Рабби Йосеф‑Ицхак Шнеерсон со своим зятем Менахемом‑Мендлом. Бруклин, Нью‑Йорк. 1940‑е. Центральная библиотека «Хабад‑Любавич».
3-го августа 2009 г. Хабад Любавич представил в музей Холокоста Яд ва-Шем требование признать адмирала Канариса, главу Военной разведки нацистской Германии, «праведником народов мира» за спасение рабби Йозефа Ицхака Шнеерсона, 6-го хабадского ребе.
Вильгельм Франц Канарис (нем. Wilhelm Franz Canaris; 1 января 1887 — 9 апреля 1945) — начальник абвера (службы военной разведки и контрразведки Третьего рейха) в 1935—1944 года. Адмирал с 1940 года.
Однако, доктор Эфраим Зуроф, директор Центра Визенталя в Израиле, назвал требование Хабада «проблематичным», поскольку «это не справедливо, судить Канариса за отдельное деяние в то время, как он был на вершине иерархии Третьего Рейха».
Ребе Йозеф Ицхак Шнеерсон обязан своей жизнью майору Эрнсту Блоху и другим нацистам, которые действовали по прямым приказам адмирала Вильгельма Канариса, разыскивая ребе и сопровождая его и около 20-ти его родственников и помощников в первоклассном вагоне поезда Варшава-Берлин, чтобы избежать ареста другими нацистами.
Эрнст Блох
В немецкой столице Шнеерсон был передан латышским дипломатам, которые доставили его в Ригу.
Около года спустя, когда он получил визу, он отправился в Нью-Йорк, где умер в 1950-м.
На следующий год его приемником стал его зять Менахем Мендель Шнеерсон.
Есть большой вопрос: «ПОЧЕМУ НАЦИСТЫ ЗАХОТЕЛИ ОТПРАВИТЬ КОГО-ЛИБО ИЗ УЛЬТРА-ОРТОДОКСАЛЬНЫХ ЕВРЕЕВ, СПАСАЯ ОТ НАЦИСТОВ ЖЕ?».
Это совершенно уникальная история.
В это время нацисты пытались схватить всех религиозных еврейских лидеров, в особенности раввинов всех хасидских сект.
Так почему в случае с хабадским ребе нацисты захотели отправить его в США?!
Далее – что делал хабадский ребе, когда прибыл в США?
Он не сделал ничего, чтобы спасти каких-либо евреев от Холокоста, и он бойкотировал сбор денег различных еврейских групп, которые объединились в своих усилиях спасти евреев от Холокоста.
Хабад начал сбор денег для «спасения евреев от Холокоста», но потратил все собранные деньги не на эту цель, а на постройку «образовательных» учреждений в Нью-Йорке, включая мировой штаб Хабад-Любавич на Истерн Парквей, 770.
Затем хабадский ребе оправдал Холокост, сказав, что 6 миллионов евреев, которые были убиты в течение Холокоста, включая 1,5 миллиона еврейских детей, умерли, потому что они были «плохие евреи».
Очевидно, что единственный «плохой еврей» в Европе был спасён нацистами и отправлен в США продолжать свою злую работу против евреев.
Очень интересно заметить, что ведущие раввины сегодня говорят, что Хабад это не еврейство, что Хабад это разрушительный мессианский культ, и что Хабад стал подобен нацизму.
Точные исторические факты указывают, что Хабад является тем, чем он сегодня является, благодаря нацистам, которые спасли 6-го хабадского ребе и отправили его в США, и благодаря Холокосту, который позволил Хабаду финансировать его «образовательные» учреждения в США.
7-й хабадский ребе также приехал в Нью-Йорк благодаря Холокосту, в ином случае он остался бы в Париже и дальше жить светской жизнью, которой он жил со своих 17 лет, когда он оставил Хабад вместе со своей женой и другими родственниками.
