Неофеодализм в России - Император и бароны: чему нас учит разоблачение Медведева

"... задача демонтажа неофеодальной системы в России должна быть поставлена на повестку дня. Без этого все разговоры о модернизации останутся разговорами."

26 Ноя 2009, 09:21

24 ноября руководитель аналитического отдела сайта Тайга.инфо Алексей Мазур выступил с докладом на первом заседании Экономического дискуссионного клуба в Новосибирске, посвященном теме «Национальный капитал в условиях глобализации».

Уважаемые коллеги!

Формально у меня нет ни экономического, ни общественно-политического образования и научных степеней. Но, с одной стороны, я получил фундаментальное образование, как физик, а с другой – являюсь носителем уникального опыта: последние двадцать лет я непрерывно принимал участие в происходящих в России политических процессах, наблюдая трансформацию как политических институтов, так и людей, в них входящих.

Надеюсь, всем здесь присутствующим очевидно, что политические и экономические процессы в современной России не только взаимосвязаны, но и определяют друг друга. Сегодня в России деньги конвертируются во власть, а власть – в деньги.

На этом круглом столе мы ведем речь о создании национального капитала, или, выражаясь словами президента Дмитрия Медведева, о модернизации экономики. О том, что такое национальный капитал, как он связан с модернизацией, уже говорили другие докладчики. Я бы хотел заострить внимание на одном важном аспекте.

Чтобы строить какие-либо прогнозы и давать рекомендации, нам нужно понять, что за политико-экономическая система построена сегодня в России, какими возможностями и ограничениями она обладает. У меня сложилось довольно четкое и структурированное видение сложившейся политико-экономической системы современной России, которым я бы хотел поделиться.

Роль коррупции

В теме моего доклада заявлена коррупция, как препятствие к созданию национального капитала в России. Всем нам хорошо известно, в том числе со слов первых лиц государства, что коррупция является большой проблемой России. На вполне официальном уровне приводятся оценки, утверждающие, что объем «теневых доходов» чиновников равен трети российского бюджета.

Но остается открытым вопрос – действительно ли коррупция является фундаментальным препятствием для развития России. Нередко можно слышать утверждения, что коррупция в России хоть и велика, но не является существенной проблемой. Есть даже теории, оправдывающие коррупцию – мол, благодаря ей власть принимает экономически оптимальные решения. Также нам известен пример стран, чья экономика довольно успешно развивалась в условиях высокой коррупции (Италия). Модернизация в США пришлась на пик развития гангстеризма, уровень коррупции в 30-е годы в США был довольно высок.

Чтобы ответить на вопрос, насколько коррупция важна сегодня в России, надо понять её природу, чем она вызвана и как связана с другими явлениями в политике и экономике.

Сначала немного теории. Что такое коррупция? Как и во многих других случаях, одного общепризнанного понятия коррупции не существует. До недавнего времени в России вообще не существовало такого юридического термина, а правоведы трактовали коррупцию, как преступления, связанные с извлечением выгоды из служебного положения. Однако нередко совершенно явная коррупция не является преступлением, потому что закон изначально был написан с «изъянами».

Мы не будем вставать на узко-правовую точку зрения, поскольку она не дает полной картины.

Николо Макиавелли определял коррупцию как «использование публичных интересов в частных целях». Это очень хорошее определение и мы вернемся к его современной трактовке. ООН в своих документах стоит на позиции, которая ближе к узко-правовой, определяя коррупцию как «злоупотребление государственной властью для получения выгоды в личных целях». Причем выгода не обязательно может быть в виде взятки – это может быть и «кумовство» - непотизм, и протекционизм, и уход от штрафа «гаишнику» путем демонстрации служебного удостоверения. Будем считать определение, используемое ООНю коррупцией в узком смысле.

Нас же интересует более широкое определение.

Коррупция в широком смысле – использование агентом (должностное лицо, государственный орган, сотрудник компании и прочее) предоставленных ему принципалом (государство, народ, фирма и прочее) полномочий для достижения не предусмотренных мандатом целей.

Это гораздо более широкое определение, нежели просто «уголовно-правовое».

Как легко заметить, под это определение коррупции попадает не только извлечение выгоды из своего служебного положения. Голосование депутата вопреки данным на выборах обещаниям также является коррупцией в широком ее смысле. Даже если депутат и не получил при этом взятку.

