ГЛАВНЫЙ ЛОЗУНГ: ДЕЕЛЬЦИНИЗАЦИИ И РАЦИОНАЛИЗАЦИИ!
Я не имею права, да и не хочу никого утешать или успокаивать: сложившаяся система в том виде, в каком она сложилась – обречена на катастрофу беспрецедентного масштаба. Причём вначале эта система обрушит Россию, как свою жертву (она и создавалась во многом для уничтожения России, как орудие геополитического противостояния) – а затем она обрушит и собственных хозяев/создателей по обе стороны Атлантики. Сложился и в нашей стране, и в западном мире капкан, который я называю «спиралью «перестройки». Вначале стимулирование низших, звериных инстинктов в человеке ухудшает ситуацию…
Выход из беды начинают искать (многие совершенно искренне) в нехватке «свободы». Доливая «свободы» (прав на скотский произвол зоологических мотивов) – ещё сильнее ухудшают ситуацию. Далее круг повторяется: беда ещё горше, «свободы» надо ещё больше влить – в итоге происходит то же самое, что при тушении пожара керосином. Даже маленький пожар, если его постоянно поливать керосином из пожарных рукавов – в итоге вырастет до неба.
Микроскопические проблемы советского быта, связанные со временными трудностями временно-недостаточного производства третьестепенных потребительских благ – выросли до стены огня массовой нищеты и массовой безработицы. Эту стену огня снова полили майданным керосином – и она поднялась уже до облаков, одарив нас геноцидами, кровавыми войнами и прямой угрозой термоядерного апокалипсиса…
Нищета и безысходность растут в прогрессии, их поливают «свободой» - и они ещё больше растут. Надо принимать меры? А какие? Ещё больше «свобод»? – Так, стало быть, ещё больше нищеты и междоусобной резни, войны «всех против всех».
Всё классически по Гоббсу: «Левиафана» отодвигают – и война всех против всех, диффузный зоологический террор, связанный с отбором материальных благ друг у друга – вступает в своё полноправие. Это и есть порочная «спираль перестройки»: хуже дело, больше свобод, больше свобод – ещё хуже дело, следовательно, требуют ещё больше свобод и т.п.
Само понятие либеральной «свободы» - скотское, зоологическое, то есть оторванное от цивилизованных прав человека. Цивилизованный человек говорит о свободе как о наборе прав на то, на это, на пятое и на десятое. О свободе, как о своём праве на некий набор благ, за гарантированность которого приходится, конечно, платить сдерживанием своих звериных похотей и произвола поведения. Цивилизация говорит о свободе, как о праве человека вести человеческую жизнь, то есть не быть изгоем общества, лишённым необходимых цивилизованному человеку благ (а это не только хлеб, но, например, образование, медицина, комфортное жильё и т.п.).
А либерализм говорит о свободе как о праве человека вести жизнь звериную. Вырвать в звериной схватке себе всё, что тебе нужно, если хватит клыков и когтей. А если не хватит – то сдохнуть или оказаться в рабстве…
Чтобы выйти из «спирали «перестройки» и «всех мерзостей ея» - необходимо понять, что с нами случилось. Напрягите уши – я расскажу:
+++
Как сложилась ЭТА система, внутри которой мы доселе живём, лишь слегка подкрашивая устои 90-х годов косметическими ремонтами? Она сложилась, как ответ на очень тёмный, инфернальный запрос косматых глубин и мрачных бездн подсознания человеческого. В человеческой природе, в самом нутре, есть нечто очень страшное. Цивилизация запирает это страшное на замок, учит держать его в клетке. Цивилизация учит не быть зверем, то лаской и мольбой, проповедью, то розгами, батогами, пыточными застенками и расстрельными стенками.
Но мечта внутреннего зверя все 5 тыс лет – вырваться из клетки, рвать и метать. Цивилизация все века создаёт законы – но параллельно все века существует преступность. Цивилизация стремится привить благородство – но параллельно во все века существует коррупция, кумовство и клановость. Цивилизация тысячелетиями говорит об идеальном обществе – зверь в человеке тысячелетиями делать идеал реальным обществом с его внутренними пороками, которое общество не желало бы, но вынуждено признавать.
Задумаемся на минуту: а что было бы, если бы ДЕКЛАРАЦИИ на 100% соответствовали РЕАЛЬНОМУ БЫТУ? Если бы то, что пропагандируется, порой весьма навязчиво – было бы беспрекословно принято всеми, на 100%? Мы этого не знаем. Потому что такой ситуации (совмещения идеала, живущего в общественном сознании и общественного быта) – НИКОГДА не было.
