Б.Ю.Кагарлицкий "Страна на пороге политического кризиса".

Видео и конспект выступления. 

В 2009 году команда Института Глобализации и Социальных Движений определила, что приходит конец той социально-экономической модели, на которой основывается российская политическая система. Это была "модель динамического компромисса". 

При Ельцине стабилизировать российский капитализм не удавалось из-за постоянного хронического дефицита ресурсов, из-за которого у правящего класса и государства не хватало денег. Что было нормально, учитывая то, что страна занималась разграблением самой себя.

Этот период грабежа, который также ошибочно называли "периодом первоначального накопления капитала", закончился к концу 90х годов (сам термин "первоначального накопления капитала" в применении к РФ намеренно - ошибочен - в классическом понимании он означал не только грабеж, но и перераспределение ресурсов от менее развитых к более развитым, а в применении к РФ происходило перераспределение с одновременным уничтожением уже накопленного капитала в виде передовых производств). 

Это был период первоначального грабительского перераспределения, которое имело откровенно реакционный характер даже в рамках капитализма.

Этот период закончился к началу нулевых годов, что очень удачно совпало со сменой Президента. Это совпадение оказалось очень удачным в плане политической символики, а также в плане пропаганды, потому что позволяло в дальнейшем связывать все успехи политической стабилизации с именем нового Президента.

Эта система называется системой динамического компромисса, поскольку из года в год у российского правящего класса оказывалось все больше ресурсов, причем ресурсов монетизированных, конвертируемых в валюту.

Таким образом, власть смогла решить одновременно две проблемы.

Одна группа проблем состояла в том, чтобы удовлетворить все интересы внутри всех групп правящего класса, и тем самым перейти от грабительско-олигархической модели к некоему варианту упорядоченного корпоративного капитализма, пусть и с российской спецификой. И тем самым произошла рационализация всей системы, которая позволила избежать олигархических войн, потрясавших Россию на протяжении 90-х годов и избежать внутренних конфликтов в правящем классе, и вообще сделать это сборище элитных группировок неким подобием правящего класса с неким совокупным интересом и общими правилами поведения.

И это тоже большое достижение, потому что если мы посмотрим на Украину, где ресурсов было меньше - им тоже досталось неплохое советское наследие, но оно было связано с индустрией, а не с сырьем - украинская олигархия так и не смогла получить тот избыточный ресурс, который Россия получила благодаря нефти, и в результате украинская олигархия так и не смогла стать нормальным, цивилизованным правящим классом. В результате олигархические войны на Украине не прекращались на протяжении всех 2000-х годов, и Украина застряла в 90-х, в том числе идеологически.

Вторая задача, которая была очень важна, в том числе чтобы обеспечить продвижение в решении первой задачи, состояла в том, чтобы так или иначе правящий класс примирить с обществом.

Правящий класс перестал воевать внутри себя, но он должен был и перестать находиться в состоянии открытой войны с обществом.

В 90-е годы было очевидно, что правящие элиты находятся в состоянии прямой войны с обществом. Это было прекращено в период правительства Примакова, когда были возвращены некоторые элементы социальной политики и сделаны некоторые уступки обществу - хотя бы, как минимум, за работу начали платить зарплату, задержки которой на много месяцев были нормой в 90-е годы, когда люди жили с огородов и ходили на работу чтобы сохранять социальный статус, а не заработать деньги. Это было состояние фактически войны. Эта война прекратилась с концу 90-х и в начале 2000-х. Это видно и по статистике забастовок, который достигли пика к 1998 году и быстро и полностью сошли на нет уже в 2000 году.

Даже эти минимальные уступки и продемонстрированный минимальный уровень социальной ответственности сыграли очень большую стабилизирующую роль.

Но этот переход был подкреплен ресурсами.

Он бы не состоялся и не закрепился, если бы не было ресурсов.

