За последние 3 месяца в зоне СВО погибли четыре полковника. На днях погиб полковник Евгений Вашунин, командовавший Ленинградским полком. В начале июня погиб полковник Владимир Кузнецов. В середине мая, 14 числа, в один день погибли сразу два полковника - комбриг Макаров и замполит корпуса полковник Бровко.
Конечно, полковники на войне тоже погибают, не без того. Погибают даже генералы и в ходе спецоперации такое тоже случалось.
Однако гибель четырех полковников - Вашунина, Кузнецова, Макарова и Бровко объединяет одна важная особенность - все они погибли на передовой, лично командуя отражением атак противника.
Полковник Вашунин погиб, когда командовал освобождением попавшего в окружение отряда "Шторм".
Полковник Кузнецов погиб при отражении нападения противника на Белгородскую область.
Полковники Макаров и Бровко погибли под Артемовском, когда командовали отражением атак ВСУ на флангах в последние дни освобождения города.
С одной стороны, это говорит о героизме полковников. Все они погибли как герои, командовали подразделениями на передовой, вели солдат в бой и непосредственно руководили отражением атак противника. Личным примером поднимали боевой дух солдат и ценой своей жизни добились выполнения боевых задач. Возможно спасли тем самым десятки и сотни других военнослужащих.
Но одновременно с этим есть в гибели полковников Вашунина, Кузнецова, Макарова и Бровко есть признаки кадровых проблем в российской армии и серьезных проблем в управлении войсками.
Все-таки неправильно это, когда гибнут полковники, вынужденные идти на передовую и вести в бой подразделения размером в роту, а то и взвод. Этим должны заниматься лейтенанты, капитаны и майоры.
Полковник, командир полка или бригады, должен находиться в штабе или на командном пункте и управлять действиями больших подразделений, в отдельных случаях действиями батальона, но не роты или взвода.
Когда полковник оказывается вынужден идти на передовую и лично вести в бой взвод - это означает, что лейтенант, который является командиром данного взвода, не справился со своими обязанностями. И капитан, который является командиром роты, тоже не справился. И командир батальона не справился. Поэтому пришлось командиру полка, командиру бригады или замполиту корпуса, целому полковнику, лично идти на передовую и заниматься тем, чем должны были заниматься лейтенанты, капитаны и майоры.
И поскольку подобная ситуация возникла далеко не один раз - только за последние 3 месяца при данных ситуациях погибли 4 полковника, а сколько еще было подобных случаев, завершившихся более успешно, без гибели старших офицеров - наверное не один десяток - из этого можно сделать вывод, что проблема с младшим командным составом в российской армии является системной.
Это системная проблема, причины которой кроются в разрушенной при Сердюкове и Шойгу системе подготовки офицерских кадров.
При министре Сердюкове были сокращены военные училища и сменилась система подготовки. При Шойгу получила развитие военная бюрократия и армия начала строиться на принципах чинопочитания и лояльности.
Начиная с Сердюкова, офицеров стали готовить мало и плохо, подготовка свелась к тому, что надо в первую очередь выслуживаться перед начальством, а потом уже заниматься военным делом "в свободное от парадов и отчетности время".
Именно поэтому в российской армии возник острый дефицит младших офицеров, способных командовать подразделениями.
Все, кто выпустился из военных училищ за последние 10 лет, учились в основном тому, как проводить строевые смотры, писать отчеты для начальства и выслуживаться. Командовать, тем более в боевых условиях, они практически не учились.
В результате, командовать подразделениями в российской армии способны в основном те офицеры, которые закончили училища до реформы, то есть больше 15 лет назад. А они в большинстве своём стали полковниками и генералами. Либо вовсе уволились со службы и устроились кто на гражданку, а кто в ЧВК Вагнер.
Так и возникла ситуация, когда полковники раз за разом вынуждены идти на передовую и командовать ротами и взводами вместо лейтенантов, капитанов и майоров. И порой это заканчивается такими вот потерями.
Бывает даже, что генералы отправляются командовать ротными и взводными группами. Про один такой случай, когда генерал Лапин с табельным пистолетом вёл в бой солдат срочной службы, отражавших атаку противника на Белгородскую область - рассказывал сам Путин при встрече с военкорами. При этом Путин, судя по тому, как он рассказывал о данном эпизоде, даже не понял проблемы.
В аналогичной ситуации как раз и погиб полковник Кузнецов, тоже отражая атаку на Белгородскую область.
Это отчасти отвечает на вопрос, почему российские войска на протяжении последних 9 месяцев стоят в обороне и не могут вернуть утраченных позиций, а освобождением городов, начиная с августа прошлого года, занималась только ЧВК Вагнер.
