Почему Россия при Путине избегает идеологию?

Идеология как форма господства и как повод для скандала.

Как не бывает формы без содержания, так не бывает государства без идеологии, оправдывающей его существование и побуждающей его граждан воевать и умирать за него. Идеология носит характер свода морально-нравственных нормативов и, несмотря на свою временную обсусловленность, является непременным атрибутом существования государства как формы жизни политической нации. Кризис идеологии ВСЕГДА сопровождается кризисом государственности, угрожающим перерасти в смуты и гражданскую войну. Бывают периоды кризиса прежней идеологии и обострения конкуренции оппонирующих идейных систем, но не бывает жизни  государства вообще без идеологии. Отсутствие декларируемой официальной идеологии - это либеральная ложь Нового времени, когда господствующая либеральная идеология - идеология ныне господствующего класса крупной буржуазии - маскируется под ЯЗЫК ПОВСЕДНЕВНОСТИ, под неполитический язык. Неслучайно с конца 50-х годов буржуазная пропаганда, стремясь отучить народ от идеологии, налегает на культ развлечений и потребления. 

Там собрался у ворот энтот... как его... народ! 

Никто не отменял марксистского понимания современного государства как продукта борьбы классов. Класс, господствующий экономически, господствует и политически, подчиняя себе государство и обладая способностью через контроль над средствами пропаганды навязать обществу свои классовые цели как цели общенациональные. Общенациональные цели естественно существуют, но это не отменяет факта наличия антагонизма классовых интересов в классовом обществе, "приватизации государства" классом крупных собственников, ставящим себе на службу государственную бюрократию, сословие необычайно циничное и по сути всегда правящее, независимо от того, кто провозглашён источником Верховной власти: самодержец или народ. Бюрократия ВСЕГДА осуществляет перехват управления и удерживает его даже в периоды развала прежней государственности. Причём, как заметил Маркс, если раньше капитал приватизировал бюрократию, то теперь бюрократия приватизирует государство, сливаясь с крупным капиталом порой до полного неразличения кто есть кто. По терминологии Ленина такое государство возникает в эпоху империализма - высшей стадии капиталистического государства. Лучшего описания этого явления не существует, все прочие не проясняют вопрос, а затемняют его, для чего и создавались. 

Нижеприведённая таблица показывает, как можно манипулировать аудиторией, заменив объективные научные термины на эмоционально-накалённые, но научно бессодержательные пропагандистские клише. На схеме изображены всего лишь модели двух обществ: феодального до Великой Французской революции и капиталистического после этой революции. Посредине - капитал как заказчик революции. Но термин "феодальный", за которым стоит чёткое описание общественной формации, заменён на туманный "традиционная социальная иерархия" (что понимать под традицией? Племенных вождей? Князей и баронов?), а термин "капиталистический", так же имеющий чёткие классификационные признаки, заменён эвфемизмом "паразитическая власть". Все эти попытки предприняты только ради того, чтобы уйти от языка марксизма, описывающего именно с идеологических позиций политэкономические критерии власти при капитализме - неограниченное право частной собственности в пределах национальной и глобальной экономики, приведшее к вытеснению промышленного капитала финансовым и захвату частными банкирами политической власти.     

Обычно правящий класс провозглашает свои классовые ценности от лица всей нации - и нация разделяет ценности правящего класса. Без этого невозможно его господство. Таким образом через господство в сфере политического языка господствующий в экономике класс становится классом идеологическим, господствующим в идеологии. Ещё в царской России проявил себя определённый феномен, проявляющийся и в России нынешней: когда режим силён, он с разной формой жёсткости или мягкости подавляет конкурентов и провозглашает свои принципы господства. Такое правление и называется "политический режим". Обычно именно идеология задаёт цели для бюрократии. Когда же господствующий политический класс относительно слаб для утверждения своей идеологии как средства оправдания своего господства, он уклоняется от споров о главных принципах консолидации нации - ради сохранения господства правящей политической группы. Это бывает в эпоху наличия конкурирующих идейных проектов и неустойчивого правления. В такие периоды циничная и часто антинациональная бюрократия становится на позиции идеи государства как высшей ценности. Идеология в такие периоды  скрыта, неявна - ради снижения неустойчивости режима в кризисный период. Причём классового характера со всеми присущими ему противоречиями государство никогда не теряет. Нарастают тенденции призыва ко всяческой солидарности. Любые и обычные при буржуазной демократии  формы социального протеста трактуются как антигосударственное деяние. 