Понятно, что Примаков перешел к так называемой мягкой кредитно-денежной политики, начал печатать деньги, чтобы закрыть этот разрыв, деньги печатались совершенно свободно, но при этом инфляция не только не росла - но даже падала, вопреки всем монетаристским теориям. Причина - были очень сильно завышены цены, и с появлением на руках у людей денег у продавцов появилась возможность получить прибыль, продав больше по меньшей цене. Цены двинулись навстречу спросу. До этого продавцы просто держали высокую цену чтобы покрыть издержки при мизерном спросе.

Но в любом случае вся эта история была бы невозможна если бы не начали подниматься цены на нефть.

Безусловно, в причинах была не только нефть - сыграло роль и снижение курса рубля, которая повысило конкурентоспособность отечественной продукции.

(жутковатый исторический анекдот - в 90-е годы было обосновано, что российская угольная отрасль нерентабельна, и выгоднее ее ликвидировать, а уголь возить из Австралии. на ликвидацию угольной отрасли был выдан кредит который, к счастью, разворовали. в итоге после девальвации 1998 отрасль вновь стала весьма рентабельной. а каково было бы сейчас возить австралийский уголь при 60р/доллар, интересно, да)

В итоге на дорогой нефти и девальвации рубля возникла Путинская Стабильность.

У нас есть избыточный по сути ресурс который позволяет, с одной стороны, поддерживать мир внутри правящего класса, с другой стороны, поддерживать некий социальный мир в обществе, когда реально растут заработные платы, реально растет жизненный уровень, улучшается социальное самочувствие, растет потребление.

По показателям среднедушевого потребления (не всеми, конечно), судя по всему, Россия вышла к середине 2000-х на исторический пик.

Т.е. не только при сильно деградировавшей экономике был восстановлен брежневский уровень, но и был превзойден.

Это была эпоха Путина, эпоха стабильности. Стабильность, как и при Брежневе, была обеспечена избыточными ресурсами, которые позволяют ничего не делать и ничего не менять, не заботиться ни о повышении эффективности, ни о решении инфраструктурных проблем, ни о развитии каких-то отраслей, и так далее.

При том на протяжении всего этого периода хотя количественно благосостояние росло, качественно экономика продолжала деградировать.

Если вы посмотрите список предприятий, закрытых за последние 15 лет, вы увидите, что список продолжает расти, более того, очень большую долю закрытых составляют предприятия со сложными производствами. 

Конечно, часть из них за прошедшие четверть века без обновления фондов успели устареть, но все же это были предприятия с собственными компетенциями, не "отверточные" производства.

То есть экономика продолжает качественно деградировать, а жизненный уровень растет. Это то противоречие, которое добром не может кончиться, потому что оно означает, что схлопывание показателей жизненного уровня неизбежно.

Если вы постоянно проедаете ресурс, который должен воспроизводиться, то через какое-то время вам начинает его критически не хватать.

И этот разрыв длительное время компенсировался только за счет внешних рынков.

Не только нефть, но и никель, удобрения, медь, еще что-то по мелочи, но в основе - нефть.

И это все заканчивается после мирового кризиса 2007 года, причем тут очень важен тезис экономиста Андрея Калганова: он говорит, что для поддержания стабильности в подобной модели недостаточно высоких цен на нефть - необходим постоянный рост цен на нефть. Потому что если вы постоянно подрываете базовый ресурс (в данном случае развитую промышленность), то для компенсации этого разрыва, который постоянно увеличивается, нужно получать каждый раз внешнего ресурса все больше и больше. Вы сокращаете внутренний ресурс экономики, но компенсируете это растащим внешним притоком ресурсов.

Это мы наблюдали на протяжении почти всей эпохи нулевых годов, дальше мы видим резкий упадок цен на нефть, резкий упадок а потом отскок. Дальше становится понятно, во-первых, что несмотря на стабилизацию цен на нефть общая тенденция падения, во-вторых, этого уже недостаточно в полной мере для поддержания стабильности.

