Глубокий мыслитель и трезвый политик В.И. Ленин отчётливо понимал, что строительство социализма в России, отсталой в экономическом отношении, - труднейшая задача. Он настойчиво искал пути социалистического преобразования общества, нередко пересматривая, корректируя, даже отказываясь от некоторых своих прежних представлений.
Так, до победы Октябрьской революции и сразу же после нее, он писал, что социализм означает отмену товарной формы производства, отмену денег и т.п. В работе «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?» Ленин утверждал, что для организации крупного социалистического производства необходимо «уничтожение товарной организации общественного хозяйства и замена её организацией общинной, коммунистической, когда бы регулятором производства был бы не рынок, как теперь, а сами производители».
Позднее, но всё ещё до Октябрьской революции, в работе «Вставки в статью В. Калинина «Крестьянский съезд» Ленин снова пишет: «Социализм требует уничтожения власти денег, власти капитала, уничтожение товарного хозяйства». Если остается обмен, о социализме «смешно и говорить», подчеркивал он. Он считал также, что социалистическое обобществление производства осуществляется в централизованной государственной форме как «превращение всех граждан в работников и служащих одного крупного «синдиката», а именно: всего государства, и как «полное подчинение всей работы всего этого синдиката государству». Так писал В.И. Ленин накануне Октябрьской революции в «Государстве и революции».
Эту же мысль он высказал и в статье «Очередные задачи Советской власти», написанной вскоре после революции – в 1918 году. Он поставил тогда задачу «превратить всех граждан страны поголовно в членов одного общенационального, или, вернее, общегосударственного кооператива». Псевдодемократы, вырвав эти фразы из контекста, обвиняют Ленина в том, что он, якобы, выступал за огосударствление всего и вся, за сверхцентрализацию и т.п. Однако, я полагаю, что речь здесь у Ленина идет о другом. Ленин опасался того, чтобы «особые интересы» (групповые, местные) не возобладали над интересами всего общества в целом. К тому же, государство, в ленинском понимании – это государство самих трудящихся, т.е. государство, не допускающее какого-либо попрания прав и свобод своих граждан.
Но посмотрим, как Ленин действовал на практике, как при нем осуществлялось социалистическое строительство.
Ленин был реалистом, исходил из реальной действительности, из реальной ситуации. Он решительно выступал против немедленного «введения социализма». Нам, марксистам, - писал Ленин, - такие мысли, не говоря о планах, чужды. Мы всегда знали, говорили, повторяли, что социализм нельзя «ввести», что между капитализмом и социализмом лежит период «родовых мук». Он предупреждал партию, что организационные, экономические и культурные задачи социалистической революции не могут быть решены с такими же натиском и быстротой, как задачи политические и военные: «Здесь мы по объективному положению дела ни в коем случае не сможем ограничиться триумфальным шествием с развернутыми знаменами… Всякий, кто попытался бы перенести этот метод борьбы на организационные задачи, стоящие на пути революции, оказался бы целиком банкротом как политик, как социалист, как деятель социалистической революции».
Меньшевик Суханов был явно не прав, когда утверждал, что Ленин, большевики не знали, что они будут делать со своей победой и с завоеванным государством. Большевики знали, что делать. Ещё до Октября Ленин писал: «… Организационную форму работы мы не выдумываем, а берем готовой у капитализма, банки, синдикаты, лучшие фабрики, опытные станции, академии и прочее». После Октября он остро полемизировал с левыми коммунистами, выступавшими против его требования «учиться социализму у организаторов трестов». Не только банки, но и аппарат государственно-капиталистических объединений («трестов») должен быть по возможности сохранен, демократически преобразован и поставлен на службу трудящимся, настаивал Ленин.
С чего же конкретно предлагает начинать Ленин? С создания на предприятиях рабочего контроля над производством и распределением продуктов. Обосновывая необходимость рабочего контроля, Ленин говорил: «Мы не декретировали сразу социализма во всей нашей промышленности, потому что социализм может сложиться и упрочиться только тогда, когда рабочий класс научится управлять… Мы ввели рабочий контроль, зная, что это шаг противоречивый, шаг неполный, но необходимо, чтобы рабочие сами взялись за великое дело строительства промышленности громадной страны без эксплуататоров, против эксплуататоров…». «Не в конфискации имущества капиталистов – «гвоздь» дела, - подчеркивал Ленин, - а именно во всенародном, всеобъемлющем рабочем контроле над капиталистами… Одной конфискацией ничего не сделаешь, ибо в ней нет элемента организации, учета правильного распределения».
