Патриотические истории. Семён Будённый, или подвиг как образ жизни. Часть I

Давно собирался написать статью про Семёна Михайловича Будённого. И вот, в поисках материала набрел на великолепный пост на  сайте ВИП ДОСЬЕ http://vipdossier.ru

 Предлагаю к прочтению первую часть поста:

В смутные времена, когда нападает на Русь нечистая сила, из толщи народной выходит на битву чудо-богатырь.

«Берет богатырь палицу тяжелую, Враз сметает всех орков-гоблинов, Да великанов-троллей непотребных, злых» - доносит нам об операции Ильи Муромца против вооружённых сил противника древняя «Былина об Илье Муромце и Вольге".

«Пошёл заговорённый от пуль богатырь на немецкие пулемётные доты и ликвидировал четверых вражеских пулемётчиков, а ещё четверых привёл в плен» - говорится в официальной биографии другого легендарного народного защитника – Семёна Михайловича Будённого, героя Гражданской войны, Маршала Советского Союза, трижды Героя Советского Союза, кавалера восьми орденов Ленина и ордена Суворова первой степени.

Самое удивительное, что многие ратные подвиги Семёна Михайловича – вовсе не легенда, а подтверждённая документально быль. Существует музейный экспонат – простреленная в решето бурка заговорённого от пуль Семёна Михайловича. Бурка, в которой он не получил ни единой царапины. В архивах хранятся документы о том, что он был полным георгиевским кавалером – имел четыре Георгиевских креста. Иными словами, Будённый был не только трижды героем Советского Союза, но и четырежды героем Российской Империи.

Самому Семёну Михайловичу что Империя, что Союз – разницы не было никакой. Свою позицию он формулировал предельно чётко: «Мне всё равно, какой фронт. Моё дело – рубать».

Семён Михайлович Будённый родился на хуторе Козюрин станицы Платовская Сальского округа Области Войска Донского. Это были исконные казачьи земли, где люди жили по особому укладу. Правил донцами выборный атаман. Мальчики-казаки с трёх лет учились рукопашному бою, с пяти – конной выездке, с семи – стрельбе, с десяти – рубке.

Сначала малыши рубили струйку воды так, чтобы не было брызг. Затем переходили к рубке лозы, сидя на бревне, и только после этого – к рубке на боевом коне, осёдланном по-строевому. Ведь рубить лозу ещё надо уметь. Не вывесишься при ударе как положено – в аккурат срубишь лошади ухо. Для казака это несмываемый позор.

Разрубленная лоза должна падать ровно вниз, а если делаешь хлыстовой удар, сбоку – она должна подлетать кверху метров на десять... Всё это умела делать даже внучка Будённого – так крепко усвоил он казачьи традиции. Первый раз он сел на лошадь в восемь лет. А последний раз – в 87.

Семён схватывал военную премудрость на лету – и в седле держался, как влитой, и стрелял метко, и рубил так, что старые казаки только удивлённо и одобрительно хмыкали. В Будённом было столько сил и энтузиазма, что быть лучшим из лучших у него получалось само собой.

Первый подвиг Будённого

Однажды в станицу Платовскую приехал военный министр Алексей Николаевич Куропаткин. Казаки устроили в честь высокого гостя показательные выступления. Алексей Николаевич Семёна выделил изо всех участников и даже подарил ему серебряный рубль за особую лихость.

Второй подвиг Будённого

С такими задатками, какие были у Семёна, он мог бы стать красой и гордостью казачества, может быть, даже атаманом Войска Донского – если бы только он был казаком. Но с его происхождением шансов у него не было никаких.

Он был не донской казак, а, как тогда говорили, "иногородний".

Иногородние не имели права владеть на Дону землёй. То есть могли заниматься или промыслами, или батрачеством. Призывали их не в казачьи части, а в драгунские полки.

Отец Семёна, Михаил Иванович, был старостой иногородних и уважаемым в станице человеком, но всё-таки чужим.

До девяти лет Семён помогал отцу пахать арендованную землю, потом его отдали на службу к местному купцу. За десять лет службы Будённый сделал замечательную карьеру, пройдя путь от мальчика на побегушках до машиниста локомобильной молотилки. В 20 лет он женился, а ещё через полгода его забрали служить в драгуны.

