Капитан Валья, лейтенант Хависте, воевавшие в Эстонском корпусе Красной армии, теперь изгои. В «герои» записали палачей
В годы Великой Отечественной войны в составе Красной армии воевал Эстонский корпус. Созданный в 1942 году, он насчитывал в своём составе более 32 тыс. человек (по состоянию на ноябрь), 80% из которых были этническими эстонцами. При советской власти они прожили всего лишь один год, поэтому часть личного состава была в политико-моральном отношении неустойчива.
Офицерские кадры корпуса по своему боевому опыту и подготовке не представляли чего-то однообразного и целого. Это были, прежде всего, бывшие офицеры буржуазной эстонской армии, перешедшие на службу в Красную армии. До 20% процентов офицеров составляли бывшие офицеры запаса, мобилизованные в 1941 году. Это была самая неблагонадёжная в политическом отношении часть офицеров, в прошлом являвшихся членами партии «Союз обороны Эстонии» («Кайтселийт»).
В оборонительных боях 1942 года эстонцы в целом дрались достойно, но были и переходы (в том числе групповые) на сторону противника, причем во главе с офицерами. Так, в 1943 году за контрреволюционную агитацию и изменческие намерения было арестовано свыше 200 человек.
Существующие проблемы убедили советское командование в том, что корпус нуждается как в переформировании, так и в усиленной подготовке. В результате целого комплекса мер, предпринятых командованием частей, ситуацию удалось выправить.
Начиная с февраля 1944 года, войска корпуса напряжённо занимались боевой подготовкой. Первое боевое крещение обновленный корпус принял во время боев севернее города Тарту. Эти бои стали для корпуса серьёзным испытанием, в котором личный состав проявил хорошую боеспособность и высокий наступательный дух.
Прорвав сильно укреплённую оборону противника на реке Эмайыги, корпус начал стремительно продвигаться вперёд, вдоль Чудского озера. Преодолевая сопротивление противника, бойцы с боями проходил по 25−30 км в сутки, и к 20 сентября вышли к побережью Финского залива, первым соединившись с частями 8-й армии, наступавшей с запада от Нарвы.
Бойцы, сержанты и офицеры частей корпуса сражались самоотверженно, случаев перехода к врагу, дезертирства и членовредительства отмечено не было. Раненые солдаты продолжали оставаться в строю.
Вот строки из донесений. «Взводы под командованием лейтенантов Хависте и Суй, первыми стремительно форсировав реку, в ожесточённой рукопашной схватке выбили противника из траншей. Красноармеец Тыннерт, мастерски действуя автоматом и гранатами, убил 2-х офицеров и 4-х солдат противника. Снайпер сержант Ярк метко бил по наиболее важным целям — офицерам, пулемётчикам, и уничтожил 5 гитлеровцев. Впервые участвовавший в бою старший сержант Сеетмаа, налетев на трех фашистов, не растерялся и двух из них убил».
Отметим, что в эти дни корпус сражался против эстонцев, находящихся на службе у немцев, и когда один из советских батальонов под командой капитана Валья окружил и почти полностью уничтожил вражескую роту, состоящую из эстонских эсэсовцев, многие бойцы кричали «Смерть предателям! В плен их не брать!».
Подвиги эстонских воинов были высоко оценены командованием. До конца войны 9 человек из состава 8-го корпуса стали Героями Советского Союза, а ещё более 20 тыс. военнослужащих были награждены орденами и медалями.
Освобождение Таллина
22 сентября главный город Эстонии — Таллин, встречал воинов Красной армии. Одними из первых в город вступили солдаты и командиры 7-й эстонской стрелковой дивизии. Горожане бросали цветы, кричали приветствия на эстонском языке, а потом, уже после прохождения парадных колонн, оживлённо беседовали с солдатами и их командирами. Таллинцы со злобой рассказывали о немцах, а также о тех лишениях, которые выпали на население столицы, когда там хозяйничали гитлеровцы.
Норма выдачи хлеба — 800 граммов в неделю на одного человека. Еды катастрофически не хватало, горожане вынуждены были бродить по окрестным деревням и всеми правдами и неправдами добывать продовольствие (в народе этот процесс называли словом «мешочничать»). При этом оккупанты даже и не думали прекращать розыск граждан, уклоняющихся от мобилизации в немецкую армию. Помимо этого, нацисты расклеили по всему городу объявления, призывавшие эвакуироваться в Германию — однако воспользовались этой возможностью только те, кто активно сотрудничал с фашистами.
В целом приход Красной армии в Эстонии ожидали настороженно, и на это были свои причины. Житель Таллина А. Дильсон так сформулировал отношение к новым властям: «Немцы убедили многих, что Красная армия будет мстить эстонцам, станет поголовно расстреливать их, а оставшихся в живых выселит в Сибирь. К тому же многие боялись репрессий за то, что родственники их служили в немецкой армии, или они сами работали у немцев».