В целом ленинская программа социалистических преобразований в экономике предполагала осуществить следующие важные шаги: организация учета и контроля за производством и распределением в общегосударственном масштабе; обуздание мелкобуржуазной стихии, направление развитие частного капитализма в русло государственного капитализма и постепенное расширение социалистического уклада в экономике, осуществление мер, рассчитанных на повышение производительности труда, воспитание сознательной дисциплины труда, использование буржуазных специалистов.
Как очевидно, взвешенные, последовательные шаги. Однако «левые коммунисты» (Н.И. Бухарин и другие) не приняли ленинский план, полагая, что надо продолжать «красногвардейскую атаку на капитал», немедленно объявить частную собственность «несуществующей», ускорить национализацию, ввести уравнительность в распределении, т.е. «прямо» переходить к коммунизму. Опровергая доказательства «левых коммунистов», Ленин в работе «О «левом» ребячестве и мелкобуржуазности» убедительно показал, что от мелкотоварного производства невозможно сразу перейти к социалистической организации всего народного хозяйства. В этих условиях важным шагом к социализму является государственный капитализм, помогающий обуздать мелкобуржуазную стихию. Полемизируя с Бухариным, который утверждал: «Не может быть речи о каком бы то ни было государственном капитализме при диктатуре пролетариата, которая принципиально исключает такого рода возможность», В.И. Ленин подчеркивал: «Рабочий класс, научившись тому, как отстоять государственный порядок против мелкособственнической анархичности, научившись тому, как наладить крупную, общегосударственную организацию производства на государственно-капиталистических началах, будет иметь тогда, - извините за выражение, - все козыри в руках, и упрочение социализма будет обеспечено». Ленин отверг также рассуждения Н.И. Бухарина о том, что после победы пролетарской революции исчезают-де, превращаются в «мнимые величины» все экономические категории товарного производства (товар, деньги, цена, прибыль, зарплата). Бухарин доказывал, что при социализме уже не действуют объективные законы, что теперь развитие определяется исключительно сознанием, волей индивидов. Следовательно, политэкономия как наука о стихийно развивающемся товарном хозяйстве капиталистического общества становится ненужной.
Ленин, ознакомившись с книгой «Экономика переходного периода», в которой Н.И. Бухарин излагал свои выводы, охарактеризовал её как схоластическую и эклектическую.
Как можно утверждать, что после победы пролетарской революции товарное производство исчезает, если не исчезают крестьянство и кустари, из среды которых постоянно рождается буржуазия? «Каким же образом вы этот факт хотите обойти?» - говорил Ленин на VIII съезде партии, обращаясь к Бухарину. Ленин решительно выступал против каких-либо насильственных мер по отношению к крестьянским массам. Да, отмечал он, в Октябре мы сразу смели векового врага всех крестьян – помещика-крепостника. Это была общекрестьянская борьба. Здесь ещё не было внутри крестьянства деления между пролетариатом, полупролетариатом, беднейшей частью крестьянства, середняком и буржуазией. В первые дни, месяцы Советской власти, дни, месяцы беспощадной войны с деревенской буржуазией и кулаками, на первом плане была задача организации пролетариата и полупролетариата деревни, но дальнейшим шагом для партии, которая хочет создать прочные основы коммунистического общества, выдвигается задача – «правильно разрешить вопрос о нашем отношении к среднему крестьянству». Эта задача, подчеркивал Ленин, более высокого порядка. Мы не могли поставить её во всей широте, пока не были обеспечены основы существования Советской республики. Эта задача «требует определения нашего отношения к многочисленному и сильному слою населения. Это отношение не может быть определено простым ответом: борьба или опора…».
