Россия между Америкой и Китаем — третий лишний?

Схожая с холодной войной конфронтация США и КНР формирует совершенно новую обстановку в мире. Значение этого противостояния уже сейчас выходит за рамки двусторонних отношений между Вашингтоном и Пекином.

После «конца истории»

Нынешняя модель мироустройства построена на убеждении Запада в целом и США в особенности в «конце истории», то есть в своей полной победе в холодной войне, которая дала победителям некие особые права. Эти особые права заключаются в навязывании своей политической и экономической системы всему остальному миру любыми методами, в том числе путём прямого попрания норм международного права, включая военную агрессию.

Сохранение социалистической системы в нескольких восточноазиатских странах, в первую очередь в Китае, проблемой на Западе до последнего времени не считалось, тем более, что экономическая система КНР в реальности почти никакого отношения к социализму не имеет, а политическая система — обычная тоталитарная диктатура, лишь оформленная коммунистическими лозунгами (дружба с тоталитарными диктатурами никогда не была для Запада проблемой).

Подобный взгляд на мир воплотился в идеи глобализации и постиндустриального информационного общества. Это подразумевало переход западных стран к экономике, в основе которой лежит сфера услуг, при этом индустриальное производство переносится за пределы Запада, в первую очередь, опять же, в Восточную Азию. Страны данного региона (особенно КНР) превращались в некую мировую фабрику, которая без претензий на самостоятельную геополитическую роль обеспечивала бы комфортное существование Запада.

Однако результатом реализации подобного сценария стало значительное усиление стран Восточной Азии и превращение их в новый мировой полюс. Сосредоточив у себя основное промышленное производство, Восточная Азия уже очевидно доминирует в мировой экономике, что постепенно конвертируется в усиление политических и военных позиций стран региона.

В значительной степени сохранение западного доминирования в настоящий момент держится на коллективной психологии. Запад совершенно не готов признать, что он проигрывает, а Восточная Азия пока не готова до конца осознать, что она всерьёз выигрывает. Но в конце концов реальность будет осознана во всём мире.

Чужая игра

Китай, благодаря колоссальным объёмам промышленного производства при его экспортной ориентации, играл совершенно особую роль в процессе глобализации, подтверждая, как казалось, полную правильность данной концепции. Поэтому США и, тем более, страны ЕС практически перестали предъявлять какие-либо претензии в политической и идеологической сферах Пекину, который к тому же совершенно не демонстрировал стремления строить коммунизм в мировом масштабе.

Постепенно сложилась ситуация, когда Китай начал уверенно выигрывать чужую игру, то есть использовал не им придуманную глобализацию, чтобы стать мировым лидером. При этом до 2017 года он практически не встречал никакого сопротивления.

Таковое началось лишь с приходом к власти в США Дональда Трампа. Байден, вроде бы, будучи со всех точек зрения «Антитрампом», конфронтацию с Пекином, однако, продолжил, в связи с чем возникает вопрос о возможности прямой войны между США и КНР.

Враг за «забором»: сценарии войны

Вооружённые силы КНР очень уверенно входят в тройку сильнейших военных машин мира и кое в чём уже даже превосходят ВС США. Правда, глобальный размах военной мощи у Китая несравненно меньше, чем у США. Из-за этого создаётся весьма своеобразная ситуация — исход потенциального военного столкновения между США и Китаем будет чрезвычайно сильно зависеть от того, в каком месте планеты такое столкновение произойдёт.

Военные базы США и Китая в Джибути находятся друг от друга чуть ли не «через забор». И некие трения между ними уже возникают. В случае перерастания в серьёзное столкновение китайская база на первом этапе может даже и выиграть у американской. Но затем американцы заведомо возьмут реванш, поскольку их возможности по наращиванию сил в данном регионе мира гораздо выше, чем у китайцев.

Находящийся в западной части Индийского океана отряд кораблей ВМС НОАК гораздо слабее группировок 5-го и 6-го флотов ВМС США. К тому же на Ближнем Востоке находятся крупные группировки ВВС США, при том что какие-либо силы ВВС НОАК отсутствуют вообще. Всё сказанное относится к возможному конфликту не только в Джибути, но в любой части Африки и Западной Азии, не говоря уже о Латинской Америке.