Так возникает социальный заказ на идеологию охранительства. Соответственно, находятся представители интеллектуальной элиты. обслуживающей власть. которые этот заказ выполняют Такая идеология возникает. Она конформна, реакционна  и оппортунистична, служит интересам сохранения господства победившей группировки крупной буржуазии во главе с Президентом Владимиром Путиным,  но при всей своей уязвимости и ущербности это оправдано, так как кроме конфликта интересов правящего класса и нации имеется так же и значительное совпадение интересов правящей группы, правящего политического класса и нации в целом. Правящая группа, не допуская оппозицию к борьбе за власть, часто удерживает власть нелегитимными способами, апеллируя к тому, что её крах будет означать не только крах режима, но и крах государства как такового. И в значительной степени этот шантаж оправдан, ибо обрушение консенсуса элит в нынешнем состоянии госаппарата означает его развал и потерю процесса управления государством, а так же втягивания общества в борьбу элит на фоне войны и ужесточающегося системного кризиса. Как известно, процесс управления не терпит прерывания, как и процесс кровообращения. Потому народ хоть и устал от коррупции, роста цен, \оболванивания народа через СМИ, вредительства либералов из Правительства, но понимает: Майдан намного хуже. Инстинкт самосохранения народа пока помогает ему 

"Мириться лучше со знакомым злом, 

Чем бегством к незнакомому стремиться."

как говорил Гамлет, принц датский, решая вопрос "Быть или не быть?". Но как будет решать этот вопрос народ, когда его силы на терпение иссякнут? Способен ли он будет не совершить ошибки? Подобной той, какую совершил народ СССР в 1991-м и какую совершил народ Украины в 2013-м? 

В России кризис поставил во главу угла вопрос о смене курса, невозможной без смены элит. Если же смена элит у власти всегда сопровождается угрозой развала государства, то это говорит о серьёзном системном дефекте. Так бывает везде, где процесс смены правящих элит не имеет устойчивого механизма реализации. Как борьба с этим дефектом со стороны оппозиции, так и борьба за его сохранение со стороны власти ведутся прежде всего в сфере идеологии и пропаганды. Уже в силу одного этого провозглашение запрета на идеологию - ложь. Запрет на идеологию означает запрет на пропаганду. В условиях же сохранения возможностей пропаганды для одной из сторон запрет на идеологию означает ЗАПРЕТ НА ПРОПАГАНДУ для ПОЛИТИЧЕСКИХ ОППОНЕНТОВ.  Деяние  явно антидемократическое, как ни крути. Следом остаётся ввести аресты и концлагеря. Которые сначала приветствуются большинством народа, а потом народ сам начинает туда попадать.И радость заканчивается. По этой тропинке человечество уже ходило не раз. Навряд ли стоит повторять. 

Именно в силу этой внутренней лжи  режим либеральной демократии подвергался и подвергается обоснованной критике как со стороны левых, так и со стороны правых. Первыми тут задали тон русские правые консерваторы-монархисты. "Великая ложь демократии" - работа митрополита Ст.Петербургского и Ладожского Иоанна, написанная по следам работы К.П.Победоносцева "Великая ложь нашего времени" удивительно перекликается по аргументации как с работами Маркса, Ленина и Сталина, так и с работами Гитлера и Муссолини. Таким образом существует огромный массив критики фундаментальных либеральных постулатов, с разных, не совпадающих между собой позиций разоблачающих фальшивый характер либеральной буржуазной демократии как ширмы для всевластия крупного капитала. 

Стратегия скрытых действий как основа идеологии в период кризиса государственности.