Сегодня политическая система России тотально коррумпирована в широком смысле этого слова – все политические деятели действуют в интересах не массового избирателя, а организованных бюрократических и финансовых групп. Этот факт, а также высокая степень коррумпированности бюрократического аппарата определяют характер сложившейся политико-экономической системы.

Почему так получилось

В начале 90-х годов декларировалось намерение построить в России общество современной демократии. Теория демократии, подтвержденная практикой в некоторых странах Запада, а также в античной Греции и Риме, предполагает, что избиратель, делегируя те или иные полномочия избираемым государственным деятелям, будет потом контролировать их действия и голосовать в зависимости от них.

Российская практика показала, что массовый избиратель по разным причинам находится в неведении относительно реальных действий своих избранников и голосует не зависимо от них.

Всплеск массовой активности начала 90-х не продержался дольше одного избирательного цикла, после чего «игра» пошла совсем по другим правилам, не предусмотренным классической теорией демократии.

Сегодня бурно развивается раздел политологии, оперирующий политико-экономическими моделями. Отдадим дань моде и рассмотрим одну из таких «моделей». Предположим, что мы имеем среди депутатов некоторое количество «коррупционеров» и «честных». Коррупционеры, попав во власть, превращают свои возможности в деньги. «Честные» защищают интересы избирателей. На выборах коррупционеры тратят деньги на рекламу в СМИ, честные рассчитывают на свою репутацию. Что получаем в итоге? Если существенная часть избирателей ничего не знает о деятельности депутатов, ориентируясь лишь на информацию в СМИ, если СМИ публикуют информацию только за деньги, то после очередного избирательного цикла доля «честных» неизбежно снижается, а доля коррупционеров увеличивается. Если избиратели и СМИ не меняют своей модели поведения, исход очевиден – все выборные посты заполняются коррупционерами. Надо ли говорить, по какому именно сценарию развивались события в России?

С этого момента политическая система начинает жить своей, почти независимой от избирателей жизнью.

Коррупционеры ведут между собой борьбу за те ресурсы, которые можно присвоить, но при этом у них остается общий интерес – избиратель должен оставаться по возможности неосведомленным.

В условиях современного общества утаить информацию невозможно. Поэтому неосведомленность избирателя поддерживается не только и не столько контролем самых массовых СМИ (хотя в этом направлении сделано очень много). Власть еще и старается, чтобы избиратель в целом был доволен. Боязнь массового возмущения сегодня ограничивает естественное желание коррупционных «низов» обобрать всё «до нитки». Так как общий интерес коррупционной прослойки держать народ в состоянии «благодушного неведения» противоречит частным личным устремлениям, роль модератора выполняет Кремль, удерживая «низы» от крайностей. Эта черта является особенностью той системы, которую иногда называют «путинизмом».

Что за система построена?

После того, как в начале 90-х годов политическая система «оторвалась» от массового избирателя, она стала жить по своим законам. Законы эти крайне просты. Внутри системы за политические и экономические ресурсы ведут борьбу различные организованные группы – ФПГ, ОПГ, бюрократические кланы. Четкой грани между ними нет, потому в дальнейшем будем все эти группы называть «кланами». Благодаря политтехнологиям деньги превращаются в голоса, что дает административный ресурс, благодаря коррупции административный ресурс превращается в деньги. Также административный ресурс может напрямую обращаться в голоса. Из-за легкости конвертации в современной России можно не делить ресурс на финансовый и административный, говоря о «ресурсе» вообще.

Естественно, возможности кланов вести борьбу возрастают вместе с ресурсом. Если в «нормальной» правовой системе решения суда не зависят от степени значимости и богатства спорящих сторон, то в России – зависят. Большинство рейдерских захватов предприятий происходят с участием государственных чиновников.

То есть, политико-экономическую «игру», что шла в России в конце 90-х – начале 2000-х, можно свести к простой схеме: кланы борются за ресурс, размер ресурса увеличивает возможности кланов в борьбе («силу» клана).

Два года назад я занимался исследованием, как себя может вести «система» из множества игроков, играющих по подобным правилам. Должен сказать, что результаты далеко не очевидны и весьма любопытны.

Простейший прогноз – самый сильный клан «сожрет» все остальные. Однако исход игры зависит не столько от начального распределения ресурса, сколько от манеры поведения игроков, их способности образовывать альянсы и отстаивать коллективные интересы (например, от способности слабых игроков объединяться против сильного).