Совершенно другой будет ситуация, если конфликт возникнет на почве «борьбы за свободу судоходства» в Южно-Китайском и Восточно-Китайском морях. Причём такой вариант гораздо вероятнее, чем «битва за Джибути». Особо здесь выделяется тайваньский сюжет.

Победа Демократической прогрессивной партии (ДПП, выступает за полную независимость Тайваня) на президентских и парламентских выборах в январе 2020 года ясно показала, что затягивание решения проблемы, т. е. бесконечное сохранение статус-кво, становится для Пекина недопустимым. Статус-кво превращается в иллюзию, поскольку на Тайване продолжает уменьшаться доля людей, хоть как-то связанных с материковым Китаем. Соответственно, растёт доля тех, кто не имеет никаких «корней» на материке. Это естественным образом будет вести к дальнейшему снижению влияния Гоминьдана (который в настоящее время превратился в «пятую колонну» Пекина на острове) и росту влияния ДПП.

В достаточно обозримом будущем у Пекина не останется никаких вариантов присоединения Тайваня, кроме военного, причём такой вариант станет не воссоединением, а оккупацией, что создаст для Пекина серьёзные проблемы не только во внешней, но и во внутренней политике.

Если проводить аналогии, то можно сказать, что Россия успела присоединить Крым, по сути, в последний момент, когда это присоединение ещё сопровождалось поддержкой абсолютного большинства населения полуострова. Лет через десять или, тем более, через двадцать в Крыму бы уже появилась очень значительная доля украинизированной молодёжи, что сделало бы присоединение полуострова к России невозможным (или превратило бы его в оккупацию не на уровне лозунгов украинской и западной пропаганды, а на самом деле). На Тайване ничего подобного такой поддержке нет уже сейчас, далее же настроения тайваньского населения будут эволюционировать в сторону полного неприятия объединения.

Таким образом, чем дальше процесс затягивается, тем сложнее осуществить объединение. Однако совершенно непонятно, как этого добиться в условиях власти на острове ДПП и при отсутствии у Пекина реальных положительных стимулов для властей и населения Тайваня для добровольного присоединения к КНР.

НОАК. Несокрушимая и легендарная?

Дополнительным сдерживающим фактором для Пекина является то, что у НОАК, несмотря на колоссальный рост её боевой мощи, нет никакого боевого опыта. Операция по захвату Тайваня с чисто военной точки зрения является крайне сложной даже для очень мощных и опытных ВС и даже в том случае, если в войну не вмешаются США. Поэтому в психологическом плане для Пекина исключительно сложно решиться на эту операцию.

Вполне очевидно, что для США захват Китаем Тайваня станет очень большой неприятностью, но не глобальной катастрофой. Для Китая же провал операции по захвату Тайваня обернётся именно абсолютной катастрофой, грозящей даже крахом собственной государственности. Соответственно, войну можно начинать лишь при стопроцентной уверенности в победе.

С другой стороны, продолжается стремительное наращивание боевой мощи НОАК во всех её компонентах. Особенно сильное впечатление производит нынешняя кораблестроительная программа КНР. Она сравнима по масштабам лишь со строительством ВМС США в годы Второй мировой войны и совершенно беспрецедентна для мирного времени. Поскольку Тайвань находится совсем близко к Китаю и очень далеко от США, Китай имеет совершенно реальную возможность обеспечить себе значительное превосходство на море и в воздухе в этом районе над любым противником уже в самое ближайшее время. При этом и возможности по наращиванию сил у Китая будут на порядок выше, чем у США, находящихся по отношению к данному ТВД на другой стороне гигантского Тихого океана. Совсем невесёлой для американцев ситуация становится в том случае, если китайцам на самом деле удалось создать на базе БРСД DF-21 по-настоящему эффективную ПКР DF-21D, обеспечивающую поражение крупных надводных кораблей.

