1877 год. Княжество Сват. Завещание великого ахунда. Путешествие за сокровищами.
После того, как Сейф аль-Малюк и бандиты Шариф Хана уехали с того места, где прятались беглецы, Мицкевич принял решение не мешкая двинуться не в Мингору (там ему делать было нечего), а в селение Батхела, расположенное в Малаканде. Этот населённый пункт был выбран Яном не случайно. Перед смертью Абдул Гафур, оставшись с ним наедине, сунул в руку Мицкевича записку с указанием названия этого села и именем человека, к которому надо было обратиться.
— Запомни, Абдалла, — сказал Абдул Гафур. — Этот человек обязан мне всем, что есть у него. Приедешь к нему с Мустафой. Он хорошо знает его. Мы однажды заезжали к нему с моим сыном… Я тогда предупредил, что однажды к нему приедет человек с Мустафой. Только в этом случае он покажет, где спрятаны мои сокровища.
Абдул Гафур замолчал, чтобы перевести дух. Разговор отнимал у него много сил, хотя он говорил медленно и тихо. Только ни Ахунд, ни Мицкевич не подозревали, что их разговор подслушивает Сейф аль-Малюк. Именно в этот момент в его голове созрел коварный план. А ведь ему стоило бы прислушаться к заключительным словам, которые высказал Абдул Гафур, вместо того, чтобы предаваться мечтаниям о скором обогащении.
— Не спрашивай меня, откуда эти богатства, — продолжил ахунд. — Главное, мы не должны забывать, что блага, которыми мы пользуемся, даёт нам не случай, а небесные силы Всевышнего. Они невидимо разрушают расчёты злых людей, которым иногда на время удаётся обмануть и обокрасть кого-то. Жизнь даёт нам бесчисленные примеры, в которых открывается божественное провидение. Будь честен перед собой и перед Всевышним, Абдалла, и тогда провидение не оставит тебя. Вручаю в твои руки не столько сокровища, а сколько самое главное моё богатство — сына Мустафу. Береги его! А теперь иди и позови Сейф аль-Малюка.
В Батхелу добрались только к вечеру третьего дня. Дом торговца коврами Омар Хана нашёлся быстро — его знал каждый прохожий. Омар Хан встретил сдержанно, не выказывая никакой радости потому, как трудно было узнать в Мустафе с грязным, искусанным комарами лицом, в оборванной одежде сына великого ахунда. Лишь через некоторое время после разговора, когда Мицкевич показал записку Абдул Гафура, признав в ней руку ахунда, торговец расплылся в улыбке. Тотчас была организована купель с горячей водой для помывки гостей, накрыт дастархан со всевозможными яствами. Вести о кончине ахунда ещё не дошли до Малаканда, поэтому Омар Хан не преминул спросить:
— Как поживает учитель? Я слышал, что он приболел.
— Великий учитель Абдул Гафур оставил этот бренный мир четыре дня назад, — ответил Ян и возвёл взгляд к небу. — Поэтому мы с Мустафой здесь.
— Йа, Аллах! — воскликнул Омар Хан и, подняв руки к лицу, стал шептать слова молитвы по усопшему. Ян присоединился к нему — надо соответствовать принятому облику правоверного.
Закончив молитву, Омар Хан повернулся к Мицкевичу и сказал:
— Я предупрежден учителем о том, как поступить, если ко мне явится человек в сопровождении Мустафы. Сегодня отдохните, наберитесь сил, уважаемый Абдалла Хан, а завтра пойдём в горы. Идти далеко, поэтому силы вам понадобятся.
— Боюсь, что у нас нет времени на отдых, уважаемый Омар Хан. За нами по пятам идет Сейф аль-Малюк с бандитами Шариф Хана из Сайду-Шарифа.
— Как? — удивлённо воскликнул Омар Хан. — Сейф аль-Малюк был лучшим другом учителя. Его доброе имя известно даже здесь.
— К сожалению, он стал на путь предательства. Не смог устоять перед испытанием богатством. Решил сам завладеть сокровищами ахунда.
Омар Хан взял с собой в горы слуг, вооружённых длинноствольными джезайлами. Эти мушкеты, изогнутые, как ядовитые хищники и украшенные разнообразными, но изящными рисунками, придавали слугам грозный вид. Сам Омар Хан предпочёл вооружиться длинным индийским ножом, который заткнул за пояс, а Мицкевич выбрал английскую саблю с тяжёлыми металлическими ножнами. В случае чего ими можно было воспользоваться в бою для парирования ударов. Кроме этого, в арсенале торговца нашлось настоящее сокровище для ближнего боя — восьмиствольный пепербокс Крамера. Он представлял собой восьмимиллиметровый гладкоствольный капсюльный пистолет, названный перечницой из-за напоминания своим видом малую ручную мельницу для размалывания перца. Тщательно зарядив стволы, Ян захватил это оружие с собой.