Важен следующий момент: зависимость «силы» от «ресурса» чаще всего не линейна. Как правило, это объясняется неспособностью организовать эффективную бюрократическую структуру даже внутри клана. Дефицит качественных управленцев касается не только государства.

Набрав в два раза больше ресурса, клан может стать всего в полтора раза сильнее. К чему это приводит на практике? Сильный клан вместо того, чтобы «сжирать» слабые, ставит их себе в подчинение.

Форма такого подчинения может быть разной, но, несомненно, она предполагает «лояльность» (не использовать свою «силу» против «сюзерена», но использовать против врагов «сюзерена») и очень часто – выплату «дани».

Вам это ничего не напоминает?

Все правильно.

Вассальная зависимость

Война всех против всех за «ресурс», который в свою очередь даёт «силу» для ведения борьбы, приводит к построению феодализма (при одном важном условии: если соотношение сила/ресурс имеет оптимум при размере ресурса сильно меньшем, чем суммарный ресурс).

Политико-экономическая система России, действующая в условиях свободной конвертации денег во власть и обратно жила и развивалась по правилам феодализма и пришла в 2003-2004 годах к построению «феодальной иерархии». Система сложилась, в основном, при Ельцине, а при Путине определился клан-победитель, поставивший все остальные кланы в положение вассальной зависимости. Причем построение «вертикали власти» основывалось именно на феодальной практике, а вовсе не на «главенстве закона».

В качестве примера приведу разговор, состоявшийся в 2006 году между главой администрации президента РФ Сергеем Собяниным и Алексеем Лебедем, на тот момент возглавлявшим Хакасию. Речь шла о республиканских депутатах, не пожелавших отзывать из Совета Федерации своего представителя, несмотря на поступившее из Москвы указание. Подробности разговора были опубликованы в республиканской газете «Шанс», надо полагать – со слов самого Лебедя: «При встрече с Алексеем Лебедем Сергей Собянин выразил удивление тем, что председатель правительства не смог надавить на местных депутатов, чтобы те приняли нужное решение. На что Алексей Лебедь якобы заявил, что это не входит в круг его полномочий. Видимо, господин Собянин не удовольствовался таким ответом, потому как далее выразился в том смысле, что если губернатор не может обеспечить стопроцентную реализацию установок Москвы в регионе, значит, он не может работать в их команде. Говорят, что, когда, в конце концов, Собянин прямо спросил у Лебедя, собирается ли он работать в их команде, Алексей Иванович ответил, что на таких условиях - нет, потому что, прежде всего, выбран народом Хакасии. О реакции Собянина мы можем только догадываться, но на следующий день после этого разговора в правительстве Хакасии началась крупномасштабная проверка межведомственной бригады Генпрокуратуры и МВД».

Эта информация важна для понимания принципов построения и работы «вертикали власти». Ведь «если губернатор не может обеспечить стопроцентную реализацию установок Москвы в регионе, значит, он не может работать в их команде» - это принцип. Он выработан не для одного только Алексея Лебедя. Ясно, что подобные условия были приняты подавляющим большинством действующих губернаторов.

Социолог Владимир Шляпентох, выходец из СССР, ныне работающий в США, опубликовал книгу «Современная Россия как феодальное общество», в которой показывает проявления феодальных отношений в разных сферах жизни в России. Книга дает достаточно полную и убедительную картину. Надеюсь, мне удалось дополнить эту картину пониманием – как именно складывался «неофеодализм» в России и благодаря чему он может существовать в обществе, обладающим, в целом, модернистским сознанием.

Экономические следствия

Самое важное следствие – в России нет устоявшегося права собственности, основные усилия кланов направлены на защиту «своего» и захват «чужого», а не на развитие. То развитие, которое мы наблюдаем, во многом обманчиво – захватывается и используется ранее накопленный потенциал. Например, бурное развитие алюминиевой промышленности обернулось катастрофой на Саяно-Шушенской ГЭС. Оказалось, что электроэнергию продавали дешевле, чем нужно, за счет износа оборудования. Бурное развитие строительства в Новосибирске объяснялось захватом общественной земли под частное строительство (точечная застройка, застройка парков и т.д.). Основной подход феодального бизнесмена – «выжать» из захваченного ресурса максимум возможного не заботясь о восстановлении.