И вот примерно в 2009 году мы делаем первый вывод что основные условия для поддержания этой модели исчерпываются.

И возникает следующий вопрос - как быстро эти изменения перейдут из экономики в политику.

События начинались в 2011-2012 году, но власти удалось тогда стабилизировать ситуацию политическими мерами.

Причины.

1. использование определенного ресурса, накопленного в "тучные" годы, и у населения, и у олигархов, корпораций и т.д.

2. определенная стабилизация мирового рынка, которая произошла в этот период. как выразился Колташов, "у России есть только два союзника - ФРС США и китайское Политбюро", потому что спасая мировой рынок ФРС начало печатать доллары, а китайское правительство начало строить инфраструктуру не считаясь с потребностью, что в совокупности поддержало спрос и производство - как китайское, так и мировое. Что снова привело к росту цен на сырье. Но где-то к 2016 году этот фактор перестал действовать.

3. появился психологический стабилизатор в лице Украинской Катастрофы. На Украине аналогичная ситуация деградации развивалось быстрее, причем еще до пресловутого Майдана, в результате чего там произошел обвал. На Украине был коллапс государственных финансов, причем был он уже осенью 2013. 

И возникла парадоксальная психологическая ситуация: коллапс соседней экономики, который в значительной мере похож на наш, одновременно оказался стабилизатором для российской политики.

С одной стороны, на уровне обывательского сознания возник импульс "лишь бы ни как у них", с другой стороны, Крым и т.д. привели к росту патриотизма. 

Значительная часть крымчан считают "как хорошо, что нас забрала Россия". На вопрос "хорошо ли вам в России" они же отвечают "нет, плохо". На вопрос "как же это так, почему вам плохо здесь, но вы довольны?" они отвечают "потому что мы не на Украине, потому что там еще хуже".

Этот парадокс фиксируют социологи, так что такая стабилизация имеет некоторые реальные основания.

Сочетания этих и некоторых экономических факторов позволили затянуть процесс до текущего времени. 

У Троцкого после 1905 года было понятие "отложенной революции" - ситуация когда революция неизбежна, она должна случиться, но при этом как-то отложена, произойдет позже. Собственно, он оказался прав, она так и случилась в 1917 году. 

Так и мы где-то с 2014 года имеем ситуацию отложенной если не революции, то кризисной ситуации, политического кризиса.

Режим отсрочки закончился. Это следует из динамики социально-трудовых протестов, которая показывает что с лета 2016 году уровень недовольства в обществе стремительно начал расти при одновременном реструктурировании протеста. Меняется его демография. Если раньше, в путинское время, протестующий оказывался без поддержки, в моральной изоляции, протест был маргинальным, то с 2016 года растет число семейных людей среднего возраста, имеющих работу, участвующих в протестах. Это очень серьезный показатель.

То есть, раньше это были молодежь и пенсионеры. Базовый социум - это работающие люди среднего возраста. Молодежь же еще не вошла в систему воспроизводства, пенсионеры из нее уже вышли. 

С лета 2016 виден резкий сдвиг. Молодежь и пенсионеры никуда не уходят, но они дополняются растущим числом людей среднего возраста. При этом молодежь оказалась не в противоречии со старшими поколениями, а скорее в авангарде. Это очень важная тенденция.

Мы наблюдаем это с лета, и ожидали что власти, зная это не хуже нас, попытаются управлять процессом, "оживив" Государственную Думу на выборах, допустив в нее депутатов, способных поговорить о чем-то содержательно, и инициировав в ней дискуссии по актуальным вопросам. Ничего подобного не произошло, была реализована "старая" схема, и момент управляемости был потерян.

В сентябре 2016 года был упущен момент, возможно, не последний, когда власть могла взять происходящие в обществе процессы под контроль и ими управлять.