Мы вошли в такую стадию социалистического строительства, когда надо выработать конкретно, детально, проверенные на опыте работы в деревне основные правила и указания, которыми мы должны руководствоваться для того, чтобы по отношению к среднему крестьянству стать на почву прочного союза. Ища формы прочного союза с крестьянством, Ленин, конечно, выступал за кооперирование крестьянства, за коллективизацию. «Нет ничего глупее, как сама мысль о насилии в области хозяйственных отношений среднего крестьянства. Задача здесь сводится не к экспроприации среднего крестьянства, а к тому… чтобы учиться у крестьян способам перехода к лучшему строю и не сметь командовать! Вот правило, которое мы себе поставили».
В «Детской болезни «левизны» в коммунизме», говоря об отношении коммунистов ко всем мелким производителям, Ленин также подчеркивал это «правило»: уничтожить мелких производителей нельзя, «их нельзя прогнать, их нельзя подавить, с ними надо ужиться, их можно (и должно) переделать, перевоспитать только очень длительной, медленной, осторожной организаторской работой».
Разумеется, на практике Ленину под давлением тяжелейшей обстановки приходилось отступать от провозглашаемых им принципов отношения к крестьянству. Это находило своё выражение в реквизициях в деревне, что порождало недовольство крестьян. Но Ленин сразу же реагировал на ухудшение отношений с крестьянами. На X съезде РКП(б) он заявлял: «… мы не должны стараться прятать что-либо, а должны говорить прямиком, что крестьянство формой отношений, которая у нас с ним установилась, недовольно, что оно этой формы отношений не хочет… Мы с этим должны считаться, и мы достаточно трезвые политики, чтобы говорить прямо: давайте нашу политику по отношению к крестьянству пересматривать». В этих словах отражаются трезвость, реализм В.И. Ленина, его забота о союзе рабочего класса и крестьянства. Что касается денег, то теперь мнение В.И. Ленина таково: они, вероятно, ещё долго будут существовать. Во всяком случае, до тех пор, пока будет сохраняться классовая разница между рабочим и крестьянином. «Нужно очень много технических и, что гораздо труднее и гораздо важнее, организационных завоеваний, чтобы уничтожить деньги… Мы говорим: пока деньги остаются, и довольно долго останутся в течение переходного времени от старого капиталистического общества к новому социалистическому».
Ленин последовательно подчеркивал, что свержение господства буржуазии задача более легкая, чем дело построения нового общества. Здесь мало героизма отдельного прорыва, здесь необходим упорный, длительный, трудный героизм массовой и будничной работы. И главная задача созидания нового общества – задача организовать труд по-новому, создать новые формы организации труда, привлечения к труду, новую сознательную дисциплину труда. Ленин был убежден, что социализм – это возможность работы на себя и притом работы, опирающейся «на все завоевания новейшей техники и культуры». Он полагал, что устранение всякого принуждения к труду является важнейшим условием отмирания государства. Он был решительно не согласен со следующим положением книги Н. Бухарина «Экономика переходного периода»: «но как скоро выявляется решающая мировая победа пролетариата, кривая роста пролетарской государственности круто начнет падать вниз… Внешне принудительные нормировки начнут отмирать: сперва отомрет армия и флот…, потом – система карательных и репрессивных органов; далее – принудительный характер труда…». В.И. Ленин не согласился с такой «очередностью» и на полях книги отметил: «не наоборот ли: сначала «далее», а затем «потом» и наконец, «сперва»».
По Ленину социализм – это прежде всего добровольный, творческий труд на благо общества. Уже через полтора месяца после победы Октябрьской революции В.И. Ленин писал: «Наша задача теперь, когда социалистическое правительство у власти, организовать соревнование». Социализм, писал он далее, «не только не угашает соревнование, а, напротив, впервые создает возможность применить его действительно широко, действительно в массовом размере, втянуть действительно большинство трудящихся на арену такой работы, где они могут проявить себя, развернуть свои способности, обнаружить таланты, которые в народе – непочатый родник и которые капитализм мял, давил, душил тысячами и миллионами».
А отношение Ленина к интеллигенции, к буржуазным специалистам?! Сейчас много необоснованных, клеветнических суждений распространяется о том, что Ленин-де не ценил интеллигенцию, изгонял, преследовал её. Реальная же ситуация была такова. После октябрьской революции большие массы интеллигенции оказались противниками Советской власти, участниками так называемого «саботажного движения». Однако большевики после первых дней, месяцев анархии овладели положением, поставили во главе и на ключевых постах различных ведомств «своих людей», а прежний персонал свели к положению подчиненных им чиновников. Конечно же, у большевиков большого доверия к ним не было. Г. Зиновьев, например, даже утверждал, что специалистов надо использовать в «роли денщиков», а затем выбросить, «как выжатый лимон».
