«Призрак национализации» добрался до Кремля

Пресс-служба Президента России выложила 31 марта видео, на котором В.В.Путин заявил о возможности национализации российских предприятий. Разумеется, не всех и не сразу.

Для тех, кто не знает или забыл напомню, что национализацией называется процесс передачи в государственную собственность предприятий, природных ресурсов и тому подобного.

После развала СССР в 1991 году большинство российских предприятий были приватизированы, то есть проданы или переданы государством частным или корпоративным собственникам. Считалось, что новые владельцы в силу личной заинтересованности в сохранении и приумножении своей собственности будут более эффективно ими управлять.

Несмотря на то, что приватизация проводилась зачастую откровенно криминальными методами, впоследствии были приняты законы, закрепляющие ее итоги и не допускающие пересмотра совершенных сделок по переходу госсобственности в руки, как тогда говорили, «эффективных собственников».

Однако, в целом, эти надежды оказались напрасными, и сегодня само словосочетание «эффективный собственник» имеет уничижительное значение.

То, что ситуация с «эффективными собственниками» требует исправления, начинает понимать и Кремль. На это указывают слова Владимира Путина, сказанные им в ходе обмена мнениями с председателем Федерации независимых профсоюзов Михаилом Шмаковым.

Произошло это после подписания очередного Генерального соглашения между работодателями, профсоюзами и Правительством России.

Присутствовавший на этом мероприятии в формате видеоконференции Путин обозначил стоящие перед работодателями, профсоюзами и правительством задачи, после чего передал слово Шмакову.

Михаил Викторович рассказал Президенту, что при подготовке соглашения профсоюзы предлагали включить в него пункт о возможности национализации предприятий-банкротов, если их закрытие угрожает негативными социальными последствиями, особенно в плане резкого сокращения рабочих мест. Однако, по словам Шмакова, предприниматели и правительство отказались пойти навстречу профсоюзам по этому вопросу.

Эта информация вызвала заметный интерес Путина. При этом он сначала совершенно обоснованно, по моему мнению, отметил, что «приватизация является крайней мерой, и в данном случае не обязательно приведет к увеличению эффективности предприятий».

— Ну, Владимир Владимирович — уточнил Шмаков, — национализация, санация, а затем новая приватизация за более крупные деньги — это такой экономический цикл…

Шмакова понять можно. Он заинтересован в сохранении рабочих мест и, в принципе, предлагает вполне здравые вещи. Но тот, кто помнит девяностые, понимает, что такие «экономические циклы» могут открыть для нечистых на руку дельцов широкие возможности для злоупотреблений, так как они смогут под видом «санации» закачивать на разоренные ими предприятия государственные деньги, а потом, под видом новой «приватизации», их присваивать, или, если быть точным, расхищать.

И Путин это, безусловно, тоже понимает, хотя идея с национализацией, в целом, ему понравилась. Но он предложил свой вариант:

«Да, такой инструмент возможен. В том числе в случае, — и вот это совсем другая история… — злостного невыполнения гособоронзаказа отдельными предприятиями. Здесь вообще все понятно, кроме эффективности работы менеджмента, потому что деньги-то государственные выделяют, и выделяются исправно, ритмично, без всяких задержек. а сбои бывают. Вот я хочу обратить на это внимание Александра Николаевича (президента Российского союза промышленников и предпринимателей, участвовавшего в подписании — прим. автора), и хочу, чтобы все имели это в виду».

Являются ли эти слова Путина предварительной заготовкой, или экспромтом?

В пользу второго варианта говорит то, что выложенный на официальном сайте Президента России текст выступления Путина и последующего обмена мнениями странным образом обрывается фразой «Продолжение следует» как раз перед тем местом, где Путин начинает говорить о своем варианте национализации.

Впрочем, учитывая, что Путина невозможно заподозрить в способности делать необдуманные высказывания, лично я склоняюсь к мнению, что мы имеем дело с классической комбинацией, в которой Шмаков дал пас Президенту, после чего тот точным ударом закатил мяч в ворота «эффективных собственников».

В любом случае, дело сделано, и те «кому надо», уже ломают головы над тем, что это было на самом деле.

Я могу предложить свою версию. Она заключается в том, что на фоне обострения противостояния с «коллективным Западом», Путину и его команде необходимо «дисциплинировать тылы». Особенно в сфере ВПК. Чтобы там не возникало иллюзий по поводу того, что будет с теми, кто попробуют вступить за спиной Верховного Главнокомандующего в сговор с геополитическим противником и саботировать вопросы перевооружения Российской армии современными видами оружия. Для начала Путин рисует перед потенциальными «мальчишами-плохишами» перспективы отъема у них «нажитых непосильным трудом» активов. Думаю, что у него есть и другие, не менее эффективные способы воздействия.

А то, что Путин озвучил свой «вариант приватизации» якобы в качестве экспромта на заявление Шмакова, подчеркивает демократичность и миролюбие Президента, который не хочет «крайних мер», но, как подлинный демократ, должен считаться с мнением народа.

В заключение я не могу не упомянуть о том, что путинский вариант национализации пытался в свое время осуществить российский император Николай II.

Да, да, да. Как написано в Библии, «ничто не ново под Луной, и это тоже уже было».

Хотя это малоизвестный факт, о котором я прочитал в книге «Мои воспоминания» русского и советского кораблестроителя, математика, академика А.Н.Крылова, дослужившегося при царе до звания генерал-лейтенанта флота.

Алексей Николаевич пишет, что в 1916 году царское правительство начало назначать на предприятия, не справлявшиеся с оборонзаказами, вместо коммерческих администраций, нанятых «эффективными собственниками», военных.

Сам Крылов стал во главе Путиловского завода. Когда он принимал дела, то обнаружил, что бывший совет директоров оставил в заводской кассе только рубль с мелочью. Поскольку на следующий день надо было выплатить двадцати тысячам рабочих и служащих зарплату, то расчет «эффективных собственников» был на то, что возмущенные отсутствием денег люди начнут массовые акции протеста, и царская власть все вернет назад, либо рухнет, после чего можно будет снова заниматься извлечением сверхприбылей из военных заказов.

Однако Крылов нашел выход. Он обратился в правительство с требованием в течение суток либо доставить деньги на завод без лишних формальностей, либо прислать две дивизии для подавления беспорядков.

Деньги были доставлены.

Вскоре Крылов получил новое назначение, а через несколько месяцев Путиловский завод стал «флагманом» Февральской революции, в результате которой в России было свергнуто самодержавие.

Интересно, знает ли Путин эту историю?

Впрочем, победу «демократии» в феврале 1917 обеспечили не столько массовые беспорядки, сколько прямое предательство генералитета. И здесь, я надеюсь, у Путина дела обстоят намного лучше, чем у Николая II.

Но это уже совсем другая история.

Источник