Это часть книги, которую я создавал на протяжении нескольких лет, собирая материалы о роли Католической церкви в протестных движениях и госпереворотах в наше время. В книге детальнейшим образом описано как проходила организация Майдана на Украине, в Гонконге, о протестной деятельности в Бразилии, Никарагуа, России и некоторых других странах. Аналогов данной книге на данный момент я нигде не встречал, поэтому книга по-своему уникальна. Ввиду того, что книга задумывалась как дар Православной Церкви и обществу, который имеет целью поднять к обсуждению возникающие проблемы взращивания в религиозной среде радикализма и терроризма, я решил каждый день публиковать на своей странице несколько глав этой книги, а когда все главы будут опубликованы, выложу ссылку для скачивания всей книги.
___________________
Майдан. Курс на радикализацию
После угрозы Минкульта Украины закрыть УГКЦ на территории страны, 10 января 2014 года кардинал Любомир Гузар заявил, что у народа есть «природное право на восстание» и дополнил, что «Есть такие ситуации, когда вооруженное сопротивление является разрешенным. Когда власть употребляет чрезмерную силу, народ имеет право вооруженно защищаться»[1].
Это тут же было распространено десятками СМИ. Руководство УГКЦ понимало, что в случае провала Майдана они пойдут под суд, а их структура с большой вероятностью будет закрыта как экстремистская организация. Именно поэтому они начали распространять радикальные идеи среди тех, кто поддерживал Майдан.
11 января «Украинская правда» публикует интервью Гузара, в котором он заявил, что коррупция и прочие преступления имеют духовное измерение греха. После чего добавил, что в книге пророка Амоса сказано: Бог не простит того, что власть имущие попирают нищих, и разными жестокими казнями может их уничтожить[2]. Таким образом, людей все больше подводили к идее расправы над властями, навязывая им мысль, что это будет богоугодным поступком.
Очевидно, для придания протестующим большей уверенности, тесно связанный с Украинским католическим университетом (УКУ) журналист Сергей Лещенко выложил на YouTube видеообращение спецпосланника США по особым поручениям Мелани Вервир[3] (сохраненная копия видео здесь) – той самой, которая годом ранее приезжала в УКУ и говорила, что США возлагают большие надежды на молодых специалистов этого учебного заведения.
В этом видеообращении, которое Лещенко подписал: «Бывший посол Хиллари Клинтон по особым поручениям Мелани Вервир о Евромайдане», она сообщила о поддержке протестующих и о том, что в США думают, что можно сделать для их поддержки. Таким образом она намекнула на то, что США намерены поддержать тех, кто открыто выступает за смену законного правительства. Конечно, это обращение бывшего посла разместил на своей странице в «Фейсбуке» давний друг Хиллари Клинтон, глава УКУ и епископ УГКЦ Борис Гудзяк[4].
13 января УГКЦ передала документ от Минкульта в СМИ, и большинство СМИ заговорили об угрозе закрытия этой церкви. В тот же день глава Верховной Рады Владимир Рыбак прокомментировал письмо Минкульта, заявив, что «церковь не может заниматься политикой»[5].
И в тот же день на «Радио Свобода» церковный эксперт Юрий Черноморец, известный своими симпатиями к УГКЦ, который потом и сам стал униатом, заявил: «Данным письмом власть может подтолкнуть предводителей УГКЦ, которые напоминают о мирном характере протестов на Украине, к более радикальным действиям»[6], как бы настраивая людей на то, что в случае радикализации обстановки это будет вынужденный шаг, якобы спровоцированный украинской властью.
В то же время директор Института стратегической политики Юрий Кочевенко отметил: «Смена властных элит у нас происходит постоянно – пусть не всегда чисто, но в целом вполне демократично. Никаких реальных предпосылок к силовому противостоянию на данный момент просто нет. Все страсти нагнетаются совершенно искусственно. И если спокойно и трезво оценивать ситуацию, этого просто нельзя не понимать»[7].
Приблизительно в этот период на Майдане появился «Молитвослов борца за достоинство (молитвослов революционера)», явно католического происхождения и распространяемый на католических ресурсах[8].
