Андрей Венедиктович Воронцов - Неизвестная история русского народа

ИТАК: МОСКВА ИЛИ МОСХВА?

Теорию «русских древностей», о которой шла речь в предыдущих главах, во многом дополняет теория этногенеза праславян, выдвинутая современным криптолингвистом Г.С.Гриневичем. Если коротко, то праславян Гриневич выводит из потомков обитавших в Подунавье-Поднепровье в V–IV тыс. до Р.Х. представителей «трипольской культуры», называвших себя рысичам или русичами, судя по переведённым Гриневичем надписям типа «чёрт и резов». Дома трипольцев были очень похожи на украинские хаты-мазанки.

Из Причерноморья «рысичи» постепенно мигрировали на юг. «Вовлечённые в колонизационный процесс, в своём движении на юг часть трипольцев достигнут Пенджаба и Инда», — пишет, цитируя академика Б.А.Рыбакова, Гриневич. Здесь, в предгорьях Гималаев, именно они, а не древние тамильцы, как принято было считать раньше, основали знаменитую протоиндийскую цивилизацию Мохенджо-Даро, которая просуществовала 700 лет и к 1800 году до Р.Х. по непонятной причине прекратила своё существование. (Мохенджо-Даро вполне можно перевести с ведического и как «Держава Мосхов».)

Тем временем в «метрополии», то есть в Среднем Поднепровье, произошло, по мнению Гриневича, «столкновение трипольских племён с восточными племенами, населявшими степи к востоку от Днепра». Возможно, это были родственные трипольцам малоазийские мосхи. Изгнанные из Среднего Поднепровья славяне проторёнными путями устремятся на юг, на Балканы, а дальше — в Эгеиду, уже под именем пеласги, как называли их греки.

Сюда же, через Малую Азию, придут их соплеменники — рысичи, оставив свои города у подножий Гималаев. Вместе они создадут на острове Крит могучую Критскую державу, искусство которой станет предтечей великого искусства Древней Греции. Но в результате катастрофического извержения вулкана на острове Санторин около 1450 года до Р.Х. могущество Критской державы будет подорвано, и гонимые дорийцами минойцы-пеласги-рысичи покинут остров и высадятся на побережье Италии, в Умбрии. Согласно Геродоту, они называли себя тирсенцами (тирренцами) по имени своего вождя Тирсена. Впрочем, Геродот считал переселенцев не пеласгами, а лидийцами, то есть потомками хеттов, покинувшими во времена царя Атиса Лидию из-за голода во главе с царевичем Тирсеном или Тирреном. Римлянам тирренцы были известны под именем этрусков.

Именно этруски основали Рим и являлись его первыми царями. Водосточная и канализационная системы, «сработанные рабами Рима», также были введены не римлянами, а этрусками. Этруски являлись хозяевами западных морей и безраздельно господствовали на «своём море» — Тирренском. Они-то и научили римлян судостроению, искусству вождения кораблей — искусству, благодаря которому Риму удалось сокрушить могущество своего грозного соперника — Карфагенского семитского государства.

Сами этруски, согласно Дионисию Галикарнасскому (I в. до н.э.), именовали себя вовсе не этруски, а расена. А в словаре Стефана Византийского (VI в. н.э.) они безоговорочно названы «словенским племенем». Но Гриневич, не ограничиваясь свидетельствами этих авторитетов, доказывает свою теорию тем, что, используя в качестве ключа древнерусский язык (по известной методике Аальто), сделал связные переводы тэртерийских надписей, печатей Мохенджо-Даро, крито-микенского Фестского диска и этрусских текстов, над которыми веками безуспешно бились дешифровщики. В одном из переводов Гриневича с этрусского (надписи VI–V веков до Р.Х. на камне из музея г. Перуджа) есть, между прочим, такие слова о языческих обрядах «расены»: «Ворожат, яростно воя, до изнурения. Дивно. Имея природное богатство, возле бездны толкутся в сущей рже её и погибают напрасно». Не о современном ли это неоязычестве?

