Почти в самом конце Колпачного переулка, где уже не слышно шума многолюдной Покровки стоит дом, история жильцов которого заслуживает написания уже если не исследования, то уж романа в любом случае.
На первый взгляд он не выделяется чем-то особенным. Да, красивый, да явно старый. И не более. Но когда проходишь мимо, обязательно притормаживаешь, и чем-то холодным веет от его стен.
Еще лет пятнадцать назад возле этого обязательно дежурила машина с рослыми ребятами одинаково незапоминающейся внешности. И если вы вдруг притормаживали, они обязательно провожали вас долгим и внимательным взглядом.
А местные жители шептались, что по вечерам из дома слышны стоны, а в окнах мелькает тень одного из бывших жильцов – некогда всесильного наркома безопасности Абакумова. Говорят, что видят его здесь и сегодня. Хотя уже редко.
В народе дом №11 по Колпачному так и зовут – «дом Абакумова». Но история его началась значительно раньше.
Властитель нот
Зимой 1881-1882 года музыкальный издатель Пётр Иванович Юргенсон выкупил в Хохловском переулке, что соседствует с Колпачным, участок земли с палатами у казны и устроил там нотопечатню.
Начинал сын ревельского моряка приказчиком в музыкальных магазинах. В 1859 году стал управляющим нотным отделом музыкальной фирмы братьев Шильдбах. Через 2 года фирма разорилась и 25-летний Юргенсон создал собственное предприятие. Фирма Юргенсона вскоре стала крупнейшей в России. Всего до 1912 года ею было выпущено в свет 28 партитур опер и балетов, 300 партитур оркестровых произведений, 150 оперных клавиров, 2200 духовно-музыкальных композиций, свыше 2000 светских хоров, более 200 книг о музыке.
В нотопечатне в Хохловском переулке впервые увидели свет практически все произведения Петра Ильича Чайковского. С ним Юргенсон дружил. И не просто дружил, но и выступал как меценат, скупая все его автографы, поддерживая деньгами. Чайковский посвятил ему романс «Падает слеза…».
Юргенсон выпустил и первое собрание сочинений Глинки.
После смерти Юргенсона в 1903 году управление фирмой перешло к его сыновьям. Рядом с нотопечатней был построен дом младшего сына Юргенсона Григория (Колпачный переулок, 9) и дом зятя Юргенсона - врача-офтальмолога Снегирёва (Колпачный переулок, дом 11).
После Октябрьской революции компания Юргенсона была национализирована, и на её базе было создано издательство «Музыка».
В 1918 году после «Декрета о национализации» фирма Юргенсона прекращает свою работу, а типография становится Государственным музыкальным издательством (Госмузиздат), оставаясь на прежней территории. В доме на Хохловском «Госмузиздат» переименовывается сначала в «Музгиз», потом называется «Музыка», а потом издательство переезжает, а в доме располагается «Типография №8».
В 2004 году музыкальное издательство Юргенсона было возрождено его правнуком. Издательство “Музыка” продолжает существовать, считая себя старейшим нотным издательством в России и продолжателем дела Юргенсона.
Хохловский переулок и нотопечатня Юргенсона являются фоном одной из сцен в знаменитом романе Владимира Орлова «Альтист Данилов»:
«...Шли они берегом Яузы, а потом пересекли бульвар и голым, асфальтовым полем Хитрова рынка добрели до Подкопаевского переулка и у Николы в Подкопае свернули к Хохлам. Справа от них тихо темнели палаты Шуйских и выше - длинный, голубой днём, штаб эсеров, разгромленный в августе восемнадцатого и ставший нынче детским садом, и в кривом колене Хохловского переулка их встретила ночным гудом нотопечатня Юргенсона, ныне музыкальная типография, каждый раз обжигавшая Данилова памятью о Петре Ильиче, приносившем сюда тёплые ещё листы»...
Дом №9, кстати, при советском правительстве принял представительство Якутской АССР. К тому же, в середине 19 века на территории дома № 9 проживал собиратель русских сказок Афанасьев.