Низкий горизонт планирования – второе следствие «неофеодализма». Причем горизонт планирования меняется в разы в зависимости от ситуации в стране, но даже в лучшие годы он редко превышал несколько лет. Особенность российской экономики такова, что существенная часть инфраструктуры требует наличия горизонта планирования, исчисляемого десятилетиями. Этого требует как география России, так и наследство, доставшееся от СССР.

Третье следствие – монополизм. Формально большинство субъектов экономики действуют в рамках свободного рынка. Однако очень многие отрасли платят «дань» кланам. Рассмотрим такую модель: клан обладает правом «пускать» или «не пускать» фирмы на рынок. Фискальная политика клана проста: он старается поднимать «цену за вход» до тех пор, пока общая сумма поступлений не перестает расти (фирмы начинают уходить с рынка). Тем самым он экспериментальным путем нащупывает «оптимум». Большого ума для этого не надо.

Как реагируют фирмы? Они увеличивают цены на свой товар, пока не достигается «монопольная цена», обеспечивающая максимум изъятия денег из населения.

В результате мы наблюдаем странную картину: фирм много, а «накрутки» у всех очень высоки и конкуренция не работает.

Тот факт, что килограмм соли стоит всего десять рублей, хотя мог бы стоить сто, говорит о том, что не всё пока в России так уж плохо.

И четвертое, то, с чего мы начали. Коррупция в России будет неискоренима, пока политико-экономическая система носит феодальный характер. Хотя бы по той простой причине, что её реальное содержание находится в прямом противоречии с идеологемами, лежащими в основе российского законодательства.

Когда местная власть применяет на выборах административный ресурс, или принуждает бизнес к «социальной ответственности» неправовыми методами, когда милиция разгоняет пикеты оппозиционеров или подбрасывает наркотики активистам – это происходит в рамках выполнения «феодальных обязательств». Кремль не в силах разрешать подобные отступления от закона «в интересах государства» и запретить их в личных интересах.

Возможна ли модернизация?

Феодальная система хороша для удержания власти. Она крайне проста, устойчива, обладает множественными инструментами воздействия, так как не ограничена правом и законами. Но вот эффективное управление в современном понимании этого слова в феодальной системе невозможно.

Либералы рассчитывают в деле модернизации на частную инициативу и призывают дать больше свободы бизнесу. Однако в рамках феодализма ослабление центром хватки будет рассмотрено «баронами» как право больше оставлять себе. На модернизацию не пойдет ни копейки.

Сторонники проектного подхода призывают делать централизованные вложения в тот или иной инфраструктурный проект. Но, как мы уже видим на примере Сочи и Владивостока, кланы начинают нешуточную борьбу за контроль над ресурсами, идущими на проект. И вовсе не для более эффективного их использования.

Феодал воспринимает предоставленный ему ресурс как свою вотчину, как дань, как плату за лояльность. Слова «модернизация», «инфраструктурный проект», «точка роста» ничего для него не значат. Он не вчера родился в этой стране и прекрасно знает, по каким правилам надо играть.

Есть ли выход?

Очевидно, что феодальная политико-экономическая система находится в крайнем противоречии с представлением большинства народа о себе и о России. Мало того – она противоречит взглядам большинства участников системы.

Большая часть жизни большинства людей не связана с данной системой. Чего стоит только тот факт, что пока что нет даже широкого осознания её характера.

Наемные работники, хоть бюджетной, хоть небюджетной сферы не несут бремени не только налогоплательщиков, но и прямой выплаты дани феодальным кланам. Все эти поборы осуществляются косвенно. Зарплата меньше, чем могла бы быть, цены на хлеб, на проезд в транспорте, на коммунальные услуги – выше. Нефть, газ, уголь, лес – проходят мимо обывателя, как и деньги за них, а потому не раздражают.

«Неофеодализм» – это вариант феодализма «софт», он базируется не столько на насилии, сколько на равнодушии обывателя и высокой степени конформизма. Элементы угнетения и грубого принуждения практикуются в основном внутри системы. В случаях массового возмущения обывателей неофеодальная система, как правило, отступает.

Вообще, границы неофеодальной системы довольно подвижны. Путин привел «баронов» к подчинению, но не только не стал менять суть феодальной системы, но и существенно продвинул её границы «вниз». Построение партийной системы в современном виде – это приведение независимых пока политиков (вольной шляхты) к феодальной присяге. Есть выбор, какому клану присягать, но возможностей уклониться от присяги всё меньше и меньше.

