Я-Рафаил. Подвал

Крытый вход в подвал находился справа от крыльца дома, он был закрыт на ключ. Максим догнал ребят в тот момент, когда они открывали замок, весящий на дверях. Как только замок открылся и Арсен толкнул дверь, дети увидели перед собой узкую и очень крутую лестницу, спускающуюся вниз. Лестница освещалась лишь светом с улицы и казалось, что через пару-тройку метров она тонула в темноте.

– Может здесь где-то есть выключатель? – спросил Аскер. Дети с опаской вглядывались в темноту внизу.

– Нету здесь никакого выключателя, – ответил Токай, глядя на стены. Улькер стояла позади мальчишек и ей её идея с посещением подвала совсем перестала нравиться.

– Может, мы не пойдём туда? – с дрожью в голосе спросила она.

– Ты что? Испугалась? – спросил Арсен.

– Да! – ответила Улькер.

– Арсен произнёс что–то на непонятном Максиму языке и стал спускаться.

– Что он сказал? – спросил Максим у Улькер.

– Он сказал, что воины ничего не боятся, – ответил вместо Улькер Токай и тоже начал спускаться вниз. Затем вниз направился Аскер и Максим. Последней шла Улькер, ей очень трудно давались эти шаги, так как ступеньки были высокими и неудобными. Постепенно дети спустились туда, где было практически ничего не видно и становилось всё страшнее.

– Я нашёл выключатель, – проговорил Аскер. Он нечаянно наткнулся на него, когда провёл рукой по стене. Когда свет зажёгся, дети увидели, что внизу находится ещё одна дверь, она вела направо.

– Какая странная дверь, – сказал Арсен.

– Нет ни ручки ни замка, – он легонько ударил по ней.

– Кажется, будто она закрыта на замок, но замка нет. И как прадед её открывает? Ручки тоже нет.

Дети с любопытством разглядывали закрытую дверь.

– Может, она вообще замурована?– спросил Аскер.

– Она не замурована, Логман сюда спускается иногда, я сама видела, – ответила Улькер.

– Да когда ты видела? – спросил Аскер.

– Когда нас с тобой на прошлой неделе родители привозили сюда с ночёвкой, – с обидой в голосе проговорила Улькер. Ей не нравилось, что брат не верит ей.

– А почему я не видел?

– Да ты постоянно в телевизор сморишь! Даже со мной не играешь! Я посмотрела куда дед пошёл и видела как он спустился и открывал эту дверь, – разобиделась совсем Улькер. Аскер хотел ещё что-то сказать, но Максим прервал его.

– Тихо! – прошептал Максим, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью.

– Я… – начал недовольный Аскер.

– Тихо! Кому говорят? – ещё раз повторил Максим.

– Слышите?

Дети замерли. За дверью раздался короткий глухой звук и через пару секунд шарканье, похожее на то, что получается при ходьбе. Дети стояли в оцепенении. Потом нечто за дверью вдохнуло и с шумом выдохнуло и толкнуло дверь, от чего та завибрировала. Здесь уже Максим не выдержал и практически закричал:

–Бежим!

Свет на лестнице вдруг погас и Улькер закричала от страха. Мальчишки побежали наверх, но спуститься вниз по этой крутой лестнице было на много проще, чем подняться. Ноги не слушались и, поскольку перил не было, детям приходилось держаться за вышестоящие ступеньки, чтобы подняться. Казалось, что чем выше дети поднимались, тем выше становились ступеньки – как будто растягивались. Улькер отстала, и ей казалось, что мальчишки её бросили, по лицу катились слёзы и как буд-то кто-то дышал ей в спину. Аскер не на шутку испугался и сначала забыл про сестру, но, услышав её всхлипывания, остановился, и как только она оказалась на пару ступеней ближе, схватил её за руку и уже не отпускал. Как только дети оказались на свету, подниматься стало легче. Первыми выскочили Арсен и Максим, затем Токай и их при выходе уже встречали.

– А что брата и сестру-то бросили? – спросил Логман запыхавшихся мальчишек.

– А? – не мог отдышаться Арсен.

Перед ним стояли: дед, прадед, отец и дядя. Они смотрели сверху вниз и понятно было, что разговор предстоит очень серьёзный.

– Там! Там! Что там? – дрожащим голосом спросил Токай, глядя то на отца, то на дядю.

– То, о чём тебе ещё знать не положено, – жёстко и очень грозно произнёс Мирза глядя на сына.

Наконец вышли Аскер и Улькер.

– Кто из вас взял ключи? – спросил Логман, по очереди вглядываясь в лица детей.

Дети молчали.

– Ключи! – приказал Логман и протянул руку.

Немного помедлив, Арсен протянул Логману ключ.

– Это ты его взял?– спросил Логман Арсена.

Арсен молчал и смотрел себе под ноги.

– Ты взял? – ещё раз переспросил Логман. Арсен не отвечал.

– Это не он! – вдруг вырвалось у Максима.

– А кто? – Логман повернулся к Максиму.

– Может, ты? – Логман чуть наклонился и пристально посмотрел в глаза Максима.

– Я?!! – Максим расплакался. – Я не вор!

Максим хотел убежать, но Логман успел схватить его за руку.

– Тогда кто? – продолжал выпытывать Логман.

Глядя на Максима, Улькер переживала о том, что Максим сейчас всё расскажет и тогда наказание неминуемо. Она больше всего боялась, что Логман её накажет, хотя никогда прежде такого не было.

– Я не скажу, но это не я! – всхлипывал Максим.

– Так кто же взял ключи? – ещё раз глядя то на одного провинившегося, то на другого спросил Логман.

– Тот, кто скажет, кто украл наказан не будет. А если никто не сознается, то наказаны будете все! – сказал Логман.

Дети продолжали молчать.

– Ну, что же? Круговая порука связывает крепче бечёвки, теперь все вы будете лишены развлечений на неделю, – сказал Логман.

Эльгиз взял за руку Улькер и подвёл её к матери и остальным женщинам, стоявшим и слушавшим в сторонке. Как только Улькер попала в руки матери, то тут же услышала от неё целую тираду на непонятном Максиму языке, а потом послышался лёгкий шлепок по попе. Логман снова закрыл дверь в подвал на замок. Подойдя к Максиму, Логман сказал:

– Пошли, я покажу тебе где включается свет в подвале. Правда, спускаться туда становится всё опасней. Вторую дверь давно пора менять, а у меня руки не доходят.

Максим переменился в лице и перестал всхлипывать. Всё семейство вошло в дом, и Логман показал сыну оранжевый выключатель в ряду других.

Ещё час женщины убирали и мыли посуду, приводили в порядок столовую после празднования. Всё это время они не забывали что-то очень эмоционально высказывать Улькер, та смиренно слушала их и иногда что-то отвечала.

Наказание в виде лишения развлечений для Максима по сути не представляло никаких проблем. Развлечений у него пока не предвиделось. А вот для всех остальных это было достаточно серьёзно – так мальчишки привыкли к компьютерам и телевизорам. А Улькер же больше всех подверглась репрессиям, так как так долго её мама с тётушками ещё не пилили, да плюс ещё это постоянное мытье посуды.

Такое положение дел вполне устраивало Логмана. Он считал, что Максим не был зачинщиком, хоть в итоге всё же подался искушению, за что и был наказан по большей части страхом.

Около шести вечера родные засобирались домой, и это очень опечалило Максима.