Константин VII Багряноро́дный, император Византии, широко известен ученому миру, как автор нескольких произведений, являющихся важнейшими источниками для изучения истории Византии и других стран. Именно в его трактате «Об управлении империей» (De administrando) имеется одно из первых иностранных описаний древней Руси, дается список русских городов, описывается торговый маршрут «из варяг в греки», а также впервые употребляется слово «Россия».
Это общеизвестно. Но мало кто знает, что трактат De administrando представляет собой компиляцию разнообразных разновременных материалов…
Трактат «Об управлении империей» состоит из «two editorial stages», по определению британских историков-византистов Ромили Дженкинса и Джеймса Ховарда-Джонсона. Часть трактата действительно принадлежит перу Константина Багрянородного и описывает реалии его времени, т.е. 948-952 года. Другая же часть датируется «между 900 и 910 гг.», т.е. временем правления императора Льва VI Мудрого, и была включена Константином в свой сборник позднее.
Так вот авторство, главы 9, описывающей присутствие росов в Киеве, полюдье и регулярные торговые поездки росов в Константинополь, принадлежит Константину Багрянородному, и описанное им относится к середине X века. А вот глава 42, целиком и полностью, содержит данные из эпохи Льва VI Мудрого, т.е. конец IX – начало X века. И Киев императору Льву Мудрому не известен вовсе. О росах он, конечно же, знает, но помещает их далеко от Киева, в самых верховьях Днепра.
Именно оттуда, с верховьев реки, росы и приходят в Константинополь по Днепру. Также они добираются и до Каспия, используя широтный торговый путь «Западная Двина — Днепр — Ока — Волга». Археологические данные подтверждают наличие и функционирование этого широтного торгового маршрута. Напомню, что арабский путешественник Ибн Фадлан описал свою встречу с русами на Волге именно в этот период.
Глава 42 трактата, конечно же, никак не опровергает того, что Киев в IX веке уже существовал, как и того, что росы до него всё-таки уже добрались. Следуя от верховьев Днепра вниз по реке, невозможно пропустить среднее Поднепровье с Киевом. Но тем не менее, до времён царствования Константина Багрянородного византийцы не знали о существовании Киева или, как минимум, не считали его достойным какого-либо упоминания. А во-вторых, они не были в курсе о постоянном присутствии росов на Среднем Днепре, зато отлично знали об их присутствии на Днепре Верхнем.
И какие же следы присутствия росов можно обнаружить в верховьях Днепра? Это, конечно же, Смоленск, через который, согласно Повести Временных Лет, проходила летописная русь, следуя на юг, к Киеву и Царьграду. И в русском летописании есть интересные моменты, касающиеся Смоленска.
Традиционно считается (Шахматов А.А., Лихачев Д.С. и др.), что фрагменты текста Начального свода, предшествующего Повести Временных Лет, можно найти в Новгородской Первой Летописи младшего извода. Начальному же своду, по версии Шахматова, предшествовал ещё более древний «древнейший свод». Понятно, что оригинал этого «древнейшего текста» не сохранился, но по убедительному мнению части учёных (Зиборов В.К., Котышев Д.М.) следы этого древнейшего летописания сохранились в целом ряде летописей, дошедших до нашего времени. Речь идет об Устюжской
летописи, Архангелогородском летописце и Летописце Переяславля-Суздальского. И в этих сводах упоминаются довольно любопытные сведения, которых нет в привычной нам ПВЛ.
Например, там имеется описание древнего Смоленска, относящееся к IX веку. В других сводах это описание опущено.
И беста с ним пришли из Варяг 2 человека: имя единому Аскольд, имя другому Дир; ни племени княжа ни боярска, и не даст им Рюрик ни града, ни села. Асколд же и Дир испросистася у Рюрика ко Царюграду итьти с родом своим, и поидоша из Новаграда на Днепьр реку и по Днепру вниз мимо Смоленьск, и не явистася в Смоленьску, зане град велик и мног людьми, и приплыста под горы Киевския, и узреста на горе град мал, и вопросиста ту сущих людей: «Чии есть градок сеи?». Они же реста им: «Были у нас зде 3 брата: Кии, Щок, Хорив да сестра их Лыбедь, иже зделаша град сеи и изомроша, мы же седим зде и даем дань козаром». Аскольд же и Дир рекоста им: «И мы есмя князи варяжские», и седоста в городке том княжити, и многи варяги совокуписта, и начата владети Полянскую землю и беша ратьми со древляны и со югрецы.
(Архангелогородский летописец)
Как вы понимаете, в этом отрывке описывается начальный этап похода росов на Царьград. ПВЛ относит его к 866-му году, но благодаря византийским хроникам известна точная дата нападения норманнов [Normannorum gentes]/северных скифов/росов на Константинополь – 860-й год.