+++
Тут нет обратной симметрии. Да, цивилизация всегда противостояла зверю. А вот зверь – не всегда противостоял цивилизации. Дело в том, что зверь значительно старше цивилизации. И были времена (и может быть, миллионы лет) – когда зверь жил сам по себе, ничем не стесняемый, никакой цивилизацией обременённый… А не думаете ли вы, читатель, что с точки зрения зверя – это был «золотой век»? Некая мечта звериного начала о зверстве, которому никто и ничто не противодействуют?
+++
Ельцин, как яркий представитель мирового либерализма 80-90-х годов ХХ века опирался на низшие зоологические инстинкты в природе человека.
Ни на что другое опереться он и не мог: государство и его территориальную целостность он растоптал, экономику растоптал, многовековую научно-культурную традицию и нравственные основы человеческой жизни растоптал, и даже демократию (которую ему по непонятным причинам ставят в заслугу) – тоже растоптал[1].
Не то, чтобы я любил демократию (я считаю её большой ложью) – но чувство справедливости требует признать в Ельцине ликвидатора демократических прав и свобод, сложившихся при Горбачёве.
Олицетворяя в одном лице страшное геополитическое поражение, всенародное обнищание, вопиющее бескультурье и криминальный террор, Ельцин имел лишь одну заслугу перед теми, кто его ценил и ценит: он распустил и максимально поощрял ранее сдерживавшиеся цивилизованными формами власти низшие, зоологические инстинкты человека. Иных «заслуг», кроме постоянного возбуждения звериного низа в человеке массы, Ельцин не имеет ни в какой области.
Он научил людей содомии, разнузданному свальному разврату, но отучил читать.
Он дал людям, потерявшим при нём человеческие формы самореализации – зверские формы самореализации и самоутверждения.
Он научил людей ненавидеть труд и почитать разбой, сделал маргинальную воровскую мораль из криминального подполья – господствующей и даже идеологической ценностью.
Он объявил всё цивилизационное наследие человечества «предрассудком», а зоологическое скотство – естественным и оттого не безобразным.
Нет такой сферы или отрасли, в которой он не сменил бы социальное содержание на зоологическое, в чём, собственно и крылась его страшная сила опоры на Зверя.
Ельцин – самое худшее, что могло случиться с Россией из всего спектра возможностей конца 80-х. История не терпит сослагательного наклонения, но теоретически говоря – к концу 80-х:
-Могли бы реставрироваться коммунисты в прежнем виде – и это было бы лучше.
-Могли прийти к власти обновлённые коммунисты, сторонники конвергенции лучших свойств социализма и капитализма, и это было бы гораздо лучше.
- Могли бы прорваться белогвардейские элементы – пусть и целиком антисоциальные, но имеющие представление о патриотизме и величии державы, о чести – хотя бы сословной.
Мы обречены гадать: а что было бы, если бы к власти прорвался предатель, но не вор. Или вор – но не быдло. Увы, знать нам не дано: власть оказалась в руках предателя, вора и быдла в одном лице…
+++
Ельцин наложил свои жутко-карикатурные черты на процесс, но в общем и целом процесс находился в общем русле мировой истории того периода.
Человек в мировом масштабе очень устал.
Он устал от требовательности цивилизации и вдвойне – от чудовищной скорости прогресса.
Цивилизация – не только кормилица и благодетельница. Она ещё и весьма требовательная штука. Она требовательна ко всем, но в особенности к начальникам. Она постоянно настаивает, чтобы человек (особенно руководитель) – ознакомился с новым, прочитал новое, принял к сведению новое и т.п.
Она выбраковывает тех, кто с этим не справляется, не успевает за ростом её достижений. Цивилизация сама по себе утомляет зверя в человеке – как булгаковского Шарикова утомляла обязанность закладывать салфетку за воротник, кушать ножом и вилкой, пальцами вместо зубов ловить блох и т.п. Но если цивилизация устойчива – люди успевают привыкнуть к её медленно нарастающей требовательности.
Иное дело, когда прогресс несётся бешеными темпами, как в ХХ веке. Вообразите хаос в уме человека, который начинал жизнь в лаптях и на телеге, и ещё не старым оказался в автомобиле с кассетной магнитолой! Ускоренная урбанизация, резкая смена новинок, к которым даже и привыкнуть ещё не успели – сводит человека с ума.