Русичи у Гриневича на определённом этапе своих странствий движутся, как и мосхи, из Малой Азии и Среднего Поднепровья в Средиземноморье, на юг Европы. В конце концов, по мнению Гриневича, этруски-расена вернулись на свои исконные земли. «Произошло это, видимо, не раньше IV–III веков до н.э. Принявшись за обустройство вновь обретённой земли и заботясь прежде всего о собственной безопасности, славяне возведут огромные крепости и насыплют грандиозные Змиевы валы, которые протянутся "аж до Киева"». Крепостей подобных (во всяком случае, каменных) мы не знаем,

(NB!остатки Змиевых валов сгруппированные в Лесостепи южнее и юго-западнее Киева, между Днепром и Тетеревом до Роси и до её западных притоков на Правобережье, а также вал вдоль левого берега Днепра и нижнего течения Сулы имеют общую протяженность свыше 950 километров – alekslinda )

а в остальном гипотеза Гриневича в принципе не противоречит ни Нестору-летописцу, ни автору Густынской летописи, ни архимандриту Иннокентию, ни Рейтенфельсу, ни Ломоносову.

Другое дело, что существует прямо противоположный взгляд на очаг этногенеза русского народа и изначальное направление миграций прарусичей (то есть именно на первое звено в теории Рейтенфельса), принадлежащий историкам школы академика Б.А.Рыбакова. Они полагают, что причерноморские арийские племена, от которых произошли сарматы, скифы и славяне, если и шли изначально на северо-запад, как мосхи из Малой Азии, то впоследствии основной массой устремились на восток — сначала в Поволжье и Южный Урал, а потом на юг, в Азию — Малую, Среднюю и Центральную. Археологические находки последнего времени подтверждают это. Так, курганные захоронения III–II тыс. до Рождества Христова в Нефтегорском районе Самарской области идентичны более ранним, IV–III тыс. до Р.Х., индоевропейским захоронениям на Балканах: и здесь, и там в могилах находят конские головы (настоящие черепа или изваяния), а останки присыпаны охрой. В более же позднюю эпоху индоевропейцы-язычники начали сжигать покойников. Но, конечно, самая впечатляющая археологическая находка на территории нашей страны — это напоминающий сверху колесо со спицами город ариев Аркаим (XVIII–XVI вв. до Р.Х.) в Челябинской области, открытый в 1987 году. Он был построен точно так же, как описано возведение первого города в «Авесте» («Вендидад», гл. II): «…Йима… построил ограду (вара) длиною в лошадиный бег по всем четырём сторонам (то есть для разметки границ авестийский «проточеловек» Йима пустил бежать по кругу привязанную на очень длинном поводу лошадь. — А.В.). Туда он снёс семена, мелкий и крупный скот, людей, и собак, и птиц, и огней красных, пылающих… Туда он провёл воду по пути длиною в хатру (предположительно тысяча шагов. — А.В.), там построил улицы, там построил он жилища, и подпол, преддверие, и стояки, и окружной вал». Собственно, название, которое дали городу после ухода ариев туранские (тюркские) племена — Аркаим (то есть «Аркан Йимы»), подтверждает, что речь идёт именно о городе, описанном в «Авесте». Это позволило многим историкам сделать предположение, что прародина арийских племен — Южное Зауралье. Однако индоевропейские поселения и захоронения на Балканах и в Северном Причерноморье, а также протоиндийская цивилизация ариев имеют более раннее происхождение.

Можно долго спорить по поводу всех этих интереснейших теорий. Неоспоримо вот что: около пяти тысяч лет назад на русской земле, сначала между Дунаем и Доном, а потом за Волгой и в южноуральских степях, жили наши далёкие праотцы, оставившие нам помимо имён рек слова «ясный» и «весть», напоминающие об их сакральных книгах «Ясна» и «Авеста» и восходящие к ранним дням человечества сказания о Третьем сыне, Траэтоане, прозванном у нас Иваном-дураком; о Матери Сырой Земле, всегда готовой прийти на помощь доброму человеку; о морском и подземном царствах; о заколдованной царевне, спящей в подвешенном на цепях хрустальном гробу; о живой и мёртвой воде; о сохранившемся и по сию пору под Киевом Змиевом вале, который будто бы есть гребень распаханной трёхглавым и шестиглазым Змеем Закхеем межи, о чём рассказывает русская сказка «Межа» (Гриневич же, напомню, считает Змиевы валы делом рук потомков этрусков).

