надеются, в тысячи-миллионы раз. А самим на этом фоне остаться безмозглыми? Да, а как иначе, если будет подобное соотношение. Но журналиста, а главное, ученых, еще главнее, практически никого, это не волнует. Судя по журналисту, уже остались «без».

Именно такой результат будет объективно. Независимо от наших намерений. В движении человеческого познания в этом направлении лежит тайна всех реформ в образовании, их содержание и конечная цель. Пишут о достижениях нейрокибернетики бездумно (так же как проводят реформы в образовании) и с восторгом. Додумались до того, чтобы больше не думать. И перестать быть людьми, вот к чему передовое человечество устремилось как идеалу. К Ничто. Детерминация будущим. Которое принадлежит Технике.

Пост/сверхчеловеческой

Итак, читатель, особенно если у(по)спешный, поставь жизнь на паузу и вот тебе ключ к пониманию того, что творится в образовании, с образованием и в современной жизни вообще: «пусть думают машины, а людям думать больше не надо». Ключ не фантастический, он реально изготовлен на передовых рубежах науки. В международной программе «Глобальное образование будущего», в которой участвует также Россия, к 2030 г. предполагается наряду с применением ноотропных (узаконивают допинг!) средств, «использование нанотехнологий для имплантации технических устройств в отдельные части тела человека для повышения его образовательных способностей». Перечисляются и другие, не менее чудовищные методы превращения людей в киборгов. Творцы и участники программы на первый взгляд не сумасшедшие, но…

Техника заставляет себя применять.

Пере(о)пределяет человека. Onse more, еще раз: Детерминация будущим. Сейчас переходный период, кто-то впереди, другие на пол-пути, кто-то сопротивляется. Долго спорили о введении Единого Государственного Экзамена в образование. Большинство аргументов «за» и «против» посторонние, частные, мелкие. У самых крупных протагонистов и оппонентов – министров, ректоров, академиков и т.п. Без понимания, в чем суть дела, которая в том, что главное тут – переход на тестовое обучение, когда ответ заранее моделируется вопросом. Девиз «знать и уметь» заменяется компетентностью.

Иначе говоря, знанием, «куда нажать», чтобы получить и может быть перегруппировать под свою проблему готовое знание. Это, точнее говоря, переход к машинной обработке знаний, которая с очевидностью ведет к примитивизации мышления, лишению его кре-а(к)тивного, творческого компонента, к потере образности и ассоциативности. К оглуплению, механизации и формализации сознания. Попали «под машину». Урок литературы: сегодня мы изучаем поэзию С. Есенина. Найдите на экране его стихотворение: «Отговорила роща золотая. Березовым, веселым языком…» Прочтите (про себя, не надо, не кричите, не надо вслух). А теперь ответьте на вопрос: (только молча) Каким языком отговорила золотая роща? 1. Сосновым. 2. Осиновым. 3. Березовым. 4. Дубовым. Там, где Вы считаете правильным, поставьте галочку. Молодцы! Следующее стихотворение С. Есенина «Клен ты мой опавший». И т.д.

Образовательное сообщество отчаянно этому сопротивлялось, но было побеждено. «Тупыми чиновниками». Чиновники, однако, только функция, а аргументы здесь – необходимость дальнейшего прогресса техники. В этом все дело. Всё стало технологией, а технология в сфере знания – компьютерная. И если Вы внедряете в обучение компьютеры, пропагандируете e-learning, то будьте добры мыслить и говорить так, чтобы техника вас по(ри)нимала, на её языке. А он основывается на принципе «или-или», «да-нет», + - , 1 и 0. Это язык однозначности. Чтобы никакой амбивалентности, противоречивости, субъектности, историзма, чувств, мудрости, поэзии. Никакой «пресловутой» духовности. Никакой культуры, только цивилизация. Никакой цивилизации, только Технос. В экономическом плане его задают глобальные транснациональные корпорации, которым требуются прагматически ориентированные исполнители и потребители.