Так что теперь вы знаете, что все хабадники на своих последующих пирушках могут делать «лехаим» в честь всех нацистов, которые сделали Хабад тем, чем он является сегодня, поскольку без их помощи Хабад наверное сегодня бы не существовал».
Илья Куксин: Спасение Ребе Шнеерсона
24 августа 2013
Адмирал Вильгельм Франц Канарис
Любавичские хасиды неоднократно подавали официальное прошение в мемориальный центр “Яд ва-Шем” о признании начальника Абвера (военной разведки) нацистской Германии Вильгельма Франца Канариса Праведником народов мира. Ниже мы на основе исследований израильских, американских и немецких историков постараемся рассказать о чудесном спасении Ребе Йосифа-Ицхока Шнеерсона и сотен других евреев, которое организовал Канарис и его ближайшие сотрудники.
Одним из наиболее эффективных спасений евреев в годы Второй мировой войны стало спасение Ребе Йосифа–Ицхока Шнеерсона, его семьи и ближайших соратников. Это спасение было организовано руководителем Абвера (военной разведки) германской армии адмиралом Канарисом, а осуществлено офицерами его службы.
Биография Ребе Шнеерсона хорошо известна, и мы сообщим из неё самые общие сведения, которые связаны с его спасением. Он родился в 1880 году в Любавичах в России и умер в Нью-Йорке в 1950. Ребе был потомком основателей Любавичского дважения ортодоксального иудаизма, названного по имени местечка его зарождения. В 1920 году после смерти своего отца этот представительный мужчина ростом в 170 см стал во главе этого движения. Светлоголубые глаза сверкали над его рыжей с сединой бородой. Его последователи считали его святым. После октябрьского переворота и Гражданской войны в России Ребе посвятил себя восстановлению еврейской религиозной жизни в СССР. Это очень не нравилось коммунистическим правителям страны и они с подозрением относились к его работе. Власти страны в 1927 году арестовали Ребе и по надуманным обвинениям в контрореволюционной деятельности приговорили его к высшей мере социальной защиты. Так тогда было принято называть смертную казнь. Под нажимом международной и внутренней общественности пришлось заменить казнь ссылкой, а затем и высылкой из СССР. Как известно, он выехал в Латвию, а затем переехал в Польшу. Именно там в небольшом курортном городке Отвок в 50 км к югу от Варшавы Ребе основал свою европейскую штаб-квартиру.
Кто мог подумать за 10 лет до начала Второй мировой войны, что десятимесячный визит доброй воли в США, который осуществил Ребе в 1929 году, спасёт ему жизнь во второй раз в 1939. Во время этого визита Шнеерсон встречался с лидерами еврейской общины, которые тогда не очень приветствовали Любавичское движение. Но Ребе c его огромным духовным авторитетом сумел во многом их переубедить. Во время этого визита Шнеерсон посетил крупные города США. В Америке он встречался с конгрессменами, сенаторами, судьями. Его принял тогдашний президент США Губерт Гувер. После прихода к власти администрации президента Франклина Рузвельта в 1932 году Любавичские хасиды закрепили успех визита своего лидера. К ним стали по-другому относиться в американской администрации. Немного позднее им удалось создать и укрепить связи в различных общественных организациях и кругах, связанных с бизнесом. А после этого Ребе посетил Палестину.
Рабби Йосеф-Ицхок Шнеерсон
Первого сентября 1939 года после вторжения немецкой армии в Польшу началась Вторая мировая война. Она застала Ребе в Отвоке. Польская армия не сумела защитить страну от двойной агрессии двух диктаторов — Гитлера и Сталина. Последователи Ребе стали убеждать его покинуть Польшу и возвратиться в Латвию, которая тогда была ещё самостоятельным государством. После высылки из СССР эта страна предоставила Шнеерсону латвийское гражданство. Ребе согласился уехать, но не немедленно, как настаивали его последователи. Он не хотел бросать их в опасности.
