Русские «санкции» ударили по самому уязвимому месту Финляндии

В Финляндии национальная трагедия: Россия ограничила вывоз алкоголя со своей территории пятью литрами. Эта мера больно бьет по обывателю, так как пьют финны неприлично много, а из-за высоких цен внутри страны вынуждены закупаться за границей. Но почему в благополучной Финляндии так много алкоголиков и каково место России в финской культуре пития?

В Финляндии давно сложилась обширная культура алкотуризма, предполагающая постоянные поездки за выпивкой на территорию соседних стран. Теперь финны в замешательстве, а их СМИ заполнили настоящие крики отчаяния: введенные Россией ограничения на вывоз алкоголя – самые болезненные санкции из тех, что можно было бы придумать.

Характерно, что российская пресса, в отличие от финской, о новых ограничениях практически не пишет. Однако генеральный директор Центра исследований федерального и регионального рынков алкоголя Вадим Дробиз подтвердил наличие проблемы:

«Да, ограничение на вывоз спиртного в Финляндию введено, оно касается физических лиц. Собственно, ничего нового тут нет, подобные ограничения вводят и сами финны. Например, в 2016 году финское министерство социального обеспечения установило, что ввоз алкогольной продукции из стран, не входящих в европейскую экономическую зону, будет разрешен лишь после 24-часового пребывания за пределами Финляндии – вместо прежних 20 часов. Однако эта мера оказалась не слишком эффективной».

Современный среднестатистический финн поглощает 18 литров спирта в год. Среднестатистический россиянин, для сравнения, 15 литров, и этот показатель постоянно падает.

«Пьяные финны – это отдельная песня»

«Сейчас трудно себе представить, но чуть более ста лет назад ни о каком финском пьянстве и речи не было. Как не было его и в России. То есть факты пьянства были, но они не носили массового характера и осуждались обществом, – заявил ученый и публицист Финляндии Константин Ранкс. – С одной стороны, это было обусловлено влиянием церкви, с другой – росла популярность идей всеобщей трезвости. Употребление опьяняющих напитков считалось пережитком старины и не соответствовало идеалам прогресса».

С тех пор утекло много воды. Гражданская война, эмансипация, перестройка общества, «сухой закон», который отменили в апреле 1932 года, Зимняя и Вторая мировая войны – все это постепенно меняло отношение финского общества к употреблению алкоголя.

«Особо стоит отметить появление перед летней Олимпиадой 1952 года готовых коктейлей, – рассказывает Ранкс. – Считается, что их разработали для того, чтобы удовлетворить массовый спрос со стороны гостей Олимпиады и соблюсти нюансы местного антиалкогольного законодательства. Тогда появилось два бутилированных коктейля – джин с грейпфрутовым лимонадом и бренди с фруктово-ягодным лимонадом Pommac. Самой популярной оказалась первая смесь, которая приобрела народное название Lonkero, что означает «щупальце», так как опьянение у человека, пьющего этот напиток, наступает незаметно. Приходилось слышать от пожилых финнов, что именно вкусные алкогольные смеси создали совсем другую культуру употребления алкоголя».

В конце 1950-х в страну стали возвращаться соотечественники, прежде уехавшие в США на заработки. Они привезли с собой не только доллары, но и культуру, которая включала в себя употребление виски и коктейлей. А в 1971-м в стране отменили винные книжки, куда отмечали факт покупки алкоголя. Проще говоря, финны стали пить – и пить много.

«Финляндия довольно необычная страна в том, что опьянение – это социально одобряемое состояние. Во многих других странах пьяный человек стыдится своего положения и старается его скрыть. В Финляндии считается, что опьянение – личное дело пьяного. Поэтому в ситуацию не вмешиваются», – объясняет представитель Общества социологических исследований молодежи Nuorisotutkimusseura Микко Саласуо.

Неудивительно, что свыше 30% пациентов, обратившихся за неотложной медицинской помощью в Финляндии в 2016 году, находились в состоянии алкогольного опьянения.

«Пьяные финны – это отдельная песня. У нас до такого скотского состояния напиваются разве что привокзальные синяки да сельская гопота. Там же так напиваются вполне себе приличного вида люди, особенно в народный финский праздник «пяяяятница», – свидетельствует российский турист Станислав Люлин.

При этом, по словам Ранкса, все последние годы население возмущается гнетом высоких акцизов и, соответственно, высоких цен. Кроме того, в Финляндии приняли одни из самых строгих в ЕС законов, регулирующих оборот спиртного. Фактически в стране действует государственная монополия. Напитки крепче обычного пива можно купить только в специализированных госмагазинах Alko. Закрываются они рано, а цены там кусаются: бутылка пива стоит в три раза дороже, чем, скажем, в Германии, а водка – 25 евро (то есть около 1800 рублей).

Вопрос «как бы напиться так, чтобы не спустить за раз всю зарплату» терзал финские умы издавна. Решение напрашивалось само собой: нужно получить визу в соседнюю страну, добраться там до ближайшего населенного пункта и либо «нализаться» на месте, либо вывезти закупленное на родину.

«Путин, ты зачем же так жестоко, а?»

Прежде сравнительный курс советского рубля и финской марки делал приобретенную в СССР бутылку почти бесплатной для среднего жителя Суоми. Кроме того, еще при Хрущеве для финнов ввели послабления на въезд в Ленинград, где они, что называется, любили пошуметь.