Древнейший устный и письменный источник «Авеста» называет «первой из лучших местностей и стран», созданной верховным авестийским божеством Ахурой Маздой, Арьяну Вэджу (то есть Арийский Простор) «у прекрасной реки Даитйя» (Дон, Танаис). Именно этой Вэдже обязано своим существованием слово «Вежа», фигурирующее во многих славянских названиях городов и местностей (например, Белая Вежа, Беловежская пуща). «Арья» же (аrya) в обыкновенном обиходе, по Бенвенисту, «является обозначением, которое применяют к себе свободные люди, противопоставляя себя рабам», а также «это — обозначение человека того же племени, говорящего на том же языке». Словенский исследователь Йожко Шавли считает: «Само же происхождение слова, вероятно, связано с земледелием: лат. аrare, словен. orati — "пахать", что одновременно указывает на земледельческую культуру арийского племени». Некоторые исследователи не без оснований приписывают причерноморским ариям ту самую «трипольскую» культуру, которую Гриневич считает делом рук русичей-рысичей.

Однако по «широкой», в смысле ассимиляторских способностей мосхов, теории Рейтенфельса, мосхи, рысичи и причерноморские арии вполне могут быть одним и тем же народом. Ведь рысичи, русичи, рутены, россы (ветвь мосхов, по Моземану-Фаброниусу и Рейтенфельсу) — очень схожие названия.

Никто не знает, почему арии всё же ушли из «первой из лучших местностей» — из южнорусских степей, так же как мы не знаем, почему они, предав город огню, ушли из Аркаима. Может быть, их прогнали суровые зимы? Или весенние наводнения, когда разливались великие «дану» на сотни вёрст? «Там — десять зимних месяцев и два летних месяца, и они холодны — для воды, холодны — для земли, холодны — для растений… А на исходе зимы — чрезвычайные паводки».

Думаю, страшили ариев не холода и наводнения сами по себе. В «Авесте» предсказано, что перед концом света наступит чудовищная зима, и, видимо, опасения, что очередные заморозки могут стать последними в их жизни, и заставили ариев с тяжёлым сердцем уходить из «первой из лучших местностей» на юго-восток, в Среднюю Азию, в Иран, или Арьян, к тёплым морям.

Последняя миграция признаётся практически всеми историками, археологами и лингвистами. Она подтверждается и «Авестой», называющей «второй страной» после Арьяны Вэджи Гаву (Хиву), «где проживают согды». Но ушли на юго-восток, конечно же, не все, процесс этногенеза скифов и сарматов продолжал развиваться. Стало быть, если Рейтенфельс и ошибся, то его ошибка сродни ошибке Колумба, плывшего в Индию, а попавшего в Америку. Ведь, учитывая, что версии «несториан» и «рыбаковцев» расходятся только в одном пункте, можно допустить, что «яфетическая» теория этногенеза русской нации в принципе верна, просто Петрей и Рейтенфельс «спрямили» путь потомков библейского Мосоха, который был более запутанным и причудливым, что вообще характерно для миграций. В той же «Авесте» упоминаются 16 «арийских стран», разбросанных от Балкан до Индии, в том числе и Хеттское царство (что позволяет датировать начало «Авесты» не позднее XII века до Р.Х.): «Одиннадцатая страна — Хэтумант, роскошный, величественный; бич страны — злые колдуны, чародействующие во имя Зла».

И вот что любопытно: если мы попытаемся, следуя указаниям «Авесты», определить местоположение этих 16 стран, то некоторые из них окажутся на месте бывших советских республик и Болгарии (названной в «Авесте» «Варной четырёхугольной»). К примеру, «Гава, где проживают согды» (то есть Таджикистан и Узбекистан). А вот и Россия, московский регион: «Шестнадцатая страна — «Упа Аодэшу Рангхайя» [т.е. у «истоков реки Рангха (Ра, Волги. — А.В.)], где проживают не имеющие главы [т.е. либо буквально — головы, либо — властителя]; бич страны — ниспосланные дэвами морозы и таожийский владыка страны». Что ж, владыки, «находящиеся под чарами злого духа», — это нам знакомо…