В России за последние 50 лет три раза менялась идеология. Общество носит следы обработки разными пропагандистскими кампаниями разных лет и давно утратило идейное единство. В головах всё смешалось. Коммунизм, сменив многовековую идею православной империи, в свою очередь сменился антикоммунизмом, после чего в идейной сфере наступила анархия и хаос. Обращаться к этому же самому обществу, уже ушибленному тремя идеологическими вивисекциями головного мозга, с четвёртой попыткой в очередной раз сменить идеологию - это уже не только бесчеловечно, но и просто опасно. Люди сбрендят окончательно. В стране одновременно существуют несколько групп носителей совершенно нестыкуемых идеологий и ценностных систем. Это ставит страну на грань угрозы гражданской войны с последующим распадом, если этому процессу дать течь своим чередом. Правящая государством политическая группа  пытается избежать столкновений и раскола по идейным вопросам между собой и другими социальными группами и по этой причине старательно избегает формулировать вообще какую-либо конкретную идеологию. Риск объявления чёткой официальной идеологии настолько велик, что запрет на идеологию стал одной из первых статей принятой Конституции. И как бы ни рассказывали нам охранители о том, что это всё происки Госдепа, это сознательная ложь. Запрет на официальную идеологию был средством подавления гражданской войны и предохранения от пожара национального конфликта прежде всего со стороны прорвавшейся к власти политической группы собственной элиты. Это соответствовало их интересам больше, чем чьим-либо другим. В обстановке идейного конфликта она просто не удержала бы власть. Главной целью власти на данном этапе является сохранение гражданского мира, пусть даже такой ценой. Консолидация общества для Путина - первая и главная заповедь, он обращается ко всем социальным группам с целью показать, что он в какой-то степени выражает интересы их всех. Этот популизм публичной политики - непременная и обязательная часть профессии любого зависимого от выборов "слуги народа", но почему-то Путина за это ругают и требуют от него встать на позиции того или иного лагеря, в зависимости от  того, кто в данный момент выступает на трибуне. Не понимая, что если Путин так сделает, вся конструкция хрупкого гражданского мира обрушится.

Вам хочется песен? Их есть у меня! 

Мировоззрение обывателя как всякого не обременённого научной картиной мира существа несистемно, мозаично и прежде всего мифологично. Любая идеология есть система политических мифов, на которые в обществе существует запрос и по которым существует консенсус. Обычно это миф о величии народа, его особых талантах, особой истории, героической  роли и особом призвании. Пантеон героев подтверждает главную линию мифа. Все нации и народы создают свой миф по этому принципу. Если миф о себе создаётся не народом, а классом (миф об особой роли пролетариата в марксизме или миф об особых творческих способностях у буржуазии в либерализме), то там так же присутствуют обоснования исключительности как причины на претензию господства. Миф есть не сказка, не вымысел, как принято сейчас полагать, а важнейшая форма освоения действительности, присущая человеку с момента его спускания с дерева. Не будучи в состоянии получить всю полноту информации о мире, человек ухватывает лишь главные. узловые моменты потока событий, после чего, заполняя пустоты гипотезами и домыслами, он трактует так или иначе сами события. Такая трактовка и есть миф.  

Политический миф есть основа любой идеологии. Тот, кто сумел навязать свой миф большинству. правит этим большинством. При этом мифы меняются со временем. Существует вечный конфликт между мифами элиты и мифами массы, ибо элиты всегда отказываются от прежних господствующих мифов раньше массы. В этом смысле мифы народа - это всегда забытые мифы элит. Народ не создаёт идеологии, это всегда дело элит, но народ хранит веками в своей толще прежние мифы, что иногда создаёт возможности для их возвращения в обновлённых политических формах. Так. Россия хранит память о язычестве через тысячелетие христианской истории, хранит память о самодержавной монархии и социализме в эпоху господства либерализма. и давно отказавшиеся от этих идеологий элиты вынуждены прислушиваться к этим настроениям масс и часто корректируют свою политику с учётом народных мечтаний. 

Путин, позиционцируя себя как объединительную фигуру, стремится предстать перед народом с теми атрибутами, которых они от него ждут. Если он не станет этого делать, они не воспримут его как легитимного правителя. Кроме того, в условиях господства западных СМИ, любая идеология. сформулированная Путиным, немедленно подставит его под огонь всего идеологического контраппарата оппонентов. Давайте вспомним времена, когда нас объединяла социалистическая идеология. Чем Западные радиоголоса валили КПСС? Православной церковью, темой православия. Теперь нас объединяет православие. Чем теперь валят православие?  Правильно - неоязывчеством. И если языческая Россия останется консолидированной, будьте уверены - Запад придумает ещё что-нибудь. Например, начнёт доказывать, что псковское язычество отличается от новгородского и оба они  - от московского. и надо непременно начать воевать за свободу и историческую истину. Которую нам, разумеется. расскажут по Радио "Свобода" и "Голос Америки". Ибо в мире всего несколько идеологий и все они в той или иной степени скомпрометированы оппонентами. Но во все времена остаётся задача сохранения России, в какой бы цвет её ни окрашивали правящие в ней классы и люди. 