Тем не менее, есть и обратный процесс. С одной стороны, есть задача (у Кремля), чтобы население было более-менее довольно. Эта задача становится всё менее выполнимой в рамках неофеодализма, о чем свидетельствуют и посылы Дмитрия Медведева.

Как мы помним, в средние века конец классическому феодализму положил абсолютизм. Абсолютизм становится возможным тогда, когда повышается качество бюрократического управления и тот самый оптимум сила/ресурс смещается ближе к границе «весь ресурс».

Чисто теоретически возможен вариант улучшения централизованного управления. Что для этого нужно – это тема отдельного, большого обсуждения.

Другой вариант – пробуждение общества «снизу». Этот вариант кажется не менее фантастическим, чем первый, однако он гораздо более вероятен, чем кажется. Ведь вся феодальная система базируется на полном отсутствии обратной связи между избранниками и избирателями, а сама феодальная система полна противоречий. Вполне возможно, что уровень преодоления порога между феодализмом и демократией совсем невысок.

Какой бы ни был слой «непрозрачности» между властью и народом, однако он становится явно все тоньше и тоньше. Мы недавно в Новосибирске наблюдали, например, «тепловой скандал», в ходе которого депутаты горсовета, вопреки «феодальной присяге» приняли сторону народа (речь идет о ситуации, когда мэрия предложила гражданам заплатить из своего кармана деньги за «перерасход тепла» в прошлом отопительном сезоне, что вызвало неожиданный отпор городских депутатов из фракции «Единая Россия»). Да, это было половинчато, с многочисленными экивоками и увиливанием. Но важен следующий факт: народ еще даже не успел возмутиться, а депутатов подвигла на изменение стиля поведения одна лишь мысль о такой возможности. Впрочем, сказалась и близость предстоящих выборов.

Другой пример – повышение транспортного налога, чье поднятие в два раза и опускание через день мы недавно наблюдали.

Кризис, несомненно, привел к уменьшению общего ресурса, что ужесточает борьбу внутри неофеодальной системы, с одной стороны, и повышает давление на нее «снизу» - с другой.

Полагаю, что задача демонтажа неофеодальной системы в России должна быть поставлена на повестку дня. Без этого все разговоры о модернизации останутся разговорами.

https://tayga.info/94484

___________________________

По этой же теме, читайте : Финансовые потоки властных групп - " в основе организации и взаимоотношения властных групп лежат родоплеменные законы для внутри элитных отношений и феодальный для внутри клановых." А Вы: - капитализм-социализм...

здесь : https://cont.ws/@ads/994030

---------------------------------------------

Император и бароны: чему нас учит разоблачение Медведева

Алексей Навальный и ФБК неправы. Взнос Усманова на «благотворительность» — это не взятка. Это дань. Параллельное государство имеет свой бюджет, а Медведев находится на самой вершине пирамиды. Неужели его доходы должны быть меньше, а дворцы — скромнее, чем у тех, кто находится ниже?

Масштаб империи

Фильм-расследование Фонда борьбы с коррупцией с Алексеем Навальным в роли ведущего собрал уже 10 млн просмотров на Youtube, и еще 2–3 млн в «Одноклассниках». То есть, его посмотрела примерно одна десятая часть населения России, что должно улавливаться социологическими опросами.

Судя по отсутствию разоблачений и опровержений — как со стороны представителей власти, так и многочисленной идеологической обслуги в лице экспертов, политологов и так далее, в фильме рассказывается правда. Это подтверждается и обидой на Навального со стороны журналистов — в фильме упоминаются многие факты, которые ранее публиковались в СМИ, в частности, в «Новой газете». А ссылки на эти статьи в фильме — нет. Надо сказать, что ФБК не является СМИ и не обязан следовать журналистской этике.

Публикации в «Новой Газете» и других СМИ не вышли за пределы их традиционной аудитории, которая и без того относится критически к выстроенной в России политической системе. Фильм ФБК же оказался доходчивым и показал масштаб «империи Медведева», которая-де-юре принадлежит благотворительным фондам, чьим имуществом иногда пользуется премьер-министр.

Именно масштабы «империи Медведева» больше всего поражают воображение. Как оказалось, многие не понимают — зачем ему столько дворцов и имений? Почему нельзя обойтись государственными резиденциями? Некоторые из моих собеседников полагают, что это вопрос к психологу. На мой же взгляд, феномен имеет чисто политологическое объяснение, и если в нем и есть психологическая составляющая, то она касается психологии Homo Sapiens в целом, а не Дмитрия Медведева персонально.