Он разделялся на пять частей. В первой части рассказывалось как в 1986 году «кардинал Зин, архиепископ Манилы, призвал верующих к мирному протесту против коррумпированного режима… Требование масс было понятно: отставка президента Маркоса и свободные независимые выборы». И далее указывалось «Вот молитва, составленная в те дни 1986 года на Филиппинах, и приспособленная к нашей ситуации. Помолимся ею». Во второй части верующим предлагалось провести покаяние за грехи всего народа. Третья часть получила название «простить врагам» и в ней рассказывалось о том, что простить нужно власть и правоохранительные органы (то есть, вероятно, именно они получили ярлык «врага», которого все же надо простить): «мы молимся за власть, за милицию, за судей и прокуроров, за всех, кто совершил нам зло». Четвертый раздел получил название «принять помощь Иисуса Христа» и там создана молитва, в которой среди прочего говорится: «Иисус, вмешайся в историю нашего народа, искорени зло, ненависть, насилие и грех». То есть ранее было сказано, что власть «совершила нам зло», а после этого указывается что Христос должен «вмешаться в историю нашего народа и искоренить зло». Пятый же раздел получил название «Отдать свою жизнь и жизнь нашего народа под покров Богородицы», и содержит следующие слова: «В своих откровениях в Фатиме Богородица просила посвятить ее Непорочному Сердцу Россию. Когда это было сделано Папой Римским Иваном Павлом II в 1984 году, то через год в Советском Союзе началась «перестройка», которая закончилась распадом могучего тоталитарного режима без кровопролития. Вдохновленные этими примерами и любовью нашей Небесной Матери, отдадим сегодня под Ее покров нас самих и всю нашу страну, будем просить Ее о заступничестве и помощи».
Как видно из всех этих цитат, выстраивалась следующая картина: есть власть, которая «совершила нам зло»; есть примеры того как происходила смена власти в разных странах, в том числе и при участии католических клириков; и есть во всех этих примерах смены власти попытка связать их с ситуацией на Украине. Целью же данного молитвослова, очевидно, должна быть речь произнесенная в конце, когда указывалось, что «вдохновленные этими примерами» верующие должны действовать аналогично описанным ситуациям.
15 января в здании высшего богословского заведения РКЦ – Института религиозных наук святого Фомы Аквинского в Киеве, находящегося под управлением монахов-доминиканцев, прошел круглый стол под названием «Богословие в присутствии Майдана», на котором собрались: священник-доминиканец Войцех Суровка (директор института), священник-доминиканец Петр Балог (вице-директор), религиовед Юрий Черноморец, Виктор Жуковский (заведующий кафедры богословия Украинского католического университета (УКУ)), диакон УПЦ КП Роман Коляда (исполнительный продюсер радио «Проминь»), протестантский богослов Михаил Черенков, пастор Николай Романюк, священник УГКЦ Михаил Димид, являющийся сотрудником УКУ, глава УГКЦ Святослав Шевчук и некоторые другие[9] (и здесь).
Ввиду присутствия главы УГКЦ можно сразу понять, что именно униаты были главными организаторами и теми, кто объединял собравшихся. Дискуссия шла о том какие методы борьбы богословие позволяет протесту-ющим применять на практике[10]. Так, Юрий Черноморец указал, что «нужно молиться не столько за мир, сколько за общее благополучие». Такая идея весьма удобна для разворачивания радикальных действий: ведь любое преступление можно попытаться оправдать тем, что в далеком будущем оно приведет к благополучию народа. Гитлер тоже обещал людям светлое будущее и оправдывал этим все свои чудовищные преступления. Черенков со своей стороны подчеркнул, что «постсекулярный мир – это возможности для христианства», и поэтому церкви должны сыграть роль первой скрипки, которая объединит общество. Но речи католических представителей были более радикальны. Сотрудник УКУ Виктор Жуковский заявил, что «Майдан – это практическая модель построения общества». Его коллега по УКУ Михаил Димид продолжил: «Верить – значит действовать». Но, пожалуй, откровеннее всех выступил вице-директор Института Фомы Аквинского Петр Балог, который произнес речь на тему: «Благословил бы Бог силовой характер Майдана?»[11] И на этот вопрос в своей речи он дает положительный ответ при соблюдении определенных условий. Заканчивая выступление, он высказал мысль, что на данный момент эти условия не выполнены в полной мере, однако, это не помешало ему в последующие дни активно поддерживать Майдан после того, как он принял радикальные формы противостояния.