Потому Путин присутствует на совершенно разных форумах, вызывая надежды одних и разочарования других. Он то идёт с Бессмертным полком под Красными знамёнами Победы, то открывает с либералами Ельцин-центр, то вместе с Патриархом возлагает цветы Минину и Пожарскому, то в ермолке появляется в обществе раввинов-хасидов. Награждает высшими наградами либерала Наталью Солженицину и патриота Юрия Полякова, космонавта с совершившим подвиг солдатом и непонятно за что оказавшегося там неоптопляемого ни при какой власти политического хамелеона Никиту Михалкова, То Путин приблизит патриота Глазьева, то возвысит либерала Набиуллину, то проведёт форум патриотов, то станет центральной фигурой на форуме либералов. То говорит о реинтеграции на постсоветском пространстве, то открещивается от проекта СССР - 2. Россия тщательно избегает сформулировать свой проект. Ибо в таком случае она неминуемо противопоставит себя огромной части мирового и внутрироссийского сообщества. Озвучивание любой идеологии не уменьшит, а увеличит конфликтный потенциал, ибо сразу появятся противники. В настоящий момент избегание чёткой позиции в вопросе идеологии есть стратегия избегания конфликта.

Пропаганда - это наше всё.

Как показала недавняя ассамблея Совета по международной политике, в эпоху гибридных войн на первое место выходит информационная война, а 95% всех мировых информационных потоков - это пропаганда. А она всегда ведётся с идейных позиций. Линия международного противостояния с экономики смещается на идеологию как объяснение причины  обострения мирового военного противостояния. А это уже требует идеологии так же, как война требует вооружения армии. Чтобы объяснить нации причины, по которым необходимо выдержать предстоящие жертвы и лишения, нужно назвать какую-то ценностную систему. Нация, живущая по принципу "Бери от жизни всё!" не жизнеспособна в пору борьбы за существование. Равно как и использование языка врага в борьбе с ним - залог поражения. Язык врага - это взгляд на мир глазами врага. Где уж тут говорить о победе? Простой пример - отключение электроэнергии в Крыму. Как его тут же назвали все без исключения СМИ? Она назвали его "БЛЭЕКАУТ". Это слово каждый раз режет слух. Что это за слово такое? Почему не назвать словом "ДИВЕРСИЯ"? "Подрыв линий электропередачи?" Это и эмоционально, и по-русски. Вы представляете себе, что Юрий Левитан, объявляя о начале войны, скажет в обращении к нашему народу не "разрушение", а "церштёрунг"? "Немецкие войска произвели бомбовый ангрифф на советские города Киев и Минск и нанесли колоссальный церштёрунг домам мирных жителей, заводам и фабрикам." Это невозможно себе представить. Немецкие термины "Блицкриг" и "Дранг нах Остен" применялись в пропаганде, но не как средство культурной агрессии, незаметно заменяющее обиходные русские слова, а как обозначения конкретного вражеского курса. То есть они носили функцию ОТСТРОЙКИ от агрессора, а не ПОДСТРОЙКИ под него. Наша же пропаганда просто кишит англицизмами, что есть не что иное, как культурная оккупация, идеологическая диверсия. Так мы видим, как пропаганда прямо связана с идеологией, и если нет внятной идеологии, пропаганда допускает ляпы, только закрепляющие господство противника в смысловой сфере. Ведь, в отличие от нас, у противника идеология есть. 

Парадоксы борьбы за солидарность или тенденции фашизации капитализма в эпоху кризиса. 

С идеологиями же туго. Особенно в эпоху системного кризиса капитализма XXI века. История уже перебрала все известные общественные формации и описывающие их идеологии. Все они оказались уязвимы для критики. Мы попали в очередной кризис капитализма. Известно как реагирует на кризисы капитализм. Процесс идёт снизу и сверху одновременно. Однажды по телевидению показали какую-то массовую патриотическую акцию в Москве, какую - не помню точно, но не это важно, а важно то, что у двух участников спросили что-то о том, что они думают о происходящем, и они ответили, что прутики по отдельности можно сломать, а если их соединить в пучок, то сломать не получится. И сделали вывод, что нам нужна солидарность и консолидация. Всё бы хорошо, да только идеология собранных в пучок прутиков в капиталистическом обществе давно имеет название. Называется она "фашио" и известна как фашизм. Со временем слово "фашизм" так часто употреблялось в качестве ругательства, что полностью утратило свой изначальный смысл. Идеология же фашизма есть идеология корпоративизма, где проповедуется идея солидарности классов и социальных групп ради общенационального единства перед вызовом кризиса. 