Будённый был парень лихой, но в царской армии солдат муштровали как следует и подравнивали под одну гребёнку очень быстро. Неуставных отношений не было никаких, и тяжёлым фельдфебельским кулаком Семён получал по зубам строго по уставу – не высовывайся из ряда вон. Однако Будённый завоевал все полковые призы по выездке, рубке и стрельбе. И лихим орлом стал тоже совершенно официально. Жизнь наладилась.

У молодого драгуна Семёна Будённого на душе пели соловьи. Теперь его не казацкое происхождение не вызывало у окружающих скепсиса. Для всех он был только великолепным конником. К зуботычинам он относился философски – ведь в армию-то он шёл, чтобы сражаться и, может быть, получать ранения. Лёгкие телесные повреждения от фельдфебеля – не самое страшное, что может произойти с солдатом.

Кстати, с этим глубоким убеждением Семён Михайлович прожил всю жизнь. Во время Гражданской он собственноручно приводил к беспрекословному повиновению своих буйных подчинённых, и даже позже, уже будучи маршалом, не чурался того, чтобы по-отечески дать в ухо расхлябанному солдату. Этим он выгодно отличался от своих коллег. Буденный был самым демократичным из советских маршалов. Другие не опускались до того, чтобы бить подчинённого, если тот находился в звании ниже майорского. Никто не мог даже представить, чтобы, например, Жуков или Конев лично начистили ряшку рядовому. А тот факт, что Буденный бил морду двум красноармейцам, зафиксирован в мемуарах Хрущёвым.

В драгунском полку придирались к Будённому недолго. В 1903-м году, когда он был ещё новобранцем, с ним произошёл любопытный случай, после которого притеснения для него прекратились, а начались, наоборот, уважение и почёт. Будённый, ни много ни мало, повторил восьмой подвиг Геркулеса и усмирил свирепого зверюгу – коня, к которому окружающие боялись даже подходить.

Однажды офицер, чтобы потешиться над самоуверенным новобранцем, приказал ему объездить лошадь по имени Ангел. Имя конь получил за исключительную строптивость - объездить его никому не удавалось. Весь полк, чуя развлечение, собрался смотреть на очередную попытку укрощения Ангела.

Будённому только это и было нужно.

Он вразвалочку подошёл к лошади, и его безмятежность вызвала у зрителей громкий смех – было ясно, что новобранец ещё не понял, с каким бешеным животным ему предстоит иметь дело. Семён Михайлович без колебаний прыгнул в седло. Конь на мгновение замер, не веря в такую человеческую наглость, затем взвился на дыбы. Потом бился, брыкался, падал на колени, чтобы сбросить всадника – Семён Будённый сидел в седле прочно и уверенно, как на скамейке полковой кухни. Зловредный жеребец валился на спину, чтобы раздавить собой седока – а Будённый уже стоял рядом и терпеливо ждал, пока конь закончит кататься на спине. Ангел вскакивал на ноги – и всадник успевал снова вскочить в седло.

Конь обезумел от бешенства и понёсся на бревенчатую стену. Все ахнули. Для коня это была верная гибель, а для всадника – неотвратимые тяжёлые увечья. Будённый приподнялся в седле, в последний момент пришпорил коня, рванул уздечку – и бешеный конь птицей перелетел через высоченную ограду.

Драгуны ошеломлённо молчали.

Через некоторое время Будённый вернулся верхом на послушном ему Ангеле. Командир эскадрона подошел к устроившему эту заваруху унтер-офицеру и сказал: - "Чтобы ты этого парня больше пальцем не трогал. Он мой".

Третий подвиг Будённого

Когда подготовка новобранцев закончилась, Семёна Будённого отправили в Маньчжурию, или, как тогда говорили, Желтороссию. Их части поручили охранять пути снабжения и коммуникации русской армии. Задача была ответственная, поскольку вокруг во множестве шныряли хунхузы, китайские разбойники, уже сто лет чувствовавшие себя в Маньчжурии очень уверенно.