В тот же день Максим Саваневский опубликовал интересную запись в «Фейсбуке». Этот майданный деятель из униатской среды предложил 19 января (именно в этот день началась радикализация Майдана) посетить храмы УГКЦ в Киеве, а потом организованно собраться на Майдан для акции в поддержку УГКЦ[12]. Примечательным в этой ситуации является то, что идея, видимо, принадлежала не ему, а была спущена от руководства УГКЦ, ведь авторитетные в среде УГКЦ священники тут же начали репостить эту запись[13], а через минуту после публикации ее автор уверенно написал в комментариях: «19-го во всех пяти храмах будет полностью забито»[14].
Это примечание весьма существенно: хотя в этот день как православные, так и униаты празднуют Крещение, униатов в Киеве явно не так много, чтобы заполнить все храмы, а это значит, что должны были прибыть униаты из западных областей Украины. Трудно представить, что люди оставят дома и семьи в праздник и отправятся в столицу по призыву какого-то активиста. Скорее всего, по церковным каналам заранее был организован транспорт, и проведена агитация в поддержку УГКЦ. В таком ключе было бы возможно единовременно собрать несколько тысяч человек, которые пришли бы на Майдан для массовки, в то время как боевики, также связанные с УГКЦ, начали бы радикализацию.
Не менее интересно, что тот же Саваневский 17 января писал: «Думаю, что силовое противостояние начнется в ближайшие дни»[15].
А на следующий день искусственно попытался накалить ситуацию в среде верующих УГКЦ, заявив: «УПЦ Московского Патриархата начала требовать, чтобы у УГКЦ отобрали все храмы в Киеве»[16], при этом повторяя призыв прийти на следующий день, 19 января, на акцию в поддержку УГКЦ. Когда же в комментариях его начали расспрашивать на эту тему, обнаружилось, что все это искусственно раздутая провокация, чтобы собрать людей: сначала автор сослался, что был какой-то крестный ход, и какие-то бабушки призывали к этому, а когда ему указали, что бабушки из крестного хода – это не позиция УПЦ МП, и апеллировать к их мнению странно, он, чтобы хоть как-то оправдать себя, начал вспоминать о письме Минкульта, хотя к тому времени Минкульт уже отозвал его и заявил, что это было ошибкой.
16 января Верховная Рада приняла ряд законов, которыми вводились определенные ограничения и ответственность для тех, кто участвует в несанкционированных митингах и протестах[17].
Весьма интересна реакция, которую озвучил по этому поводу Даниил Яневский, тесно связанный с деятельностью УГКЦ. В 1999-2001 годах Яневский работал в УГКЦ референтом в бюро связей с органами государственной власти. Также он регулярно принимал участие в разных мероприятиях, которые устраивала УГКЦ — к примеру, был ведущим[18] на церемониях вручений премий УГКЦ «Свет справедливости», когда вручали ее Джамилёву, Заливной и другим. Известно, что еще летом 2013 года он заявил, что Украина до 2015 года развалится. «И чем быстрее развалится, тем лучше. Мы разные. Зачем друг друга мучить», - добавил историк[19].
И вот, после того как Верховная Рад 16 января приняла ряд законов, он заявил, что «С 16 января у нас нет государства, следовательно нет легитимной власти» и тут же предложил разных людей, которые должны по его мнению занять определенные места во власти[20].