В этом смысле Германия Гитлера с его концлагерями не являлась типично фашистской страной, что неоднократно подчёркивал Гитлер, но кто его слушал? Гитлер называл свой режим не фашистским, а национал-социалистическим. Но в СССР не стали искушать граждан применением слова "социалистический" в негативном ключе и произвели подмену смысла, назвав гитлеризм фашизмом. Тем более, что разница с режимом прочих европейских фашистов у Гитлера действительно была небольшая. Потому Германия была союзницей Италии, где фашизм был изобретён. В Европе все фашистские режимы не были похожи друг на друга и решали в каждой стране свои задачи. Общее в фашизме и социализме - презрение к буржуазной парламентской демократии как апофеозу политического жульничества и тотальной безответственности - и это действительно так. В книге Гитлера "Майн Кампф" есть строки, где Гитлер описывает австрийский парламент. Уберите на минуту фамилию автора - и вы получите злободневно современный текст, под которым подпишется любой патриот, от левого до правого. Сталин не менее ярко уничтожал буржуазную демократию. До него то же самое делал и монархист К.Победоносцев. То есть мы имеем дело с парадоксом: антилиберальным фронтом сил, в принципе враждебных друг другу.

Вообще идея корпоративизма есть детище католической церкви, папа Лев XIII изобрёл это учение в конце XIX века в пику марксизму и его теории классовой борьбы. Под корпорациями понимались марксистские классы и их подклассы в виде социальных групп. Метаморфозы данной теории в ХХ веке привели в полной путанице смыслов и компрометации термина, всвязи с чем полностью утратил изначальное значение. Сегодня "фашист" - обычное ругательство любого политического оппонента, а не маркёр конкретного вида взглядов.

Бенито Муссолини.

Но необходимость корпоративизма как идеи общенациональной солидарности никуда не делась. Как никуда не могут деться социалистические постулаты социальной справедливости, гуманизма и демократии. Или либеральных прав и свобод человека. Требование солидарности - не исключительная прерогатива фашизма. Единство и солидарность - константа многих других идеологий, за исключением либерализма. Многое из теории корпоративизма и фашизма находит востребованность в другие времена в других странах. В том числе в нынешней России времён Путина, просто здесь называют это другими словами. Как на Украине федерализацию называют децентрализацией. Но ведь умные понимают, что смысл слова остаётся прежний. Ибо в чём суть фашизма? В том, что в период острого кризиса капитализма элиты обязаны поделиться доходами и привилегиями с народом. И поскольку элиты везде плутократические, сами на ограничения себя, любимых, они не пойдут, и нужен Вождь, который, опираясь от имени народных масс на партию, заставит их это сделать. Демократия при этом ограничивается как мешающая эффективной борьбе формальность. Элиты идут на частичные жертвы ради сохранения главного. После окончания кризиса сделавший своё дело мавр может либо уйти в отставку, как Пиночет или Франко, либо его приносят в жертву и казнят, как Муссолини и Гитлера. Чаще казнят тем или иным способом. Так или иначе восстанавливается либеральная демократия как ширма всевластия крупного капитала над массами - и так до нового кризиса, где всё повторяется.

Казнь Бенито Муссолини и его подруги Клары Петаччи итальянскими партизанами. Историки всерьёз полагают, что эта поспешная казнь - дело рук англо-американских спецслужб, стремившихся замести следы о роли США и Британии в приведении к власти фашистов в Италии и Германии. Муссолини не должен был начать давать показания.

Карта идеологий XXI  века.  

С конца XIX века известно три вида идеологий:

- традиционализм (фундаментальный консерватизм),

- либерализм (правый и левый),

- социализм (коммунизм).

В первой половине ХХ века они трансформировались в

- либерализм (Англия, Франция, США),

- социализм (СССР),

- фашизм (Германия, Италия)

Итальянский фашизм и германский национал-социализм впитали в себя фундаментально-консервативные черты европейских монархий и вместе с тем в гораздо большей степени сочетали это с левым, социалистическим дискурсом. Именно поэтому фашизм был так популярен у народов Европы. 