Выбор и вычисление. ПТУ (производственно-техническое училище) на информационном уровне – таков теперь идеал университетов. Они соревнуются в том, кто раньше ликвидирует человеческий характер образования, а потом и образование вообще. Кроссвордистско-рубрикаторское сознание поверхностного манипулятора и – громадный эффект от математизации и автоматизация отчужденного от человека саморазвивающегося мышления. Прогресс техники, создаваемых ею материальных благ и – регресс, де(э)волюция человека, в том числе, в конце концов, его творческого начала. «Очеловечивание» машин и расчеловечивание людей посредством контроля над их, сначала сознанием, а потом бессознательным. Как хвастался мне один из разработчиков «принципиально нового электронного учебника» (не в фантазиях, а конкретный разработчик, мне, сейчас) «больше не будет плохих и хороших учеников, все будут одинаково хорошо знать, что написано в учебнике». Как такое возможно? Только если содержание учебника, естественно, электронного, будет «закачиваться» в их мозг извне, минуя личность и способности. А может быть, и не надо будет закачивать. Незачем. Никакого образования. Поставят «мозгоускорители».

Какая фирма поставит более быстрый – вот в чем вопрос. Да просто чипизированый человек будет знать все, что есть в интернете. Как его элемент. Internet of Everything – такова высшая цель постчеловеческой технонауки. Это не какие-то праздные предположения, а планы и проекты реально работающих фирм, о которых говорит, например, технический директор Гугл Р. Курцвейл. Обещает, что цели будут достигнуты уже к 2045 году. Призывы к скорейшему переходу к шестому технологическому укладу, суть которого в том, вся материальная и интеллектуальная деятельность людей будет отдана автоматам, раздаются все громче, вот-вот перейдут во всеобщий радостный крик. Что это значит для судьбы человечества, во что превратятся и зачем нужны в таком случае люди-паразиты, никто думать не собирается. Главная забота, чтобы рос ВВП и как его присвоить, придумывая новые потребности, чтобы больше по(ис)требить.

Мы не будем знать, когда нас не будет

Готовятся ввести виртуальное чтение лекций. Лучшие профессора московских вузов делают пакет курсов по разным, по крайней мере, гуманитарным предметам. Их можно будет распространить на всю страну и заменить ими местных преподавателей, которые «по определению» менее квалифицированные. Это как если бы заменить все футбольные команды и состязания между ними одной-двумя лучшими командами и все бы их смотрели. Еще логичнее заменить уже московских футболистов/профессоров западными. Там сейчас футбол и, например, считается, что «философия», лучше наших, что там читают/играют более квалифицированно. Или больше не ходить в Эрмитаж, тем более не создавать его новые филиалы, а все картины просматривать по программе «виртуальный музей». Они там даже ярче, четче видны детали и т.п. Разле(а)гайся на диване и любуйся. В общем, закрыть все стадионы, вузы и музеи. Все закрыть. Пусть будет одна медиареальность! Оставить только экраны.

Но экранный футбол, виртуальные картины и фантомные лекции помнятся, пока смотришь, и рассеиваются через несколько часов, как рассеивается инверсионный след пролетевшего реактивного самолета. В то время как поход в музей, на стадион, в аудиторию, а особенно если сам играл, рисовал, выступал, помнит все тело много дней. Особенно если получил синяки, рвал бумагу и спорил с лектором. Они задевают душу, оседают в бессознательном. В бытии. А не остаются пустым знанием. Виртуально мы и так везде были, все видели – пингвинов в Антарктиде, людей на луне, рыб под водой. А кто виртуально не был в Париже или Нью-Йорке? Каждый, в любой момент. И что это дает? В конце концов «в интернете все есть», эти лучшие лекции/картины/игры тоже можно заменить. Другими. «Получай образование», перелопачивая информацию, пока чипы не вставили, тогда и перелопачивать будет не надо. Нажал кнопку и все будет перегруппировано как надо для ответа. «Познал». Какое же все-таки дурачье, эти ученые (и) технократы. Страшно(ы)е! Особенно в образовании. (Само)убийцы.