В этом случае уже у Вашингтона возникнут серьёзные проблемы психологического характера по поводу возможности военной конфронтации с Китаем. События на Ближнем Востоке в январе прошлого года (иранский ракетный удар по американской базе, на который США не дали военного ответа) показывают, что американская армия совершенно не готова к войне, в ходе которой она может понести значительные потери в живой силе и технике. Причём Иран в военном плане на порядок слабее США (и Китая), но даже с ним Вашингтон воевать отказался. В итоге победителем становится тот, у кого крепче нервы и выше общественная поддержка внутри собственной страны.

В начале 1970-х ради борьбы с СССР США «отпризнали» Тайвань и признали Китай, но военные гарантии безопасности Тайваню как бы сохранили. Однако это было сделано в той ситуации, когда ВС США были на порядок сильнее НОАК (особенно на море и в воздухе). Сейчас ситуация изменилась радикально. Поэтому если Тайвань сдастся Китаю без боя или будет захвачен в течение короткого срока, Вашингтон благополучно «забудет» про свои гарантии безопасности Тайбэю (как было сказано выше, такой исход для США — большая неприятность, но не катастрофа). Но если Тайвань окажет сопротивление, которое затянется, бездействие Вашингтона обернётся для него полной и окончательной потерей лица. Всему миру станет ясно, что бывший всемирный гегемон навсегда сложил свои полномочия и его заменил новый гегемон.

Пекин, в свою очередь, хочет поглотить мощную тайваньскую экономику, а не разрушить её. К тому же некоторые образцы боевой техники ВС Тайваня он предпочёл бы получить и изучить, а не уничтожить. Кроме того, он, конечно, также не хочет воевать с США, как и США не собираются воевать с ним. Поэтому он однозначно желал бы капитуляции Тайбэя без боя.

Возможны варианты…

ВМС НОАК при поддержке ВВС НОАК способны организовать жёсткую дальнюю и ближнюю морскую и воздушную блокаду Тайваня, который собственных ресурсов практически не имеет. Это нанесёт колоссальной силы удар по тайваньской экономике и социальной сфере без их физического разрушения. Очень быстро на острове может начаться настоящий голод. ВМС и ВВС Тайваня прорвать блокаду никаких шансов не имеют. Подобное развитие событий могло бы привести к капитуляции Тайваня.

Но если остров продержится хотя бы месяц, то для Вашингтона невмешательство станет просто невозможным, поскольку США многократно декларировали не только гарантии безопасности Тайбэю, но и приверженность к «свободе судоходства», которую они обычно демонстрируют, как раз, в отношении Китая. Поэтому торговые суда с грузами для Тайваня под охраной кораблей ВМС США пойдут на прорыв блокады.

Если Китай их пропустит, это будет означать для него, как минимум, сокрушительное геополитическое поражение, полную потерю лица и отказ от претензий на роль сверхдержавы, как максимум — серьёзное внутреннее потрясение. Если не пропустит — получит войну с США, поскольку в случае прямого военного удара по своим кораблям Вашингтон уже не сможет не воевать.

Поэтому для Китая однозначно гораздо выгоднее вариант блицкрига. При реализации данного варианта Ракетные войска НОАК при поддержке самолётов ВВС и морской авиации могут нанести сокрушительный удар по военным объектам Тайваня. При этом авианосные соединения китайского флота атакуют остров с восточного направления, максимально растягивая тайваньскую оборону. Одновременно начнётся высадка на остров морского и воздушного десантов. Причём вполне вероятно, что этот десант будет не только и даже не столько «классическим» (с десантных кораблей и транспортных самолётов), сколько «москитным» (с сотен, если не тысяч небольших судов и лёгких самолётов типа «кукурузников» Y-5). Авиация, флот и береговая оборона Тайваня, находящаяся к тому же под мощнейшим прессингом ракетных и авиационных ударов со стороны Китая, просто не смогут справиться с таким количеством целей.