Задолго до возникновения Киевской и Московской Руси по их землям прошли миграционные волны разных народов: европеоидов — мосхов (по классификации Рейтенфельса и его предшественников), или ариев-прарусичей (по классификации Рыбакова и Гриневича), балтов, заселявших в первом тысячелетии от Рождества Христова территорию от юго-западной Прибалтики до Верхнего Приднепровья и бассейна Оки, а также тюрков (хунну — по классификации Л.Гумилёва). Около трёх тысяч лет назад на берегах Волхова, Невы и Москвы появились финно-угорские племена меря и весь (предки современных марийцев и вепсов). Именно все эти народы, включая потеснивших балтов готов и исключая кочевников-хунну, не любивших лесов и водных преград, и участвовали, по теории Рейтенфельса и его предшественников, в этногенезе мосхов-московитов. О его непростом характере мы можем, в частности, получить представление из упомянутой I главы («Географической поэмы») «Авесты». В конце II тыс. до Рождества Христова так называемая «шестнадцатая арийская страна» находилась у истоков реки Рангха-Ра (Волги), то есть и на территории нынешней Московской области в том числе (район Дубны). Здесь проживали люди, «не имеющие головы»: думаю, их так прозвали не из-за глупости, а из-за меховых шапок или капюшонов на головах, поскольку далее сказано, что бичом страны являются «ниспосланные дэвами морозы». Предположение, высказанное востоковедом И.Б.Никитиной, что «безголовые» означает «не имеющие властителя», скорее всего ошибочно, потому что другим бичом страны назван её «таожийский владыка». (Слово «таожийский», вероятно, подразумевает воздействие на владыку злого духа — Ажая). В ту пору для ираноарийцев все плохие владыки были «неарийские», чаще всего туранские, то есть тюркские и финно-угорские. Появление «Географической поэмы» устной «Авесты» хронологически совпадает с нашествием на берега Москвы и Верхней Волги мери и веси. К тому времени здесь, вероятно, жили не только давшие название Москве-реке мосхи («моск-ва» — «вода мосхов»). Некоторые древние топонимы в Московской области позволяют предположить, что на её территории обосновался тогда племенной индоевропейский союз во главе с мосхами.

Так, на реках Яуза и Лама могли «сидеть» племена ялузов и эламцев (эламитов), подчинённые в своё время хеттами и их потомками, а затем мосхами. А в верховьях Волги, в нескольких километрах от Дубны, находится город с характерным названием Кимры, напоминающий о народе кимвры или кимбры, родственном, по мнению Рейтенфельса, мосхам.

Кстати, одна из распространённых фамилий в Подмосковье — Кимряковы, потомки выходцев из тех самых Кимр. Спустя несколько столетий после захвата верховьев Волги и бассейна Москвы-реки угро-финнами, в V веке до Р.Х., город с почти таким же названием (Киммерик) появился на южном берегу Керченского полуострова. Это может говорить о последовательном вытеснении туранцами кимвров на юг.

Итак, и четыреста, и четыре тысячи лет назад существовало совпадающее в своих границах евразийское пространство, связанное с народом (народами), в названиях (или самоназваниях) которого на разных периодах истории присутствовали корни «мосх» («моск») и «рос». Это — очевидный факт. Всё остальное требует детального исторического анализа, чем в последующих главах мы и займёмся.

Чувствовать преемственность от кого-то, пусть даже очень далёкую, естественно для человека. Он единственный из созданных Богом живых существ, ощущающих пространство истории. А это пространство, в принципе вплоть до первой фразы Библии: «В начале сотворил Бог небо и землю», никакими вехами не ограничено, и никто ещё не доказал, что знать свою историю от полулегендарного Гостомысла важнее, чем попытаться узнать её от Адама. Просто от Адама узнать труднее. Так обстоит с понятием исторического времени, но разве иначе обстоит с понятием исторического места? Если ощущать всех живших на Земле людей как некую цепь, то нигде это ощущение не будет столь чётким, как в той сакральной точке, что мы называемым историческим местом. Когда же место и время чудесным образом совпадают, ты можешь почувствовать себя частью цепи.

И случайно ли, что река и город, названные Москвой, находятся на пересечении путей миграций индоевропейских народов, участвовавших в этногенезе русской нации? Возьмите линейку и попробуйте прочертить их по карте, следуя указаниям хоть историков древности, хоть Рейтенфельса, Рыбакова и Л.Гумилева, и в перекрестье линий обязательно окажется «треугольник Московии».

Духовная энергия исчезнувших физически народов не исчезает безследно. Она проявляется и в преемственности названий. Независимо от того, являлись или нет мосхи прародителями московитов, не было случайным, что столицей Третьего Рима названа Москва, имя которой созвучно с именем легендарных мосхов, как не было случайным, что название подмосковной реки Истра, на берегах которой был возведён Новый Иерусалим, созвучно названию реки Истр (Дунай), служившей в глубокой древности границей между народами «мосохского корня» и другими выходцами из «колена Иафетова», а потом — границей между ушедшей в прошлое византийской цивилизацией и зарождающейся русской.

Андрей Венедиктович ВОРОНЦОВ

Журнальный вариант книги А.В.Воронцова «Неизвестная история русского народа. Тайна Графенштайнской надписи», издательство «Вече»

(Продолжение следует.)