Сегодня как-то получился день рефлексий, извиняйте…
Якеменко приводит отрывок из Аверченко:
У Аверченко, которого они не читали, есть рассказ «Мое самоопределение». Суть его в том, что какой-то идиот считает, что можно забрать у Аверченко деньги и возможности и он перестанет быть собой.
«Приходи ко мне и забери у меня деньги, выгони из квартиры, - говорит Аверченко, - и пусти меня на улицу в одном пиджачишке. Ты думаешь - я потеряюсь? О нет! Я сейчас же побреду в редакцию любого журнала, и попрошу десяток листов бумаги и уголок стола в редакционной комнате, и через три часа вручу редактору журнала рассказ, и получу за него 200 рублей, и снова найду себе комнату, куплю новую рубашку, а через три дня у меня уже снова будет хорошее драповое пальто, и котелок, и пенсне, и палка с серебряным набалдашником, а через месяц я тебя, друг мой, снова могу принять в своей новой, уютно обставленной квартире, а через год - я тебе снова покажу довольно симпатичную на твой глаз чековую книжку... И что же? Снова ты разденешь меня, отберешь деньги и пустишь в чем мать родила? Да? И снова я побреду в ближайшую редакцию?»
Как это всё мне знакомо…
На украине остались квартира со свежим ремонтом, доля в бизнесе, должники (некоторые граждане решили, что госпереворот – это прекрасная возможность не отдавать долги) и должность директора института. Но принципы дороже.
Когда я приехал в Москву из Луганска, у меня с собой была только сумка с вещами и парой книг («Тайная история Украины» Олеся Бузины и «Донецко-Криворожская Республика» Корнилова, если точно) и немного денег.
По приезде я сначала провёл несколько встреч, связанных с делами ЛДНР.
Потом пошёл в ближайший ломбард, купил там за 500 долларов самый дешёвый ноутбук, и с этим ноутбуком поехал в редакцию портала «Культура». Там я, подключившись к местному вайфаю, сидел на лестнице и писал репортажи о Донбассе (благо впечатлений и самого свежего фактажа была масса).
Через пару дней на полученные за статьи деньги я снял себе квартиру и позвал приезжать туда жену с ребёнком.
За последующие девять лет я ничего не требовал и не просил, никаких статусов беженцев не оформлял, помощи от государства не просил и не получал. Единственное, что мне нужно было – это гражданство, чтобы жить и работать (и теперь оно у меня есть).
В любой непонятной ситуации начинай больше работать.
И сейчас я читаю лекции в МГУ, участвую в конференциях и круглых столах, веду проекты и занимаю топовые позиции в рейтингах публицистов.
Into this house, we're born
Into this world, we're thrown
Like a dog without a bone
Оценили 120 человек
148 кармы