До подножья горы добирались на лошадях. Дальше начинался крутой подъём по тропе, поэтому Омар Хан решил оставить двух слуг с лошадьми, а самим идти пешком. Мустафа мужественно принял решение идти с ними, а не оставаться внизу. Идти пришлось не очень далеко, но тропа была сложной. Приходилось всё время быть настороже, чтобы не улететь в пропасть или, в лучшем случае, не подвернуть ногу среди множества камней, валяющихся под ногами. По всей видимости, тропа была нехоженой и давно не использовалось. Со слов Омар Хана стало ясно, что здесь, в горной пещере, раньше проживал суфийский отшельник-захид. После его смерти тропа и пещера были заброшены, чем воспользовался ахунд для того, чтобы спрятать там свои сокровища.
— Вот, слава Аллаху, мы и пришли! — заявил Омар Хан, когда очутились в более или менее просторной площадке.
— А где же пещера? — спросил удивлённо Мицкевич.
Тропа на этой площадке заканчивалась тупиком и нигде не было видно входа в грот. Во всяком случае, с того места, где они стояли.
— А вы посмотрите повнимательнее…— сказал Омар Хан, хитро улыбнувшись.
Присутствующие бросились искать, но сколько бы раз не обошли площадку, нигде не было ничего похожего на вход. Ян даже попробовал сдвинуть некоторые камни, полагая, что, возможно, там находится заветная пещера. Наконец, Омар Хан смилостивился. Он подошёл к тому самому камню, которого пытался сдвинуть Мицкевич, только с другой стороны. Подставил плечо и легко тронул его с места, открыв нишу в половину человеческого роста. Затем приказал одному из слуг зажечь факелы и люди по одному гуськом проникли в просторный грот. Трепещущий свет пламени выхватил в темноте подобие каменной лестницы, ведущей вверх вдоль противоположной стены. К этой лестнице и повёл своих спутников Омар Хан. Почти у самого потолка обнаружилось ещё одно отверстие, но уже большего размера, чем вход в этот грот. Следующее помещение пещеры оказалось огромным. Во всяком случае, свет пламени факелов не достигал ни потолка, ни стен. Лишь внизу сверкало зеленоватой водой небольшое озерцо. Люди начали осторожно спускаться к этому водоёму. В пещере царила гнетущая тишина, изредка прерываемая капанием воды и шумом, издаваемым людьми.
— Копайте здесь! — приказал Омар Хан, указав слугам место, где следует копать.
Слуги отложили джезайлы в сторону и взялись за кетмены. Через некоторое время орудие труда ударилось об металл и высекло искру. Помощники Омар Хана быстро разгребли мелкие камни и подняли тяжёлый сундук, обитый железом.
— Посвяти! — сказал торговец. — Там должен быть ещё один ящик.
— Ну что?
— Да, хозяин! Есть ещё один сундук. Сейчас…
— Поднимайте! Вот так! Ставьте рядом.
— Абдалла Хан! — снова подал голос Омар Хан.
— Слушаю вас, уважаемый!
— Будем открывать здесь или вынесем сначала наружу?
— Предлагаю вынести на свет. Здесь всё-равно плохо видно. Ты не против, Мустафа? В конечном счете, это твои сундуки.
— Не согласен, Абдалла Хан. Давайте посмотрим! Может там полные сундуки камней.
— Как скажешь, молодой господин!
Вскрыли сначала большой сундук. Он был забит до отказа золотыми изделиями: чаши, кувшины, табакерки, холодное оружие лежало вперемешку с монетами разных стран. Во втором сундучке оказались драгоценные камни — они переливались разными цветами радуги под светом факела.
— Ну что?! Посмотрели, полюбовались, а теперь потащили на выход!
Каждая пара взялась за ручки сундуков и понесла наверх. Слугам достался довольно тяжёлый сундук, а сундук Мицкевича и Омар Хана был поменьше размером и полегче весом. Не успели спутники перейти в первую пещеру, как снаружи послышались далёкие глухие выстрелы. Под светом факела, которого нёс впереди Мустафа, Ян с Омаром понятливо переглянулись. Хорошо, что оставили внизу слуг. Иначе бы их бандиты настигли врасплох.
Выбравшись наружу, Мицкевич увидел, что внизу под скалой идёт настоящий бой. Пока перевес был на стороне слуг Омар Хана, которые, спрятавшись за большим валуном, с помощью своих дальнобойных мушкетов держали нападавших на расстоянии. Но они не могли видеть, что несколько бандитов уже обходят место стоянки с другой стороны, чтобы нанести удар со спины. Ян показал рукой Омар Хану на маневр нападавших.
— Вижу! — сказал он, затем повернулся к своим слугам, ждавшим приказаний. — Халик! Алим!