Причина в том, что в российских войсках возник острый дефицит грамотных офицеров младшего звена, способных управлять подразделениями в боевых условиях.
Командовать на передовой просто некому.
Полковники и генералы лично командовать всеми ротами и взводами не могут. Не может полковник находиться сразу в трех местах - в штабе полка и на двух-трех участках передовой одновременно. Это физически невозможно. Раздваиваться и размножаться почкованием полковники и генералы пока не научились.
Пригожин однажды дал оценку, что на всю российскую армию есть примерно 500 командиров, способных управлять подразделениями на передовой. А этого крайне мало. Этого совершенно недостаточно. 500 офицеров, способных командовать ротами и взводами, едва хватит для комплектования одного корпуса, да и то не полностью.
Острота проблемы несколько снизилась после проведения частичной мобилизации, потому что были призваны офицеры запаса, которые учились еще до реформы. Однако многие из них уволились со службы 10-20 лет назад, кто-то вообще не служил толком, далеко не каждый имеет хотя бы какой-нибудь боевой опыт.
В результате, на всю группировку СВО численностью больше 300 тысяч бойцов в российских войсках есть от 500 по оценке Пригожина до 1000 по более оптимистичной оценке младших командиров, способных командовать боевыми действиями.
Таким образом, из 300 тысяч бойцов только 30 тысяч (около 10%) обеспечены грамотными командирами, способными управлять ведением боевых действий на передовой.
В этой ситуации у командиров полков, бригад и корпусов, полковников и генералов, порой просто не остается другого выхода, кроме как идти на передовую самим и выполнять функции ротных и взводных, то есть лейтенантов, капитанов и майоров.
Есть такая поговорка, что героизм - это результат чьей-то ошибки.
В данном случае героизм полковников, которые пожертвовали собой для решения боевых задач, является результатом полностью ошибочной (если не сказать преступной) реформы Сердюкова и Шойгу, результатом острого дефицита грамотных офицеров младшего звена, возникшего из-за грубых просчетов и серьезнейших ошибок целеполагания, допущенных военным и политическим руководством России.
Военная реформа проходила в рамках концепции создания компактной профессиональной армии исходя из гипотезы, что больших войн не будет, а для локальных конфликтов большая армия не требуется.
Как показала практика, эта концепция была в корне неверна.
И при этом даже компактную профессиональную армию Шойгу создать не смог - армия по итогам реформы получилась недостаточно профессиональной, что показали полтора года спецоперации. Очередным подтверждением этого стала гибель за последние три месяца четырех полковников, вынужденных командовать ротами и взводами вместо лейтенантов и капитанов.
В дополнение к этому конфликт Шойгу и Герасимова с Пригожиным привел к тому, что Россия лишилась самого эффективного подразделения размером в целый корпус. Которое как раз наилучшим образом было укомплектовано младшими командирами, что и являлось главной причиной высокой эффективности ЧВК Вагнер.
ЧВК Вагнер стала самым эффективным подразделением как раз потому, что она полностью укомплектована грамотными и опытными командирами на всех уровнях. В ЧВК Вагнер командиры уровня полка и бригады не бегают вдесятером по сотне взводных опорных пунктов, пытаясь оказаться сразу везде и управиться с тысячей взводов и отделений самолично - этим занимается тысяча командиров взводного и ротного уровня, а командиры уровня полков и бригад занимаются своим делом. ЧВК Вагнер работает как слаженный оркестр, чем и обеспечивается высокий результат.
С позиций здравого смысла следовало бы использовать командиров ЧВК Вагнер и их опыт, чтобы решить проблему дефицита младших офицеров в российских войсках. Но Шойгу и Герасимову не нужны грамотные командиры, имеющие собственное мнение и способные указывать на ошибки высшего руководства. Нужны лояльные, готовые в любой ситуации брать под козырек и молча исполнять приказы руководства, не думая и не рассуждая.
По этой же причине были отстранены от командования Суровикин и Попов - наиболее эффективные из генералов. Осенью был отстранен генерал Лапин. Весной отстранен генерал Мизинцев. Для бюрократической машины Шойгу и Герасимова думающие генералы оказались не нужны. Бюрократической машине вообще не нужны думающие люди, нужны только ходячие вешалки для мундиров.
В связи с этим возникает большой вопрос, когда и с каким результатом Россия сможет завершить спецоперацию - без ЧВК Вагнер, отстраняя от командования самых грамотных генералов, испытывая острый дефицит грамотных офицеров младшего звена, а в дополнение к этому (и в результате этого) регулярно теряя полковников...
Оценил 21 человек
26 кармы