Где лечил глаза Григорий Мелихов
Этот дом построен в 1912 году по проекту архитектора Глазова для профессора МГУ, известного офтальмолога Константина Снегирева. Здесь находилась его глазная лечебница, здесь же он и жил. В здании №11 по Колпачному переулку Константин Владимирович Снегирев, доктор медицины, приват доцент Московского университета, хозяин и главный врач глазной лечебницы, статский советник лечил всех, кто в этом нуждался. Доктор Снегирёв был сыном священника, законоучителя сельского училища Старо-Березовского Владимира Снегирёва. Его именем, кстати, назван роддом №6 в Санкт-Петербурге, где родился и нынешний президент России Владимир Путин.
Дом этот был построен на месте усадьбы его жены, урожденной Юргенсон. После революции Снегирев стал профессором Московского университета и до конца 20-х заведовал клиникой и жил в этом же доме.
Здесь же, будучи подростком, лечился Михаил Шолохов и потом в благодарность упомянул об этой клинике в романе «Тихий Дон».
Помните: «Врач, сопровождавший поезд, вызвав по списку Григория Мелехова и указывая сестре милосердия на него, сказал: «Глазная лечебница доктора Снегирёва. Колпачный переулок».
Мелехов приехал в Москву, чтобы вылечить травму глаза, полученную в бою.
Только после смерти Снегирева здание было передано под коммунальное жилье. Здесь поселилось аж 16 семей!
Замок начальника СМЕРША
В 1948 году дом был предоставлен для квартиры Министра государственной безопасности СССР и начальника военной контрразведки СМЕРШ Виктора Абакумова. На выселение из этого дома квартирантов, ремонт и оборудование квартиры была потрачена колоссальная сумма из средств МГБ. Перепланировка квартиры проводилась по проекту архитекторов Рыбацкого и инженера Филатова, и часть редких строительных материалов прибывала «из неизвестного источника».
Этот особняк в центре Москвы, в тихоньком Колпачном переулке, Абакумов приглядел случайно, прогуливаясь в свой редкий свободный час с всегда настороженным адъютантом, всегда следовавшим чуть позади, - всесильный министр не выносил, когда кто-то держался вровень с ним.
Запущенный особняк выглядел невзыскательно. Но жило в нем 16 семей – 50 человек. Всех их выселили в 48 часов, но… каждой семье предоставили отдельную квартиру.
В 1951 году Абакумова арестовали по подозрению в сокрытии «сионистского заговора» в МГБ СССР и через три года он был расстрелян Дом же был передан КГБ и стал явочной квартирой.
Гостеприимная разведка
Так он и стал штаб-квартирой пресс-бюро Службы внешней разведки России, когда она вышла из подчинения КГБ. Вернее тогда это подразделение называлось Центр по общественным связям Службы внешней разведки РФ.
Не раз бывал в этом доме и я, пока пресс-бюро не переехало в другой дом, на Остоженке. Он тоже заслуживает отдельного разговора. Но как-нибудь в следующий раз.
Во времена работы здесь пресс-бюро в доме собиралось множество интересных людей. Пресс-бюро тогда возглавлял Юрий Георгиевич Кобаладзе, благодаря обаянию которого и утвердился положительный имидж службы. По-грузински гостеприимный, умный, образованный, прекрасно разбирающийся не только в людях, но и литературе и виски, Кобаладзе сумел создать ведомство совершенно нового толка. Поэтому на встречи с ветеранами охотно ходили и журналисты, и писатели. И даже если Кобаладзе отказывал в информации, то делал это так, что ему еще и благодарен оставался.
Архитектурные особенности здания
Стилистика фасада с трудом поддаётся определению. Пространственно-объёмная композиция здания уникальна. Основные элементы оформления - вытянутые колонки, опоясанные несколькими горизонтальными поясками, разбивающими боковые поверхности и окружающие эркеры полукруглой формы. Верхнюю часть постройки венчает карниз, выполненный в классицистической стилистике. Окна первого этажа сделаны в форме арок, а рамы выгнуты в соответствии со стилистикой модерна. Карниз постройки увенчан волнообразным гладким аттиком. Входной проём в левой части особняка выполнен в духе Ренессанса, а стилистика оформления двух окон третьего этажа по центру здания перекликается с так называемым «нарышкинским стилем». Сочетание всех этих, таких стилистически непохожих друг на друга элементов оформления здания, говорит, по мнению некоторых специалистов, в первую очередь о несколько сомнительном вкусе автора постройки.