Самое любопытное, что современная Россия Путина воспроизводит в своём идейном конфликте с либеральным Западом именно фундаментально-консервативную парадигму с акцентом на солидарность сословий и классов при сохранении всех кричащих противоречий капиталистического общества. Наши охранители-патриоты подают это как антитезу как либерализму, так и марксизму (это непременное требование контракта с ними), пренебрегая пока левой социалистической составляющей. Даже не представляя, как это ведёт к мягкому соскальзыванию в фашизм. Не нацизм. а именно фашизм. Капитализм эпохи своего кризиса. взывающий к корпоративной (социальной) солидарности - это всегда тенденция фашизма. Ничего другого тут быть не может. Ни в Европе, ни в Америке. ни в Азии. 

А что же Россия? 

Сегодня практикуемая, но не озвученная идеология российской власти - это такая версия МОДЕРНИЗАЦИОННОГО КОНСЕРВАТИЗМА. Модеренизационный надо понимать как умеренно-либеральный с тенденцией к усилению авторитарности - разумеется, с вычленением подачи фигуры Вождя, имеющего сначала просто налёт гениальности, а потом и вовсе все признаки Мессии или Сверехчеловека, что кому больше нравится. Сочетается это и ограничением конкуренции в политике, причём народ это массово поддержит. Даже на этом ресурсе уже потоком идут славословия в адрес Президента, которого просто в спину толкают стать Вождём. Никто не хочет плохого, все патриоты и хотят как лучше. Только вот получиться может неожиданно для самих патриотов как всегда. Если игнорировать историю. 

В тридцатые годы наш нынешний эмоциональный накал тоже имел место в буржуазной Европе, что стало базой фашистского курса. И это понятно - в тридцатые термин "фашизм" ещё не был так скомпрометирован, как к маю сорок пятого. Культ Вождя в Советском варианте социализма  привёл в 1956 году к ХХ Съезду, развенчанию Культа личности и заложил основы смерти СССР. Как видим, прохождение через формационный кризис приносит с собой такие ИСКУШЕНИЯ, выдержать которые народы бывают просто не способны. И прежде всего в силу кризиса тех идеологий, которые выполняли мобилизационное значение в период прохождения через кризис. 

Но смысл опасностей для такого режима от этого не меняется. От темы социальной справедливости и ответственности властвующая российская элита, определяющая дискурс, пока убегает так же, как она убегает от национализма. Поэтому позиция России выглядит умеренной либерально-консервативной, перекликаясь в каких то частях то с либеральной, то с фашистской темами. Естественно, не называя это ни либерализмом, ни фашизмом. Используется туманный эвфемизм "консервативность", хотя как раз консервировать нынешнюю либеральность Россия и не собирается. Театр абсурда нарастает, как видим. 

Кризис победителя. 

В конце ХХ века либерализм победил традиционализм, социализм и фашизм  - все известные к тому времени идеологии - и стал монопольно господствующим, символом Модерна, Языка Современности или Нового Времени. Нынешнее требование убрать идеологию из жизни и Конституции есть форма скрытого господства либерализма - это его тезис. Сегодня либеральная идеология, как уже было сказано выше, маскируется под ЯЗЫК ПОВСЕДНЕВНОСТИ, под неполитический язык. Но именно это и означает тотальное господство либерализма. Сегодня вы не можете быть ни фашистом, ни социалистом, ни националистом, если при этом вы не освещаете свои ценности с либеральных позиций. Этот парадокс только выглядит парадоксом, на самом деле все оправдания и апологии любого вида идеологии будут восприняты социумом только если они будут поданы через призму языка либерализма. Даже радикальный украинский национализм, приводящий к практике фашизма, говорит либеральным языком и ищет себе оправданий с позиций либеральных ценностей свободы и справедливости. Ведь в языке Традиции эти темы отсутствуют, там нет ценности жизни, личности, коллектива, демократии, свободы. Там совсем иные ценности. Не случайно Библию и Коран нынешние либеральные власти считают экстремистской литературой. То же самое можно сказать о радикально-традиционалистских реинкарнациях (неояычество в России, радикальный ислам ваххабитских и салафитских версий). Стоя на казалось бы архаичных ценностных основах (шариат средневековой модели, родовой строй славян), ИГИЛ, Аль-Каида и родноверы вербуют современников, используя ценностную матрицу либерализма (справедливость, свобода, восстание против зла как право и долг индивидуума, то есть обращение идёт не к группе как к определяющей мнение индивида инстанции, а к индивиду, над которым нет ничьей власти).