4 сентября Шнеерсон понял бесполезность пребывания в Отвоке и на автомобиле поехал вместе с семьей к Варшаве, надеясь добраться оттуда до Риги. Немецкая авиация страшно бомбила дороги к столице Польши, но Ребе уцелел. По достижении Варшавы Шнеерсон стал помогать своим студентам уехать в нейтральные страны и сохранить документы его ишив. Когда же в конце сентября Ребе решил покинуть Польшу, то было уже поздно. Вермахт полностью окружил Варшаву. Были прерваны все пути сообщения. Польские войска продолжали сопротивление. 17 сентября советские войска вторглись в пределы Западной Белоруссии и Украины, входившие в состав довоенной Польши.
Сторонники Ребе запаниковали. Они опасались, что если Шнеерсон попадет в руки советских властей, то не будет никакой возможности найти международную поддержку для его спасения. К этим опасениям прибавились ожесточенные бомбардировки Варшавы. В ответ на сопротивление поляков Гитлер приказал сравнять Варшаву с землей. 25 сентября на город обрушили громадное количество бомб, всё это сопровождалось непрекращающимися артиллерийскими обстрелами, и через два дня Варшава капитулировала. Не успел еще развеяться дым от пожаров, как группа из четырёх немецких офицеров во главе с майором Блохом начала искать Ребе Шнеерсона. На просьбы, обращённые к ряду евреев, провести их к дому Ребе они не получали ответа. Хасиды прятали Ребе и его семейство в разных местах Варшавы. Наконец, Ребе сказал своим людям, что если немецкий майор придет вторично, он просит привести его.
Что сказал немецкий майор Ребе можно только представить. Ребе со своими домочадцами быстро собрался и проследовал за майором. По пути из Польши в Берлин Блоху пришлось преодолеть ряд препятствий. На каждом блокпосту, которыми преимущественно командовали эсэсовцы, заметив группу бородатых евреев, спрашивали у майора Блоха — куда их везут. Он неизменно отвечал, что имеет приказ доставить их в Берлин для допроса. Наиболее ретивым рекомендовал обратиться за разъяснением к главе Абвера. По прибытии в Берлин они переночевали в существующей ешё тогда еврейской организации. Наутро их передали представителям посольства Латвии. Под их кураторством Ребе со своми спутниками были доставлены в столицу тогда ещё независимого государства Ригу. 13 января 1940 года все они получили американские визы и отправились в Швецию. Оттуда на трансатлантическом лайнере “Drottingbolt” отплыли в США. 19 марта 1940 года Ребе Шнеерсон благополучно прибыл в Нью-Йорк. В гавани их тепло приветствовала тысячная толпа сторонников и с песнями и плясками сопровождала до гостиницы.
Долгие годы эта многоходовая операция, в которой участвовали высокопоставленные лица США и Германии, не освещалась в СМИ. Не вспоминал об её деталях и сам Ребе в своих мемуарах. Впервые об этом написал, не называя имени Шнеерсона, Карл Абсхаген в биографии Канариса, опубликованной в Лондоне в 1956 году .
В сентябре 1939 года, перед завершением польской кампании, Любавичские хасиды, понимая какой опасности может быть подвержен их духовный вождь, обратились к государственному секретарю США Корделлу Холлу с просьбой организовать выезд Шнеерсона из Польши. Американский генеральный консул в Германии Раймонд Гейст получил инструкцию, в которой было сказано: «Рабби Исаак Шнеерсон, известный как Любавичский Ребе, один из крупнейших в мире еврейских учёных и гражданин Латвии, находится в безвыходном положении в Варшаве. Самые влиятельные еврейские лидеры и прочие известные люди нашей страны в том числе Генеральный Почтмейстер Джеймс Фарли, судья, Член Верховного Суда Луис Брандейс и министр юстиции Бенджамин Коэн обратились к нам с просьбой принять все возможные меры, чтобы обеспечить рабби возможность покинуть Польшу». Гейст попросил своего старого приятеля, статс-секретаря и личного советника Геринга Хельмута Вольтата помочь в решении этого вопроса и тот не мог отказать в просьбе приятеля. Вольтат сказал, что «наци номер два» Германии Геринг вряд ли поможет, не возьмётся за это и министр иностранных дел Риббентроп, несмотря на просьбу своего американского коллеги, и рекомендовал обратится к начальнику Абвера (военной разведки) адмиралу Канарису. Тот, не раздумывая, согласился и поручил провести эту операцию своему доверенному подчинённому майору Эрнсту Блоху. Сейчас пора сказать несколько слов, как о Канарисе, так и о Блохе.