Тем не менее горожане инициативно приходили в военные комендатуры, чтобы сообщить о местах хранения оружия и военного имущества или предлагать свои услуги в оказании помощи Красной армии. Они беспокоились о сохранности складов и магазинов, просили, чтобы там выставили охрану. Пользуясь неразберихой последних дней немецкой оккупации, местный криминал распоясался, пошли грабежи. По свидетельствам жителей, 21−22 сентября в городе на улицах можно было встретить большое количество пьяных. Схожая картина наблюдалась в Тюри и Пайде и некоторых других городах.
Отмечались также нападения на советских солдат — непримиримые таким образом давали понять, что они реально существуют. В городе Пайде выстрелом из жилого дома был убит танкист, а выстрелом с чердака — старшина 63-й гвардейской стрелковой дивизии. Кроме того, была обстреляна машина начальника политотдела той же дивизии.
Немцами в городе были оставлены собственные агенты. Так, 26 сентября бойцы роты связи 45-й гвардейской стрелковой дивизии рассказывали, что к ним подошла женщина, которая начала расспрашивать о том, в какой части они служат. В ходе проведённого следователями СМЕРШ дознания было установлено, что она была немецким агентом, собиравшим информацию по частям Красной армии.
Расправа над узниками
Оставляя Эстонию, гитлеровцы стремились нанести максимальный урон экономике республики. Нарва была разрушена до основания. Были уничтожены центральные кварталы городов Тарту, Палдиски, взрывали лучшие здания в Йыгеве и Пыльтсамаа. Полностью реализовать свои разрушительные планы гитлеровцам помешало быстрое наступление советских войск
То, что немцы не успели сделать с городами и хуторами, в большей степени было достигнуто в концлагерях. Только в течение трёх недель сентября 1944 года в районе Палдиски-Клога-Ранд было расстреляно и сожжено до 3-х тысяч человек, включая 800 эстонцев. Характерный запах от сжигаемых трупов стоял здесь несколько дней. Раненых и обгоревших узников, пытавшихся бежать с места расправы, немцы добивали.
Накануне 18 сентября (начало бегства) начались массовые расстрелы в концентрационных лагерях в районе населённых пунктов Тапа и Кадрина. Прорвавшиеся передовые отряды советских войск успели освободить до 500 человек заключённых. Значительное количество военнопленных и мирных граждан удалось спасти из Таллинского лагеря: при бомбардировке города 20 сентября охрана лагеря укрылась, чем воспользовались заключённые — они бежали, кто куда.
В Таллин гитлеровцы согнали советских граждан, угнанных из Ленинградской области, с Украины и Белоруссии, немцы планировали отправит их в Германию. Всего около 8 тыс. человек. 21 сентября на пароходе вывезли около полутора тысяч подростков из Белоруссии. Остальная часть узников наступавшими частями Красной армии была освобождена. Не дождались этого момента заключённые-евреи, которые содержались в местных лагерях — немцы успели утопить всех в море.
Зверская расправа над заключёнными в концлагере Клоога началась 19 сентября, когда сюда из Таллина прибыли закрытые грузовые машины, доставившие 800 русских военнопленных, 700 эстонских политзаключённых, 74 еврея из лагеря в Лагеди (ещё 440 человек были там расстреляны на месте). Вместе с этим контингентом прибыла машин с командой СД.
Заключённых разделили на группы и выстроили перед бараками. Одна группа в 300 человек получила задание по заготовке дров; им было объявлено, что их готовят к эвакуации в Германию.
В 14:30 немцы начали расправу. Ими была подготовлена поляна за территорией лагеря, где из заготовленных дров были разложены четыре огромных кострища. Заключённых стали укладывать на дрова, тесными рядами, после чего начали расстреливать из автоматов.
Затем на трупы уложили новый слой дров, снова уложили заключённых и снова расстреляли. В конечном итоге в каждом костре уложили 8−10 рядов трупов, после чего подготовленные к уничтожению гигантские сооружения были облиты бензином (всего 14 бочек) и подожжены.
Кострища горели двое с половиной суток. Тех узников, что не поместились в кострах, расстреливали в бараках, а затем рядом с ними. Спустя время, сюда же были доставлены 1500 евреев, женщин и детей, которых также расстреляли. В живых остались менее 100 человек, которым удалось спастись бегством.
Подобных расправ, учиненных фашистами с помощью угодливых эстонцев и украинцев, было множество. Этим и запомнилось трёхлетнее присутствие гитлеровцев в Эстонии…
Об этом периоде современные эстонцы не любят вспоминать, ибо такая истории напрочь расходится с политикой «маленького, но гордого» члена Евросоюза и НАТО. И поэтому гитлеровцы у них преподносятся как освободители, а советские войска — как оккупанты. Такая у них, эстонцев, сейчас историческая правда.
По этой «эстонской правде» капитан Валья, лейтенант Хависте, сержант Ярк, рядовой Тыннерт, воевавшие против фашистов, ныне «пособники агрессора», а эстонцы, добровольно влившиеся в ряды СС, вместе с украинскими карателями расстреливавшие мирных жителей и военнопленных — «герои».
Впрочем, в стране, где практически все неэстонское население носит унизительное обозначение «лица с неопределённым гражданством» (määratlemata kodakondsusega isik), это и не удивительно.
https://svpressa.ru/society/ar...
Оценили 19 человек
28 кармы