✔ Густые осенние сумерки опустились на тюрьму «Флёри-Мерожи».
Растения и животные, растущие и обитающие на окрестных холмах, постепенно растворились в ночной тишине, и только одинокий филин тревожно ухал, ожидая восхода Луны.
Начиналась обычная ночь самой большой и красивой французской тюрьмы, напоминающей с высоты птичьего полёта огромную снежинку.
Дверь внезапно открылась и в камеру ворвались десять надзирателей, которые сразу же свалили маститого художника на пол и стали душить.
Художник изо всех сил хрипел, но штатные садисты выкручивали руки и ноги, завязывая их словно в узел бельевой верёвки, при этом они так и норовили что-нибудь прищемить или оттоптать своими армейскими ботинками.
В подвале его уже ждал начальник тюрьмы.
Яркий свет прожектора ударил по глазам.
— Ну, что, мой дорогой друг, продолжим? — зловещим голосом медленно проговорил начальник тюрьмы, которого подчинённые между собой называли «Зед». — Вопрос тот же: кто тебя послал поджечь Банк Франции?
— Гражданин начальник! — пылко начал оправдываться маститый художник. — Я же уже много раз говорил вам, что меня никто не посылал! Это искусство! Искусство! Понимаете? Да, и скажите, пожалуйста, у вас, ведь, есть нормальные комфортные тюрьмы с кондиционером, телевизором и вай-фаем в камере? Я требую перевести меня в такую тюрьму! Я художник!
— Так, — задумчиво произнёс начальник тюрьмы. — Значит, по-хорошему ты не хочешь...
— Гражданин начальник! Я хочу, хочу по-хорошему! У вас, ведь, свободная страна, пятая республика, у вас должны быть художники-акционисты. Они подтвердят, что поджог банка это совсем не поджог банка. Это Освещение! Освещение пути общества к совершенству и гармонии. Это искусство! В России это все понимали!
— Акционисты, говоришь... Хех... Значит, решил и дальше играть в партизана?
— Гражданин начальник! — сбиваясь, продолжил ликбез по культурологии маститый художник. — Гражданское общество в России всегда вставало на мою сторону! И когда я поджигал двери Лубянки, и когда отрезал себе мочку уха, и когда прибивал мошонку к брусчатке на Красной площади, и когда зашивал себе рот! Это перформанс! Это высокое искусство! И меня там никогда не садили. В конце концов позвоните своим коллегам в Россию, спросите, если вы мне не верите!
«Зед» закурил сигарету и перевёл взгляд на дверь в соседнее помещение, откуда доносились странные звуки.
— Так-так... Со стулом ведьмы и испанским козлом ты уже знаком... Сегодня ты у меня познакомишься с нюрнбергской девой, это будет суперперформанс.
— А может не надо?
— Надо, Петя, надо.
Утром в своей камере маститый художник отдыхал после бурной, насыщенной яркими событиями, ночи.
Надежда вернуться в Россию была связана теперь только с освободившимся накануне сокамерником, который вынес в надёжном месте записку для его гражданской жены.
И вспоминалась задремавшему художнику его родная улица, где по весенним ручьям он весело и беззаботно бегал с друзьями в резиновых сапогах.
Вспоминалась молодая берёзовая роща на краю посёлка, где весной с одноклассниками они устанавливали на деревьях сделанные своими руками скворечники.
И с огромной теплотой вспоминался тот молодой веснушчатый сержант с гвоздодёром, хлопотавший вокруг него на Красной площади и приговаривавший «Ну, что ж ты так, браток? Ржавым гвоздём... Потерпи, я сейчас, аккуратно».
Гамбит Вепря
Уважаемые читатели!
Если вам понравилась статья, не забудьте оценить её ⇧ и подписаться на мой блог.
И ещё прошу обязательно нажимать вот эту кнопку:
Пусть статья попадёт в ленты ваших друзей.
Оценили 208 человек
344 кармы