В этот же день директор библиотеки УКУ Тарас Тимо написал у себя в «Фейсбуке»: «А может, теперь лидеры украинских церквей должны были бы выйти на подиум и призвать народ к активному протесту (чешутся руки написать «восстанию») за свои конституционные права?»[21]
Институт религиозных наук Фомы Аквинского в Киеве в тот период чуть ли не каждый день проводил встречи на тему роли церкви на Майдане и устраивал мероприятия с посещением протестующих: «Нескучные лекции о том, как христианство может сегодня преобразить мир, свидетельства об опыте дружбы, экскурсия по местам Глаголевых и на революционный Майдан, ужин с кутьей и крещенские купания в селе Лишня – такой насыщенной событиями была программа встречи движения Comunione e Liberazione в Киеве 17 – 19 января 2014 года»[22]. На самом деле, именно в этом направлении все время и работали католические священники: преступные действия по захвату власти они подавали верующим как некое увлекательное приключение.
Вероятно, украинские власти и спецслужбы хотели получить доступ к переписке УГКЦ, касающейся организации Майдана, поскольку 16 января УГКЦ заявила, что на ее сайты происходят хакерские атаки[23].
Возможно, эта переписка была получена властями и спецслужбами, которые поняли радикальный настрой Украинской греко-католической церкви и решили не доводить дело до крайней конфронтации, поскольку 17 января министр культуры пообещал главе УГКЦ не оказывать давление на церковь[24]. 18 января стало известно, что на 23 января во Львове назначен суд над сотрудником УКУ священником Михаилом Димидом, который вместе со студентами сначала принял участие во львовском Майдане, а потом продолжил на киевском[25].
В тот же день сотрудники УКУ, члены инициативной группы «1 декабря» и Украинского Хельсинского союза обратились к политическим лидерам Майдана Яценюку, Тягнибоку, Кличко и Порошенко с требованием немедленно выдвинуть единого лидера. При этом было заявлено: «Вы или выдвинете единого лидера, или вынуждены будете уйти со сцены»[26]. Таким образом, был дан четкий сигнал, что именно Украинский католический университет и представители прозападных организаций диктуют правила на Майдане. Обращение составил проректор Украинского католического университета Мирослав Маринович, а среди подписантов:
– Вячеслав Брюховецкий, член группы «1 Декабря», глава Киево-Могилянской Академии – негосударственного университета, существующего за счет спонсоров и грантов;
– Тарас Возняк – член правления фонда «Возрождение» принадлежащего Соросу;
– Ярослав Грицак, профессор Украинского католического университета;
– Евгений Захаров – с 2012 года председатель правления Украинского Хельсинского союза (партнерами и спонсорами которого являются USAID, NED USA и «Возрождение»[27]);
– Йосиф Зисельс – председатель Ассоциации еврейских организаций и общин Украины, член наблюдательной группы Украинского Хельсинского союза;
– Мирослав Маринович, проректор УКУ, член инициативной группы «1 Декабря», член-основатель Украинской Хельсинской Группы;
– Александр Пасхавер – тесно сотрудничающий с УКУ президент Центра экономического развития, после Майдана, 17 марта 2015 года, назначенный внештатным советником президента Украины Петра Порошенко;
– Мирослав Попович – академик Национальной академии наук Украины, член «1 декабря»;
– Сергей Жадан – писатель, пропагандирующий «любые методы борьбы с властью»[28].
В тот же день в институте Фомы Аквинского прошел еще один круглый стол «Церковь и Майдан», в котором приняли участие Петр Балог, Юрий Черноморец и несколько протестантских лидеров. Среди прочего там звучали заявления, что если власть работает против закона (а среди сторонников Майдана это считалось неоспоримым фактом), то такая власть незаконна[29].
В тот же день, 18 января, глава УГКЦ обратился к членам своей церкви с призывом непрестанно молиться. В своем послании он особо подчеркнул важность того, чтобы все храмы и заведения УГКЦ, в частности в Киеве, были открыты и готовы принять нуждающихся в поддержке: «Повторяю еще раз наше обращение, чтобы при всех наших монастырях и приходах, в частности в Киеве, были организованы пункты, в которых можно было бы принять тех, кто нуждается в помощи и духовной поддержке, или просто места, где они могли бы согреться и при необходимости восстановить свои физические силы»[30]. Вероятно, перед началом радикализации Шевчук хотел еще послать четкий сигнал подчиненным и верующим о максимальной поддержке протестующих.
