Следующая остановка – Москвабад?

Минарет Яхья ибн Закарийя ар-Рахим в самом центре Кремля. Мечеть Исы ибн Мариам алейхи салям на Волхонке. Мечеть Марьям бинт Имраан умм Иса на Красной площади. Это лишь малая толика переименований, которые могут затронуть Первопрестольную при сохранении наметившихся тенденций. Характерным выражением которых стало дублирование навигации московского метрополитена и наземного транспорта на таджикский и узбекский языки.

Но столичные власти пошли ещё дальше…

Московский метрополитен набирает кассиров и консультантов с обязательным знанием узбекского и таджикских языков. Вакансии «Кассира со знанием языков (узбекский/таджикский)» и «Специалиста по работе с пассажирами (со знанием языка: таджикский/узбекский)» появились на сайтах трудоустройства 11 октября. Пока – только для станций «Прокшино» и «Лесопарковое».

Что является вполне логичным продолжение политики полной толерантности к мигрантам с Юга, проявлением которой стали указатели в метро и на автобусных остановках, с сентября переведённые на всё те же таджикский и узбекский языки. Киргизский почему-то оказался незаслуженно обойдён вниманием.

И «Прокшино», и «Лесопарковое» имеют выходы в московский посёлок Сосенское, где располагается Единый миграционный центр «Сахарово». По данным МВД, в поселении только официально зарегистрировано 66 тыс. иностранных мигрантов – при численности коренного населения в 142 тыс. человек. В реальности первое число нужно умножать минимум на три.

О том, как живут местные на этом «островке толерантности», лучше не знать, наверное. Крепче спать получится. Как уверяют жители, именно мигранты совершают в районе, прилегающем к метро «Прокшино», основную часть изнасилований. Из-за чего местные уже боятся отпускать детей на улицу, а женщин в темное время суток встречают патрули из добровольцев. Потому что полиция толерантно не вмешивается.

И вот – новый всплеск понимания и терпимости. Теперь мигранты смогут купить проездной, не переходя на чуждый им русский. С учётом того, что жить они предпочитают национальными анклавами, а работают уже хорошо спаянными коллективами, надежды на ассимиляцию призрачны. Москва сама отказывается быть «плавильным котлом» для мигрантов, которые в итоге всё равно оседают в столице, где возможности заработать открываются тоже в основном для приезжих. Только теперь у них будет ещё меньше стимулов хоть как-то интегрироваться в московскую жизнь. Даже русский изучать не потребуется.

Тем временем власти открывают дополнительные вакансии для мигрантов. Минстрой уже вовсю обсуждает с Узбекистаном новую процедуру ввоза гастарбайтеров «чартерными поездами» для работы на стройплощадках. Не отстаёт и Минсельхоз: он распахнул границы России для узбеков, желающих поработать на птицефабриках.

РФ уже мировой лидер по привлечению мигрантов. Но если до пандемии к нам приезжали более-менее квалифицированные кадры – со знанием русского языка, с достаточно хорошим образованием – то теперь всё больше тех, кто на русском языке уже не говорят. Это значит, что сохраняющийся низкий уровень зарплат в столичном стройкомплексе стал непривлекателен даже для многих гастарбайтеров. Тех, кто более-менее образован, смышлён и умел, переманивают страны Ближнего и Среднего Востока, тогда как в Россию прибывают уже самые неконкурентоспособные.

Тем временем из околовластных столичных кругов исходят успокоительные разъяснения. Мол нечего переживать: «Узбекский или таджикский может знать любой москвич»… Это отличился председатель комиссии по гармонизации межнациональных и межрелигиозных отношений Общественной палаты РФ Владимир Зорин.

Последствия такой политики российских властей ощущаются в полной мере жителями того же «Сосенского». Но это ведь ещё цветочки. Ягодки понятно, какими будут.

Выходит, следующая остановка – Москвабад, уже без шуток?

Опубликовал Андрей Нальгин