Цивилизация раздражает, а прогресс просто вызывает аллергию. Знания начинают казаться бессмысленными: не успел ещё что-то узнать, освоить, а оно уже устарело. Человеку хочется остановиться, ему хочется снизить темп скачки. Его начинает тянуть к простенькой дряни взамен сложной, требующей думать, утончённости.
Животное, пойманное в клетку культуры – воет и грызёт человека изнутри. Ему и больно, и страшно. Его инстинкты – сокровище, накопленное в генах миллионолетьями – грубо попирают, объявляют пережитками! Зоологический инстинкт собственности (хватательно-поглотительный) – объявляют противозаконным, инстинкт зоологического доминирования в стае – постыдным и предосудительным, половой инстинкт – сковывают «приличиями», у пожилых коммунистов к началу 80-х доведёнными до оскопляющего изуверства…
Чтобы остановить мировую зоопатию – глобальную либерализацию – нужно было уже к концу 70-х понять природу аллергии на прогресс и цивилизацию, притормозить, дать отдышаться, закрепить достигнутое. Не жить в слепоте "чем быстрее - тем лучше".
А не ломится с постоянно нарастающим ускорением – всё вперёд и вперёд, до Луны и до звёзд на ракетопланах…
Ельцин, как Тэтчер и Рейган до него – расплата прогрессорам за их гуманитарную нечуткость, бестактность к человеческой природе, за их механицизм, забывший об органическом строении человека и биологической стороне его природы.
+++
Сложение множества роковых факторов обрушило цивилизацию: мы получили предателя, вора и быдло как кумира поколения. Ельцин сполна отыграл запрос общества на опрощенчество, на быдловизацию, на свинское корыто взамен чопорной сервировки. Люди хотели снова побыть животными в простоте нравов – и им дали такую возможность. С Ельциным наступила оргия и вакханалия зоологического естества, вырвавшегося отовсюду раскалёнными протуберанцами.
Человеку вложили в руки разбойничий кистень на большой дороге между Содомом и Гоморрой. Настало пиршество доминирования и разнузданного всеядного поглощения, каннибализма и садо-мазохизма, воспалённой безудержной сексуальности.
Человек, избавляясь от зуда цивилизационной аллергии, растоптал, и не без тёмного наслаждения растоптал всё то, что делало его человеком, выделяло из мира животных.
Он наслаждался ролью дикого зверя – без страны (ибо у зверей нет Отечества) и без культуры, без этики и этикета, без книжной премудрости и учёных разговоров, без «достоевщины» и «аристотелевщины».
Человек грыз клыками и рвал когтями всё, до чего мог дотянутся, гадил под себя, терял навыки членораздельной речи, сношался со всем, что движется, не различая ни породы, ни пола ни возраста партнёра.
+++
Ельцин был и продуктом и вдохновителем процесса озверения. Сам зоопат, сам обладая развитым звериным чутьём – он чуял, что его сила именно в этом: в пьянстве, в блядстве, в азарте прогульщиков и шулеров, отказников и уклонистов, в фарте мошенников и адреналине бандитизма.
Ельцин поэтому раскрыл как можно шире врата асоциальности и постыдных пороков, став самым «либеральным» привратником зоопарка страстей и грехов человеческих.
За это озверевшие и оскотинившие многое прощали Ельцину: и кровь рекой, и нищету до края, и диктаторские замашки подавления инакомыслящих, и пропитую страну, целостность которой подонок разменял на личную власть.
Торжество звериных инстинктов стало исторически торжеством Ельцина. И наоборот, торжество Ельцина стало по сути торжеством звериных инстинктов в широких массах.
+++
Вокруг ельцинизма сложилась субкультура, основные устои и крепежи которой сохраняются в неприкосновенности доселе.
В этой субкультуре звери видят свою защиту от цивилизации, своё право и дальше жить как животные. Эта субкультура поставила низшее очень высоко, а всё высокое в человеческой истории (дум высокое стремленье) – наоборот, предельно унизила и принизила. Субкультура ельцинизма ненавидит «пафос», видя в нём глупость и пытку, наоборот, очень высоко ценит «естественность», под которой понимает голый зоологизм отношений.
«Нормальная человеческая жизнь» в этой субкультуре – если присмотреться, в точности копирует отношения животных в дикой природе: звериные беспорядочные случки, звериное же представление о самоутверждении, как доминировании. Всё животное в человеке принимается, как норма – даже если оно связано с убийством и беззаконием: ведь зверь не знает законов, кроме своих похотей и не ведает греха в хищности. Наоборот, ко всему, что над животным в человеке – относятся одновременно и насмешливо и подозрительно.