Судьба Виктора Абакумова
Виктор Семёнович Абакумов родился в 1908 году в семье больничного истопника и прачки. Закончил четыре класса городского училища. С 1921 по 1923 годы служил добровольцем-санитаром во 2-й Московской бригаде частей особого назначения (ЧОН). В 1924 году из-за безработицы работал на временных работах, но уже с 1925 года работал упаковщиком Моспромсоюза, пока через два года не стал стрелком 1-го отряда военно-промышленной охраны ВСНХ СССР, а потом упаковщиком складов Центрсоюза.
Во время кампании по выдвижению рабочих в советский аппарат Абакумов через профсоюзы был назначен на должность заместителя начальника административного отдела торгово-посылочной конторы Наркомата торговли РСФСР и одновременно секретаря ячейки ВЛКСМ. Так он дорос до должности заведующего военным отделом Замоскворецкого райкома комсомола.
С января 1932 года работал в органах ОГПУ-НКВД практикантом экономического отдела полномочного представителя ОГПУ по Московской области и уполномоченным экономического отдела полномочного представителя ОГПУ по Московской области. В ОГПУ Московской области его презрительно называли «фокстротчиком». Будущий министр увлекался танцами и больше всего любил модный тогда фокстрот.
В 1933 году был переведён из членов в кандидаты партии за нежелание ликвидировать свою политическую безграмотность. В 1934 году было выявлено, что Абакумов на конспиративных квартирах встречался с различными женщинами, в связи с чем он был переведён в Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений (ГУЛаг). А через два года ему присвоили специальное звание младшего лейтенанта госбезопасности. И начался взлет: оперуполномоченного 4-го (секретно-политического) отдела ГУГБ НКВД, замначальника отделения, начальник отделения 2-го отдела ГУГБ НКВД.
С назначением Лаврентия Берии народным комиссаром внутренних дел СССР Абакумов с декабря 1938 года исполнял обязанности начальника, а затем утвержден в должности начальника управления НКВД по Ростовской области. Говорят, он и сам не брезговал применять силу во время допросов.
В начале 1941 года он становится заместителем народного комиссара внутренних дел СССР и начальником Управления Особых отделов НКВД СССР, которое в июле 1941 года было преобразовано в СМЕРШ. В апреле 1943 года Виктор Семёнович Абакумов был назначен на должность начальника Главного управления контрразведки «СМЕРШ» и заместителя народного комиссара обороны
«Принижать заслуги Абакумова в успешной работе ГУКР «Смерш» несерьезно, думаю, что этого не позволит себе ни один контрразведчик военного времени. Практические результаты деятельности «Смерша» оказались выше, чем у НКГБ, что и стало причиной выдвижения Абакумова», писал позже в своих воспоминаниях генерал Меркулов.
Абакумов принимал участие в депортации ряда народов Северного Кавказа, за что был награждён орденом Красного Знамени и орденом Кутузова 1 степени. Историк Никита Петров отмечает его участие в мародёрстве на территории Германии.
7 мая 1946 года Абакумов был назначен на должность министра государственной безопасности. Под руководством Абакумова было проведено «Ленинградское дело».
В 1951-м Абакумов направил Сталину совершенно секретную докладную записку «О необходимости выселения из западных областей Украины и Белоруссии, Молдавской, Латвийской, Литовской и Эстонской ССР участников антисоветской секты иеговистов и членов их семей».
В. Н. Зайчиков передаёт слова Сталина, сказанные в феврале 1953 года: «У нас кандидатура Абакумова не вызывала доверия. Назначили мы его министром по настоянию Берия. Вскоре после назначения членам Политбюро стало ясно, что Абакумов не на месте. Вот из-за такого отношения к подбору кадров я недолюбливаю Берия и не доверяю ему».
12 июля 1951 года Виктор Абакумов был арестован, и ему были выдвинуты обвинения в госизмене, сионистском заговоре в МГБ, в попытках воспрепятствовать разработке «дела врачей». Причиной ареста послужил донос Сталину от начальника следственной части по особо важным делам МГБ СССР подполковника Михаила Рюмина. Бывший министр был заключён в Лефортовскую тюрьму. За полтора месяца пыток и держания в камере-холодильнике крепкий здоровый мужчина превратился в старика-инвалида.
