Время -вечный лекарь. Глава 7.4 (дополненная)

Англия, Оксфордский университет, август 1894 года.

Джордж Бартон находился в числе приглашённых на заседание Британской ассоциации содействия развитию науки в Оксфордском университете. Оливер Лоудж, давний подопечный его отца, проводил демонстрацию радиосигнала. Во время опыта радиосигнал, отправленный из лаборатории в соседнем корпусе, был принят аппаратом на расстоянии сорока четырех ярдов. «Жаль, что отец не дожил до этого дня», — подумал Джордж. Он так же, как его отец, работал на разведку британского правительства.

И вот молодому Бартону дано поручение, что в случае успеха Оливера Лоуджа в радиотелеграфе, ни в коем случае не допустить дальнейших открытых исследований в области практического применения этих наработок.

— Добрый день, мистер Лоудж!

— Ах, Джордж! — воскликнул Оливер Лоудж, увидев молодого Бартона. — Как я рад вас видеть и как печально, что нет здесь вашего отца. Ведь именно благодаря его подарку случилось сегодняшнее событие.

— Да, мистер Лоудж, сегодня замечательный день для Англии. Как раз об этом я и хотел с вами поговорить.

— Я весь внимание, мистер Бартон.

— Мистер Лоудж, вы же знаете, какое ведомство я представляю?!

— Да, конечно, мистер Бартон.

— Так вот, уважаемый профессор, мы будем вынуждены засекретить ваши исследования в этой области. Отныне британское правительство требует проводить опыты исключительно под нашим патронажем.

Профессор Лоудж растерянно уставился на собеседника. Весь его вид говорил, что он категорически против такой постановки вопроса.

— Но, Джордж, поймите, это открытие принадлежит всему миру. Вы представляете, какие перспективы открывает беспроводное общение между людьми, между городами, странами…

— Вот поэтому, именно поэтому…

— Вы не понимаете, мистер Бартон, что если не будет открытого исследования, возможности советоваться и делиться с коллегами, то мы безнадежно отстанем в этой области.

— А разве есть такие наработки у других? — спросил Бартон.

— Конечно, дорогой Джордж, конечно! У итальянцев Маркони давно проявляет интерес к беспроводной передачи сигналов, у русских Попов читает лекции и демонстрирует прибор с опытами Герца, в Америке — Никола Тесла достиг поразительных успехов. Наука, мистер Бартон, не стоит на месте.

— Тем не менее, у них нет возможности работать с новым материалом, который есть у вас, уважаемый профессор. Все наработки, имеющиеся в других странах, мы будем оперативно доставлять вам. Так что, недостатка в научном материале у вас не будет, мистер Лоудж. Работайте, никто вам мешать не будет. Более того, мы только будем помогать. В том числе и материально. Единственное, что мы ставим ограничение на открытые публикации принципов работы вашего прибора, а в первую очередь, на разглашение использованных для этого материалов.

Невзирая на то, что профессор Лоудж имел прямое отношение к науке, был серьёзным учёным и изобретателем, его рано лысеющую голову посещали и далеко не научные замыслы. В частности, он на вполне серьёзном уровне занимался исследованиями, изучающими возможность жизни после смерти. Лоудж также изучал природу эфира — среды, заполняющей всё пространство.Чаще всего за эти работы он брался, когда находился в состоянии аффекта, расстройства или возбуждения. Вот и сейчас, когда молодой Бартон покинул его лабораторию, профессор уселся за письменный стол, достал из выдвижного ящика папку с бумагами и продолжил писать ранее начатую статью:

«…Физики постепенно начинают понимать, что эфир является материальным и намного более плотным, чем любой вид материи. Сначала мы говорили только о том, что он, по всей вероятности, плотнее свинца, золота и платины, но теперь мы знаем, что он намного плотнее. Я оценил его плотность в свете электромагнитной теории и она оказалась огромной. Каждый кубический миллиметр содержит столько вещества, что если бы это была материя, то измерение шло бы на тонны. Но так как эфир это не вещество в принятом смысле этого слова, то обычные единицы измерения здесь не годятся, но по аналогии с материей эфир в миллионы и миллионы раз плотнее, чем вода. Все его свойства сверхъестественны. Его частота вибраций, позволяющая нам видеть любой обычный предмет, составляет 510^14 колебаний в секунду, это такая огромная цифра, что представить себе её просто немыслимо. Число секунд, прошедших со времён древнейших геологических периодов 20-миллионной давности, примерно равно этому числу. И всё же мы по привычке используем эти вибрации. Наш удивительный орган, глаз, создан таким образом, чтобы справиться с этим. И большинство людей пребывает в незнании относительно удивительного эфирного окружения, в котором мы живём, вибрации которого передают нам столько информации и пробуждают наше чувство прекрасного…» (31)