— Да, хозяин!
— Видите вон тех сынов шайтана? Сможете достать отсюда?
— Постараемся!
До их цели было не меньше трёхсот шагов, но дело осложнялось тем, что надо было стрелять не на равнинной местности. Ян с интересом наблюдал, как люди готовятся к стрельбе. «Знают ли они, что при стрельбе вниз траектория пули спрямляется и дальность полёта увеличивается?!» Так и есть — первые выстрелы ушли намного выше голов бандитов. Фонтанчики от пуль показали, что прицелились слуги неправильно. Пока бандиты их не видели — отвлечены на стреляющих внизу.
— Халик, Алим! — сказал негромко Мицкевич. — Цельтесь прямо под ноги!
Два выстрела слились в один и два бандита упали как подкошенные. Да уж, грозное оружие джезайлы. Не оставляют ни единого шанса противнику.
— Вот это уже другое дело! — воскликнул Омар Хан. — А то чуть не опозорили меня перед гостем!
Наконец, до бандитов дошло, что появилось подкрепление и они перенесли часть огня на находящихся наверху скалы. К счастью, их выстрелы не достигали цели — было слишком далеко для их менее дальнобойных, чем джезайлы, английских пехотных мушкетов. Но справедливости ради надо сказать, их оружие было более скорострельным, чем мультуки слуг Омар Хана. Впрочем, беглый огонь, который вели бандиты, не причинял никакого вреда искателям сокровищ ахунда. Поэтому Шариф Хан подгонял своих нукеров вперёд, поближе к противнику:
— Вперёд, вперёд, вперёд! За что я вам деньги плачу?Заходите слева вдоль скалы! И достаньте мне этого уруса! Никого не жалейте!
— Надо сначала вон тех двоих обезвредить, Шариф Хан! Они же нам головы не дают высунуть!
— Так в чём же дело? Где Амир?
— Здесь!
— Иди и принеси мне головы этих собак!
Амир считался в отряде самым лучшим лазутчиком. Небольшого роста, верткий, юркий, жилистый мужчина тридцати лет не признавал огнестрельного оружия. Обвешанный всевозможными вариантами холодного оружия, имел, кроме всего прочего, поясную сумку с метательными ножами, которыми владел виртуозно. Ему ничего не стоило с двадцати шагов попасть в голову или шею жертвы. Помимо этого Амир был когда-то настоящим палваном — богатырем в национальной борьбе гуштунгири.
Вот такого непростого бойца Шариф Хан отправил выполнить задание по ликвидации слуг Омар Хана, занимавших довольно удобную для обороны позицию. За спиной и слева у них была скала, вдоль по которой с вершины уже спускались искатели сокровищ с тяжёлым грузом. Важно было не подпустить бандитов на расстояние прямого выстрела, чтобы люди могли спокойно спуститься вниз. Прямо перед обороняющимися простиралось открытое пространство, откуда было первоначальное нападение бандитов. Они надеялись наскоком овладеть противником, но были остановлены точными и дальними выстрелами. Наиболее уязвимой была правая сторона позиции. Вдоль скалы, тут и там были разбросаны каменные глыбы, наподобие той, за которой прятались стрелки Омар Хана. Пользуясь их защитой, где переползая, где перебегая, Амир постепенно приближался к стрелкам. Чтобы отвлечь их внимание на себя, стрельба со стороны бандитов усилилась. Некоторые пули стали опасно дзенькать об камень в непосредственной близости от голов слуг Омар Хана. Ответную стрельбу слуги вели попеременно — пока один перезаряжал, другой стрелял и, наоборот, когда второму нужно было перезарядить свой джезайл, стрелял первый. К чести стрелков Омар Хана надо отметить, что стрельбу они вели довольно удачно — Шариф Хан к тому времени потерял убитыми и ранеными пятерых нукеров, не считая тех, кого вывели из строя Халик и Алим. А это была большая половина отряда. Если Амир не справится с заданием, то не видать им сокровищ Абдул Гарифа. Надо было послушать Сейф аль Малюка — взять больше людей. Пожадничал Шариф Хан, чтобы не делиться, вот теперь пожинает плоды. Вместе с ним осталось всего пять человек.
А Амир, тем временем, был уже в непосредственной близости от стрелков и, спрятавшись за очередным валуном, выбирал удобный момент, чтобы совершить бросок. Вот один из слуг встал спиной к нему и изготовился к стрельбе, а второй сел на землю заряжать мушкет. Бросок метательного ножа произошёл одновременно с выстрелом — перед смертью слуга Омар Хана сумел унести с собой ещё одного бандита. Амир шёл уже в открытую на оставшегося в живых стрелка. Тот ещё не успел перезарядить своё оружие и схватился за саблю. От первого броска ножа он ещё сумел увернуться, но второй нож достиг цели — попал в плечо. Слуга уронил саблю, отступил назад и, уткнувшись спиной к валуну, обречённо сполз по ней на землю. Амир взял в руки его саблю и замахнулся, но резкий окрик остановил его:
— Брось саблю! И медленно повернись! Без резких движений! Иначе прострелю башку!
