Саакашвили: Хлестаков всемирного масштаба

Российское общество мало по малу начинает реагировать на пенсионную реформу. Хоть и робкие, но возникают акции протеста, параллельно идет процесс осмысления тех идеологических принципов, которые, за ширмой «патриотизма-буфф» реально исповедуют российские власть предержащие.

Нынешняя пенсионная реформа обнажила весьма неприятный факт: социал-дарвинизм в России это не пугало и ругательство, а идейно оформленное «руководство к действию» для властных элит.

Экономическая и социальная политика «младореформаторов» 1990-х приведшая к вымиранию нескольких миллионов людей, до сих пор остается «знаменем и путеводной звездой» российской власти. Это вполне может подтвердить недавно получивший звание Героя Российской Федерации Сергей Кириенко.

Главным разработчиком и пропагандистом новой пенсионной реформы называют директора Научно-исследовательского финансового института (НИФИ) Министерства финансов РФ, сотрудника «Института экономической политики имени Е. Т. Гайдара» Владимира Назарова. По определению Алексея Иванова: «ботаника-мизантропа с трясущимися руками и фанатичным блеском в глазах».

В нескольких интервью тридцатипятилетний «отец пенсионной реформы» и младореформатор второй волны четко обрисовал идеологические принципы «новой-старой» экономико-социальной властной политики.

Так в интервью «Новой газете» Назаров заявил: «социальное государство — безусловный тормоз развития в постиндустриальном мире», — потвердев отказ российской власти от примата социально-ориентированной направленности в работе.

В другом интервью автор пенсионной реформы был еще более откровенен: «Но в идеале нужно не нарушать законы, а реформировать систему, как это произошло, например, в Грузии. В Грузии была проведена радикальная реформа труда, в результате чего регулирование на государственном уровне практически исчезло».

В высказываниях Назарова прослеживается вполне недвусмысленный тезис, о желательности ликвидировать для граждан вообще какие-либо гарантии социальной поддержки и права на государственный патернализм. По сути это чистейший социал-дарвинизм, самое лютое либертарианство, или, как выразился глава КПРФ Зюганов «либеральный фашизм».

О сути новой пенсионной реформы и озвученном Назаровым ее идеологическом обрамлении написано уже много. Но стоит присмотрится к одному моменту.

Новому «младореформатору» очень нравятся реформы Михаила Саакашвили в Грузии где, как умильно говорит юный «либеральный фашист»: «регулирование на государственном уровне практически исчезло».

Экономические реформы «безумного Мишико» окончились крахом, и это не говоря уже о политическом коллапсе, повлекшем бегство из страны «президента –реформатора», получившего недавно на родине тюремный срок.

Но все равно саакашвиливские преобразования для Назарова пример крайней успешности. А Грузия периода правления Саакашвили — чуть ли не Элизиум, царство экономического прогресса и социальной гармонии.

В этом плане нелишним будет вспомнить и проанализировать что же представляли собой «гениальные реформы» грузинского президента Саакашвили, приобретшего статус иконы для вершащих судьбы России персон типа Назарова.

С момента своего прихода к власти в ноябре 2003 года в результате т.н. «Революции роз», Михаил Саакашвили заявил о планах радикального преобразования Грузии и создании «демократии западного образца» с «новой экономикой». Для создания последней подразумевались реформы проводимые по классической либеральной модели.

Реформаторский зуд у молодого президента подпитывался серьезной финансово-кредитной базой выданной под «грузинский проект» западными странами, прежде всего США.

Вспомоществование извне в виде грантов, гуманитарной помощи, сверхльготных кредитов составляло порядка 2 млрд долл., т.е. 20% ВВП Грузии.

Сам характер реформ, — с массовой поимкой чиновников-коррупционеров, реформой силовых структур, где полицейских сначала разогнали, а потом, набрав заново, посадили в стеклянные будки и прочее, — достаточно хорошо описан.