Такова она, трагическая диалектика развития информационной цивилизации, которую, ради самообмана, называют «цивилизацией знаний», о чем подозревали, но, избегая опасности понимания, не решались понимать спорящие. «Тестированные» о ней не будут даже догадываться. Тем более спорить. В словарях, еще не старых, «виртуальное» определяется как нереальное, мнимое. Так и есть. Возникает, с точки зрения перспектив человека, мнимое образование. Пост-образование. Компьютерное = автоматизированное образование человека, частью которого является тестирование – это его Про-граммирование. Граммы – гуманитарное название «бит», единиц информации. В силу потребности прогрессистов в адаптационной лжи пока говорят: управление знаниями. Даже журнал такой издается: «Управление знанием». А на самом деле это: управление со-знанием. Зачем знать, если компьютер все знает. «Там» все есть. Достаточно обучиться как наиболее эффективно управлять компьютером. Отсюда перемещение акцентов на «компетенции» вместо знания во всех программах и методичках.

При освоении этой техники, в деятельности человека творчества остается не больше, чем когда-то в управлении кобылой или мерседесом. Отсюда восторги новаторов по поводу возможностей дальнейшего развития компьютерного=виртуального=мнимого образования. И стенания консерваторов, всех думающих всерьез людей, о дебилизации школьников и студентов, о росте патологического бюрократизма в школах и вузах = влияния «менеджмента», т.е. формализма и методизма.

Глобалисты от образования предлагают как можно больше и быстрее переходить на английский язык. Чтобы поверхностнее думать, не говоря о том, чтобы чувствовать.

Может быть, в компьютерной науке это и нужно. Но они на то и глобалисты-тоталитаристы, чтобы все стандартизировать. А совсем прогрессивно отмороженные предлагают по-английски преподавать даже философию. Гляди того на чужом языке заставят преподавать родную речь и литературу. «Это мировой процесс». Потому что глобализация это информатизация, формализация, алгоритмизация. Но… Если любое из живых слов брать в переводе, получается только одно, в лучшем случае два-три значения. Переходов, тонкостей, двусмысленности нет, а есть голая, мертвая информация. Так и анекдотов не будет, потому что их перестанут понимать, ибо характерный для них «сдвиг смысла» возникает при условии, что слова затрагивают бессознательное. А бессознательное затрагивается в словах, когда они теплые или холодные, добрые или злые, кислые или сладкие. Информация – скелет смысла, слова без плоти и крови, без души. Или генно-модифицированные, потреблять можно, но не плодоносят.

Как можно передать на чужом языке, тем более алгоритмизировать такую ситуацию: стояла большая толпа. Мне поручили найти незнакомую женщину. Примета была указана абсолютно точная: “вся из себя такая”. Я узнал ее сразу; когда это формализуют и воспроизведут в компьютере, мы перестанем узнавать друг друга. Или из разговора подростков: если бы я был добрее, я дал бы ему в рожу; когда это формализуют и поймет компьютер, он будет с нами сама доброта. “Приходи ко мне вчера, будем завтра вспоминать”; когда компьютеры оценят эту прошло-будущую иронию, тогда настанет их настоящее время.

В настоящее время в образовании можно говорить о полной победе технократизма. 

Изумляет при этом, что некоторые еще продолжают писать о его гуманизации. Издается соответствующий журнал. Видимо, совсем не соображают, о чем пишут, что под этим надо понимать. Если бы соображали, то брали пример, хотя бы с инструкций, которые выпускались Министерством просвещения России в конце 17 – начале 18 века. В них запрещалось применять при обучении «ремни, палки, линейки, розги, толчки и кулаки; дранье за волосы, за уши, ставление на колени; все посрамления и честь трогающие устыжения, как-то: уши ослиные, колпаки дурацкие, и названия скотины, осла и тому подобных… А буде покажется детина непобедимой злобы, свирепый, до драки скорый и непокорлив, то хотя бы и остроумен был, услать из школы, чтобы бешеному меча не дать».