19 января 2014 года Александр Турчинов объявил собравшимся на Майдане, что майданное вече определило дальнейший план действий, который предусматривает создание альтернативных органов власти: озвучены планы создать народную раду и народное правительство, а также приступить к формированию новой Конституции[31]. Это соответствовало тому, что обсуждалось накануне в институте Фомы Аквинского, а именно указывалось на незаконность действующей власти. А раз они не хотели признавать власть Януковича, нужно было создавать альтернативу. Немного позже радикалы «Правого сектора» с главной трибуны повторили требование об избрании единого лидера. Вероятно, лидеры оппозиции знали о намерении радикализировать ситуацию и боялись брать на себя ответственность за последствия. Именно поэтому они не смогли избрать из своей среды единого лидера.
19 января на сайте РИСУ, который работает на базе Украинского католического университета, появилась статья о том, что лидеры протестантских движений «обосновали право христианина на протестное движение»[32]. В то же время, как отмечалось в униатских СМИ, собрание на Майдане началось не с молитвы, как обычно: впервые священство, очевидно зная о намерении радикалов перевести ситуацию в плоскость силового противостояния, обратилось к людям с призывом бороться за свои права[33].
Как стало известно из интервью заместителя главы организации «Тризуб» имени Степана Бандеры и сооснователя «Правого сектора» Андрея Тарасенко, в первые же дни Майдана «Тризуб» инициировал процесс объединения с другими праворадикальными движениями – УНА-УНСО, «Патриотом Украины», «Белым молотом» и другими праворадикальными группами для создания «Правого сектора». Перед структурой с первых же дней, как отмечал Тарасенко, «стояла задача не столько евроинтеграции, сколько построения национального государства и национальной революции»[34].
Сразу же после требования об избрании единого лидера радикалы «Правого сектора» напали на сотрудников правоохранительных органов, находившихся неподалеку. Сообщения СМИ были почти одинаковыми – все указывали, что «Беспорядки в Киеве начались вечером 19 января, когда оппозиционеры попытались прорвать оцепление из сотрудников органов внутренних дел вокруг правительственного квартала. Они бросали в стражей порядка "коктейли Молотова" и булыжники»[35]. Это событие, произошедшее в праздник Крещения Господня, многие назвали тогда «кровавым Крещением».
В первое время радикалы «Правого сектора» даже не скрывали своей тесной связи с религиозными структурами, в интернете можно найти фотографии, на которых видно, что у многих нападавших на щите нарисован большой крест[36].
Даже в феврале, когда противостояние приобрело более массовый характер, глава УГКЦ отмечал, что радикалы на Майдане перед атакой шли на исповедь к священнику[37].
В тот же день бывший глава ВМС Игорь Тенюх, который в 2008 году подписал с УГКЦ договор о взаимодействии[38], прибыл на Майдан и призвал военнослужащих не исполнять приказов действующей власти, если та потребует силового вмешательства против протестующих, и поддержать Майдан[39].
20 – 26 января по инициативе УГКЦ в Киеве была объявлена неделя экуменических молитв, призванная объединить разные ветви христианства[40]. Вероятно, греко-католическая иерархия, решившись на радикализацию, остро ощущала необходимость поддержки со стороны других религиозных структур Украины. Прибывший в Киев из Канады посол по вопросам религиозной свободы Эндрю Беннет, который является диаконом УГКЦ в Канаде[41], в те дни встречался с главой УГКЦ[42]. Во время этих встреч он отметил, что высоко оценил деятельность церкви на Евромайдане.
21 января представители духовенства на киевском Майдане, объединившись в мобильную группу, заявили, что намерены провести ряд встреч с оппозиционными политиками. По словам протестантского пастора Анатолия Калюжного, священники уже беседовали с Кличко, который побоялся возглавить Майдан: «Можно понять человека, поскольку слова сегодня уже не действуют, а он боится брать ответственность за жизни людей, готовых штурмовать баррикады. Поэтому у него существует такая внутренняя проблема. Мы давали ему советы»[43].