Не будем вдаваться в подробности разночтения дат первого похода росов на Царьград, всё-таки древние русские летописи грешили неточностями и полу-легендарностью описываемых событий. Меня же заинтересовало описание древнего Смоленска. Перед Аскольдом и Диром предстал большой и густозаселенный город. Понятно, что необходимо сделать скидку на реалии IX века, но имеющегося населения хватило, чтобы Аскольд и Дир предпочли поискать, что-то более беззащитное. И они нашли это ниже по течению Днепра.
Очень примечательно, что Новгород и Смоленск описаны в летописи, именно как «грады», а вот Киев даже в киевской ПВЛ удосужился упоминания лишь, как «градок». И в принципе, археология подтверждает эти факты. Ранние укрепления, обнаруженные в Киеве, являются более поздними аналогами укреплений, раскопанных на Рюриком городище (летописном Новгороде). Увы, сведения о городских укреплениях Смоленска, равно как и о системе его домостроительства скудны, т.к. в культурном слое поселения (Гнездово) практически не сохраняется дерево. Но тем не менее, сохранившиеся каменные печи являются аналогами, найденным в Ладоге и на Рюриковом городище. Так что связь древнего Новгорода с древним Смоленском, несомненно, просматривается уже в IX веке.
Просматривается связь Смоленска и с Византией. Прямые контакты с официальными представителями Византийской империи в Х веке подтверждаются находками свинцовых византийских вислых печатей-моливдовулов. Именно эти печати использовались для заверения документов, договоров и грамот. Ну и нумизматика… Несмотря на то, что в нумизматических материалах Гнёздова доминируют арабские дирхамы, на его территории было найдено приличное число монет византийской чеканки. Сразу скажу, что в Киеве византийских монет найдено всё-таки больше. Но вот сравнение киевской и смоленской коллекций дает любопытные результаты…
По-моему, вполне наглядно. Киевская коллекция начинает активно пополняться лишь после того, как затухает пополнение коллекции смоленской. Ну и процитирую выводы археологов из научного труда Шевцова А.О. «Коллекции византийских монет Гнёздова и Киева в контексте контактов Руси и Византии в IX–XI вв.»…
Таблица 5 демонстрирует, во-первых, уже отмеченную концентрацию фоллисов Феофила в Гнёздове. Эта хронологически компактная ранняя группа монет, не встреченная в материалах Киева и вообще южной Руси, связывает Гнёздовское поселение с Рюриковым городищем и Биркой и является свидетельством неких контактов с Византией во второй трети IX в. (Шевцов, 2017). Во-вторых, таблица 5 показывает, что по концентрации находок византийских монет константинопольского чекана последней четверти IX — первой половины X в. Гнёздово значительно опережает Киев.
И ещё…
Авторы отмечают роль Киева в функционировании транзитной магистрали «из варяг в греки», нашедшей отражение в трактате Константина Багрянородного «Об управлении империей» (948—952) и русско-греческом договоре 944 г. (Мурашева и др., 2009а. С. 530—532). Однако нумизматические материалы указывают на то, что до того, как Киев стал основным пунктом торговли между Русью и Византийской империей, прямые контакты между Гнёздовом и Константинополем существовали и приводили к случайному попаданию на памятник византийских монет. Причем активизация этих связей пришлась на 930—940-е годы (судя по доминирующим монетам Романа I), а затухание — на 960-е годы. Таким образом, анализ обширной коллекции византийских монет, а также обилие других находок византийского круга из Гнёздова подвергают сомнению монополию Киева в русской торговле с Константинополем, как минимум, до середины X в.
Вполне очевидно, что археология ни только не противоречит 42-й главе трактата «Об управлении империей» (De administrando) и Архангелогородскому летописцу в части описания древнего Смоленска, а напротив, вполне подтверждает их.
Я, конечно, понимаю всю степень патриотического огорчения украинцев, но что поделать, если объективная реальность, подтвержденная документально, несколько противоречит укроцентричной версии истории Руси. Посему украинцы, заявляя о краже имени Руси злыми москалями, выглядят нелепо и жалко. Интересно, как бы отнеслись те древние русы с верховьев Днепра к тому, что потомки полян-древлян и прочих пачинаков вдруг возомнили себя эксклюзивными правообладателями на имя Руси? Пожалуй, могли бы и притопить свидомых дурней в мутной днепровской водице за проявленную тупость и дерзость.
Ну и поучительная картиночка в тему…
Использованная литература:
От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье. IX—XII вв., Котышев Д.М.;
Коллекции византийских монет Гнёздова и Киева в контексте контактов Руси и Византии в IX–XI вв., А.О. Шевцов;
De administrando (Об управлении империей), Константин Багрянородный;
Иллюстрации из Радзивиловской летописи.
Оценили 16 человек
24 кармы