Вот оно, начало истинной заботы о гуманизме! Которая теперь, к счастью, увы, больше не нужна. Потому что нет таких живых, своевольных, тупых и упрямых, пассионарных учеников и вытекающей отсюда необходимости в жест(о)ких педагогических приемах их усмирения = об-работки =об-раз-ования. «Материал» не сопротивляется, он стал намного более подготовленным, податливым, умным и безвольным, одновременно пассивно-аутичным и его, скорее, надо возбуждать. И возбуждают, активизируют, стимулируют – непрерывным формальным контролем. Отшлепать родного ребенка за дерзкий или опасный для его собственной жизни поступок или хамское поведение не гуманно. Гуманно, внедрив чипы, поставить его под полное, лишающее самости наблюдение. И (по)ставят. Очипуют вслед за собаками. Потом всех. Глупцы и лицемеры. Глядя на все эти новации, по крайней мере интеллигенция, особенно либералы, должны бы рвать на себе волосы, кататься по полу и биться головой об стенку. Ничего не слышно. Ворчат только консерваторы. Потому что интеллигенты стали интеллагентами, а либералы, предав свободу, – технократами. Вместо физического насилия для учеников, а заодно учителей и преподавателей проблема теперь вовремя выполнять инструкции новых садистов – от управления, вооруженного информационными технологиями и ювенальной юстицией. Менеджмент качества, например – чистая кибернетика!

Проверяются входы, выходы и остальные процессы количественным методом подсчёта и сравнения. Качество – количеством. Проверяют не восприятием аудиторией, не студентами, не коллегами (взаимопосещением, в частности, которого все боялись и очень к нему готовились, всю лекцию перестроишь перед ним), а формальные, извне. Сверху призывают «не кошмарить бизнес» проверками. Бюджетников кошмарят еще больше, но за них некому заступиться. Я, вроде профессор, но то и дело с подавленной ненавистью чего-то заполняю, оформляю и куда-то отправляю, по принципу: ни дня без отчета (представляю, что делается в школах). Если заботиться о гуманизации, то надо бы бороться с этими одуряющими и учеников, и учителей методизмом и отчетностью, бумажной и электронной (непрерывный мониторинг – гордятся идиоты), сделав упор на результате обучения, семестровую и итоговую проверку на экзаменах. Их вполне достаточно. Отсюда поворот в задаче гуманизации, потребность в которой все-таки осталась. Остановить бесконечные аккредитации, а перед ними внутренние университетские аккредитации, факультетские предаккредитации, то государственные, то «общественно-профессиональные», а на самом деле эта общественность состоит из бизнесменов и их задача сузить образование до потребностей продаж и получения прибыли. 

Дистанционное образование 

Правительством России принято постановление о создании Единого Дистанционного Образовательного Центра. Прогрессоры, чье сознание оторвалось от самих себя как живых людей и перезагружено внешними силами, естественно, радуются. «Получи диплом, не выходя из дома» – соблазняет реклама. Как это здорово! Открытые, (пр)освещенные консерваторы опять недовольны: дистанционное – это «ненастоящее», это значит заочное, поверхностное, ущербное. Как консерватор темный, корневой, я возражаю: для дистанционной работы, которая теперь становится основным занятием, оно самое настоящее. Дистанционное образование и работа адекватны дистанционной жизни, которую ведут все большее число людей. К тому же оно соответствует повсеместно введенному ЕГЭ, суть которого в дистанционной проверке результатов тестирования. Все сходится. Система достраивает себя до целостности.