Зафиксированный рост недовольства при этом не был сфокусирован. Недовольство выражалась в каких-то оценках, действиях, но кто виноват, против кого бороться, кто является объектов неприязни, претензий, ненависти и т.д. не было определено.

Дальше процесс этой политизации подхватывает Навальный с известным фильмом про Д.А.Медведева, главным врагом и злом, с которым надо бороться - причем цель выбрана просто блистательно, потому что Путин обладает пока еще неким иммунитетом, Медведев же этим иммунитетом не обладает, т.е. против него можно сфокусировать неприязнь общества, не выступая сразу в роли "врага государства", поэтому премьер - это идеальная цель для атаки. И еще коррупция, которая позволяет объединить либералов, социалистов, монархистов - кого угодно, кто у нас против коррупции? Да кто угодно кроме нескольких плохих людей.

Была выбрана идеальная фокусировка, и процесс начинает выходить из под контроля. 

Далее, в Москве умудрились создать дополнительный фокус для недовольства историей с пятиэтажками. Полтора миллиона человек почувствовали себя под ударом. 

При этом главная проблема не в том, что конкретно будет с пятиэтажами, а в том, как к этому относятся люди, потому что они просто не доверяют власти. Поскольку власть обманывает всегда, не так важно, что Собянин сказал - важно то, что Собянину все равно не верят, чем больше он говорит, тем меньше ему верят. А поскольку ОНИ все время путаются показания и меняют версии буквально каждые 2-3 дня, уровень недоверия только растет, даже когда ОНИ решают идти на уступки, корректировать свои версии и обещания, исходя из того, чего хочет вроде бы народ, они этим зачастую достигают обратного эффекта, эффекта растущего недоверия - как же так, сегодня вы нам говорите одно, вчера говорили другое, послезавтра скажете третье. Поэтому даже попытки расколоть движение, которые сейчас предпринимаются - они не дадут того эффекта, который ожидался. 

Причем заметим, что вначале они вообще думали, что народ будет в восторге, оказалось, что наоборот, а теперь каждое новое действие вызывает только растущее недовольство.

Мы вошли уже в цикл неуправляемого политического кризиса.

Далее каждое следующее событие будет только подогревать и усиливать его. 

Сценарий и перспективы довольно ясные - политический класс будет и далее все более открыто разлагаться и открыто вступать в противоречие друг с другом, раскалываться на группировки. Пока это не столь очевидно, но к осени может стать уже более явным.

Навальный пока оказался в идеальной ситуации "Керенского XXI века", потому что он оказался, во-первых, единственным лидером, он очевидно выигрывает этот раунд, потому что никто из тех, кто прямо является агентом власти, не захочет, даже критикуя его, выступать прямо против растущего движения, поскольку даже критикуя его говорить "не ходите на площадь Пушкина", "не уходите с занятия/с работы ради забастовки или демонстрации" никто не решится, даже понимая, что все это очень демагогично. Все равно это выражает некое легитимное недовольство общества.

Поэтому на данном этапе он будет выигрывать раунд за раундом. Вопрос - как долго это продлится.

Далее, в перспективе, он выигрывает шанс на выдвижение на президентских выборах, потому что если реально собирается миллион подписей, то остановить его на этом пути практически невозможно, потому что дальше опять вилка - либо его все-таки допускают на выборы, и тогда он добивается первой победы - вроде бы как сказали, что он судим и не может быть допущен, но он все-таки будет баллотироваться - значит, он победил.

Либо, несмотря на миллион подписей, его не допускают - но в этом случае обижены миллион реальных людей, которые подписались, и которых реально можно вывести на улицу. 

А это, в общем, даже не Майдан, потому что майдан делался 50-60 тысячами человек.

А у Навального миллион это будет минимум, причем реальный.

Возможно, есть какие-то контрмеры, которые власть может придумать, но на данным момент я не вижу вариантов.

Причем, что очень важно, на этот раз протест идет не из Москвы, а с Дальнего Востока, по всей стране, на Москву. 