Это заявление интересно тем, что показывает ситуацию изнутри: именно религиозные деятели толкали оппозиционных политиков принять формальное главенство на Майдане, а сами политики были, по сути, марионетками у тех, кто организовывал протесты и имел реальное влияние на процессы – подобно группе «1 декабря», созданной по инициативе кардинала Любомира Гузара и поддержанной сторонниками Джорджа Сороса. Целью обращения священства к политикам было придать происходящему политический оттенок, чтобы отвести от церкви подозрения в координации действий боевиков. Поэтому они так настойчиво пытались выявить формального марионеточного лидера, которого можно было бы представить людям, в то время как сами они при поддержке радикалов и западных политиков сделали бы всю работу по смене власти. В то же время духовенство начало настойчиво обращаться к главе администрации Януковича Андрею Клюеву, ища встречи с ним[44].
В администрации Януковича прекрасно понимали роль религиозных структур в организации и реализации Майдана, поэтому 22 января Янукович обратился к главе УПЦ КП за помощью. В знак признательности Янукович объявил о награждении Филарета орденом «За заслуги» I степени. Филарет же, не желая скомпрометировать себя перед соучастниками по организации Майдана, отказался от ордена, сославшись на то, что время на Украине не мирное[45]. Накануне награждения Филарет обратился к Януковичу, советуя безотлагательно встретиться с лидерами оппозиции и найти мирное решение конфликта – это было важно, чтобы формально все выглядело так, будто религиозные структуры не являются стороной противостояния, а всего лишь посредниками в переговорах.
Также в интервью Филарет упомянул о наличии «патриотических священников в УПЦ МП», которые расходятся с желаниями Москвы и настроены на евроинтеграцию. Таким образом, Филарет лоббировал главный для него вопрос, ради которого он и ввязался в Майдан – слияние его структуры с канонической церковью в обход принятой процедуры, согласно которой ему пришлось бы сначала принести покаяние за раскол, а затем присоединиться к церкви уже не в качестве ее главы, а одного из митрополитов. Возможно, Янукович пообещал Филарету содействие в вопросе объединения с УПЦ МП, чтобы тот мог получить столь желаемое признание со стороны Православных Церквей. Видимо, Янукович пытался разделить религиозные структуры, которые выступали единым фронтом: так называемый Киевский Патриархат он решил задобрить обещаниями, а греко-католиков, как основную причину смуты, наказать самым жестоким образом.
Ситуация возможного разделения коалиции КП и УГКЦ встревожила США, поэтому чуть позже, 6 февраля, руководство обеих конфессий оказалось в Вашингтоне на молитвенном завтраке с Бараком Обамой[46].
Обе структуры очень зависимы от Вашингтона и в плане политической поддержки, и в плане финансирования, и их представители часто там бывают. Кроме того, их многое связывает с этой страной: бывший глава УГКЦ и глава УКУ – американцы, а брат Натальи Яресько Джон является старостой прихода УПЦ КП в Чикаго и лично присутствовал на встрече Денисенко с Джоном Маккейном.
Видимо, придя при помощи американских чиновников к некоторому взаимопониманию, главы УГКЦ и УПЦ КП отслужили вместе экуменический молебен в Вашингтоне[47] (а также здесь).
После того, как бойцам «Беркута» дали команду начать разгон протестующих, которая не была до конца выполнена, Янукович встретился с лидерами оппозиции Яценюком, Тягнибоком и Порошенко. Поскольку все трое были лояльны к УГКЦ, их, в отличие от Филарета Денисенко, интересовали не только вопросы евроинтеграции. Они требовали выполнения проамериканского плана, которым руководствовалась УГКЦ – полного переформатирования правительства, отставки президента, досрочных выборов в Верховную Раду и изменения Конституции. Для США, которые потеряли многие позиции при Януковиче, это было стратегически важно. В то же время руководители УГКЦ понимали, что только смена власти может спасти их от уголовных преследований за организацию госпереворота. Поэтому, в отличие от УПЦ КП, требования у них были иные. По итогам переговоров оппозиция пришла вечером на майдановское вече и заявила: «Все, что будет происходить сейчас в стране, жизнь и безопасность каждого гражданина и смерть протестующего – это личная ответственность Виктора Януковича, который в течение двух месяцев игнорировал справедливые требования мирного протеста и своими усилиями переводит его в горячую фазу. Только безусловное и немедленное исполнение всех требований народа является гарантией возвращения ситуации в стране в мирное русло»[48].