Для поверхностных отношений дистанционное образование глубокое, для ущербных личностей оно полноценное, для виртуальной жизни оно реальное. Даешь дистанционное образование для дистанционных людей! Ново(е)образование (для) Нового (не)человека. Ино(го)человека. Так что все логично, поражает только скорость, с какой происходит демонтаж человеческого мира. Духовного и телесного. Поражает только то, что все это пред-видели футурологи в романах и фильмах-антиутопиях и как будто предупреждали. Поражает только слепота людей, которые не хотят этого предвидения видеть, а предупреждений слышать. Тем более что-то понимать и предпринимать.

Катастрофически ум(д)аляется смысловое, собственно человеческое содержание образования. Понимание мира. Оно никого не интересует. О развитии человека, личности, что производство и рынок не цель, а средство даже как-то стыдно говорить. Теперь важен не человек, а «человеческий капитал», т.е. человек как источник получения прибыли. Отсюда и «образовательные услуги» вместо образования. Мы свидетели и участники начального этапа конца образования. Его зомбизации, как начального этапа. Логика исторического движения такова: воспитание → образование → управлением знанием → управление сознанием → программирование. = Личность → актор → зомби → киборг → робот. Это сама действительность, это происходит на глазах, если не бояться взглянуть на реальность как она есть. Если процесс вывода нашего образования на мировой уровень и подготовку к его перерождению в программирование не удастся притормозить, дальше будет только хуже. В ХХI веке образования не будет. Нужна (бы) экология образования.

Социальное скорочтение. Скорочтение жизни. Скоротечная жизнь. Но до сих пор есть педагоги, которые учат детей чувствовать, распредмечивать мир, развивать интуицию. Формируют человека, личность. Тогда как для социального успеха надо готовить роботообразных. Все эти выдающиеся учителя, которых, правда, все меньше – отпетые консерваторы и реакционеры. Пора, пора окончательно заменять их дистанционно-информационными технологиями. И никаких личностей не надо. Хватит об этом. В логистических системах всякое субъективное вмешательство является помехой. Пусть все университеты, а потом школы будут всеме(и)рно компьтеризованными. Да и детские сады или «пренатальная компьютеризация», чтобы начинать воздействовать на мозг ребенка в утробе матери (!). Благодаря этому образование вместо осмысления реальности сразу будет учить поиску и распределению информации, ее организации в графики, диаграммы и «познавательные меню». Поиск решения проблемы заменяется его выбором в списке. Это эмпиризм, но абстрактный, а теории – эмпирические. Из аналитико-синтетического наше мышление становится рубрикаторско-сортировочным. И тоже потребительским. «Нажми кнопку – получишь результат» (реклама на дороге). Умственная деятельность облегчается, ее творческие компоненты деградируют. Обойдемся без творчества. Как мы разучились считать (кто-то с этим будет спорить?), так разучимся и думать. Субстанциально это один и тот же процесс. Только разные формы. Учитель! Самая гуманная и гуманистическая профессия. И вот – обойдемся без людей. Но если можно в этой сфере, то в других и подавно. Последние новости: уже и журналистов начинают заменять автоматы. Пишут заметки и статьи. Намного быстрее людей пишут обзоры, особенно по экономике. Они же определяют биржевые финансовые индексы. В сентябре 2016 г в Великобритании прошла первая в мире международная научная конференция, посвященная сексу с роботами. Тема конференция: "Технологии и близость: выбор или принуждение?" Создан робот-хирург. Довольно очевидно, что делать операции он будет только на начальной стадии. «В норме» эти роботы будут заменять человеческие органы. Вместо 32 зубов поставят, например, сорок восемь (третью челюсть). И под нее переделают лицо. Трансгуманисты скажут: это Human enhancement (усовершенствованный человек). Больше съест, что в потребительском обществе главная доблесть.