И даже Россия прячется за демократические принципы, пытаясь трактовать свои действия во внутренней и внешней политике через догматы либерализма. Поступающий иначе сегодня мгновенно станет изгоем - его просто не станут слушать. Тот, кто попытается выступить чисто с позиция языка Традиции, не будет понят в силу утраты нашей цивилизацией понятийных шифров и смысловых кодов Традиции. Посмотрите хотя бы на комический сюжет развития родноверия в России, проект насквозь политический. Никто их его участников, прыгающих через костры и водящих хороводы вокруг столбов-идолов, протестуя против импорта 2 тысячи лет назад "иудео-христианской" антитезы язычеству на Русь на самом деле не станет верить в Перуна и Велеса, в то, что лес или море - живая сущность, к которой нужно обращаться как к живому человеку, прося разрешения войти, в то, что камень или дуб - реально превращённый предок, и так далее, и тому подобное. Для них это будет оставаться красивой аллегорией, а не реальным содержанием символа. Утрачен древний календарь и связанная с ним магия как основа язычества. Ни один родновер не станет сеять хлебное поле, удалив с него женщин и раздевшись догола, потому что искренне верит в то, что сев - это мистический сакральный символ полового акта сеятеля и Земли, которая станет носить в себе брошенное сеятелем семя. В древности, когда так сеяли, урожаи были действительно выше, чем потом, когда стали просто сеять, но кто реально в это поверит сейчас? В прошлом верили. Не случайно узор беременной женщины у славян совпадает с узором засеянной земли. Это тайна зарождения жизни, сакральная, священная тайна. Наши предки так реально воспринимали мир. Теперь это кич, лубок, политический проект. Новая версия "балалайка-матрёшка-валенки-медведи".

Чем сердце успокоится?  

Все идеологии давно созданы и ничего нового придумать не удастся, возможны лишь комбинации уже существующих идеологий. Правда в том, что ВСЕ они бывают востребованы в разное время на разных поворотах истории и во многом исчерпали свой потенциал. Идейный кризис в мире есть причина обострения опасности глобального ядерного конфликта. Много говорили о конвергенции (взаимопроникновении идеологий-соперников), но и это тезис оказался несостоятельным. Мир окунулся в глобальный либерализм и замер на пороге гибели, ибо и либерализм изжил себя. Тем не менее, если мы хотим жить, решение принимать придётся. 

Вот таблица, где количество идеологий искусственно увеличено. Так социал-демократия и коммунизм, выделенные здесь как две разные идеологии, на деле есть две разновидности и составные части социализма, различающиеся лишь по степени радикальности. Неправильно указаны отношение к классовой борьбе: и социалисты, и коммунисты признают классовую борьбу, но социалисты не признают смену строя через вооружённый захват власти, а коммунисты не признают смену строя через выборы. А консерватизм вообще применён неправильно, тут имеется в виду не консерватизм, а традиционализм. Консерватизм - это стремление законсервировать текущую ситуацию, а консервировать можно что угодно, даже радикальный либерализм. В приведённом в таблице смысле консерватизм фиксировал ценности умеренного классического либерализма конца XIX - начала ХХ века.

В мире господствуют только на основе идей. У всех разные понятия о справедливости и патриотизме, но России необходимо найти какой-то консенсус на эту тему. И не только найти консенсус, но и добиться объявления этих ценностей от лица всего человечества, то есть взять на себя глобальную Миссию. Об этом не избежать дискуссии. А самое главное - не избежать определения позиции элит по этому трудному для них вопросу. Пора умолчаний и лукавых недоговорённостей прошла, так же как прошла пора давать "расти всем цветам" на нашем идейном поле. Какие-то виды идеологий непременно должны подавляться, какие-то стимулироваться. На это должен быть направлен весь интеллектуально-медийный ресурс страны. Чем острее нужда в консолидации, тем неизбежнее формулировка актуальной идеологии. Всякое новое непременно останется сшитыми заново кусками хорошо забытого старого, применённого в новых условиях для решения похожих задач. Ибо во все времена люди решают одни и те же задачи. Надо только помнить опыт их решения - просто чтобы не повторять ошибок.