Прием российских самолетов осуществляется на иранской авиабазе Хамадан по запросу правительства Сирии. Об этом заявил министр обороны Ирана Хосейн Дехган. Как отметил министр, российские бомбардировщики используют авиабазу «в рамках взаимного сотрудничества и борьбы с террористами».
Дехган добавил, что Тегеран не планирует предоставлять для пользования России другие базы, однако при необходимости такой вопрос будет рассмотрен.
Последняя фраза заявления иранского военного министра выделена нами жирным шрифтом ввиду её особой важности. Поскольку на наш взгляд, дает определенные основания для вывода о том, что стратегическая значимость и перспектива российско-иранского военно-политического сотрудничества простирается значительно дальше официально существующих на сегодняшний день рамок.
И это может иметь своё объяснение, поскольку объективное совпадение долговременных геополитических интересов обеих сторон может оказаться значительно большим, чем об этом стороны готовы объявить официально в данный момент.
На мой взгляд, речь идет, ни много ни мало – о качественно новом восприятии России в меняющемся мире. И далеко не только Ираном. Просто иранский случай в данный момент особенно красноречив.
В начале 80-х годов, когда в Иране победила антиамериканская революция, не могло быть даже речи о размещении в этой стране военной базы СССР даже несмотря на то, что Москва занимала точно такие же антиамериканские позиции. Советский Союз тогда воспринимался в «третьем мире» как одна из двух глобальных сверхдержав, преследующих исключительно свои интересы в рамках борьбы за мировое господство. Уже одно это полностью исключало для таких стран, как Иран, всячески отстаивавших свой национальный суверенитет, слишком близкие отношения с СССР, особенно в военной области. Поскольку такое сотрудничество, особенно в виде размещения иностранных военных баз на своей территории, всегда подразумевает очень высокую степень взаимозависимости государств. А с учетом их крайне неравных «весовых категорий» еще и высокую степень подчинённости одного другому.
И то, что подобное становится возможным сегодня, говорит о совершенно новом качестве отношений двух стран, основанном на принципиально ином восприятии места и роли России в мире.
Вполне очевидно, что иранское руководство уже не рассматривает близкое сотрудничество с Россией как угрозу своему суверенитету. Более того, явно видит в нем мощный инструмент его укрепления и защиты. С примерно аналогичных позиций к этому сотрудничеству подходит и сама Россия.
То есть перед нами, если отбросить в сторону несущественные частности, типичный случай взаимовыгодного, равноправного партнерства держав, сталкивающихся с общими для них вызовами и угрозами. Причем, вполне очевидно какими именно. Это, разумеется, растущая глобальная воинственность Запада, правящие круги которого не устраивают идущие в мире, помимо их воли, перемены. И который стремится любыми путями, в том числе и военными, их остановить.
Таким образом, российско-иранское стратегическое и военное сотрудничество отнюдь не является неким сиюминутным проектом, но имеет под собой фундаментальную почву в виде глобального и долговременного вызова безопасности этих стран. Что предполагает весьма богатую перспективу развития.
А с учетом данного факта, можно констатировать следующее. Создание российских военных баз на территории Ирана (а именно о российских базах во множественном числе говорит иранский министр обороны), с одновременным закреплением на постоянной основе военного присутствия России в Сирии, создает принципиально новую военно-стратегическую картину во всем ближневосточном регионе. Которая характеризуется растущим влиянием России и её союзников и объективным ослаблением позиций мировой англосаксонской империи. Создаваемый здесь сегодня новый расклад военных возможностей неизбежно окажет самое существенное влияние на геополитическую эволюцию Ближнего Востока и характер его экономического взаимодействия с окружающим миром.
Но и это еще не вечер. Особенно печальной для Запада ближневосточная ситуация может стать после вполне возможной и уже происходящей на наших глазах геополитической переориентации Турции. Анкара, жестоко обманувшаяся в своих долгих и бесплодных ожиданиях от сотрудничества с «евроатлантикой», которая всегда рассматривала Турцию всего-лишь как свой военный форпост на Востоке, похоже, вполне созрела для нового старта в принципиально ином геополитическом измерении.
Последствия формирования в этом регионе военно-политической связки в составе России, Ирана и Турции, при вполне предсказуемой поддержке Китая, могут обернуться для Запада крупнейшей геополитической катастрофой за всю его историю со времен падения Римской империи.
Тем более, что его возможности эффективно оппонировать этим процессам выглядят сегодня отнюдь не бесспорными. Во всяком случае давление новоявленного «Восточного блока» будет неудержимо нарастать, и Западу, привыкшему ранее действовать в режиме глобальной монополии силы, придется адаптироваться к совершенно новой для него системе координат. Настолько новой, что его единоличное господство на Ближнем Востоке, в Западной Европе или даже в отдельно взятой Украине, в эти координаты уже никак не впишется. Все идет именно к этому и неуклонное усиление военно-стратегических позиций России в ключевых точках планеты, наглядное тому подтверждение.
Оценили 40 человек
46 кармы