Полноценного врага не было, и Семён Михайлович сосредоточился на разбойниках. В первый раз он отпросился в разведку, когда участились случаи нападения на кареты фельдъегерской связи. Будённый вычислил место, где разбойникам было бы удобнее всего устроить очередную засаду и притаился неподалёку. Вскоре он заметил хунхуза, который, в свою очередь, притаился у дороги с гранатой в руке в ожидании почтовой кареты. Семён Михайлович подкрался сзади, оглушил диверсанта ударом своего пудового кулака в ухо, взвалил его, обмякшего, на плечо и принёс в расположение части.

После этого он поубивал и перетаскал в плен ещё множество бандитов, а сам получил только лёгкие ранения. Драться он не только любил, но и умел.

Война с хунхузами не была похожа на действия регулярных войск. Это были партизанские столкновения. Их опыт очень пригодился впоследствии Будённому во время Гражданской.

Четвёртый подвиг Будённого

В это время в России вовсю гремела революция 1905-го года. Однажды командир полка, проверяя лояльность своих бойцов законной власти, спросил Будённого, что он думает о революции. Бравый казак ответил, что он о ней слышал, как же не слышать, коли все про неё гутарят, а что она такое, он знать не знает и знать ему это без надобности, потому что он как служил верой и правдой, так и будет служить Государю Императору. Всё это Будённый отбарабанил, не задумываясь, чем и подтвердил в очередной раз в глазах офицеров свою замечательную репутацию настоящего русского солдата.

После окончания русско-японской войны Семён Михайлович остался на сверхсрочную службу и, как лучший наездник Забайкальского военного округа, был направлен в Петербург, в конную школу. Год он стажировался у русских, английских и немецких мастеров выездки, а затем победил на соревнованиях между курсантами и стал лучшим наездником России.

Семён Михайлович был фантастически храбр, быстр, силён и ловок. Наверное, по критериям того времени, он мог бы стать одним из выдающихся спортсменов планеты. Достаточно сказать, что он делал тройное сальто через шестерых лошадей.

Пятый подвиг Будённого

Как победитель внутришкольных соревнований, Будённый имел право стажироваться на курсах ещё один год и после этого остаться в школе инструктором. Однако командиры срочно отозвали его в родной полк – они вовсе не хотели терять такого великолепного кавалериста.

Будённый не расстроился. Он занял очень хлебную должность полкового наездника. Теперь он объезжал за деньги лошадей всех офицеров полка. Это было очень прибыльное дело.

Первой Мировой войной Буденный решил, что приключений в его жизни было изрядно и больше их не нужно. У него уже скопился достаточный капиталец, чтобы он мог открыть небольшой конный заводик. С его репутацией он непременно имел бы успех как конезаводчик. Но как только он приехал в родную станицу после десяти лет отсутствия, началась Мировая война.

Будённый расстроился, но решил, что племенная работа подождёт. Кстати, и не ошибся. Позже свою мечту о конном заводе страстный лошадник Семён Михайлович Будённый воплотил в полной мере.

В 1914-м году в должности взводного унтер-офицера Будённый был отправлен на фронт, где не замедлил отличиться. Теперь пленных он приводил уже не по одному, а целыми группами.

Судьба как будто заранее готовила Будённого к его роли в Гражданской. Первая Мировая была войной классически позиционной, и только в самом начале её были манёвры. Будённый участвовал именно в этом этапе войны. И отличился в первые же недели, ещё при отступлении.

Он в инициативном порядке, вопреки приказу начальства, малыми силами напал на вражеский обоз. Немцы оказались ошеломлены и растеряны. Будённый доставил в часть целую группу недорубленных вражеских солдат, десяток офицеров и десяток повозок.

Об этом случае немедленно написали все газеты, преувеличив число взятых в плен немцев и их повозок раз в десять. Буденный получил первый свой Георгиевский крест.

Будённый и Божье чудо

Казачьи дивизии перебросили на турецкий фронт. В то время, когда войска переправлялись по морю, с Семёном Михайловичем произошло нечто такое, о чём в советское время не знал никто, кроме его близких родственников.

