История, о которой расскажу сегодня, произошла в годы начала перестройки и гласности, на самом закате великого, могучего Советского Союза, году, если не отшибает память, в восемьдесят шестом или восемьдесят седьмом.
Тогда ещё было каждому по труду, «Докторская» колбаса по 2-30, а банка сгущёнки стоила 55 копеек, но очереди уже были общенациональным развлечением.
Для тех, кто помоложе, объясню, во времена повального дефицита, вещи и продукты не покупали, как сейчас, их «доставали». А для тех, у кого нет «волосатой лапы», знакомых спекулянтов или других альтернатив, была возможность приобрести всё, что «выкинут», честно отстояв длинную очередь.
В те благодатные годы, в столице великого и могучего, проживала обычная советская женщина, Нина Петровна. И была у Нины Петровны страсть, любила она очереди. Бывает, увидит очередь, сразу занимает. Честно говоря, тогда многие именно так и действовали, сначала займут очередь, а уж потом выясняют, что «дают». Платили хоть и немного, но исправно.
Не знаю, как так получилось, в один прекрасный день судьба забросила Нину Петровну в большой столичный универмаг. То ли центральный военторг, то ли даже ЦУМ.
Среди огромной толпы, началось еле заметное, на первых порах, движение. Его и уловила намётанным глазом Нина Петровна. Народ рванул в отдел верхней одежды и живо организовал немаленькую очередь, в которую удачно вписалась и наша героиня.
По ходу движения очереди и в процессе общения с «коллегами» выяснилось, «выкинули» элегантные женские шубы из меха дорогущей чернобурки лисы или какого-то другого не менее дорогого зверя. Цену озвучивали заоблачную, где-то в районе тысячи, но точно не меньше. Это тебе не «жертва аборта», синяя курочка по 95 копеек.
Нина Петровна открыла свою сумочку, достала старый, может помните такие, клеёнчатый кошелёк. Убедилась, что всё в порядке, ничего не изменилось, в кошельке по-прежнему лежит двадцать пять рублей семнадцать копеек и еле заметно вздохнув, продолжила стоять в очереди. Ведь, как говорится, главное не победа, а участие. Тем более люди вокруг были приятными, есть о чём поговорить и обсудить между делом.
Незаметно пролетели полчаса, может больше. До прилавка далеко. Народ волнуется, хватит ли. Общество сплотилось, рассказывают, где, что ещё «выбросят» в ближайшее время.
Нежданно-негаданно, к Нине Петровне вплотную подошла дама невзрачной наружности-внешности. Оглядываясь по сторонам, дама зашептала, горячим, внушающим доверие, хрипловатым голосом:
-Деэвушка, сейчас есть сапожки, австрийские. Зима, уютные, тёплые. Вижу, прямо на вас сшиты. Примерим?
Нина Петровна оглянулась. Чего ж не примерить? Неважно, что государство продаёт такие минимум за сто сорок. За спрос ведь денег не берут.
-А давайте!
Отошли в сторонку, нашли ближайший стульчик. Дама достала коробку. Нина Петровна рассупонилась, сняла один свой сапог, примерила.
Ах, какое чудо! Сапожок пришёлся впору. Действительно, сшит идеально. На ногу «сел как влитой». Загляденье!
Дама предложила примерить второй. Тут произошла неожиданность. Только Нина Петровна сняла второй свой сапог, дама невзрачной наружности-внешности, рванула её сумку изо всех сил и немедленно растворившись в толпе, исчезла в направлении выхода.
Люди из очереди бросали на Нину Петровну сочувствующие взгляды, видимо никто из них не мог представить, да и дама-воровка тоже, что можно стоять в очереди за дорогущей шубой, с кошельком, в котором дожидались своего часа, двадцать пять рублей семнадцать копеек.
Воровку конечно же Нина Петровна не искала, а сапоги потом несколько лет служили ей верой и правдой.
Оценили 2 человека
3 кармы