23 января представители инициативной группы «1 декабря» Мирослав Попович, кардинал Любомир Гузар и Богдан Гаврилишин лично пришли на Майдан, чтобы поддержать протестующих. Они заявили, что целью Майдана является реформирование системы, поэтому он должен и дальше стоять[49].
Прекрасно понимая, кто управляет процессами на Майдане, Виктор Янукович 24 января провел круглый стол с представителями украинских религиозных структур. Расчет был очень тонким: президент пытался сделать ставку на УПЦ КП, зная, что Филарет Денисенко имеет значительно больше веса в Киеве, чем глава униатов Святослав Шевчук, и что подконтрольное ему священство поддерживает связи с радикалами УНСО, которые могут расколоть боевиков и противостоять в какой-то мере радикалам «Тризуба». В то же время Янукович, очевидно, был готов подавить и уничтожить УГКЦ в случае, если Майдан распустится. Таким образом, президент решил разделить представителей духовенства и так выиграть битву.
Со своей стороны, Филарет понимал, что для объединения с УПЦ МП по его плану надо сначала отделить ее от РПЦ, а для этого нужно, чтобы вся страна взяла курс на евроинтеграцию и отделение от России. Поэтому он подчеркнул, что необходимо «лечить не последствия, а причины болезни». «Причина – это то, что мы не вошли ассоциированным членом в Европейский союз. Поэтому эту проблему необходимо решать и во власти, и в оппозиции… Необходимо решить главный вопрос: в Европу мы входим или не входим – от этого зависит судьба Майдана» – сказал Филарет.
Как бы в ответ на эти требования делегации оппозиционеров и в качестве гарантии курса на евроинтеграцию Янукович «пообещал, что правительство будет переформатировано на внеочередной сессии парламента 28 января», и заявил о понимании того, что возможность мира лежит в руках духовенства. СМИ писали: «Глава государства поблагодарил духовенство за поддержку, которую они высказывают в установлении стабильности и прекращении насилия на Украине… «Огромную роль в поисках мирного выхода из ситуации будет играть церковь. Я очень прошу вас: вы хорошо знаете, чувствуете своих верующих. Обратитесь к ним, обратитесь с пастырскими словами», – сказал президент»[50].
Однако если с Киевским Патриархатом Янукович готов был договариваться, то в отношении УГКЦ он решил занять жесткую позицию и наказать виновных. Упоминается, что во время встречи глава униатов Святослав Шевчук пытался поднять вопрос, чтобы раненые радикалы с Майдана получали медицинскую помощь в больницах без угрозы быть допрошенными представителями правоохранительных органов[51]. Эти боевики, подконтрольные Дмитрию Ярошу, имели непосредственное отношение к УГКЦ и могли дать следователям информацию о роли униатских священников в деле организации и координации протестов, поэтому эта тема весьма тревожила главу униатов. Упоминается также, что капелланы УГКЦ пытались пробиться в камеры заключения к задержанным на Майдане, но их не пускали, что также вызвало большую озабоченность главы УГКЦ[52].
Как рассказал потом сам глава УГКЦ, в конце встречи Янукович прямо обвинил главу униатов Святослава Шевчука в координации протестов, которые имели целью смещение законной власти. Он также вспомнил, что во время прощального рукопожатия президент шепнул ему на ухо: «Скажите там своим людям на Западной Украине, которые захватывают админздания, что мы на каждого из них имеем дело, и все они будут сидеть»[53]. Таким образом, Янукович прямо обвинил Шевчука в заговоре и назвал радикалов, захватывающих здания, его людьми.