Люди, о чем вы думаете! Да ни о чем, кроме того, как увеличить ВВП и что это экономно, современно и совершенно. До чего они, эти новаторы, умны и проницательны. Пишут, хотя еще не роботы, но уже в их пользу, статьи типа: Joy B. Why the Future Doesn,t need Us? // Wired– 2000. Apr. vol.8.№ 4. (Почему мы не нужны будущему). Где все убедительно объясняют. Дойти до самоликвидации! И торопятся, радуются при этом так, что… цензурных слов нет. И нецензурных тоже. На синих заборах, в своем городе вместо когда-то привычных жизнеутверждающих трех букв я вижу три апокалипсических слова: No future people! Цензурные, но насколько скандальнее. Международные террористы до таких идеалов недоросли. Глас (не)народа (кто хочет проверить, забор около торгового центра «Небо», слева). Исторически справедливо сделать одно предположение: луддиты-то, оказывается, видели дальше, да и мыслили глубже, чем какой-то Joy B.и К% + др. бессмысленные: реформаторы+инновационисты. Но, несмотря на эту роковую дилемму, толпа, особенно ученая, будет проклинать консерватизм (так вы, что: за луддитов?), и ничтоже сумняшеся продолжать восхвалять то, что по собственным признаниям прогрессистов несет смерть. Эвтанизаторы! В то время как: Все нужное человеку уже изобретено. Где-то к середине ХХ века, до того, когда произошла Великая Постчеловеческая Революция (ВПР) = Great Post-human Revolution(GPR) – до открытия микро и мега миров. Сотворено. Дальнейшее творчество, новации, в особенности их современный взлет, ведут к его демонтажу. И одновременно – к затуханию творческих способностей человека. К деградации мышления. Изобретение электронно-вычислительных машин (ЭВМ) было изобретением электронно-мыслящих машин (ЭММ). Но как «всякий охотник хочет убить фазана», так всякая машина хочет стать автоматической. И становится.

Значит, это было изобретение мыслящих автоматов = автоматического мышления, делающего ненужным «ручное» = головное мышление. Как более ранние автоматы сделали ненужным физический труд. Отсюда неизбежная эрозия собственно человеческого, смыслового мышления. Что нагляднее всего видно на образовании, в сфере, где учат, вернее, учили мышлению. Кто-то удачно сказал, что образование без преподавателя похоже на обучение игре на гитаре по самоучителю. Получается примитивно, схематично, без неявного, неформализуемого знания и ауры живого опыта. Происходит самозатухание творчества и мы, как радостно сообщают прогрессивные теоретики, вступаем в «посткреативную эпоху». Человеку останется только описать задачу, а «решать ее будут суперкомпьютерные системы». Значит, и ставить задачу будут они, однако эта очевидность выше понимания энтузиастов дальнейшего бесконтрольного развития науки. Ну, всему радуются, главное, чтобы «было прогрессивно». Министры образования, в качестве профессиональных функционеров, обеспечивающие его машинизацию и автоматизацию, становятся врагами подлинного, т.е. творческого мышления и, следовательно, образования. Адептами тестирования и компетенции – вместо знания и понимания.

Адептами вырождения и де(э)волюции = деградации человека. Американцы (это уже заметно по лицам и поведению) де(э)волюционировали – и достигли громадных материально-технических успехов. А мы – отстаем. Надо догонять. Поэтому не надо удивляться, что наши технократические министры образования име(ют)ли идиотический оттенок в лице и поведении. Система образования почти захвачена техноидами. Ею (и не только) управляют мутанты. Уничтожи(а)ть человеческий характер образования, его как таковое – такова их страшная и, в своей тупой необходимости, трагическая роль. Когда эта принципиальная и грязная работа в пре-образовании образования в программирование будет исполнена, оно полностью автоматизируется. Скажут: «электронное правительство», «шестой технологический уклад», «Internet of Everything» (к 2045 году). Оставшиеся живые люди будут его под-данные. Вперед, к де(э)волюции жизни? Прогрессивно(е), глупое, несчастное человечество. Нужна философия сопротивления…

Автор: Кутырев Владимир Александрович, докт. филос. наук, проф. (Нижний Новгород)

источник