Поместили в одиночку и именовали «заключенный №15». В его особняке провели обыск. Недавние подчиненные Абакумова описали невиданное по тем временам имущество — мебельные гарнитуры, холодильники, радиоприемники. У бывшего министра нашли 1260 метров различных тканей, много столового серебра, 16 мужских и 7 женских часов, 100 пар обуви, чемодан подтяжек, 65 пар запонок...
Вместе с Абакумовым в заключении находилась его жена Антонина Николаевна Смирнова (дочь эстрадного гипнотизёра Орнальдо) с 4-месячным сыном. Она работала в отделе военно-морской разведки МГБ, Ее с ребенком посадили в Сретенскую тюрьму МГБ.
После прихода к власти Никиты Хрущева обвинения против Абакумова были изменены; ему вменялось в вину «Ленинградское дело», сфабрикованное им как, согласно новой официальной версии, участником «банды Берии».
Он был предан закрытому суду в Ленинграде, на котором виновным себя не признал.
— Сталин давал указания, я их исполнял.
Едва Абакумов это произнес, его лишили слова и ничего не позволили сказать о тех указаниях Сталина.
Ему не дали время на аппеляцию и расстреляли 19 декабря 1954 года. Через час после суда. Но то, что он не дал показания на ни кого из своих подчиненных, дало возможность вскоре освободить их.
В 1997 году Виктор Абакумов был частично реабилитирован: с него было снято обвинение в измене Родине, а приговор был заменён 25 годами заключения без конфискации имущества и переквалифицирован по статье «воинско-должностные преступления».
Его сын Игорь Смирнов в последствии стал известным ученым и занимался разработкой технологий компьютерной психодиагностики и психокоррекции поведения человека. Он умер в 2004 году. Именно его стараниями Абакумов был частично реабилитирован.
30 лет назад профессора медицины Игоря Смирнова на Западе окрестили «отцом психотронного оружия». А в 1993-м в США открыли под него профильный институт, и до 2004 года, то есть до смерти, он числился там формально председателем совета директоров.
Смирнов в США не остался.
В 1974-м, студентом 1-го Московского мединститута им. Сеченова, он начал разрабатывать психотехнологии - компьютерные технологии, позволяющие немедикаментозным путем диагностировать и корректировать психическое и физическое состояние человека.
В 1979 году, уже возглавляя в Первом МОЛМИ лабораторию психокоррекции, созданную под его разработки, Смирнов с коллегами получил патент от Госкомитета по науке и технике СССР на открытие «Свойства высших организмов к дистантным взаимодействиям». Работу группы сразу засекретили.
Итогом работы Смирнова и его соратников стала новая наука - психоэкология, возникшая на стыке наук, - психиатрии, психологии, нейрофизиологии, нейробиологии, математики, физики, информатики. Было защищено более 20 патентов, связанных с возможностями мозга и психики человека, четыре из них до сих пор не имеют аналогов в мире. За каждым патентом было не менее трех тысяч (!) положительных результатов экспериментов.
Борис Мессерер. Из книги «Промельк Беллы» (Ахмадулиной)
«Колпачный переулок был еще тем нам заметен, что мимо нас все время шли пленные немцы, это их вели на строительство дома на Котельнической набережной, как потом стало понятно. Но жалость к ним — это, по-моему, многим было присуще. Как-то вдруг жалость охватывала людей, самих испытавших горе, от них же как будто, в связи с ними, и все-таки это как-то все затмевалось, и все время что-то хотелось им подсунуть — булочку, шоколадку. И какая-нибудь слабая, несчастная улыбка немца вдруг осеняла его лицо.
Немцев солдаты вели на стройку, а рядом мы хулиганили. В доме жил Абакумов, но мы не знали, кто это такой, говорили, что это большой начальник, а мы непрестанно, вся вот эта такая наиболее озорная группа, нажимали звонок и пускались со всех ног. Один раз он посмотрел, кто этим занимается, понял, что это, может быть, и будущие враги народа, но, во всяком случае, пока просто глупые какие-то дети. Но однажды так погрозил, что поняли, что с этим дядей играть не надо».
Источник : http://vm.ru/news/2013/08/29/t...
Оценили 3 человека
5 кармы