Мы пока оставим профессора наедине с его размышлениями и отправимся следом за Джорджем Бартоном. С чувством выполненного долга молодой человек направился в разведывательный департамент министерства иностранных дел, к своему непосредственному начальнику сэру Хамильтону — участнику подавления сипайского восстания, а также Второго англо-афганского военного конфликта в составе Корпуса разведчиков.

Восемнадцать лет назад, после заключения мирного договора между Афганистаном и Англией, он командовал конвоем британской миссии в Кабуле. Однажды на немногочисленный отряд миссии напал целый полк афганской армии, несогласный с нахождением англичан в их стране. Почти сутки конвой оборонял резиденцию миссии, но был полностью уничтожен, за исключением лейтенанта Хамильтона. Он попал в плен к афганцам и несколько лет просидел в зиндане, пока не закончились боевые действия, возобновлённые в связи с нападением на миссию. Крайне измождённого, потерявшего счёт времени и неспособного ориентироваться в пространстве лейтенанта освободили разведчики корпуса. За мужество и отличие Хамильтон был награждён Крестом Виктории и списан из Королевы Отдельного Корпуса разведчиков Пенджабских пограничных войск. Но недолго оставался лейтенант в отставке — для него нашли новую работу. Вот уже пятнадцатый год сэр Хамильтон возглавляет департамент разведки при министерстве иностранных дел Британского правительства.

— Ну что, Джордж, какие успехи? — спросил Хамильтон, когда Бартон доложил о прибытии.

— Профессор правильно понял наши требования, сэр!

— Ещё бы, при таком бюджете, которое правительство выделяет ему для исследований, он должен молиться на нас. Ладно, пусть занимается пока… У нас возникла другая проблема, Джордж.

— Слушаю вас, сэр!

— Присаживайтесь. Разговор будет долгий.

Джордж Бартон сел на предложенный стул и приготовился слушать.

— Ещё со времен основания Ост-Индской компании идёт the Great Game между Британией и Россией. Большая игра, которая ставит себе целью завоевание господства в Южной и Центральной Азии, приводит к сталкиванию интересов между нашими странами. Британская империя в первую очередь нацелена на удержание господства в Британской Индии и расширение влияния на прилегающие территории.

Джордж понял, что сэр Хамильтон имеет куда большую информацию, но по какой-то причине пока не говорит. Впрочем, Бартон и так знал, что это за «Большая игра». Очередным этапом нынешнего соперничества с русскими стала борьба за контроль над Памиром. Три года назад при проведении Хунза-Нагарской кампании британские военные вторглись в окрестности Гилгита и покорили Балтистан.32 После встречных экспедиций русских войск было заключено российско-британское соглашение, по которому часть Памира отошла к Афганистану, часть — к России, а часть — к Бухарскому эмирату, подконтрольному Российской империи.

— Наши источники в русской армии сообщают, — продолжил Хамильтон. — Что в нынешнем году в глубокой тайне началось строительство секретной военно-стратегической колёсной дороги на Памире через перевал Талдык, призванной соединить Ферганскую и Алайскую долины.33 Вы понимаете, какие перспективы открывает это для русских?!

— То есть, дорога предназначена для оперативной переброски войск и артиллерии на юг с целью предотвратить продвижение британских подданных в регион.

— Именно так, лейтенант Бартон! В случае успешного завершения строительства дороги в Алайскую долину русские получат передовой плацдарм для дальнейшего распространения своего военно-политического влияния в Центральной Азии. В общем, Джордж, собирайтесь!

— Куда, сэр? — удивлённо спросил Бартон.

— Помнится, ваш отец любил путешествовать?! Надеюсь, вы унаследовали его страсть посещать чужие страны.

— Но, сэр! Кто же тогда будет работать с мистером Лоуджем?