В этой, т.н. «рыночной» среде Человек, достойный зваться человеком - обречён выглядеть и считаться фриком, самое мягкое ему определение – чудак.
Здесь ни в грош не ставят ни книжность, ни красноречие. А место рациональной логики с её расчётами и строгими доказательствами заняла звериная интуиция и т.н. «чуйка».
+++
Люди ельцинского призыва, перестав быть цивилизованными людьми, неизбежно лишились всего, чего лишены животные:
- Искусство счёта, обоснованность и подтверждаемость.
Это тоже часть субкультуры планетарной либерал-зоопатии: мыслить смутно и беспочвенно, делать прогнозы расплывчатыми, необязательными, на основании непонятно чего и в расчёте на короткую память. В субкультуре планетарной либерал-зоопатии желаемое выдают за действительное, патологически путают смысл слов (называя что попало чем попало) и при этом разучились элементарно считать.
Представления о социуме здесь смутные и нелепые, планы реформирования – безосновательны и бредовы. Утверждение доказуемо здесь не аргументом, а эмоциональным истерическим выкрикиванием, напором и наглой самоуверенность. Чему будет равно 2х2 – здесь решает не таблица умножения, а нахрапистая бойкость в помоях плюрализма мнений.
Они постоянно сводятся к связи несвязуемого и утрате забываемой по дороге цели пути.
Человечество к XXI веку заплатило очень огромную цену за свой «большой праздник непослушания» строгим научности, нравственности и этикету. Желание делать не «как надо», а «как хочется» - отбросило человечество едва ли не к самому началу истории, аннулировав 5 тыс лет цивилизации.
+++
Если представители точных наук говорят[2] о катастрофической деградации точных наук[3] и образования в среде либерал-зоопатии и рыночного произвола, мы сузим обзор, и поговорим о гуманитарном спектре наук.
Наше время – это существенная деградация исторических, социально-экономических и футурологических знаний, представлений и исследований как в мире в целом, так и в России, в частности.
Люди парадоксально не знают и не хотят знать о собственной жизни, решать насущные бытовые проблемы – оказавшись к ним такими же безмозгло-равнодушными, как и, например, к изучению планеты Плутон.
Поражает низкопробность и примитивность современной гуманитарной дискуссии. Сказываются подрыв и ликвидация научно-справочного аппарата, всех механизмов верификации, игнорирование требований непротиворечивости, голословность и пустословие. И вообще – подрыв требовательности к достоверности утверждений.
Большая часть исторических псевдо-исследований, социально-экономического псевдо-анализа и прогностики носит ярко выраженный характер бредовости, разорванности мышления, свойственного ранее только психически-больным людям. Стёрты все грани между желаемым и действительным, возможным – и твёрдо доказанным, условным и реальным, главным и второстепенным, между характерным, преобладающим – и редким, исключительным.
+++
Умный человек, вообще-то говоря, сразу бы сказал, чем кончится требование «свободы» (слова и прочего) в этой сфере. Оно кончится (и кончилось) тем, что академически образованных специалистов уравняли в правах с дураками и неучами по демократическому принципу «один человек – один голос».
А поскольку дураков всегда больше, то и их хор в условиях «равноправия» гораздо громче, многолюднее и больше о себе заявляет.
В их вопиюще-нелепых самовыражалках и перфомансах голос академически образованных специалистов жалким образом утонул, как топор в омуте. Тем более, что никакой ответственности за насаждение лжеисторических, лжеэкономических, асоциальных «трудов» и за публикацию лжепрогнозов не предусмотрено.
За экстремизм – да, есть, тут власть себя защищает. А мозги граждан – нет. Любые помои текут и текут невозбранно, не проходя никакой экспертизы, или, хуже того, пройдя её и наплевав на её вердикт.
Самое яркое свидетельство – деятельность правительственных лже-экономистов. Чёрт его знает, где эти люди учились, кто и почему, за какие заслуги (видимо, засекреченные?) их продвигал в «генералы народного хозяйства»… Но они находятся давно и плотно в конфликте с учёными-экономистами из Академии Наук, иных научных кафедр. И в менее известном конфликте с мировым сообществом экономистов-лауреатов Нобелевских премий[4].
Лжеэкономистам на академическую науку плевать, так же как плевать им на опыт, здравый смысл и логику. Они с важным видом несут ахинею который год – полностью отделив свой неприкасаемый «авторитет» экспертов от результатов своей деятельности.