Надо сказать, что в реальности некоторые позитивные сдвиги были. На мелком и среднем уровне госаппарата коррупция почти исчезла. Полиция стала неподкупной, исчезла уличная преступность. Тбилиси при Саакашвили стал безопасным и чистым городом.

Честные полицейские, прилежные дворники – весь этот глянец не сходил со страниц российских и не только, либеральных СМИ.

Но при этом не говорилось, что честность получающего 500$ полицейского и прилежность получающего 300$ дворника обусловлены царящей во всей Грузии тотальной нищетой, где 100 долларов в месяц считались очень хорошей заработной платой, о которой мечтала половина Тбилиси. В целом в городах безработица в саакашвилевский период официально превышала 30%. Многие люди, как рассказывал автору житель Тбилиси, были готовы работать за 50 долларов в месяц! Это уровень Бангладеш.

В российских либеральных изданиях восхвалявших «Грузию где все получилось», не говорилось и о том, что старики в саакашвилевском раю получали пенсии в 30-40 долларов, на которые при ценах на продовольствие равных московским просто невозможно было прожить, 90-летнего старика, работавшего продавцом в ночном магазине Тбилиси лично видел автор данной статьи.

Особо надо отметить, что в итоге реформ Саакашвили была полностью и во всех формах отменена бесплатная медицинская помощь, — уникальный на постсоветском пространстве случай.

Медпомощь в саакашвилевской Грузии стала полностью платной, что на фоне подавляющей нищеты населения обернулось крайне негативными последствиями.

Люди не могли позволить себе полноценное платное лечение. Хирургические операции стали стоить столько, что многие люди отказывались от них, предпочитая смерть финансовому краху всех своих, включая дальних, родственников.

Желание в медицинской области «сделать как на Западе» провело к запрету продажи в аптеках без врачебного рецепта подавляющего большинства, вплоть до аспирина, медикаментов.

Визит же к врачу за рецептом на условный аспирин являлся платным, что для нищего населения было большой проблемой.

Нельзя было получать медикаменты из-за границы, их ввоз был разрешен только для нужд въезжающего и в строго ограниченных объемах. Попытка привести из России коробку лекарств для больной бабушки могла окончиться тюремными нарами. Прецеденты были, и в немалом количестве.

В результате с медицинским делом при Саакашвили наступила вполне ощутимая катастрофа. Были свернуты программы педиатрической профилактики и вакцинирования. Резко выросла смертность, Грузия в плане медобслуживания населения стала на один уровень с африканскими странами.

Саакашвилевские реформы были абсолютно не ориентированы на нужды населения. Либертарианское доктринерство провело к тому, что лишенное господдержки промышленное производство практически прекратилось, в том числе в сфере переработки сельхозпродукции.

Сельское хозяйство – основа жизни большинства населения 4,5 миллионной Грузии. Но сельчанин не может жить полностью в условиях натурального хозяйства, ему необходима помощь на государственном уровне. Во всех Западных странах существую программы поддержки сельхозпроизводителя.

Но либертарианец Саакашвили «не смог поступиться принципами» и пошел дальше «благословенного Запада», отказав в какой-либо поддержке селу.

В результате в сельских районах, где сосредоточено до 56% трудоспособного населения Грузии во времена саакашвилевского правления наступил социальный коллапс. Сбывать сельхозпродукцию было некуда. Даже на базар сельчанин не мог вывести плоды своего труда.

Стремление к «санитарии и гигиене как на Западе» (за образец брались США), привело к разрешению продавать на рынках мясо животных забитых только на специальных бойнях, где надо было платить за обслуживание и получать специальный сертификат . Был так же введен запрет на торговлю продуктами «с тротуара» на стихийных минирынках.

В результате за время правлении Саакашвили производство сельхозпродукции сократилось по разным позициям от 30 до 80%, а внутригрузинское потребление покрывалось продуктовым импортом, оплачиваемым западными кредитами.