Ленин решительно отверг такой подход к старой интеллигенции. Да, «… буржуазные специалисты в громадном большинстве против нас, - и должны быть в громадном большинстве против нас, - ибо здесь сказывается их классовая природа, и на этот счет мы никаких сомнений иметь не можем», - отмечал В.И. Ленин. Это надо учитывать. Именно поэтому, предупреждал Ленин, переход интеллигенции к новым условиям – дело трудное. Здесь нужно проявить выдержку, гибкость, уважение. Когда анархист А.Ю. Ге, выступая на заседании ВЦИК 29 апреля 1918 г. заявил, что «спецов» можно заставить работать только угрозой расстрела, В.И. Ленин охарактеризовал выступление Ге как величайшую глупость, как непонимание того, чему винтовка служит и как её нужно применять в новых условиях.
Ленин подчеркивал, что советской власти без интеллигенции не обойтись, что она должна с уважением относиться к беспартийным специалистам. На фоне низкого образовательного уровня и отсутствия опыта управления у рабочих и крестьян мы можем справиться с новыми экономическими и культурными задачами только с помощью интеллигенции.
Поэтому, продолжал он, по отношению к специалистам «мы не должны придерживаться политики мелких придирок. Эти специалисты – не слуги эксплуататоров, это – культурные деятели. Необходимо терпение, специалисты придут к нам, но «через данные своей науки», через свой практический опыт». «Специалисты-инженеры придут к нам, когда мы практически докажем, что таким путем повышаются производительные силы страны».
Патриотические чувства, желание блага своей Родине обязательно приведут интеллигенцию к социализму, к союзу с Советской властью. Ленин был прав. Уже с осени 1918 года саботаж буржуазных специалистов фактически был прекращен. Десятки, сотни тысяч интеллигентов, специалистов заняли по отношению к Советской власти позицию вполне лояльную, позицию поддержки. Конечно, процесс перехода интеллигенции на сторону советской власти был нелегок, мешали тяжелое материальное положение, эксцессы, крайности революционного времени, гражданская война, нигилистическое отношение к науке и ученым со стороны немалого числа советских и партийных работников. Все это обостряло ситуацию, порождало конфликты. В острой и сложной обстановке и Ленин порой принимал жесткие решения по поводу тех или иных групп интеллигенции или отдельных представителей старой интеллигенции, принимавших участие в контрреволюционной деятельности либо просто выступавших с критикой Советской власти.
С позиций сегодняшних дней многое нам видится иначе; нам кажется, что в ряде случаев по отношению к интеллигенции можно было бы поступать мягче, гибче, терпимее. Вместе с тем многое из того, что видели большевики, конечно, и Ленин в те дни и годы, мы уже не можем видеть. В любом случае следует отвергнуть менторские, безапелляционные нападки на Ленина в связи с теми или иными жесткими решениями по отношению к тем или иным группам интеллигенции. Ленин знал цену интеллигенции, уважал её, стремился создать ей нормальные условия для жизни и творчества, работал и боролся за то, чтобы интеллигенция поняла и приняла социализм, стала активным участником его созидания.
Огромнейшее, в сущности, первостепенное значение в деле построения нового общества Ленин уделял культуре. Сейчас и по этому вопросу много спекуляций. Ленин-де отвергал мировую культуру, защищал сектантскую идею «двух культур», был-де проповедником узкоклассовой пролетарской культуры. Всё это – ложь. Да, Ленин писал: «Литературное дело должно стать частью общепролетарского дела, «колесиком и винтиком» одного единого, великого социал-демократического механизма, приводимого в движение всем сознательным авангардом всего рабочего класса. Литературное дело должно стать составной частью организованной, планомерной, объединенной социал-демократической партийной работы».
