К 101 годовщине Апрельских тезисов. Пять несостоявшихся альтернатив большевикам в России. Несостоявшийся Керенский.

Итак, продолжаем рассматривать возможные альтернативы большевикам. Начало цикла можно посмотреть здесьhttps://cont.ws/@alex1962/9036...

Классическим неудачником, человеком, который уже имел всю фактическую полноту власти в своих руках, но не смог ее удержать, чем во многом поспособствовал приближению Октябрьской революции, был Александр Керенский. Вполне заурядный юрист из «новых» провинциальных дворян так и прожил бы свою жизнь, канув в безвестность, если бы не Февраль. Еще в царствование последнего Романова Керенский проявил завидное политическое чутье и умудрился использовать в своей карьере и трибуну Государственной думы, и членство в партии социалистов-революционеров. Он обладал добротным набором талантов харизматичного лидера, не боялся брать на себя ответственность, которой в годы революционной смуты стремились избегнуть многие опытные политики. И умел облекать в завораживающе красиво звучащие слова любые свои начинания. Врожденная гибкость и благоприобретенная изворотливость позволили Керенскому с самого Февраля стать «своим» и в Петросовете, где он занимал должность товарища председателя исполкома, и во Временном правительстве в качестве министра юстиции.

Кстати, первый состав возглавлял политик из тех самых опытных, столбовой дворянин, рюрикович, князь. Львов его фамилия. Ну, уж если сама Екатерина «стремилась избегнуть», Александр II ограничился полумерами, его сын и внук вообще не почесались, то чего уж ждать от какого-то князя? Держава вразнос шла 150 лет, а они все думали, что само рассосется. Вот народ сам и не «избегнул», а решился таки. Да вот только этим нерешительным господам место нашлось не только на свалке истории, но и зачастую в могилах. И хорошо, если на Сен-Женевьев-де-Буа!..http://tula-web.ru/statiy/new_...

Ну, а Александр Федорыч тем временем поймал волну – чем тревожнее становилось в России, тем выше возносился уроженец Симбирска. Когда так и избегнувшего Львова «ушли», в первом после этого коалиционном правительстве насквозь гражданский Керенский получает портфель военного и морского министра с френчем в придачу, а в июле 1917-го добавляет к нему и пост министра-председателя.

Невероятную популярность Керенского весной и в первую половину лета 1917 г. сравнить можно с популярностью раннего Горбачева. Он умел и любил говорить, отточив это искусство адвокатской практикой и думской трибуной, его речи вызывали «аплодисменты, переходящие в овации», которым позавидовал бы поздний Брежнев. Печатные издания состязались в наделении его кричащими эпитетами: «надежда России», «первый русский демократ», «спаситель Отечества», «рыцарь революции», «незаходящее солнце свободы России»… Ему рукоплескали экзальтированные барышни в Петербурге, ему внимали солдаты в действующей армии. Всем казалось, что подобную народную любовь не сможет поколебать ничто. Собственно, именно это и сгубило в итоге министра-председателя. Даже им неожидаемый успех вскружил адвокатскую голову и человек в френче и прическе ежиком всерьез поверил, что для того, чтобы победно закончить опостылевшую войну и разрешить вековые классовые противоречия достаточно одних пламенных речей. Ну, прямо Михаил Сергеевич!

Керенский уже привык, что его встречают с неизменным восторгом, и любое проявление несогласия воспринималось им как непростительная дерзость и измена. А несогласных с Керенским между тем набиралось все больше и больше. Это и набиравшая силу по сравнению с Февралем фракция большевиков. И продолжающая гнить живьем в окопах армия, которую «главноуговаривающий» воевать до победного конца Керенский раздражал все сильнее. И получившее к посевной кукиш с маслом вместо земли от новой власти крестьянство.

Дошло до того, что на открывшемся в середине августа в Москве Всероссийском Государственном совещании по извечным русским вопросам «Кто виноват?» и «Что делать?», «Солнце свободы» обещал подавить любое неповиновение правительству «железом и кровью». Ему и правда удалось вскоре выиграть противостояние с Корниловым. Но тут же, в обострившийся осенью кризис выяснилось, что без опоры на сильную структурированную организацию с четкими функциями и мотивированными исполнителями править Державой невозможно. А главным активом председателя-министра оставалось слово, но отнюдь не кадры. Именно поэтому в октябре 1917-го ему оказалось нечего противопоставить решительно настроенным большевикам с их дисциплинированной и сплоченной РСДРП(б). Чудом избежав ареста, он бежал за границу, где прожил долгую жизнь, пережив не только своего земляка Ленина, но также Троцкого, Сталина и даже его младшего сына, Василия. При этом жутко надоедал эмигрантам своими воспоминаниями о том, как близко он был к вершине и как легко свалился «из князи в грязи».

Поэтому полагать, что этот «Халиф на час» мог составить реальную альтернативу красным наркомам Ильича, созвучно утверждениям о Горбачеве-реформаторе. Держава в руках этого проходимца расколотилась бы вдребезги не в 1991 г., а в 1917 или чуть позже. И упала бы она не на советскую соломку, а в романовскую трясину. Полагать же, что Учредительное собрание, до созыва которого и создавалось Временное правительство, что-то бы там решило, примирило бы солдат с офицерами, крестьян с помещиками, а рабочих с буржуями – верх наивности. Большевики просто успели осколки подхватить, пронести через Гражданскую войну, да опять эти осколки склеить и Державу возродить. Пришлось обойтись одной беднотой, раз господа не удосужились, ну так сколько уговаривать можно? Хотя по сию пору находятся приверженцы-керенцы, я спорил с одним здесь в комментах с полгода тому.