Адмирал Вильгельм Франс Канарис наиболее противоречивая фигура в военном руководстве нацистской Германии. Выходец из богатой семьи, он получил хорошее образование, владел пятью иностранными языками. Сам выбрал военно-морскую карьеру и преуспел на этом поприще как в Германской империи, так и в третьем рейхе. Прошел путь от лейтенанта до адмирала. Как и все представители немецкой военной элиты был предан идее Великой Германии и служил ей до конца, незавимо от того, кто стоял во главе его страны. Поставленный во главе немецкой военной разведки, он еще до начала Второй мировой войны понял, что с Гитлером не построишь Великой Германии. Как и многие представители немецкой военной аристократии он ненавидел нацизм. Не был членом нацистской партии. В начале немецко-польской войны Канарис стал свидетелем зверской расправы с евреями польского города Бендзин. Их собрали в здании синагоги и заживо сожгли. Это произвело на него такое тягостное впечатление, что он собрался обратиться с протестом к Гитлеру. Его отговорил генерал Кейтель. Своим ближайшим сотрудникам адмирал заявил, что такими методами войну не выиграешь. Так как военная разведка обладала известной автономностью, то Канарис с помощью своих доверенных сотрудников стал спасать евреев. Как утверждает израильский историк Дани Орбах, Канарис спас от уничтожения более 500 евреев. Под видом своих агентов он переправлял их за границы рейха, преимущественно в Испанию и Португалию.
Майор Эрнст Блох
Непосредственно операцию по спасению Любавичского Ребе и его семьи Канарис поручил майору Эрнсту Блоху. Это был известный в Германии участник Первой мировой войны, кавалер самых высших военных наград страны. Блох в самом начале той войны в возрасте 16 лет добровольно вступил в армию, участвовал в самых кровопролитных сражениях, неоднократно был ранен. Как только Канариса назначили начальником Абвера, он пригласил Блоха в своё ведомство для организации экономического шпионажа. Благодаря своей интеллигентности, опыту, знанию трех основных европейских языков, Блох добился значительных успехов в своём деле. За эту деятельность сам фюрер, разумеется по представлению Канариса, вручил Блоху высшую степень ордена железного креста. Более того, Канарис добился от Гитлера официального документа, в котором было записано: ”Я, Адольф Гитлер, фюрер германской нации, удостоверяю, что майор Эрнст Блох — немецкой крови”.
Редко кого в нацистской Германии удостаивали такого документа без проведения специального расследования. А Канарис выбрал именно Блоха для такой сложной и тонкой операции, как спасение Любавичского Ребе именно потому, что Эрнст Блох был сыном еврейского доктора Оскара Блоха и немецкой матери. Когда Эрнст в немецкой военной форме наконец встретился со Шнеерсоном и объяснил ему, кто он такой, рассказал о задаче своей миссии, операция по спасению была успешно осуществлена. Размеры журнальной публикации не позволяют нам осветить подробности этой операции. Детально она освещена в документальных книгах американского историка Брайена Марка Ригга.