Вместе с тем он подчеркивал, что, «литературная часть партийного дела пролетариата не может быть шаблонно отождествлена с другими частями партийного дела пролетариата». Он предупреждал, что «литературное дело всего менее поддается механическому равнению, нивелированию, господству большинства над меньшинством. Спору нет, в этом деле, безусловно, необходимо обеспечение большего простора личной инициативы, индивидуальным склонностям, простора мысли и фантазии, форме и содержанию. Всё это бесспорно».
Да, Ленин говорил о «двух культурах». Но ведь Ленин нигде не говорил, что критерием оценки художественного произведения должно быть классовое происхождение деятеля культуры. Для Ленина главное – художественная ценность произведения. Л. Толстой, благодаря своему громадному художественному таланту, стал зеркалом русской революции, несмотря на то, что лично он принадлежал к помещичьему классу.
Ленин решительно выступал против так называемой пролетарской культуры, против тех, кто «свои личные выдумки» в области философии или в области культуры выдает «за нечто новое, и под видом чисто пролетарского искусства и пролетарской культуры» преподносит «нам нечто сверхъестественное и несуразное».
Когда В. Плетнев, председатель ЦК Пролеткульта, поддержанный Н. Осинским и Н. Бухариным, в статье «На идеологическом фронте», опубликованной в газете «Правда» в 1922 г., писал о том, что «вопросы идеологии шире вопросов культуры», В.И. Ленин вынес на поля слово «шире». Через некоторое время в «Правде» была опубликована статья Я. Яковлева «О пролетарской культуре и Пролеткульте», написанная согласно ленинским пометкам и, более того, просмотренная и отредактированная В.И. Лениным. В статье по поводу утверждения «идеология шире культуры» говорилось: «Тут нелепость явная, ибо культура, совокупность ряда общественных явлений (от морали и права до науки, искусства, философии) есть, конечно, более общее понятие, чем общественная идеология».
Бесспорно, «… миросозерцание марксизма является правильным выражением интересов, точки зрения и культуры революционного пролетариата». Однако «… марксизм отнюдь не отбросил ценнейших завоеваний буржуазной эпохи, а, напротив, усвоил и переработал всё, что было ценного в более чем двухтысячелетнем развитии человеческой мысли и культуры. Только дальнейшая работа на этой основе и в этом же направлении, одухотворенная практическим опытом диктатуры пролетариата, как последней борьбы его против всякой эксплуатации, может быть признана развитием действительно пролетарской культуры», - подчеркивал Ленин.
Ленин уделял огромное внимание разрешению национального вопроса. Он всегда последовательно выступал за право наций на самоопределение и вместе с тем настаивал на единстве трудящихся всех угнетенных наций. В статье «К пересмотру партийной программы», написанной вскоре после Февральской революции, Ленин отмечал: «После опыта полугодовой революции 1917 года едва ли можно спорить, что партия революционного пролетариата России, партия, работающая на великорусском языке, обязана признать право на отделение. Завоевав власть, мы, безусловно, тотчас признали бы это право и за Финляндией, и за Украиной, и за Арменией, и за всякой угнетавшейся царизмом (и великорусской буржуазией) народностью. Но мы, со своей стороны, вовсе отделения не хотим. Мы хотим как можно более крупного государства, как можно более тесного союза, как можно большего числа наций, живущих по соседству с великорусами; мы хотим этого в интересах демократии и социализма… Мы хотим единства, соединения и потому обязаны признать свободу отделения (без свободы отделения соединение не может быть названо свободным). Мы тем более обязаны признать свободу отделения, что царизм и великорусская буржуазия своим угнетением оставили в соседних нациях тьму озлобления и недоверия к великорусам вообще, и это недоверие надо рассеять делами, а не словами».
Стремясь рассеять недоверие между народами, Советская власть уже в 1917 году приняла «Декларацию прав народов России», которая юридически закрепляла права всех народов и национальных языков. Признавая право наций на самоопределение, Советская власть предоставила независимость Польше, Финляндии, прибалтийским странам, всем народам, высказавшимся за самоопределение. Размышляя в 20-х г.г. о перспективах единения народов бывшей царской России, Ленин высказался за их федерацию. Он энергично выступил против предложения Сталина об «автономизации», направленного, по его мнению, на то, чтобы «растворить» прочие советские республики в РСФСР, где они, как считал Ленин, окажутся в невыгодном положении при сношениях с русским государственным аппаратом.
Оценили 13 человек
24 кармы