Тогда глава униатов по итогам встречи заявил прессе: «Мы можем констатировать, что проповеди мира уже не являются актуальными»[54]. И действительно, СМИ отмечали, что в день переговоров религиозных деятелей с президентом произошло перемирие, и никаких столкновений не было. Однако на следующий день, утром 25 января, протестующие захватили трех сотрудников милиции, заняли часть территории стадиона «Динамо», захватили здание Министерства энергетики и угольной промышленности, возобновилось силовое противостояние на улице Грушевского, а представители партии «Свобода» взяли под контроль гостиницу «Украина»[55].
После переговоров с Януковичем представители УГКЦ, вероятно, провели переговоры также и с рядом лидеров оппозиции, которые понимали влияние УГКЦ на процессы Майдана и были членами этой церкви. В тот же день лидеры оппозиции объявили, что выходят из переговорного процесса[56]. Примечательна и реакция Украинского католического университета. Так, на сайте города Львова через несколько дней после встречи глав церквей с президентом Украины было опубликовано заявление основателя и декана Бизнес-школы, работающей на базе УКУ, Софии Опацкой о том, что запущен проект изучения настроений участников Майдана из разных городов страны, чтобы понять «что каждый готов делать дальше, чтобы ценности Майдана стали новой реальностью страны»[57].
Очень показательно то, как католические священники преподносили ситуацию за рубежом. Когда радикалы, сотрудничающие с УГКЦ, били и калечили несогласных, бросали коктейли Молотова в сотрудников милиции, не готовых к силовому противостоянию, ректор Папского Латеранского университета в Риме Энрико дель Коволо делал вид, что ничего не происходит. Но когда 22 января были убиты трое протестующих – Сергей Нигоян, Михаил Жизневский и Роман Сенык (убийцы до сих пор не найдены), это стало предметом его проповеди, и после богослужения он выступил перед студентами, где среди прочего заявил: «Мы очень встревожены событиями на Украине, особенно тем, что полиция убивает мирных протестующих»[58] (сохраненная копия видео здесь).
Человек не видел заключений экспертов, однако, рассказывая студентам на уроках о грехе лжесвидетельства, тут же возложил вину за убийства на силовиков, не имея для этого никаких реальных доказательств и руководствуясь, очевидно, лишь пропагандой. Когда так говорит ректор крупного религиозного университета, это вызывает лишь сожаление, поскольку показывает всю глубину политической ангажированности человека, который отвечает за формирование мировоззрения будущих священников Католической церкви.
Искажали факты и в Киеве. В этом смысле показательной является инсценировка похищения и избиения одного из лидеров так называемого Автомайдана. Эта тема стала предметом длительного обсуждения во многих СМИ. Писали об этом и на «Радио Свобода»[59]. Спустя некоторое время после захвата власти, один из лидеров Автомайдана заявил: «Мы изначально не верили, что Булатова похищали. За три дня до похищения его голосованием исключили из ядра Автомайдана за хамство, звездную болезнь и другие причины. Его не было смысла похищать. Телесные повреждения Булатова после якобы недели пыток ни в какое сравнение не идут с тремя минутами избиения Тани Черновол. Сейчас он избегает любых разговоров на эту тему. Я с ним беседовал, и он повторял те же самые заученные десять предложений. Есть очень простое объяснение, снимающее все вопросы – его никто не похищал… Потом его взяли в Кабмин, и мы не хотели вносить раздрай в процесс. Мы понимали, что сейчас не время для разбора полетов»[60].
Но об этом Сергей Поярков заявил осенью 2014 года, а во время Майдана он сам рассказывал на телекамеру, что Булатова пытали, издевались над ним, он весь избит и очень тяжело пострадал. Прокомментировал тогда ситуацию и будущий президент Украины Петро Порошенко, который чуть ли не со слезами на глазах описывал подробности страданий Булатова и даже предоставил ему личного адвоката[61] (сохраненная копия видео здесь).
То есть лидеры протестующих прекрасно знали, что многое из того, что сообщается – умышленная ложь, которую использовали для дестабилизации ситуации в стране, но предпочитали играть в честных революционеров.
_____________________
Традиционно прошу всех своих читателей воздерживаться от комментариев содержащих дискриминацию по национальному или религиозному признаку.
Оценили 13 человек
18 кармы