— Об этом не беспокойтесь. Ваша задача донести информацию до командования британских экспедиционных войск, принять меры, чтобы максимально затруднить строительство дороги русскими. На месте разберётесь. Командует русскими сапёрами подполковник Громбашевич. Ваша цель — это он! Без него строительство застопорится, что даст возможность британцам овладеть перевалом и выйти на Алайскую долину.

— Ясно, сэр!

— Маршрут планируйте через Каир. Там наши позиции пока ещё сильны. Да и помощника из арабов себе подберёшь. Местные помогут.

После получения неожиданного задания от сэра Хамильтона лейтенант Джордж Бартон в несколько расстроенных чувствах поехал в дом генерала Чарльза Гордона. Там жила племянница генерала со стороны старшей сестры Элизабет. Генерал никогда не имел своей семьи и, почти тридцать лет жизни отдав военной службе, был, в конце концов, захвачен в Судане повстанцами и казнён.

Четыре поколения Гордонов верой и правдой служили британской короне, поэтому у него, по факту, выбора не было. Чарльз родился в Лондоне в 1883 году, но его детство прошло за пределами Британии. Дело в том, что отец часто менял место службы и на новое всегда переезжал со всей своей семьёй. Через десять его счастливая детская жизнь впервые столкнулась с настоящей драмой. Из-за болезни скоропостижно умерли его брат и сестра. Чарльз был потрясён. Впоследствии он писал об этом событии: «по-человечески говоря, это изменило мою жизнь, с тех пор она никогда не была прежней». Особенно сильно Чарльз переживал из-за смерти Эмили – любимой сестры. Немного притупить боль помогла другая сестра – Августина. Она являлась очень набожной и приобщила его к религии. Именно христианские убеждения стали, пожалуй, главной причиной того, что он так никогда и не женился. Чарльз считал, что вера и отношения несовместимы. Правда, всплывала версия о его нетрадиционной ориентации, но подтверждений она не имела.

Когда Чарльз подрос, отец определил его на военную службу. На этом поприще Гордон зарекомендовал себя как умный, талантливый, инициативный, но своенравный солдат. Он категорически отказывался исполнять глупые или несправедливые, с его точки зрения, приказы. И из-за этого учёба у него продлилась на два года дольше, нежели у сокурсников. И хотя Гордон являлся человеком среднего роста с довольно субтильным телосложением, лидерские качества и блестящие задатки будущего командира выделяли его из офицерской массы.

Когда началась Крымская война, Чарльз поначалу не попал в число её участников. И этот факт его сильно разозлил. Он отправил несколько писем в военное министерство с просьбами о своей отправки на фронт. Послания помогли. И в начале 1855 года Гордон оказался в Балаклаве. Сам Чарльз впоследствии вспоминал, что не верил в то, что сумеет выжить. Он принял участие в осаде Севастополя и нескольких штурмах. Будучи сапёром, Чарльз наносил на карту укрепления Севастополя, которые был спроектированы военным инженером Эдуардом Ивановичем Тотлебеном. Эта работа была сложной и очень опасной, поскольку британец чуть ли не постоянно находился под обстрелом. И неудивительно, что вскоре его серьёзно ранили.

Затем он снова оказался у стен Севастополя. Он принимал участие в атаке англичан и французов на Малаховскую крепость и крепость Редан. Но русские солдаты не дрогнули. Несмотря на все попытки, союзникам так и не удалось провести финальный штурм Севастополя.

В общей сложности Чарльз больше месяца провёл в окопах у города. И своей смелостью Гордон сумел впечатлить начальство. В штабе говорили: «если вы хотите знать, чем занимаются русские, пошлите за Чарли Гордоном».

Как только война завершилась, Гордон попал в состав специальной международной комиссии, которая отправилась в Бессарабию для установления новых границ между Россией и Османской империей. Оттуда он направился в Армению, где продолжил свою кропотливую работу, завершившуюся лишь под самый занавес 1858 года. Через год капитан Гордон отправился на англо-французскую войну, развернувшуюся в далёком Китае, где две державы не смогли поделить сферы влияния. Вскоре после этого в стране развернулось крестьянское восстание, ставившее целью скинуть династию Цин. Мятеж тайпинов был подавлен, и не без участия Чарльза Гордона. Манчьжуры были довольны полководческим талантом англичанина и хотели отблагодарить его дарами. Но и здесь Гордон показал свою строптивость, отказавшись от вознаграждения, чем сильно обидел императора. Капитан покинул Китай, не заработав ничего, кроме репутации удалого, надёжного, но совершенно не контролируемого командира.