Было это в нейтральных водах, но ближе к Турции, чем к России. Можно сказать, неподалёку от стен византийской столицы, древнего Царьграда.

Ночью, когда на пароходе все погрузились в глубокий сон, Семёну Михайловичу не спалось. Он вышел из кубрика на палубу и, опираясь на винтовку, сидел, слушая, как мерно шлёпают по воде лопасти барабана и глядя, как серебрятся в лунном свете морские волны. Он любил красоту природы.

И вдруг исчезли и море, и луна, возникло неземное сияние, которое невозможно описать человеческим языком, и явилась Семёну Матерь Божия.

В кругу семьи Семён Михайлович не раз вспоминал этот самый удивительный случай в своей богатой событиями жизни. И его племянница, Зинаида Тимофеевна Ткаченко, запомнила этот рассказ в мельчайших подробностях.

Будённый застыл, не в силах отвести взора от Пречистой, а Она и говорит ему: - "Не дай осквернить род свой, и весь мир тебя узнает, и ни одна пуля не коснется твоего тела". Будённый спрашивает: - "Матерь Божья, за что мне такая милость? Я ведь людей убиваю, убийца я". А она говорит: - "Не за себя, за людей", - и исчезла. И после этого случая на пяти войнах ни одна пуля его не взяла. Перед этим – да, было ранение, одна пуля застряла между рёбрами и вытаскивать её не стали, чтобы не повредить нерв, так и ходил с ней Будённый. А после – никогда.

Не существует прямых свидетельств того, что Семён Михайлович был религиозным человеком, но их в советское время и быть не могло. Кумир одной шестой суши, легендарный маршал Будённый не мог своим примером подрывать идеологическую установку партии на атеизм.

Однако в свете этого рассказа о чудесном явлении совсем по-другому смотрятся некоторые детали его биографии. Например, как однажды при встрече с Лениным на вопрос "Как дела, товарищ Будённый?" – он ответил: - "Да с Божьей помощью". На что Ленин засмеялся и сказал: - «Ну что же, с Божьей помощью действуйте и дальше».

Пятый Георгиевский крест Будённого

Будённый участвовал в 1-й мировой войне старшим унтер-офицером 18-го Северского драгунского полка на германском, австрийском и кавказских фронтах.

Вскоре после прибытия Будённого на Кавказский фронт с ним один за другим случились два события, которые любому другому солдату стоили бы жизни – но Семён Михайлович удивительным образом оба раза вышел сухим из воды.

Первый случай связан с избиением офицера. Причину описывают по-разному. По одной версии, Будённый заступился за больного солдата, над которым издевался офицер. По другой – организовал однополчан протестовать против того, что офицеры воруют продовольствие. Так или иначе, у Будённого произошёл конфликт с офицером. Хорунжий сказал: - "Ах ты, сволочь, Будённый!" – и замахнулся. Семён рефлекторно отреагировал и ударил его кулаком в челюсть.

Вполне возможно, что он не собирался вступать с офицером в драку. Может быть, сработал простой бойцовский рефлекс. Всё-таки вырос Будённый среди донских казаков, которых с трёх лет учат рукопашному бою – и офицер, на свою беду, просто застал его врасплох. Но во время войны ударить старшего по званию – это был верный расстрел. Тем более что сила удара была неимоверная – защитники Будённого даже пытались представить дело так, что офицера лягнула в голову лошадь. У бедняги была выворочена челюсть.

Все понимали, что дело худо. Полковой писарь был готов, если увидит приказ о расстреле, пулей лететь к Будённому и предупредить его, чтобы он успел дезертировать. И действительно его приговорили к казни, но дезертировать не пришлось.

Семён Михайлович был к тому времени офицером и полным георгиевским кавалером, имел четыре Георгиевских креста и четыре Георгиевских медали. В трибунале справедливо рассудили, что если расстреливать таких героев, то кто же тогда будет воевать? А погибнуть может и в бою, а пользы от него будет больше.

Будённого приговорили к смертной казни с заменой наказания лишением ордена.

