Прекариат всех стран, соединяйтесь! 

Осознать заботы и проблемы прекариата – нового пассионарного класса, а так же понять возможные пути их решения – одна из главных задач нашего времени

Прекариат – это слово, которое было сконструировано сознательно. Сознательно потому, что появилось потребность в понятии, отражающим изменения в социальной структуре. Сконструировано как английское слово – его автором стал профессор Лондонского университета Гай Стэндинг, опубликовавший книгу "Прекариат. Новый опасный класс" (The Precariat: The New Dangerous Class).

Английское слово precariat можно представить как наложение слова proletariat на precarious. Истоки второго – в латинском precarius – полученный просьбами и вверивший себя другому. В этом аспекте precarious, а потому и прекариат – ненадёжный, сомнительный, зависящий от обстоятельств.

Прекариат – порождение глобализации, та часть общества, для которой характерны неопределенные и случайные финансовые и профессиональные перспективы. Такое широкое определение означает, что к прекариату могут быть отнесены и частично занятые, и мигранты, и творческие работники, и фрилансеры, и студенты, и работающие по краткосрочным контрактам.

«Рабочий класс», «рабочие» и «пролетариат» – понятия, прижившиеся в нашей культуре за несколько столетий. Люди могут охарактеризовать себя, пользуясь классовой терминологией, и другие их узнают по этим приметам: как они одеваются, разговаривают и ведут себя. Сегодня это почти что ярлык. Андре Горц давно уже писал о «конце рабочего класса». Другие продолжают ломать голову над значением этого термина и критериями классификации.

Вообще говоря, пока в мире остаются старые классы, можно выделить семь групп.

На самом верху  крошечная «элита», состоящая из небольшого числа невероятно богатых граждан мира, заправляющих вселенной, у них на счетах миллиарды долларов, их имена в списке «Форбс», а также среди великих и заслуженных, они способны повлиять на любое правительство и делать широкие филантропические жесты.

За этой элитой следует салариат (От англ. salary — зарплата.), все еще со стабильной полной трудовой занятостью, кое-кто из его представителей надеется дорасти до элиты, большинство же просто наслаждается положенными им благами, с пенсиями, оплаченными отпусками и корпоративными пособиями, зачастую субсидируемыми государством. Салариат сосредоточен в крупных корпорациях, правительственных учреждениях и в органах государственного управления, включая гражданскую службу.

Рядом с салариатом, не только в прямом смысле слова, находится не столь многочисленная пока что группа profi tians – «квалифицированные кадры». Этот новый английский термин образован от двух слов: professional («профессионал») и technician («технический специалист»). Это люди, имеющие ряд навыков, которые они успешно выставляют на рынок и много зарабатывают в качестве консультантов или независимых специалистов по контракту, работая на себя. «Квалифицированные кадры» все равно что йомены, рыцари и сквайры в Средние века. Они живут в ожидании нового и в вечном движении, им не нужна долгосрочная, полная занятость на каком-то одном предприятии. «Стандартные трудовые отношения» не для них.

Чуть ниже «квалифицированных кадров» с точки зрения дохода находится все уменьшающееся «ядро» работников физического труда, костяк старого «рабочего класса». Именно о них думали в первую очередь, когда строили государства с развитой социальной системой, а также систему регулирования трудовых отношений. Но батальоны промышленных рабочих, создававших рабочие движения, поредели и утратили чувство социальной солидарности.

А еще ниже этих четырех групп – растущий прекариат, рядом с которым – армия безработных и обособленная группа социально обездоленных, живущая подачками общества.

Прекариат может превратиться в разрушительную силу, если не будет реализована концепции безусловного основного дохода, то есть гарантированного государством денежного довольствия каждому гражданину

Неопределенность все сделала зыбким, опасным и непонятным. Неопределенность – это болото, в которое завел людей нео-либерализм. Неопределенность делает жизнь людей непредсказуемой, неустойчивой и опасной. Само собой разумеется, что, если высшая власть поставила людей перед фактом «неопределенности», то люди ответили на этот вызов формированием нового «класса».

О прекариате в России стараются не говорить, а, если и говорят, то шепотом. Он еще толком не осознал себя и не выработал своих требований. Тем не менее, он существует и было бы глупо игнорировать этот факт. Только в апреле 2013г. Вице премьер О.Голодец вынуждена была заявить на Международной конференции «Модернизация экономики и общества», что в России 38 млн. трудоспособных россиян заняты непонятно где и как.

Прекариат – это те, кто стиснут со всех сторон обстоятельствами непреодолимой силы: непомерными налогами, безработицей, притеснениями на работе, нехваткой времени, переработками, нищетой, неустроенностью, бездомностью и несправедливостью. В этот «класс» входят все группы людей, начиная с самых низов и, заканчивая, средними и высшими группами. Главное, чем определяется данный «класс» – это временностью и неустойчивостью.

Прекариат – это люди, которые в любой момент могут потерять работу и у которых нет никаких гарантий на будущую обеспеченную жизнь.

Представители множества слоев населения не имеют наследственных материальных и интеллектуальных благ — они отчуждены от результатов своей деятельности, выключены из процесса активного потребления и подвержены неопределенности и тревоге.

Естественно, такое разделение основывалось на несправедливом распределении прав и обязанностей и презрении к человеческой жизни, но важно при этом, что понятия работы и труда не смешивались. В современном обществе господствует чисто утилитарный подход: чем полезнее работа, тем выше она оплачивается и ценится. Полезность и ценность работы при этом определяется власть предержащими, высшей ступенью иерархии.

