Когда еще в школе прочитал про Луцкий прорыв, выведенный в книгах и учебниках Истории под названием "Брусиловского", мне представлялось, что это поистине Великое сражение Первой мировой войны было неким определяющим событием, если его, с весьма однозначным отношением к периоду самодержавия, даже в СССР выделяли для изучения.
В принципе, так оно и было, преподнесение Истории того периода характеризуется идеологическим наполнением, но для того времени это было вполне нормально, тем более, что свой отпечаток оставило служение А.А. Брусилова Советской Республике. (Кстати, термин "брусиловский" был введен в исторический обиход в период эйфории от него, и с подачи близкой к журналистским кругам второй жены А.А. Брусилова - Надежды Владимировны Желиховской, и только позже был подхвачен советской историографией).
Роптать на данное обстоятельство - смысла нет никакого, тем более, что История нашей страны - это одни большие Авгиевы конюшни, где во все ее периоды имело место если не переписывание, то сознательное искажение Фактов и Событий, которые с сегодняшней доступностью открытых архивных сведений и первоисточников, пытаться искажать и заниматься подлогами - дело неблагодарное (хотя примеров упоротых и неадекватных оппонентов, предостаточно и на КОНТе).
Что касается самой военной операции, то "Брусиловский прорыв" (буду называть его привычным нам термином) действительно был гениальной, первой в своем роде наступательной операцией такого масштаба, справедливо вошедшей во все учебники военного искусства, и останься после него стратегическая инициатива в руках Русской Императорской армии (как стороны, добившейся локального успеха), можно было бы вести речь его успешности.
Но, здесь этого не случилось, более того, тактический успех Юго-Западного фронта А.А. Брусилова предопределил ход дальнейшей Истории не только России, но и всего Мира.
Фундамент этого лежит прежде всего в том, что удар армии А.А. Брусилова не задумывался в качестве основного, это был вспомогательный удар, тогда как все главные события летней компании 1916 года должны были быть в полосе войск Западного и Северо-Западного фронтов, но даже этот Удар, действительно был революционен для военной тактики того времени, предусматривая прорыв позиционного фронта, путем одновременного наступления всех соединений армий на нескольких участках.
В Истории современных войн (на тот момент), никто до Брусилова такого не делал, но и в самой Идее была и заложена его слабость, поскольку напрямую она была связана с дроблением сил атакующей стороны. При этом, сходящиеся удары войсковых соединений (а у Брусилова они действовали на пяти направлениях) требовали серьезной подпитки резервами, которых у комфронта не было, а значит, дальнейшее развитие операции при прорыве эшелонированной обороны ставило под сомнение ее дальнейший ход (точнее, конечные цели всей операции).
В принципе, если гипотетически представить себе, то при достаточном усилении фронта, Брусилов выбил бы Австро-Венгрию из войны напрочь (что позже, почти сделали австрийцы с итальянцами, разгромив последних у Капоретто), однако, так нужные ему войска шли в усиление соседних фронтов, даже когда стало понятно, что из вспомогательного, удар Брусилова становится единственным.
Удивительно, но - факт: к весне 1916 года Российской Империя оправилась от поражений 1914-1915 гг. , и имела двойное (если мне не изменяет память) превосходство Северного и Западного фронтов над немецкими войсками, и от Ставки требовалось совсем немного: не повторить осень 1914 года, когда неотмобилизованные армии Ренненкампфа и Самсонова бросили с генеральной директивой на Кенигсберг, в результате чего 2 -ая армия полегла в Мазурских болотах, а французы получили свое "Чудо на Марне".
В итоге-же, Русский Солдат, захлебываясь своей кровью, снова спасал европейских союзников, и "спасаемыми" оказались французы, отборным частям которых начали "пускать кровь" под Верденом, и итальянцы, которых нещадно избивали при Трентино.
Именно ради этих "союзничков" было и принято решение ускорить наступление фронтов на несколько недель ранее, что сказалось на их организации и итоговых результатах.
Не помогло и превосходство Северного и Западного фронтов, оно не было реализовано практически никак: немцы здесь устояли, но не благодаря себе, а благодаря тому, что верховное командование фронтов нагло саботировали решение о генеральном наступлении, не выполняя приказа Ставки.
В атаку совершенно не рвались командующий Северным фронтом Куропаткин (привет из времен РЯВ!), и командующий Западным фронтом генерал Эверт, оба - зацикленные на глухой обороне, и находившиеся под влиянием результатов плохо подготовленной (и оттого - провальной) Нарочской операции марта 1916 года (кстати, тоже по просьбе союзников). Такая нерешительность и отступление Эверта от генерального плана, инерция мышления и отсутствие смелости перенести центр боевых операций именно на юго-западный фронт, закончилась разгромом его войск под Барановичами, что для Брусилова означало крушение надежды на получение резервов Ставки для поддержания удара его фронта, а для австрийцев и немцев - возможность отбить несогласованные удары русские фронтов своими свежими дивизиями.
Именно про это Брусилов позже и напишет:
"Никаких стратегических результатов эта операция не дала, да и дать не могла, ибо решение военного совета 1 апреля ни в какой мере выполнено не было. Западный фронт главного удара так и не нанес, а Северный фронт имел своим девизом знакомое нам с японской вoйны «терпение, терпение и терпение».
Ставка, по моему убеждению, ни в какой мере не выполнила своего назначения управлять всей русской вооруженной силой и не только не управляла событиями, а события ею управляли, как ветер управляет колеблющимся тростником.
По тем средствам, которые имелись у Юго-Западного фронта, он сделал все, что мог, и большего выполнить был не в состоянии — я, по крайней мере, не мог. Если бы вместо меня был военный гений вроде Юлия Цезаря или Наполеона, то, может быть, он сумел бы выполнить что-либо грандиозное, но таких претензий у меня не было и быть не могло.
К сожалению, нужно вести речь и о ошибках самого Брусилова, который не был ни Наполеоном, ни Цезарем, у которого не было даже военного академического образования, и оттого, в какой-то момент ставшего вмешиваться в инициативу своих подчиненных и отдавать неоднозначные для быстро меняющейся ситуации приказы, которые привели его войска в болотистую долину реки Стоход, где нашла свою гибель опора российского престола и лично монарха - Российская Гвардия.
Прибытие в полосу боевых действий свежих австрийских и немецких дивизий, снарядный и патронный "голод", заставили Брусиловский прорыв закончился отступлением, что не в последнюю очередь привело к переходу войны в позиционную, для которой, русской армии уже не было ни тяжелой (не полевой) артиллерии, ни достаточного количества боеприпасов, ни инфраструктуры.
Дальше - известно: падение общей дисциплины.. всеобщее недовольство... Февраль 1917 года....
Оценили 16 человек
36 кармы