Обложка книги Брайана Ригга
Вот уже несколько лет любавичские хасиды настаивают на том, чтобы была признана роль Канариса в спасении евреев. Адмирал подходит по всем критериям признания его праведником народов мира: он был христианином, не получал за спасение материального вознаграждения, рисковал собственной жизнью и жизнью своей семьи и спас не одного, а несколько сот человек. Мемориальный центр “Яд ва-Шем” отказывает хасидам в этой просьбе на том основании, что Канарис в силу своего высокого положения в Третьем рейхе был напрямую причастен к многим преступлениям нацизма, в том числе и против евреев. Т.е. с него не может быть снята “коллективная вина” нацизма. Не принимаются в расчёт такие обстоятельства, что Канарис занимал высокое положение не в нацистской администрации, а в вооруженных силах страны. Он вступил в них за 28 лет до прихода Гитлера к власти. Немецкая армия и входивший в неё Абвер на Международном военном трубунале в Нюренберге не были признаны преступными организациями, в отличие от СС, Гестапо и других нацистских подразделений. Поэтому признать его военным преступником нет оснований.
Уже упомянутый Дани Орбах в своём исследовании о борьбе против нацизма утверждает, что Канарис был немецким патриотом и спасал евреев, движимый религиозными и моральными чувствами. Он достиг вершины своей военной карьеры, благодаря своим личным достоинствам. Когда Гитлер пришел к власти, он некоторое время поддерживал его. Затем, убедившись, что фюрер ведёт страну к пропасти, настолько отошёл от него, что принял участие в нескольких заговорах, направленных на устранение Гитлера. Как утверждает Ригг (1, с.196), кроме спасения Шнеерсона Канарис помог нескольким сотням евреев сбежать из нацистского рейха. В феврале 1944 года адмирал был отстранен от должности. После покушения на Гитлера летом того же года был арестован, подвергнут мучительным истязаниям и повешен в концлагере Флессенбург 9 апреля 1945 года за месяц до капитуляции Германии.
Трагичной оказалась и судьба Эрнста Блоха. После неудавшегося покушения на Гитлера в 1944 году, он, уже к тому времени командир полка, был отозван из армии. Вначале и его хотели поместить в рабочий лагерь. Армия не отдала его эсесовцам и направила в Берлин для обучения резервистов. Погиб он в битве за Берлин в апреле 1945 года за несколько дней до капитуляции гарнизона города. После окончания войны друг детства Блоха нашел место его захоронения. Тело Блоха хорошо сохранилось и было официально опознано. Друг оформил все документы и выслал жене Блоха Сабине. Благодаря этому, она получила право на пенсию.
Литература:
1. Bryan Mark Rigg. Rescued from the Reich : how one of Hitler’s soldier saved the Lubavicher Rebbe.YaleUniversity Press,New Haven andLondon, 2004.284 p.
2. Bryan Mark Rigg. Lives of Hitler’s jewish soldiers: untold tales of man of jewishdescent who fought for the third Rich. University Press ofKansas,Lawrence, 2009. pp. 258-273
Нижняя часть мира
В хасидизме Западное полушарие Земли принято называть «нижним», так как не Северный полюс, а Страна Израиля является вершиной Земли.
У неевреев же «нижнее» полушарие Земли называется Новый Свет.
С самого начала колонизации Северной Америки подчеркивали, что в ней все — новое: «Новая Англия», «Новый Йорк», «Новая Франция» и т. п. А в сущности, доказали, что живут в поистине «нижнем полушарии Земли», «вверх ногами» по отношению к «верхнему».
Изобрели новые блюда, которые в Старом Свете не сошли бы за еду, ввели новые правила поведения, которые в Старом Свете считаются проявлением бескультурья, и т. д.
Евреи Америки, опьяненные духом американской свободы, тоже пытались жить по‑новому, в большинстве своем оставив соблюдение заповедей Торы в своем алте гейм — старом доме, то есть Европе, — со всеми практическими выводами (пример — «новый Йом Кипур», описанный в «Мальчике Мотле» Шолом‑Алейхема).
Поэтому неудивительно, что когда шестой Любавичский Ребе, рабби Йосеф‑Ицхак Шнеерсон, 9 адара II 5700 года (19 марта 1940) прибыл в Америку, его верные и преданные друзья, старожилы США, сочли своим долгом сразу предупредить Ребе: «В Америке все иначе!»