Если же китайцам хотя бы в одном месте удастся создать на острове серьёзный плацдарм и начать переброску на него частей сухопутных войск НОАК, шансов на спасение у Тайваня не останется ни малейших, а ждать помощи от США будет уже бессмысленно. Быстрый крах тайваньской обороны может обеспечить Китаю не слишком сильное разрушение экономики острова.

Ответный ход: противостояние гегемонов

Рассчитывать на военный успех Тайвань мог бы только в том случае, если бы начали строить «асимметричные» ВС. Ему нет смысла иметь танки, боевые самолёты и надводные корабли, которых заведомо будет в разы меньше, чем у Китая. Необходимы тысячи и даже десятки тысяч ПКР, ЗУР и крылатых ракет наземного (скорее всего — шахтного) базирования для поражения любого количества ракет, самолётов и кораблей противника, а также важнейших военных и промышленных объектов на территории КНР (хотя бы в её восточной части). Из классической техники Тайваню нужны только ПЛ, которые стали бы скрытыми мобильными «платформами» для дополнительного количества КРМБ и ПКР.

К сожалению, из-за инерции мышления и слепой веры в американские «гарантии» Тайбэй продолжает бессмысленно тратить деньги на строительство «классических» ВС, что не усиливает, а ослабляет его обороноспособность.

При этом не нужно забывать, что США и КНР являются «официальными» ядерными державами. Ракетные войска НОАК способны доставить, как минимум, несколько сотен ядерных БЧ на территорию самих США. И уж тем более в радиусе поражения китайских ядерных баллистических и крылатых ракет находятся американские силы и объекты в АТР и на Ближнем Востоке. С другой стороны, США без шансов и вариантов могут превратить в радиоактивные руины все основные города и промышленные предприятия КНР.

Как несложно догадаться, подобное развитие событий совершенно не нужно ни Вашингтону, ни Пекину. Но и амбиции гегемона уходящего (США) и гегемона наступающего (КНР) никуда не исчезают, что само по себе становится основой для очень серьёзных конфликтов. Кроме того, существует фактор неконтролируемой эскалации, когда одна сторона сначала не хочет уступить даже по самой мелочи, а затем остановиться просто невозможно. К такой эскалации может привести даже случайная перестрелка двух пехотных взводов в Джибути. Или преднамеренное столкновение двух эсминцев в Южно-Китайском море. И уж тем более — китайское вторжение на Тайвань.

Чужими руками

В любом случае, если будет реализован вариант жёсткой конфронтации, то есть новой холодной войны (пусть и без прямого военного столкновения), Вашингтон и Пекин автоматически начнут борьбу за максимальное расширение своих сфер влияния. Более того, каждая из сторон в максимальной степени будет пытаться вести войну чужими руками. Главными объектами устремлений обеих сторон станут сильные страны, которые было бы выгодно использовать в качестве этих «чужих рук».

К таковым, безусловно, относятся Россия, Индия, Вьетнам и ещё ряд азиатских стран. Поэтому и Вашингтон, и Пекин будут стремиться вести войну против Пекина (Вашингтона) до последнего россиянина/индийца/вьетнамца и т.д. Соответственно, для этих стран важнейшей задачей станет сохранение, насколько это возможно, нейтралитета или даже создание некоего нового «Движения неприсоединения», то есть группы государств, не входящих ни в американскую, ни в китайскую сферу влияния (по возможности извлекая из этого нейтралитета выгоду, вступая в ситуативные союзы то с одной, то с другой стороной).

Совершенно неадекватно оценив итоги холодной войны, американцы своими руками превратили Россию во врага, тем самым они могут сделать Москву союзником Пекина против Вашингтона. На самом деле, никаким союзником Китаю Россия, разумеется, не станет, она станет ему «шестёркой» (более мягкий термин применить не получается). Элементы подобных отношений проявляются, увы, регулярно уже сейчас. Опасность того, что нас занесёт в китайскую сферу влияния, весьма велика.

И тогда ничто не помешает Пекину провести войну с Вашингтоном до последнего россиянина. Нам же выгоден только один вариант развития событий — чтобы два этих монстра бились между собой до последнего американца и китайца. Без малейшего нашего участия.

Источник