Следователи официально подтвердили факт досудебного соглашения с бывшим начальником управления мэрии Новосибирска по жилищным вопросам Светланой Стыниной. Экс-чиновницу обвиняют в махинациях с квартирами, принадлежавшими мэрии. Наблюдатели отмечают, что тактика стороны обвинения в скандально известной истории о мнимом хищении 1500 муниципальных квартир – добиться максимального количества досудебных соглашений, чтобы дела в суде слушались в особом порядке, без исследования доказательств. Подробности – в материале «ФедералПресс».
18 июля состоялась рабочая встреча президента РФ Владимира Путина с губернатором Новосибирской области Владимиром Городецким. До этого в новосибирских СМИ и в комментариях политологов неоднократно всплывала тема досрочной отставки главы региона. Одним из поводов называли «дело о 1500 квартирах», якобы похищенных в мэрии в то время, когда ею руководил Городецкий. Обвинения по делам, связанным с этой историей, предъявлены в том числе бывшим подчиненным Городецкого. Первые аресты в январе 2104 года комментировали представители федеральных правоохранительных структур – МВД и Следственного комитета РФ. Казалось, что у дела далеко идущая политическая перспектива.
Но на уровне региональной власти историю комментировали спокойно, поскольку продажа муниципальных квартир шла по законной схеме с целью пополнения бюджета, а разница в ценах при последующей перепродаже – это вопрос неоднозначный, требующий владения рыночной ситуацией на момент сделки. Арест Светланы Стыниной, состоявшийся в апреле 2016 года, дал новый повод для кривотолков о дальнейших перестановках во власти, но фактически ситуацию не изменил. Встреча президента с губернатором сняла вопрос о возможных негативных последствиях скандальной истории для карьеры Городецкого. Большинство комментаторов в СМИ считают, что серьезных критических замечаний к деятельности новосибирского губернатора нет. Иначе он не был бы удостоен аудиенции у главы государства.
Значит ли это, что прогноз по развитию истории о мнимой краже 1500 квартир оказался преувеличен? Через несколько дней после встречи Путина и Городецкого пресс-служба СК по Новосибирской области подтвердила факт досудебного соглашения Стыниной. Неофициальная информация о заключении соглашения появилась в СМИ в конце июня, после того как бывшую чиновницу выпустили из СИЗО под домашний арест. Такая же мера пресечения была выбрана для Елены Камерзановой и Веры Глотовой, которые вместе со Стыниной проходят обвиняемыми по одному и тому же делу. Более того – пресса со ссылкой на адвокатов сообщала, что Камерзанова и Глотова тоже заключали досудебные соглашения.
В уголовной практике редкий случай, когда досудебные соглашения заключает больше чем один фигурант дела. Следственные органы, как правило, осторожно подходят к выбору «партнера» по соглашению, поскольку оно открывает путь к значительному смягчению наказания. Соглашения нужны в случаях, когда не хватает доказательств для изобличения преступной группы и один из обвиняемых дает показания на других в обмен на снисхождение правосудия. Если же все обвиняемые по делу проходят в качестве участников соглашений, изобличать никого не приходится. Дело рассматривают в упрощенном порядке, без исследования доказательств. Все стороны остаются при своих. Обвиняемые получают наказание помягче, а сторона обвинения заносит в актив выигранное дело.
Стынину, Камерзанову и Глотову обвиняют в мошенничестве. По версии следствия, с 2007 по 2014 год группа обманом увела 16 квартир, принадлежавших мэрии, в результате чего бюджету был причинен ущерб на 9 млн рублей. Дело было выделено как эпизод из другого производства, которое и стало поводом для многочисленных комментариев о «1500 муниципальных квартирах». Практику продажи квартир управлением по жилищным вопросам мэрии правоохранительные органы изучали с февраля 2014 года. В мае 2014 года возбудили уголовное дело. А уже в январе 2015 года, одновременно с объявлением о возбуждении дела на федеральном уровне, были арестованы первые обвиняемые, в том числе бывший заместитель начальника управления по жилищным вопросам мэрии Андрей Гудченко. На тот момент его арест был единственной прямой связью дела с мэрией.
Гудченко провел под стражей больше года, отказываясь давать желаемые для следствия показания в соответствии со ст. 51 Конституции РФ. Отпустили бывшего чиновника под подписку о невыезде лишь после того, как были исчерпаны все возможности и аргументы для содержания под стражей. Расследование было завершено, и дело передали в суд. После чего арестовали Стынину, и расследование нового дела о мошенничестве с муниципальными квартирами пошло полным ходом.
Открытые судебные заседания по первому делу показали, что масштаб и пафос обвинений по сравнению с прошлогодними заявлениями значительно снизился. Исчезли упоминания про 1500 квартир, в деле остались лишь 25 эпизодов с мнимым ущербом на 18 млн рублей. Обвинение уже не настаивает на том, что в деле речь шла о продаже жилья, предназначавшегося льготникам: удалось прояснить, что управление продавало лишь те квартиры, которые были официально предназначены для реализации с целью пополнения доходной части бюджета в соответствии с действующим в мэрии порядком и с соблюдением закона. Спор в суде идет по поводу обоснованности разницы между ценой, по которой риелторы покупали квартиры у муниципалитета, и стоимостью при последующей перепродаже. По версии следствия, эта разница и есть ущерб. По мнению защиты, управление по жилищным вопросам продавало квартиры с прибылью для мэрии, а в том, что при перепродаже цена была выше, можно усмотреть грамотное или удачное использование конъюнктуры рынка на момент совершения сделки, но признаки хищения здесь отсутствуют.
Вину Гудченко и оказавшиеся вместе с ним на скамье подсудимых риелторы Павел Селякин и Людмила Епихина не признают. На этом фоне Стынина, являясь обвиняемой по своему делу, становится свидетелем обвинения по делу своего бывшего заместителя. Показания она стала давать, еще находясь под арестом. 10 июня бывшую чиновницу под конвоем доставили в суд, где она в начале допроса заявила: «Одним из пунктов досудебного соглашения, которое заключено со мной, являлось изобличение Гудченко в совершении аналогичных преступлений». При этом, отвечая на вопросы адвокатов, экс-чиновница не смогла подробно пояснить, как действия Гудченко выходили за рамки должностных инструкций. Отвечая на вопрос, откуда ей стало известно о преступной деятельности бывшего подчиненного, Стынина заявила, что узнала об этом из СМИ. При этом участники заседания отметили, что часть показания свидетель читала по бумаге.
Сегодня есть два дела о мошенничестве с муниципальным жильем, которые развиваются по разным сценариям. Защита обвиняемых по первому делу утверждает, что их подзащитных склоняли к досудебным соглашениям, признанию вины и рассмотрению дела в особом порядке. Однако обвиняемые отказались признавать вину.
Тем временем дело Стыниной, Камерзановой, Глотовой уже полным ходом идет к рассмотрению в особом порядке, но тормозит этот процесс незавершенность первого дела. Если бы все обвиняемые согласились признать вину, у стороны обвинения не было бы необходимости предъявлять доказательства в суде. А в ситуации, когда главными доказательствами становятся показания одних фигурантов против других, назревает вопрос, соблюдается ли презумпция невиновности или громкое дело обязательно требует показательных жертв. Ведь известно, что принцип «Признание – царица доказательств» толкуется весьма неоднозначно.
Оценил 1 человек
1 кармы