Но уже в следующем своем выступлении Ребе Раяц во всеуслышание заявил, что не сам приехал в Америку, а Всевышний привел его в «нижнее полушарие Земли» с особой миссией: доказать, что «в Америке — не иначе!».
Немногим более года спустя, 28 сивана 5701 года (23 июня 1941), в Нью‑Йорк прибыл верный хасид и надежный помощник Ребе Раяца — его зять, рабби Менахем‑Мендл Шнеерсон, будущий седьмой Любавичский Ребе.
И вот тогда доказательство, что «в Америке — не иначе», претворилось в различные формы конкретной практической деятельности. Ребе Раяц поставил рабби Менахема‑Мендла во главе основанных им главных учреждений любавичских хасидов: «Махане Исраэль» и «Центра по вопросам воспитания», а несколько позже — книжного издательства «Кеос».
Число «28» выражается сочетанием букв, образующим слово «коах» — «сила». 28 сивана 5701 года эта сила начала проявляться в нашем мире, а ныне уже охватила весь свет.
Все нынешнее противостояние ассимиляции, получившее свое выражение в экспансии распространения знаний об иудаизме, о Торе и о «родниках хасидизма», и в первую очередь исполнении заповедей, происходит благодаря силе, источник которой — «коах» сивана 5701 года.
Прибытию в Нью‑Йорк рабби Менахема‑Мендла Шнеерсона (вместе с супругой, ребецн Хаей‑Мусей, или, как ее еще называют, Хаей‑Мушкой) предшествовала целая цепь настоящих чудес.
На момент начала Второй мировой войны Шнеерсоны жили в Париже.
Когда Франция вступила в войну, Ребе явился в центр мобилизации и записался, получив соответствующий документ.
Хотя он так никогда и не был призван в армию, эта бумага неизменно выручала его при всех проверках документов и облавах.
Так, когда Ребе и ребецн покинули Париж буквально перед самым вступлением в город немецких войск, справка прокладывала им дорогу в бесконечном потоке беженцев, и именно благодаря ей им удалось получить место в поезде, в котором с огромными трудностями они в конце концов добрались до Виши — центра коллаборационистского режима, контролировавшего неоккупированную часть Франции.
Весь их багаж состоял из маленького чемодана, бóльшую часть которого занимали талит и тфилин Ребе.
День, когда они прибыли в Виши, был кануном праздника Шавуот, и уже наступали вечерние сумерки. Рабби Менахем‑Мендл отдал чемоданчик извозчику‑французу, поручив отвезти его в гостиницу, а сам отправился туда пешком, хотя путь был очень неблизкий.
Официально правительство Виши придерживалось политики нейтралитета, но в лучшем случае закрывало глаза на действия нацистов — когда прямо не поддерживало их в плане «сотрудничества».
Поэтому над евреями вообще, и над четой Шнеерсон в частности, постоянно витала серьезная опасность.
Несмотря на это рабби Менахем‑Мендл не упускал возможности помочь другим евреям. Власти доставляли немало хлопот беженцам, пытавшимся найти пристанище.
О том, чтобы снять номер в гостинице, даже речи не шло, но даже для того, чтобы получить право войти туда и за плату получить хотя бы ненадолго место в коридоре, необходимо было доказать свою состоятельность и платежеспособность, предъявив по крайней мере 100 долларов, что в те времена и в тех обстоятельствах было суммой весьма значительной.
Всей денежной наличностью рабби Менахема‑Мендла была стодолларовая ассигнация, и, не считаясь с требованиями крайней осторожности, он каждый день выходил в город, разыскивал бесприютных евреев и одалживал им ее, чтобы они могли найти хотя бы временное убежище.