Итак, перейдем к политологическому разбору. Должен предупредить, что все, что написано ниже — это лишь теория, и читателю самому предоставляется решить, насколько она правдоподобна.

Кто такой народ

Наше общество разделено на две неравные части. Одна (меньшая) включена в политическую систему России. Система живет по своим правилам и неписанным законам, которые не совпадают с законами писанными. Эта традиция досталась нам в наследство от СССР, в котором, по Конституции, вся власть была у Советов, а-де-факто властными органами была система райкомов, обкомов и ЦК КПСС, дополненная силовыми структурами. По форме все решения принимались «по инициативе снизу» и встречались горячим одобрением трудящихся масс, но по факту сначала была воля партийного руководства, а уже потом организовывались «инициатива» и «горячее одобрение».

Точно так и сейчас всем и каждому понятно, что большинство органов народного представительства и институтов демократии в России профанированы и выполняют роль ширмы. Устройство реальной политической системы невозможно понять, читая Конституцию.

В результате мы имеем интересную ситуацию. Большая часть жителей крупных городов России живет в состоянии «современного общества», в котором существует свободный рынок труда, защищены права собственности (пока она не достигла некоторого размера), есть свобода слова, действуют СМИ и порой даже проходят конкурентные выборы. То есть, если прищурить глаза и не задаваться ненужными вопросами, похоже на «нормальную» жизнь. Практически все, кто пишет и выступает в СМИ и в соцсетях, проживают именно в этой страте общества, потому может показаться, что в ней «весь народ». Но это не так.

Жизнь людей в малых населенных пунктах и в ряде национальных республик (но не только), устроена по-другому. Там могут быть свои Кущевки, «ханства» или просто развал и разруха, самый обеспеченный слой в которых —пенсионеры. Эта часть населения мало отражается в политической жизни — за тем исключением, что именно она дает большую часть голосов партии власти.

И, наконец, участники реальной политической системы. В нее входят крупные чиновники, бизнесмены, публичные политики в виде депутатов, мэров и губернаторов, силовики и судьи. И бандиты.

У представителей перечисленных профессий разная степень вовлеченности в систему. Предприниматели могут себе позволить «неучастие», но для них поговорка «если ты не занимаешься политикой, она займется тобой» имеет не абстрактный, а вполне конкретный характер в виде риска рейдерства и необходимости либо платить взятки, либо содержать штат юристов. Мелкие муниципальные депутаты, как правило, тоже не являются субъектами системы. Они «отбывают номер» в сельсоветах, не влияя на распределение скудного сельского бюджета. Все остальные если не участвуют в жизни «системы» постоянно, то в любой момент могут быть «призваны».

Хозяева жизни

Как же устроена наша политическая система? Полагаю, что наилучшим термином, определяющим ее характер, является неофеодализм. Причины его появления (коррупционность выборов — голосование не по реальным заслугам или проступкам кандидатов, а по задействованным ими ресурсам) и основные этапы развития я уже описывал, не буду повторяться.

Естественно, если часть общества существует в закрытой (для остальных) системе со своими правилами игры, у нее формируются и свои нормы поведения. Прекрасный тому пример — «блатной» мир. Или, полярный пример — мир российского дворянства времен империи. Наша элита «ковалась» в 90-е годы по принципу «кто круче», а степень крутизны определялась, в том числе, показательным потреблением. Пройдитесь по Заельцовскому кладбищу Новосибирска (такие кладбища есть в любом российском городе) — и вы найдете могилы «авторитетов»90-х с большими стелами, на которых покойные изображены на фоне шикарных автомобилей.

Для современного человека показное потребление выглядит дикостью, но мы должны признать, что оно было и остается существенной составляющей определения «иерархии» в нашем обществе. Мне рассказывали смешную (и печальную) историю о том, как один представитель среднего класса поднапрягся и устроил своего сына в «десятку» (десятую гимназию Новосибирска) с мыслью о том, что там отпрыск перезнакомится с детьми элиты и тем самым обеспечит себе будущее. Однако парень быстро оказался изгоем в классе по имущественному признаку и в категорической форме требовал от родителей, чтоб те высаживали его за квартал от школы — чтобы одноклассники ненароком не увидели, на какой машине он приезжает.