В этой ситуации подобное движение будет нарастать, будет достигать успехов - вплоть до того, что самый оптимальный для все этой компании сценарий - если Путин в какой-то момент заменит себя на очередного наследника или местоблюстителя - что пока рассматривается как маргинальный вариант, но не исключены оба.

В любом случае, та легитимность власти, которая есть, утрачивается очень быстро, но остается одна, главная проблема Навального и К - они на самом деле те же либералы, только немножко задрапированные.

Если почитать программу Навального, то она вполне ортодоксальная, либеральная программа.

Не исключен еще один специфический вариант, когда где-нибудь под выборы власти осчастливят нас премьер-министром Кудриным или еще чем-то в этом духе. Когда власть решит, что таким способом можно разрешить проблему - либеральное правительство Медведева сменить либеральным правительством Кудрина, которое будет проводить ровно ту же самую политику. Это очень похоже на историю с Временным правительством, когда меняется власть, а политика при этом не меняется, при этом эмоциональное состояние общества радикально другое.

При том весь этот набор эмоционально оборачивается все более и более радикальными требованиями, которые власть неспособна выполнить. 

Кроме того, движение Навального, как движение чисто протестное, может работать только до тех пор, пока эти люди не пришли к реальной власти. Как только они приходят к реальной власти и начинают принимать какие-то решения - тут дело даже на в том, плохие это решения или хорошие - любое решение будет раскалывать блок поддерживающих их сил.

Перспективы для левых.

Этот раунд однозначно остается за Навальным и К, но их успех в любом случае открывает новую главу в политической и социально-экономической жизни страны.

Левым ни в коем случае нельзя становиться просто охвостьем Навального или какого-то иного подобного движения, нужно организовываться самостоятельно и нужно создать плацдарм, с которого можно будет потом действовать на следующем этапе политической борьбы.  

Левые не могут выиграть этот раунд, более того, они не должны даже пытаться его выигрывать, но они и не должны пытаться как в 1917 году в хвосте либерального поезда куда-то приехать - левые должны создавать собственные плацдармы потенциально в расчете на то, чтобы оттянуть к себе часть протестного движения на следующем этапе, когда начнется неизбежная дифференциация масс.

Ну и, готовиться к следующему этапу, который, так или иначе, неизбежно наступит.

Поэтому где-то начиная с осени нужно думать о какой-то реконсолидации левого движения, о том, чтобы все-таки начать действовать политически.

То, чем сейчас занимаются левые - это не политика. Они делают вид, что занимаются политикой, но на самом деле занимаются какими-то идеологическими упражнениями, какими-то ролевыми играми, и многим другим, что замещает политику.

Пример реальной "левой повестки":  перехват вопроса о борьбы с коррупцией и перевод его в плоскость национализации госкорпораций, которые сегодня являются частными буржуазными структурами, пользующимися преференции государства и при этом сильно влияющими не его политику (см. из ответы на вопросы в конце выступления, там тоже интересно)

Но политические действия, политические выборы начнутся очень быстро - может быть, даже осенью текущего года, может быть, чуть позже, а может быть, и в ближайшие пару месяцев.

В ответах на вопросы также подробно рассматриваются признаки политической недееспособности современной российской власти, которые создают предпосылки возникновения реальной революционной ситуации в стране.

Примечание.

Надо понимать, что политический кризис - это, в данном случае, кризис неолиберализма. Преодолеть его можно двумя способами - или вернутся к кейнсианству, на отрицании которого вырос неолиберализм, либо перейти сразу к социализму. Сразу - потому что кейнсианство снижало роль собственников в капиталистической экономики и создавало внутри нее отдельные инстутуты, характерые для социализма, что парадоксальным образом ставило общество на грань социалистической революции. От которой в 1970-е годы капитализм начал спасаться посредством неолиберализма. Круг замкнулся...