Получив назад свою ассигнацию, рабби Менахем‑Мендл немедленно выходил на новые поиски ради спасения еще одного еврея. Через некоторое время к нему присоединились еще несколько добровольцев, и стало возможно организовать более разветвленную и действенную помощь беженцам.
Сколь велика была готовность рабби Менахема‑Мендла к самопожертвованию ради другого еврея, говорит следующий факт.
Ввиду военного положения власти обязали всех, кто имел у себя золото в любом виде, немедленно сдать его.
Уклонявшийся от этой повинности, если был уличен, дорого расплачивался за свой проступок, а некоторым несчастным это стоило жизни.
Один богатый еврей рассудил, что нищая чета Шнеерсон наверняка не вызовет подозрений, будто владеет золотыми вещами, и попросил рабби Менахема‑Мендла взять на хранение в течение некоторого времени его золото.
Тот согласился, но оказалось, что золота так много, что оно заполнило целый шкаф.
Когда стало известно, что власти приступили к домашним обыскам, ребецн очень встревожилась и стала просить мужа переправить золото в более надежное место.
Ответ рабби Менахема‑Мендла был кратким и ясным: «Это еврейское золото, и мы его не тронем».
Пробыв в Виши несколько месяцев, в конце лета 1940 года супруги перебрались в Ниццу, находившуюся тогда под властью Италии, и задержались там примерно на девять месяцев.
В то время Муссолини демонстративно подчеркивал свою независимость от Германии и отвергал расовую политику нацизма, отчего в Ницце нашли убежище многие еврейские беженцы со всей Европы.
И здесь тоже рабби Менахем‑Мендл не жалел сил, чтобы оказать евреям любую помощь, а в особенности — в исполнении заповедей Торы.
В преддверии праздника Суккот он выехал в Италию, в область Калабрия, где произрастают этроги, считающиеся самыми подходящими для исполнения заповеди о четырех видах растений (арбаа миним).
Излишне говорить, насколько рискованным было это предприятие: ведь нужно было проехать всю Италию вплоть до ее южной оконечности!
Но Ребе счастливо избегнул сотен подстерегавших его опасностей и благополучно вернулся в Ниццу с целым грузом этрогов, дав таким образом возможность многим евреям исполнить заповедь Торы наилучшим образом.
А когда стал приближаться Песах, рабби Менахем‑Мендл взял на себя чрезвычайно трудную задачу обеспечения евреев кошерной мацой.
Как вспоминала намного позже дочь одного белзского хасида, также нашедшего убежище для своей семьи в Ницце, с Пурима ее отец начал беспокоиться, как достать мацу на Песах.
Однажды раздался стук в дверь, и вошел «тот молодой человек с каштановой бородкой и во французском берете».
Он сказал: «Я слышал, что вы ищете возможность испечь мацу на Песах…» — и оставил свой адрес. За два дня до Песаха он вдруг появился снова с каким‑то свертком и сказал: «Я принес вам мацу, так как мне удалось узнать, где есть пшеница, смолоть ее, и я испек эту мацу сам».
Это казалось невероятным: во время войны приготовить кошерную мацу — да еще не простую, а шмуру!
Тем более удалось это не коренному жителю Франции, а человеку, находившемуся на положении беженца из другой страны!
Но рабби Менахем‑Мендл делал все сам, полагаясь на помощь свыше, и достигал успеха, превышающего рамки природы и здравого смысла, однако не забывал также о других евреях, которым тоже была нужна маца, и старался обеспечить их ею.
Ребецн позднее засвидетельствовала, что в течение всего периода их скитаний по Европе Ребе не только не допустил никаких послаблений в исполнении заповедей самым наилучшим образом, но также тщательно исполнял все обычаи хасидов Хабада.
Вплоть до введенного Ребе Раяцем обычая устраивать хасидский фарбренген в последнюю субботу еврейского месяца, когда во время утренней молитвы благословляют наступающий месяц.
Рабби Менахем‑Мендл сообщал о нем знакомым евреям — как местным, так и беженцам — и устраивал фарбренген в крошечной кухне своей квартирки.