Западными кредитами была профинансирована и туристическая отрасль, которая в итоге стала чуть ли не единственным позитивным примером реформ. Худо-бедно, но при Саакашвили был заложен фундамент создания туристической инфраструктуры, которая в настоящее время хоть как то наполняет бюджет.

Грузинский туризм ориентирован на небогатых туристов, в значительной мере из стран бывшего СССР, но и в таком виде он выглядит вполне достойно. Однако «родимые пятна» низкой правовой культуры грузинского населения, если сказать проще – дикости, вкупе с примитивной материальной базой и эту сферу потихоньку разрушают.

То ветхий подъемник на горнолыжной трассе ломается и начинает калечить туристов, то местные жители толпой зверски избивают парапланериста, то горячий джигит убивает семью американцев, включая четырехлетнего ребенка.

В настоящее время уже очевиден факт, что реформы Сакашвили были не просто плохо спланированы и поспешно реализованы. Они изначально не были направлены на создание более менее реально жизнеспособного и сбалансированного .государственно-общественного образования. Ни подъем экономики, ни повышение жизненного уровня населения не планировалось.

Велась лишь массированная пиар компания по созданию видимости «небывалых успехов» и «великолепных результатов». Информационная буффонада, прожектерство и «пускание пыли в глаза» — вот и вся суть саакашвилевских «прогрессивных реформ».

В определенной мере низкие налоги, ликвидация низовой коррупции, чистка госаппарата привлекли иностранные инвестиции, но они направлялись как правило в финансово-банковскую сферу, скупку ресурсов и недвижимости, туризм и сферу обслуживания.

А в реальный, производящий сектор экономики, — к примеру в промышленность или создание интенсивного сельхозпроизводства, — внешние инвесторы деньги вкладывать не спешили.

К концу нулевых «грузинское экономическое чудо» сдулось. Грузия — государство-банкрот, от полного краха которого спасает отказ кредиторов от немедленного возврата долгов, что это обусловлено ролью современной Грузии в качестве антироссийского геополитического форпоста.

Итогом людоедских, — это слово вполне применимо, реформ в саакашвилевской Грузии стали неоднократные массовые акции протеста доведенного до отчаяния населения. Наиболее масштабный митинг, собравший в двухмиллионном Тбилиси до 100 000 участников, прошел 21 мая 2011 года, и был подавлен с исключительной жестокостью. Два человека были убиты, до 500 ранено. По сути это было сметным приговором либертарианскому эксперименту.

Неудача реформ Саакашвили была обусловлена изначально. Он получил в правление страну со сложнейшим комплексом проблем, в том числе цивилизационного характера. В Грузии сохранялись патриархальные и полупатриархальные элементы в экономических и социальных отношениях. Клановость, архаика, а порой и средневековая дикость – в таких условиях реформировать страну «кавалерийским наскоком по плану на бумажке» было в принципе невозможно. Это понимал и сам «гениальный преобразователь», поэтому проводил лишь частичные, порой откровенно декоративные, реформы с осознанной целью получения лишь пиар-эффекта.

«Феномен Саакашвили» был яркой феерией, но не более. Но он добился серьезного успеха в создании с помощью западной машины пропаганды имиджа «реформатора».

Даже создатели блистательной куклы поверили в ее значимость и ценность. Сектанты молящиеся на Саакашвили- не только российские «Свидетели Великого Реформатора».

Его американские покровители и создатели похоже повторили путь Пигмалиона. Они реально верили в действенность и эффективность грузинских реформ и именно поэтому послали «реформатора» на Укарину. Слова Хилари Клинтон о Саакашвили: «Наш золотой мальчик» — не ирония.

Но после украинских кульбитов, уж казалось бы полная и окончательная дискредитация Хлестакова всемирного масштаба все же не помешала новому поколению российских «реформаторов-социовивисекторов» публично объявить своими идолом фигуру казалось бы окончательно пребывающую на политической свалке.

Источник