Дикость дикостью, но в Российской империи правящий класс страдал тем же недугом. Основной статьей импорта были предметы роскоши, тысячи крестьян работали целый год, чтобы барин мог купить себе экипаж, приличествующий его статусу. Основной причиной разорения крупных землевладельцев было строительство замков и особняков.

А Портос чуть не убил Д’Артаньяна, когда тот выяснил, что его портупея богата только спереди, но не сзади. Большая часть циклопических сооружений древности были как раз показным потреблением, демонстрировавшим величие и богатство властителей.

Если в политической системе России выстроился неофеодализм, почему он должен был оказаться свободен от таких атрибутов феодализма, как показное потребление? Стыд перед избирателями?

РОССИЯНЕ ПРИВЫКЛИ, ЧТО ТЕ, КТО ИЗБИРАЮТСЯ — ГОРАЗДО БОГАЧЕ ТЕХ, КТО ИЗБИРАЕТ, ЭТО ПЕРЕСТАЛО БЫТЬ НЕГАТИВНЫМ ФАКТОРОМ И СТАЛО НОРМОЙ

Думаю, что настоящий исследователь (к которым автор, увы, не относится) легко выяснит, что среднегодовой декларируемый доход кандидатов, побеждавших на выборах в 90-х годах, рос от года в год, далеко оторвавшись от дохода среднего избирателя. Россияне привыкли, что те, кто избираются — гораздо богаче тех, кто избирает, это перестало быть негативным фактором и стало нормой, если даже не положительным качеством кандидата. «Единая Россия» — партия, в которой супербогатые «представляют интересы» бедных.

Часть участников системы могут себе позволить показное потребление, не скрывая его ни от кого. Вот цитата из статьи 2007 года: «Рынок заполнен строящимися суперяхтами, и правят бал сейчас именно русские. Для них самое главное — у кого самая длинная яхта, самая высокая мачта и самая лучшая отделка. По моему опыту, для русских олигархов яхты — прежде всего знак статуса. Нередко изысканный дизайн их интересует гораздо больше, чем то, для чего, собственно, яхта используется».

Как минимум в части системы показное потребление является нормой. Скорее всего — это не исключительная часть, и тому есть подтверждения.

Если до 2003-го олигархи могли считать себя «хозяевами положения» в России, то потом иерархия поменялась. Главными стали чиновники и силовики. И возникла проблема. С одной стороны, возросший статус требовал более показательного потребления. С другой — был риск разоблачений.

Мы видим, что чиновники, даже средней руки, ничто же сумняшеся обзавелись загородной недвижимостью разной степени элитности.

Также были сделаны существенные шаги к тому, чтобы обелить доходы. По слухам, в нулевых была введена практика доплаты «правильным» депутатам ГД в конвертах. Вообще, тогда появилась идеология — давайте мы (то есть —государство) будем много платить ключевым людям, чтобы их не смогли перекупить наши враги. Позже эта же идеология была распространена на НКО. А ранее — на СМИ.

Постепенно эти выплаты легализовывались. Можно проследить динамику зарплаты депутатов Госдумы. Только за предыдущий созыв она чуть ли не удвоилась. Также у правительства имелись дополнительные, вполне легальные инструменты. Ключевых чиновников направляли в советы директоров тех или иных компаний, и они там получали причитающиеся немалые выплаты. Кроме того, для решения финансовых проблем того или иного полезного человека могли сделать и руководителем госкорпорации.

Так что огромные зарплаты руководителей госкорпораций, скорее всего, — еще одно свидетельство данного явления.

У других «полезных людей», кто по каким-то причинам не мог оставить госслужбу, в госкорпорациях в топ-менеджменте оказывались близкие родственники. Например, дети. Поэтому на вопрос, откуда особняк или яхта, всегда можно было ответить — а это сына, он у меня хорошо зарабатывает.

Подобная практика не при Путине началась. Еще в 90-е годы мой отец, работавший в Академии наук, заметил, что в новейшее время существенно изменилось соотношение зарплат между руководителями и рядовыми сотрудниками. Мы знаем, что легальные доходы ректоров вузов составляют миллионы рублей в год. И это не связано с успехом или неуспехом вуза.