Все время, пока рабби Менахем‑Мендл с супругой находились в Европе, охваченной пожаром войны, его тесть, Любавичский Ребе, рабби Йосеф‑Ицхак (Раяц), не прекращал усилий, направленных на их спасение.
В качестве основания для просьбы предоставить им разрешение на въезд в США послужило утверждение, что рабби Менахем‑Мендл Шнеерсон приглашен на должность раввина.
Оно было сочтено, в принципе, достаточным, однако началась канцелярская волокита, которой не было видно ни конца, ни края.
А любое промедление в этом деле, понятно, таило в себе смертельную опасность для остающихся в Европе под властью нацистов и их приспешников.
Неоценимую помощь Ребе Раяцу в его борьбе с американской бюрократией оказали раввины, старожилы США, рабби Ошер Рабинович, имевший много знакомств среди высших должностных лиц и пользовавшийся заметным влиянием в правительственных кругах, и его отец, рабби Довид‑Меир Рабинович.
Благодаря их стараниям дело сдвинулось с мертвой точки, в Ниццу американскому консулу были высланы документы, подтверждающие право четы Шнеерсон въехать в Америку, однако с получением виз постоянно возникали задержки.
Тогда рабби Менахем‑Мендл предложил выслать долгожданные визы не в Ниццу, а в Марсель.
Но для этого было необходимо, чтобы американский консул в Ницце переслал своему коллеге в Марселе все «дело Шнеерсонов», а это снова заняло определенное время.
В конце концов эта нескончаемая полоса препятствий завершилась благополучно: вскоре после праздника Песах в Америке стало известно, что специальная поездка рабби Менахема‑Мендла в Марсель в середине праздничной недели увенчалась успехом и визы получены.
Так что Песах, праздник освобождения всего еврейского народа, стал также началом освобождения Ребе и ребецн из пылающей Европы.
Но только началом.
Выяснилось, что пароход, который должен был увезти их в Америку, будет заходить в португальский порт.
Возникла новая проблема: необходимость получить португальские транзитные визы.
Снова помог Ребе Раяц: он списался с раввинами, имевшими связи с нужными учреждениями в Португалии, и попросил их использовать все свое влияние, чтобы его зять, «гениальный наставник и учитель, раввин Менахем‑Мендл Шнеерсон», и его дочь как можно скорее получили визы для проезда через Португалию.
Попытка увенчалась успехом: с огромными трудностями были получены билеты на пароход, однако буквально перед самым отплытием рабби Менахем‑Мендл получил срочную телеграмму от тестя: не ехать.
Как истинные хасиды, чета Шнеерсон немедленно, не направляя в Америку никаких телеграмм с вопросами, отказалась от билетов — несмотря на большие сомнения, удастся ли получить другие, да и вообще, будет ли еще один пароход.
Лишь намного, намного позже — спустя некоторое время после окончания Второй мировой войны — стало известно, что тот, первый пароход был интернирован итальянскими вооруженными силами, а все его пассажиры были помещены в лагерь для перемещенных лиц на отдаленном острове, где были вынуждены оставаться целых четыре года до самого конца войны.
Ребе и ребецн с трудом раздобыли билеты на другой пароход и отплыли, но здесь их настигло новое препятствие.
Оказалось, что судно отправится в Америку не через Португалию, а через Испанию — через порт Барселоны.
Супругам пришлось сойти на сушу, нелегальным образом пересечь границу Испании и окольными путями добираться до Барселоны, где после череды новых мытарств им удалось сесть на пароход, направлявшийся в США.
Счастливо избежав опасностей, которыми грозил Атлантический океан, наводненный, в частности, немецкими подводными лодками, в понедельник, 28 сивана 5701 года, рабби Менахем‑Мендл и ребецн Хая‑Муся Шнеерсон прибыли в Нью‑Йорк.
Оценили 13 человек
18 кармы