Илья Рябцев
16 июня 1918 года выходит постановление Наркомюста (НКЮ) РСФСР «Об отмене всех доныне изданных циркуляров о революционных трибуналах». В постановлении указывалось, что трибуналы в выборе мер борьбы с контрреволюцией больше не связаны никакими ограничениями. Если до издания этого постановления наказания, назначаемые трибуналами, ограничивались перечнем мер, установленных существующим законодательством, и в этом перечне мер высшая мера наказания отсутствовала, — теперь же после издания данного постановления трибуналы могли без оглядки и страха применять высшую меру наказания. Кроме того, смертные приговоры теперь могли выноситься и чрезвычайными комиссиями (ЧК), т.е. следственными органами, что, конечно, было новаторским прорывом в области юриспруденции.
Так по факту в Советской России официально восстанавливалась «высшая мера социальной защиты». Именно за этой задрапированной формулировкой скрывалась смертная казнь в первых Конституции и УК РСФРС образца 1922 года.
В начале XX века спекулятивная, престидижитаторская манипуляция с постоянно поднимаемым вопросом о применении смертной казни являлась одним из главных козырей в крапленой колоде либералов, революционеров-террористов, клинических русофобов и прочих поборников своеобразно понимаемого гуманизма. Эти господа-товарищи ничтоже сумняшеся клеймили российское самодержавие «кровавым режимом», в качестве примера представляя довольно куцый синодик своих казненных соратников-мучеников.
В Империи смертная казнь и правда применялась. По всей Империи с начала XX века ежегодно подвергались высшей мере наказания в среднем до 50 человек. Пока в России сохранялся дарованный самодержцем парламентаризм, и февралисты, и большевики призывали к отмене этой жестокой меры, лицемерно противопоставляя якобы присущий им «гуманизм», жестокой беспощадности самодержавия. Будущее быстро расставило всё по своим местам. Дорвавшиеся до власти в результате октябрьского переворота гуманисты-большевики уже через 3 дня, 28 октября 1917 года, вроде бы отменили смертную казнь. Но, как выражаются социально близкие революционерам уголовники, «не долго музыка играла…»: прикинув все за и против,16 июня 1918 года большевики решают вернуть применение смертной казни в отношении всех неугодных и несогласных с их изуверской диктатурой.
Запущенный революционерами-интернационалистами маховик репрессий быстро набрал обороты, уничтожая в год уже не «до 50» как при царизме, а десятки (в пиковые годы — и сотни) тысяч казнённых в год. Но если в Императорской России казнили за душегубства и зверства, то «народная» советская власть карала просто за несогласия, неосторожно оброненное слово, за «использование религиозных предрассудков» или за принадлежность к непролетарскому классу или некрестьянскому сословию.
Большевики постоянно и сознательно поддерживали в советском обществе социальную истерию, которая, в свою очередь, разгоняла темпы применения высшей меры вплоть до начавшейся в 60-е годы прошлого века «оттепели». Не это ли хрестоматийный пример того, как дорвавшиеся до власти международные авантюристы, психопаты и людоеды, оправдывая злодейства лживой социальной демагогией, доводят свой каннибализм до масштабов поистине самовоспроизводящегося конвейерного производства!?
Оценили 4 человека
9 кармы