+++
Практически все науки уравняли с демагогией, с пустословием, с принципом «бумага всё стерпит» - оторвав утверждения от опыта и результатов. Мол, если практика противоречит нашему бреду – то тем хуже для практики! Культура планирования утрачена, прогнозы представляют из себя гадание на кофейной гуще. Прогнозисты безответственны и безосновательны, их прогноз не содержит ни анализа причин предполагаемого будущего, ни ответственности за несоответствие реального будущего прогнозам.
Историческое знание выродилось в набор мифов, баек и произвольных выдумок. История стала сказкой, фентези в стиле Толкиена – и потому потеряла смысл, как источник аналитической информации для аналогового мышления. Подлинная история, как подлинная карта – помогает нам построить маршрут по уже пройденной до нас местности. А лживая история – наоборот, сбивает с пути, рисуя реки, пустыни и горы там, где их нет, и не обозначая их там, где они имеются.
Декоммунизация показала новый, невиданный метод работы с материалом: вместо осуждения и изучения тех периодов, которые считаются «негативными» - запущен процесс их «стирания». То есть речь идёт не о той или иной оценке прошлого периода истории, а о прямой, открытой и официальной подмене истории! Периоды, которые «не нравятся» - стремятся вычеркнуть из памяти народов, подменить, переделать на свой вкус…
+++
Чего нам не хватает сегодня? Острее всего – рациональности.
Чего у нас дикий (во всех смыслах) переизбыток? Остро пахнущего фашизмом триумфа воли, волюнтаризма, рискованных непредсказуемых игрищ, азарта картёжных игроков, которые делают сомнительные ставки, блефуют, пытаются вслепую угадать карты противника, выиграть в лотерее. Эту манеру поведения сформировал бизнес в условиях «свободного рынка» - с адреналином игры, с эмоциями неопределённого исхода и мастерством шулера, передёргивающего тузы в рукаве…
Меньше жаркой страстной воли доминировать, больше холодного расчётливого рационализма! – вот что нам нужно. Меньше случайного, больше гарантированного вычислительной точностью!
Мне надоели игрища с невидимой и таинственной «рукой рынка» - я мечтаю о нормальной человеческой руке, прикреплённой к рациональному человеческому мозгу! Руке, которая совершала бы продуманные рациональные действия с заранее известным результатом!
Я не хочу, чтобы производство штанов или куриных яиц, строительство жилья каждый раз превращалось в увлекательную пиратскую историю с непредсказуемой развязкой!
Оно должно быть скучным в своей продуманной предсказуемости:
- Начинаясь с продуманного запроса и предоплаты,
- Осуществляясь в рациональном режиме отработанных средств
- И завершаясь заранее определённым гарантированным результатом.
И ведь это не фантастика, это не так уж и трудно, и это – если не во всём, то во многом, уже было в прошлом веке, где планировали без компьютеров и мгновенной интернет-связи, на счётах, арифмометрах и перфокартах!
+++
Больше рационализации! Больше деельцинизации! Одно без другого невозможно. Нельзя совместить рациональное начало и звериную интуицию. Нельзя совместить холодный расчёт с пьяной страстью оргазма.
Если мы хотим жить в хотя бы отчасти разумном мире, а не в дурдоме и зоопарке «по ту сторону решётки» - мы должны загнать выпущенного зверя обратно под замок. Отныне и навеки в истории человечества свобода зверя будет связана с именем Б.Ельцина, и с этим уже ничего не поделаешь.
Стирать память – как «люстраторы»-выродки –мы не намерены. О кошмаре и позоре нужно помнить, и чем лучше будем помнить, тем лучше для нас…
[1] Если рассматривать демократию не как ярлык, выдаваемый американцами на им одним известных основаниях, а как термин, имеющий развёрнутое определение, то именно Ельцин последовательно и свирепо свернул все развёрнутые при Горбачёве демократические права и свободы. На проведённые народные референдумы он плевал, а новые проводить запретил, выборные процедуры открыто подделывал и фальсифицировал, свободу слова закрыл, свободу собраний попросту расстрелял и забил дубинками, решения Конституционного Суда игнорировал с показным цинизмом, парламентские решения отвергал весь срок своего бесславного правления. Ельцин развернул широкий криминальный террор против инакомыслящих, убивал, избивал их, пытался запрещать целые партии и движения, неугодные лично ему. В своём правлении опирался на грубую вооружённую силу. Был нелегитимным в свой первый президентский срок, и просто неизбранным во второй. Осуществил методами хунты государственный переворот в 1991, затем в 1993 годах, по количеству заключённых сравнялся с самыми многолюдными годами пресловутого ГУЛАГа. Он не сохранил ни одного демократического института, присвоил себе лично полномочий больше, чем было у Государя-императора. Лишён он был и внешних черт политика-демократа: напрямую не общался со СМИ, не ходил на дебаты кандидатов в президенты, и даже улыбаться на камеру так и не научился.