Восстание тайпинов привлекло внимание прессы всей Европы. Английские журналисты в своих статьях восхищённо называли его не иначе, как Гордоном Китайским. После китайской кампании Чарльз вернулся в Британию. Ему поручили руководство строительством форта у Темзы на случай внезапного нападения французов. И хотя свою работу Гордон считал глупой и бессмысленной, это не мешало ему наслаждаться спокойной и размеренной жизнью. После окончания работ на форт прибыл с инспекцией герцог Георг Кембриджский. Он поблагодарил капитана за отлично проделанную работу. Вот только Чарльз, как обычно, отреагировал на это своеобразно. Гордон заявил, озадачив герцога:

— Моя работа – ерунда, Ваша Светлость. Форт мог так и так быть построенным. И вообще, по моему мнению, место выбрано неудачное.

Снова покинув Британию в 1871 году, Гордон уже больше не вернулся на родину. Побывал на Дунае, в Болгарии; служил Османскому хедиву — Испаил-паше, ведя бескомпромиссную борьбу с работорговлей в Верхнем Ниле. За это местные жители возвели англичанина чуть ли не в ранг живого бога, который явился на помощь, услышав их молитвы. Кроме этого Гордон провёл многочисленные реформы в армии, а ещё запретил распространённые публичные порки и пытки. В идеале, Чарльз хотел полностью изменить весь уклад жизни османского Египта, но сделать это, конечно, он не мог. Понимая, что здесь ничего не изменить, он снова перебирается в Китай. Правда, ожидания и реальность не совпали. Чарльз приехал ради одной работы, а ему сообщили о назначении на должность главнокомандующего китайской армии, которая должна была начать войну против Российской империи. Гордон отказался, завив, что затея глупая, не имеющая ни единого шанса на успех.

Из Китая Гордон перебрался в Индию, но и там ему наскучило обучать местных солдат премудростям военного искусства, поэтому он оказался в Палестине. Там его находят представители британского правительства и сообщают, что в Судане мятеж и надо спасти осаждённый город Хартум. Добравшись туда в начале 1884 года Гордон начал оперативную подготовку города к обороне. Эта затея была изначально обречена на провал — перевес мятежников был колоссальным. Но Гордон надеялся на помощь британских войск. Они действительно шли ему на помощь, но в пути встретили войска мятежников и вступили в бой, где потеряли почти половину армии.

Понимая безвыходность положения, Гордон решает выехать в лагерь мятежников для переговоров. Лидер мятежников Махди предложил Гордону покинуть город.

— Генерал, это не твоя война! Езжай в свою Англию! Мы тебя не тронем!

— Отпустите со мной всех египтян, — заявил Гордон. — Тогда уйду…

Был получен отрицательный ответ. Начался штурм города и Хартум был, конечно захвачен. Гордон был убит и обезглавлен.

Не удивительно, что в семье такого упрямого генерала выросла ещё одна упрямица — его племянница по имени Элизабет. Она была обручена с Джорджем Бартоном и на рождество должна была состояться свадьба. Услышав, что лейтенант отправляется в длительную командировку в Египет и Азию, Элизабет топнула ножкой и заявила:

— Если вы, Джордж, не вернётесь к Рождеству, то я не выйду за вас замуж. Так и знайте!

31. Sir Oliver Lodge. The Survival of Man. Отрывок из статьи «Форма будущего существования» (http://www.airclima.ru/mode_of_future_existence.htm)

32. Гилгит-Балтистан (до 2009 года Северные Территории) — самая северная административная единица в пределах управляемой Пакистаном части прежнего княжества Джамму и Кашмир.

33. Талдык — перевал в Алайском хребте, ориентирован с севера на юг и соединяет долину реки Гюльча на севере с Алайской долиной на юге. Высота перевала 3615 м.

Продолжение следует.

От автора: По ходу написания романа он обрастает новыми событиями и героями. Поэтому, чтобы не ломать хронологию событий, периодически будут добавляться новые части ранее опубликованных глав данной книги.

Рамзан Саматов ©