«19.02.84 года около 2 часов ночи, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, на втором этаже гостиницы «Прибалтийская», пренебрегая общепринятыми нормами морали и нравственности, разделись донага, купались в декоративном бассейне, расположенном на втором этаже гостиницы, а затем в обнаженном виде прибежали в бар «Деловой», расположенный на этом же этаже, где шумели, кричали на финском языке, привлекая своим бесстыдным поведением внимание находящихся в баре граждан», – это цитата из советского протокола, заведенного на граждан Финляндии Тимо Партанена и Микко Ронкайнена.

Постепенно возросло и значение Выборга – до него финнам добираться значительно ближе, чем до Питера. Как следствие, там расцвела фарцовка – благодаря туристам, дефицита западных шмоток в городе не наблюдалось. Фарцовки больше нет, но алкогольные экспедиции процветают по-прежнему. «Когда берешь шампанское, закуску и основное блюдо, счет все равно получается смешным, – делится Таня Карппинен. – Для финна в Выборге дорогих ресторанов нет!»

Особо ленивые не добирались и до Выборга, довольствуясь КПП Торфяновка с близлежащей деревней. Там финны предпочитали напиваться в какой-нибудь избе, сдаваемой ушлыми старушками, бизнесменами и даже бандитами.

Разумеется, такое хобби сопровождалось регулярными международными скандалами. Был случай, когда полиция Москвы задержала четырех нетрезвых финнов, кидавшихся куриными яйцами у могилы Неизвестного солдата. А в июле прошлого года в центре пьяного конфликта оказалось даже финское генконсульство в Санкт-Петербурге, когда его сотрудник вступил в драку со шведом. Но в целом в последние десятилетия алкогольные паломничества приобрели более цивилизованный вид. Как свидетельствуют очевидцы, алкотуристов стали зазывать в отдельные турбазы неподалеку от границы: тихое озеро, сосновый лес, домики, надписи на финском, ларьки с алкоголем – что еще нужно для счастья.

Ограничение на вывоз горячительных напитков из России стало громом среди ясного неба. «Вот это, Путин, ты зачем же так жестоко, а? Финны – они же практически как дети, а ты вот так? У меня ж полдома окормлялось на Торфяновке. Как же жить им теперь?» – иронизирует проживающий в Финляндии блогер Александр Коммари.

Выходящая в городе Йоэнсуу газета Karjalainen пытается утешить своих читателей: дескать, желающие воспользоваться финской квотой на ввоз алкоголя в полной мере после прохождения российской границы могут докупить спиртное в магазине дьюти-фри.

«Эстония спаивала финский народ»

Помимо России, финны освоили и другие алкогольные маршруты на постсоветском пространстве. В первую очередь, в Прибалтике. Очевидец описывает возвращение финских «гонцов за выпивкой» так:

«Из недр кораблей, причаливших на пристань финской столицы с берегов Эстонии, навстречу сумеркам вываливаются целые толпы народа. Многие даже идти сами не в состоянии, их поддерживают под руки чуть более трезвые друзья – запах перегара стоит такой, что автоматически тянет закусить. Каждый пассажир тащит за собой сумку на колёсиках, откуда доносится бутылочный звон: эстонская водка в 3–4 раза дешевле финской, поэтому финны активно везут домой «сувениры».

Коммари подтверждает: «Эстония спаивала финский народ на порядок успешнее. Все-таки в Россию за водкой и пивом только приграничье, а в Таллин – всё Хельсинки». «Большинство любящих выпить финнов сейчас закупается не в России, а в странах Балтии», – соглашается Дробиз.

Когда акцизы на алкоголь выросли и в Эстонии, финнам пришлось осваивать более южные территории, например Латвию. Но, по мнению наблюдателей, вскоре ситуация с алкотуристами, снующими между Россией, Прибалтикой и Финляндией, может радикально измениться. С одной стороны, минувшей осенью Санкт-Петербург накрыла целая волна антиалкогольных инициатив местных властей. С другой, финны озаботились тем, что любители спиртного вывозят деньги из страны, и подготовили пакет поправок, снимающих ограничения на приобретение выпивки. Если исходить из того, что он будет принят, россияне, эстонцы и латыши уже могут подсчитывать будущие убытки.

«Гонка к смерти под контролем начальства»

Удастся ли финнам побороть свое пьянство? Кари Паасо, возглавляющий антиалкогольное подразделение финского минздрава, уверяет: «Хотя пить в нашей стране меньше не стали, снизилась крепость употребляемых напитков. Если раньше главным украшением стола была водка, то сейчас это бутылка вина. Я считаю такой перелом в сознании достижением».

Со своей стороны, Константин Ранкс предлагает обратиться к генетике: финно-угры быстро пьянеют, но и в себя приходят быстро.

«Здесь, на европейском Севере, мы привыкли быть серьезными. Мы видим в каждом или противника (ну, или конкурента), что характерно для России и постсоветских стран, или же контролера-начальника, как в Финляндии. Мы все время думаем о том, как выглядим со стороны, для нас это принципиально важно. Несоответствие образа и реальности ведет к стрессу, который исчезает после нескольких выпитых порций, но вот беда – наша генетика никак не помогает нам останавливаться на этих умеренных порциях. Мне кажется, что если мы начнем исходить из того, что жизнь – это не бесконечная производственная гонка к смерти под контролем строгого начальства, если научимся быть более открытыми, свободными и раскрепощенными, как те же итальянцы или греки с испанцами, если перестанем слишком серьезно относиться к своему статусу, то и пить будем меньше», – резюмировал публицист.

Источник