[2] Последовавшие вслед за развалом Советского Союза так называемые «рыночные реформы» уничтожили научно-техническую державу, а «реформы» РАН, проводившиеся в последние годы, нанесли мощный удар по ее самому передовому отряду российской науки, утверждает Нобелевский лауреат, академик РАН и член фракции КПРФ в Государственной думе Жорес Алферов. Свое видение он изложил в интервью «Парламентской газете».
[3] После смены власти и развала СССР финансирование науки было резко свёрнуто, цены резко выросли и зарплата учёных опустилась ниже уровня выживания. Ассигнования на гражданскую науку за 1990—1995 годы снизились в 4,4 раза, а затраты на собственно продуктивную исследовательскую работу сократились примерно в 10 раз. Заниматься наукой в новой России стало практически невозможно не только рядовым, но и крупным учёным, началось бегство за рубеж. Например, из трёх лауреатов премии Филдса эмигрировало двое. Академик В. И. Арнольд последние годы жизни преподавал во Франции, хотя весьма язвительно высказывался о качестве образования и в этой стране, и в целом на Западе. Почему наши академики с некоторых пор сосредоточились на спасении деградирующего западного образования нетрудно догадаться.
Те, кто не мог найти работу за границей, меняли сферу деятельности. Многие были уволены принудительно. О закрытии крупных НИИ в 1992 году персоналу объявляли за два месяца. Но поведение сотрудников было иррационально — они не могли в это поверить и не искали нового места работы. Приходили, как обычно, в лаборатории и продолжали ставшие бессмысленными эксперименты. В результате появилось большое число безработных. Этот процесс, который шёл катастрофически быстрыми темпами, привёл к уничтожению научных школ, снижению качества высшего образования, к деградации и падению рейтинга российских академических журналов. Российские НИИ опустели и площади стали сдаваться частным фирмам, что обогатило часть научной администрации.
Отношение власти к науке и образованию иллюстрирует эпизод предвыборной компании Ельцина. 27 марта 1996 года, желая получить голоса учёных и студентов, Ельцин подписал указ № 424 «О некоторых мерах по усилению государственной поддержки науки и высших учебных заведений Российской Федерации». В июле 1996 года завершился второй тур выборов, а в феврале решение о стимулировании науки было отменено другим постановлением того же Ельцина: «О дополнительных мерах по обеспечению режима экономии при исполнении федерального бюджета». В его тексте написано: «Приостановить действие Указов Президента, приводящих к увеличению расходов федерального бюджета по перечню согласно приложению». В этот перечень вошел и указ № 424.
[4] Весьма показательный документ — заявление Нобелевских лауреатов, в числе которых были Лоуренс Клейн (университет Пенсильвании), Джеймс Тобин (Йельский университет), Дуглас Норт(университет Вашингтона), Кэннет Эрроу (Стэнфордский университет), а также живущий с 30-х годов в США наш соотечественник, экономист Василий Леонтьев, получивший Нобелевскую премию 1973 года за теорию межотраслевого анализа и его применения к важным экономическим проблемам» 1994 года. Заявление появилось, когда стал очевиден провал ельцинского «реформирования». «Без эффективной госпрограммы идущие в России преобразования приведут к следующим результатам: сокращению валового национального продукта; высокой инфляции; увеличению импорта конечного продукта до уровня, уничтожающего спрос на внутренние товары; криминализации экономики и установлению атмосферы всеобщего страха и запуганности; ухудшению положения в социальной сфере, включая государственное здравоохранение, образование, безопасность населения; сокращению инвестиций в экономическую инфраструктуру; падению уровня жизни и росту разрыва в доходах». «Только не трогайте Госплан» - так заклинал ельцинско-гайдаровских реформаторов известный американский экономист, иностранный член АН СССР Джон Гелбрейт. Намного раньше, в 1948 году Нобелевский лауреат Альберт Эйнштейн утверждал, что «наступит день, когда все нации будут благодарны России за то, что она продемонстрировала практическую осуществимость планового хозяйства».
Александр Леонидов; 24 октября 2018 https://economicsandwe.com/E7D...
Оценили 90 человек
131 кармы