Такой подход антиморален: нивелируется даже более или менее соответствующее принципу равенства понятие производительного труда. Получать деньги будет только тот работник, который будет полезен государству как самостоятельная экономическая единица. Тот же, кто выпадет из этой схемы, попадет в так называемую ловушку нестабильности – он уже не будет обеспечен должным образом финансово и социально, поскольку окажется «неэффективным».

На Западе проблема прекариата стоит остро и государства так или иначе, но заботятся о людях, которые потеряли работу. Во всяком случае, им не дают умирать от голода. К сожалению, в России иная ситуация. Поскольку эта проблема не особенно разрабатывается, а, попросту, стыдливо замалчивается, постольку и мер по базовому обеспечению прекариата не предусмотрено. Ту подачку, которую бросают большинству безработных в службах занятости (850 рублей) – субсидией назвать весьма трудно (речь, естественно, идет не о Москве, где люди лучше защищены, а о городах средней России, где исчезла промышленность).

Прекариатом на Западе называют людей, которым «нечего терять». У них все отняли и потому они независимы от демократических институтов. Именно эти люди способны на самый дикий и зверский бунт. Многие политики и политологи полагают, что именно из таких людей состоит американское движение «Оккупируй Уолл-стрит!», ставшее транснациональным. В Европе прекариат развил движение, называемое “May day”, которое провоцирует беспорядки на улицах стран Европы. В Японии появились стратификационные группы, называемые “freeters” и “NEETS”. В них входят молодые люди, которые не могут найти постоянную работу и, перебивающиеся случайными заработками.

Люди потеряли всё. Прежде их защищали профсоюзы – теперь этого нет. Незащищенность работников ликвидировала профсоюзную активность, практически, сразу. Да и каким образом профсоюз может защитить работника, если у него заключен односторонний временный договор с работодателем, а то и вовсе нет никакого договора. Перед лицом непостоянной (временной) работы все люди делаются абсолютно бесправными. Им замораживают зарплату – они молчат, потому что боятся потерять работу. Их заставляют работать сутками за двоих или троих работников – они молчат и работают. Их заставляют оставаться на рабочем месте сверхурочно, не оплачивая дополнительную работу – они работают. Кроме того, их заставляют постоянно учиться и переучиваться и потому работник ничего толком не знает, оставаясь дилетантом.

У современного трудоспособного населения ни на что нет времени. Многие вынуждены работать на опостылевшей работе – в сфере обслуживания. Они больше не получают дешевых кредитов. Наконец, они безработны, им становятся недоступны многие общественные учреждения – рестораны, театры. В конце концов, даже транспорт.

На Западе прекариат как-то проявляется на поверхности бытия в виде массовых выступлений, пикетов, маршей. При этом прекариат может надеть любую маску – в том числе маски анархистов или нео-фашистов. Это громадная, молчаливая и озлобленная сила, лишенная всех гарантий на базовое обеспечение, жаждущая только одного – порядка и нормальной жизни. Они жаждут порядка любой ценой, даже кровавой. Даже ценой страшного социального взрыва. Фашизм – это порядок – так считают многие и потому эта сила, если только она вырвется на свободу – наделает много бед.

Об этом и многом другом поведала доцент МГИМО О. Четверикова: 

Хоть у меня и нет возможности оперировать точными цифрами, можно предположить, что в настоящий момент во многих странах по крайней мере половина взрослого населения относится к прекариату. И дело даже не в том, что у этих людей нестабильная занятость или что они работают на временных должностях и с минимальной защитой труда, хотя все это распространенные явления. Дело в статусе, который не дает ни возможности карьерного роста, ни чувства надежной профессиональной принадлежности и почти не дает прав на получение государственных и производственных пособий и льгот, на которые могли по праву рассчитывать те, кто относил себя к промышленному пролетариату или салариату.

Человеческое общество не строилось веками на постоянном непрерывном изменении, в его основе было медленное формирование надежной самоидентификации и довольно «жестких» сфер безопасности. Опыт Просвещения говорит нам о том, что человек сам должен определять свою судьбу, а вовсе не Господь Бог и не силы природы. Прекариату говорят, что он должен соответствовать требованиям рынка и все время приспосабливаться.

В итоге масса людей – потенциально это все мы, кроме олигархов, опирающихся на свое богатство и стоящих особняком от общества, – оказывается в ситуации, для которой характерны отчужденность, аномия, беспокойство и недовольство.

Олигархи не существуют на земле сами по себе. И не легкой стопой они ходят по ней. Они попирают землю и своим присутствием стесняют массу населения. Они – глобалисты, а это значит, что и отрицание их будет глобальным. Олигархи пробуждают такую громадную волну, которая может накрыть их, словно цунами. Во всяком случае, они формируют себе достойного соперника. «Тебе отмщение и аз воздам!» Олигархи, представляющие собой холодную, бессмысленную, преступную силу, получат в ответ себе отрицательное отношение, и может случиться так, что забытый в сытой жизни лозунг «пролетарии всех стран соединяйтесь!» станет актуальным именно тогда, когда придет глобализм с его абсурдом и жестокостью. Только это уже будет не пролетариат, а прекариат – народ, который потерял абсолютно всё – даже свои цепи…

Подробнее на https://aurora.network/articles/136-chelovek-i-obshhestvo/63130-prekariat-vsekh-stran-soedinjaytes