Что такое была эта награда в то время? Неужели лишение креста и казнь могли быть названы вещами равновеликими? Видимо, да. Достаточно сказать, что русский царь, Божьей милостью Император и Самодержец Всероссийский, полному георгиевскому кавалеру отдавал честь первым.

Однако однополчане вздохнули с облегчением, когда перед выстроенным в каре полком под торжественный барабанный бой с Будённого сняли один Георгиевский крест. Жив остался зато.

А через неделю Будённый получил ещё один орден. Официально – четвёртый, а на самом деле – свой пятый Георгиевский крест.

Шестой подвиг Будённого

Командиры похлопотали о том, чтобы Семёна Михайловича не расстреляли, но всё же лишением креста дело не закончилось. Кроме официального суда, существовал ещё суд чести, более строгий. Своё преступление Будённый должен был смыть кровью.

В то время, как Будённый в расположении части ожидал суда, полк продолжал воевать. И драгуны потеряли много товарищей, атакуя одну высотку, где расположились немецкие пулемётчики.

Семёну Михайловичу предложили ликвидировать вражеские огневые точки. Это была верная смерть, но Семён Михайлович взял для прикрытия надёжных товарищей и задание выполнил. Пошёл прямо на пулемётный огонь, пулемётные гнёзда уничтожил, расчёты ликвидировал. И по своей привычке, уже ставшей хорошей традицией, четверых оставшихся в живых солдат противника привёл в часть.

Бурка, которая была на Будённом в этом бою, стала знаменитым музейным экспонатом. После революции и Гражданской войны шинели и бурки Будённого выставили в Музее революции. И экскурсанты часто не верили, что человек, который носил пробитую таким количеством пуль бурку, мог остаться в живых. Она прострелена, как решето. Но на Семёне Михайловиче, как ему и было обещано, не осталось ни царапины.

Легенды о Будённом передавали из уст в уста солдаты обеих противостоящих армий.

Седьмой подвиг Будённого

Где кончается правда и начинается народное мифотворчество, сегодня понять трудно. Но с 20-х годов почти полвека Будённый будоражил сознание советских мальчишек, и многочисленные невероятные истории о нём стали частью русского быта. Не было человека, который не знал бы, как Семён Михайлович расправлялся с бандитами – басмачами в Средней Азии.

В Туркмении большевики очень долго не могли захватить власть. Уже и женщины ходят без паранджи, и местные органы самоуправления созданы – а по ночам и женщин этих сжигают живьём, и активистов режут. И никто ничего сделать не может.

Сталин говорит: - "Пока Семена Михайловича Буденного туда не пошлем, ничего там не сдвинется с мёртвой точки".

Послали Будённого. Он приехал со своим отрядом, начали воевать. В бою пулемёты бьют – головы не поднять. Будённый командует всем залечь: - "Я сам к ним наведаюсь". И едет на коне. Шинель развевается, Будённый особо не прячется. Пулемёт строчит, Будённый едет. Басмачи смотрят на своё оружие, на Будённого, снова стреляют, затем бросают оружие и в ужасе бегут с поля боя. Сам шайтан перед ними.

А вот простые крестьяне ничего, они не боятся Будённого. Даже пытаются извлечь пользу из того, что рядом с ними такой человек.

Однажды Будённый подъехал поговорить с крестьянами. Вокруг его лошади столпились люди. Ординарцы занервничали – вдруг туркмены что-нибудь плохое замышляют? Но ничего страшного не случилось. Только шинель пропала, осталась от неё одна жилеточка, а вся её часть, которая была ниже седла, оказалась срезанной.

Затем в окружении Будённого стали замечать, что время митингов, пока он произносит перед народом речи, суеверные крестьяне, стоящие рядом, втихаря отрезают от его шинели кусочки войлока. Оказалось, что шинель Будённого – это не только защита от непогоды, но и ценный материал для талисманов неуязвимости.

Причём целую шинель никто никогда не пытался украсть. Целая только великому святому впору. А простому человеку достаточно маленького кусочка.

По Туркмении прошёл слух, что шинель Будённого обладает магической силой отводить от своего владельца несчастье. И ничего с этим поделать было нельзя, кроме как часто менять шинели.

Спасибо, что прочли!

Продолжение следует...