Один из принципов системы — все ключевые люди должны получать больше, чем заслуживают. Это заставит их быть активными сторонниками системы или хотя бы «помалкивать в тряпочку». При массовой пассивности населения метод оказался весьма эффективен. Реформа науки тому подтверждение — РАН в ее прежнем виде-де-факто ликвидирована, но академики получили пожизненную синекуру.

В неофеодальной иерархии немало ступеней, и соотношение доходов между каждой должно быть примерно одинаковым. Дмитрий Медведев находится на самой вершине пирамиды. Что же вы хотите, чтобы его доходы были ниже, а дворцы — скромнее, чем у тех, кто находится ниже? А там, напомню, и олигархи, и руководители госкорпораций.

Тут Алексей Навальный и ФБК неправы. Взнос Усманова в благотворительный фонд — это не взятка. Это дань. Параллельное неофеодальное государство имеет свой бюджет. И это тоже не при Путине началось. Давайте вспомним коробку из-под ксерокса, полную наличных долларов, которую задержали на выходе из штаба Ельцина в 1996-м году.

В ту пору система решала свои проблемы на конкурентных выборах на фоне растущего недовольства населения. Дань, в том числе, формировалась в виде пожертвований на избирательную кампанию. А олигархов приписывали к партиям и кандидатам, чтобы они их финансировали. По некоторым данным, позже система модернизировалась — деньги сдавались ответственным за выборы, а те уже выдавали партиям и кандидатам.

В ЭТОЙ СИСТЕМЕ РАСЧЕТЫ КРУПНЫМИ НАЛИЧНЫМИ СУММАМИ — ЭТО НОРМА. ВСЕ ТАК ДЕЛАЮТ. ПОТОМУ И ПРИТУПЛЯЕТСЯ ОСТОРОЖНОСТЬ

То есть, у системы появился параллельный бюджет для решения специфичных задач. Каков его размер и насколько велик спектр решаемых задач — мы не знаем. Но добровольные пожертвования олигархов и госкорпораций, судя по всему — не единственный источник пополнения этого бюджета. В девяностые и нулевые ходили упорные слухи о стоимости тех или иных постов — как получения, так и сохранения.

Отчасти это подтверждается уголовными делами «Оборонсервиса», дела Магнитского. Удивительная мягкость приговора в одном случае, «закрытие глаз» на вывод гигантских сумм путем налоговых возвратов, возможно, объясняется тем, что с точки зрения государства речь шла не о воровстве, а о переводе из одного бюджета в другой.

В других случаях мы видим странное, не поддающееся логическому объяснению поведение фигурантов уголовных дел, пойманных при получении или хранении крупных сумм денег. Чем объяснить странное поведение Никиты Белых или Алексея Улюкаева? Их заявления о своей честности выглядят странно при отсутствии внятных объяснений. как же так получилось?

Напрашивается версия: в этой системе расчеты крупными наличными суммами — это норма. Все так делают. Потому и притупляется осторожность, потому и искренняя уверенность в своей порядочности. Ведь в их системе «морали» — все нормально.

Или бывший губернатор Сахалина Александр Хорошавин — заметьте, большая часть его имущества оказалась в виде наличной валюты (на сумму 700 млн рублей). Напрашивается вопрос — это его сбережения или сумма, приготовленная для передачи кому-то? Правды мы не узнаем.

Если группа людей может неограниченно вознаграждать друг друга за реальные или мнимые заслуги, вряд ли она добровольно откажется от постоянного увеличения этого вознаграждения. Ни русское дворянство, ни римские патриции, ни церковные иерархи (и западной, и восточной церкви) не смогли устоять перед соблазном окружить себя роскошью и великолепием, как только такая возможность представилась.

Так что речь вовсе не о психологии лично Дмитрия Медведева. Проблема глубже. 

Протестантская революция

Рассмотрим еще один аспект — а может ли участник системы отказаться от показного потребления, быть демонстративно скромным? Наверно, может. Но это несет дополнительные риски. Остальные могут начать воспринимать его как угрозу — «он нас всех хочет сдать». И бац — карьера не задалась, тебя спровадили на периферию.

Ограничением гонки показного потребления выступила протестантская революция. Голландское слово «гез» переводятся как «нищий», голландское дворянство стало демонстративно скромной в одежде и украшениях — в пику роскошной испанской аристократии. В других странах эту роль выполнили социальные революции или их угроза, а также растущее давление общественного мнения.

Подобное же давление сейчас начало испытывать неодворянство России. Кризис рождает запрос на справедливость.

https://tayga.info/133190