Амир откинул в сторону саблю и стал поворачиваться. В трёх шагах от него стоял мужчина, направив на него восмиствольный пистолет. Амир оглянулся по сторонам, но больше никого не обнаружил.
— Ты кто? — спросил он, лихорадочно думая, как выйти из ситуации.
— Меня зовут Абдалла! — ответил Мицкевич. — А ты кто?
— Я Амир!
— Амир, жить хочешь?
— Конечно хочу…
— Тогда развяжи пояс, скинь халат, чтобы я видел, что там нет оружия.
Амир выполнил приказание Мицкевича.
— А теперь беги к своим и скажи, чтобы убирались отсюда. У нас достаточно оружия и людей, чтобы противостоять вашей банде. Сегодня не ваш день. У меня нет претензий к вам. А вот Сейф аль-Малюку передайте привет. Встречу — в живых не оставлю!
— Его нет с нами.
— Тем хуже для него. Смерть его настигнет без предупреждения. А теперь беги!
Но Мицкевич не знал, что для палванаё лучше умереть в бою, чем с позором возвращаться к своим раздетым и без оружия. Амир наклонился, чтобы поднять халат и быстрым движением выхватил нож, привязанный у щиколотки. Не меняя положения, метнул его из-под руки. Послышался звон металла об металл — восьмиствольный пеппербокс без выстрела спас жизнь хозяина — нож попал прямо на него. От неожиданности Ян уронил пистолет на землю. Времени подобрать уже не было, так как Амир схватился за саблю. Первый удар Мицкевичу пришлось отбить тяжёлыми ножнами своей сабли, только затем вытащил её на свет. Бандит управлялся саблей виртуозно, даже пару раз смог достать Яна, сделав порезы на одежде. Мицкевич фехтовал в классическом стиле, не трача силы на ненужные движения. В одном из выпадов отбил ножнами саблю противника по ходу движения, развернулся вокруг своей оси и в конце движения рубанул по его открытому боку. Амир охнул, уронил саблю, посмотрел на пульсирующую фонтаном кровь и упал замертво на землю.
Появлению Мицкевича на позиции стрелков предшествовало то, что во время спуска Омар Хан неудачно упал, подвернув ногу. Нести сундук он уже не мог, поэтому остался наверху с Мустафой. А Мицкевич, видя сверху, что внизу слуги попали в переплёт, быстро побежал вниз, насколько позволяла сложная тропа. К тому времени, когда он закончил с Амиром, появились Алим и Халик. Один из них бросился помогать раненому товарищу, а второй открыл стрельбу по довольно близко приблизившимся остаткам бандитов. Ещё один бандит был выведен из строя.
— Шариф Хан! — крикнул Мицкевич во весь голос.
— Кто меня зовёт? — послышалось в ответ.
— Меня зовут Абдалла!
— Чего ты хочешь, Абдалла?
— Ваш лазутчик убит. И у нас один убитый. Я хочу, чтобы вы оставили нас в покое.
— Неправильно считаешь, Абдалла! Счёт совсем другой.
— Тем более, Шариф Хан! Вам нас не взять — нас больше и оружия достаточно. Лучше убирайтесь подобру-поздорову. И передайте привет Сейф аль-Малюку!
— Откуда знаешь про него, Абдалла?
— То, что он предал своего друга, будут знать все! А я приду за ним! К вам претензий нет, Шариф Хан! Уходите!
Бандиты посовещались некоторое время, затем снова подал голос Шариф Хан:
— Хорошо! Мы уйдём, Абдалла! Ты хороший воин, раз сумел справиться самим палваном Амиром. Только у нас есть просьба.
— Слушаю тебя Шариф Хан.
— Не за себя прошу, а за убитых. У них остались семьи. Заплати за них!
— Хорошо, Шариф Хан! Пришли завтра своего человека в дом Омар Хана в Батхеле. Подумаем, как помочь им. Хотя мы вас сюда не приглашали!
— Я верю тебе, Абдалла! Мы уходим!
Действительно, через некоторое время послышался конское ржание и топот копыт. Три всадника поскакали прочь от этого места. За ними увязались лошади, оставшиеся без хозяев.
Продолжение следует.
От автора: По ходу написания романа он обрастает новыми событиями и героями, поэтому, что бы не ломать хронологию событий, периодически будут добавляться новые части ранее опубликованных глав данной книги.
Рамзан Саматов ©
Оценили 45 человек
107 кармы