Принцип гомогенности препятствует вступлению Украины в ЕС

В Киеве недоумевают – как же так, Украина рвется в Европу, но членство в ЕС ей так и не предлагают. И даже не обозначают перспектив. Зеленский просит обозначить шаги, которые должен выполнить Киев ради интеграции в "европейскую семью". Почему ЕС готов любить Киев только на словах, и на каких условиях Украину могли бы действительно принять в Евросоюз?

Президент Украины Владимир Зеленский обозначил причину, почему Украина до сих пор не является членом Евросоюза. По его словам, Европа очень хочет, чтобы Киев вошел в ЕС, однако некоторые страны – члены Евросоюза "не на сто процентов уверены в Украине". Поэтому Зеленский предложил своим западным соседям выставить Украине дорожную карту.

"И я просил многих европейских лидеров о том, чтобы они сказали украинскому народу, как им действовать, шаг за шагом, чтобы стать членом ЕС. И когда украинцы получат этот ответ – они скажут, сколько времени это займет, смогут ли они это сделать и когда. Нужно четкое понимание, что мы все этого хотим сейчас", – пояснил Зеленский.

Испытайте нас

Президент Украины явно не совсем понимает реальную ситуацию – или делает вид, что не понимает. Никто в ЕС не сомневается в евроатлантических устремлениях нынешней украинской элиты. Эти устремления официально прописаны в Конституции страны – сначала оттуда убрали положение о внеблоковом статусе, а затем прописали курс в ЕС и НАТО. Флаг Евросоюза развевается на ряде административных зданий Киева рядом с государственным, что откровенно раздражает украинских националистов. Однако развешивание флагов и прописывание в Конституции «европеидности» отнюдь не означает, что Украина готова стать частью европейской семьи.

Главным препятствием тут являются даже не претензии Киева на оккупацию Крыма и непризнанные ОРДЛО. Это скорее является препятствием для вступления в НАТО. Евросоюзу же важно другое – гомогенность - принцип, положенный в основу политики расширения и подразумевавший, что входящие в ЕС страны будут в ментальном, экономическом и политическом плане соответствовать текущим членам, а Украина не соответствует ни одному из этих положений.

Принцип гомогенности

В ментальном плане украинцы – ни разу не европейцы. И здесь даже речь не только о консервативных ценностях, а скорее о разгуле шовинизма, русофобии и агрессивного национализма. Да, в Киеве скажут – а что тут такого, это ж антироссийский национализм!

Но, во-первых, украинский национализм – неуправляемый по своей сути – направлен и против Востока, и против Запада. Во-вторых, ЕС создавался как антинациональный проект – способ подавить европейские национализмы (приведшие Старый свет к двум мировым войнам) и создать гражданскую общеевропейскую нацию. Любой агрессивный этнический национализм – не говоря уже о нацизме – подрывает эту идею.

Экономический пункт, в общем-то, можно и не комментировать. Экономика Украины находится в глубочайшем кризисе и падает еще глубже из-за продолжающейся в стране разрухи и гражданского конфликта. Элиты не заточены на реформы – вместо этого они пытаются побираться у МВФ и других игроков. Поскольку в ЕС принято доводить экономики новых членов до общеевропейского уровня, включение Украины потребует вливания в страну сотен миллиардов долларов. И если Европа еще как-то могла объяснить немецким бюргерам и французским буржуа, почему они должны спасать Грецию (члена ЕС и еврозоны), то вряд ли те поймут, почему они обязаны за свой счет субсидировать Украину.

Наконец, в политическом плане Киев банально не готов участвовать в выработке коллективных и ответственных общеевропейских решений. Напомним, что в ЕС по ряду вопросов у каждой страны есть право вето. И предполагается, что страны-участницы будут это право использовать в исключительных случаях – взвешенно и аккуратно, не забывая об общем благе. Давать же Киеву возможность блокировать общеевропейские решения из-за своих антироссийских фобий или в интересах олигархата, контролирующего украинского президента, Брюссель точно не готов.

Иначе говоря, Украина, громогласно заявляющая, что давно и изначально принадлежит к "европейской семье", что Европа – ее естественный выбор, самими европейцами никакой частью Европы не воспринимается. "Европейская семья" вовсе не считает Украину своей частью, полноправным участником. Возможно, когда-то Украина таковой и станет, – но когда?

Конечно, кто-то может сказать, что в любом правиле есть исключения. Раз украинцы очень хотят, то можно их включить в состав ЕС – под честное слово, "на вырост".

Однако ЕС уже сделал исключение в нулевые годы, когда ради закрепления контроля над всей Европой включил в себя оптом почти десяток, не готовых к членству, восточноевропейских стран. Это включение до сих пор аукается Евросоюзу.

Интеграционный блок оказался в серьезнейшем системном кризисе, связанном и с националистической политикой Польши и Венгрии, и с неготовностью стран Западной Европы мириться с наплывом мигрантов из Румынии и Болгарии, а также со многими другими проблемами.

Именно поэтому ЕС не собирается включать Украину. Вместо этого он банально зарабатывает на украинских "хотелках", например, гарантировал для европейского бизнеса максимально комфортные условия работы на украинском рынке, а также привязал Украину к своей колеснице через Соглашение об ассоциации.

Что же касается дорожной карты, которую просит Зеленский, то Евросоюз может ее дать. Состоит она из одного пункта: "Украина входит в Евросоюз сразу после Турции". То есть никогда.

Как в Турции

Киеву на самом деле стоит обратить внимание на турецкий путь в ЕС. Анкаре не просто так уже десятки лет отказывают в членстве – ее откровенно водят за нос. Европа требовала от Турции различных уступок, решения многочисленных "препятствий" на пути к членству – как внутриполитических, так и внешнеполитических. Но ни разу выполнение поручения не приводило к тому, что Анкара как-то приближалась к вступлению в Евросоюз.

Так, одним из официально обозначенных препятствий для евроинтеграции Анкары был кипрский вопрос – турецкие войска с 70-х годов оккупировали Северный Кипр, создали там турецкое государство, после чего остров был разделен на две части. Европейцев устраивал статус-кво до начала нулевых, когда встал вопрос о принятии в ЕС ряда восточноевропейских государств.

В тот момент Афины поставили ультиматум – либо в список интегрируемых попадает Кипр, либо Греция накладывает вето на принятие всех кандидатов. И тогда был разработан так называемый план Кофи Аннана, предполагающий объединение Кипра, а точнее, интеграцию Северного Кипра в Южный, с последующим вхождением единого острова в ЕС. План должен был быть одобрен на референдуме в обеих частях острова, и европейцы обратились к туркам с просьбой убедить элиты Северного Кипра поддержать план (по сути, капитулировать).

Турки пошли навстречу, провели разъяснительную работу, после чего 65% жителей Северного Кипра проголосовали за план. Но его провалили жители Южного Кипра – три четверти его отвергли. После чего Европа поощрила саботажников (включила Южный Кипр в ЕС) и продолжила наказывать помощников – санкции с Северного Кипра не сняли, и кипрский тормоз на пути Турции в ЕС не убрали.

В конце концов, Эрдоган плюнул и взял на вооружение другую стратегию – он стал угрожать Европе и шантажировать ее. Беженцами, транзитом газа, территориальным конфликтом с Грецией, геополитическими амбициями в Ливии и Восточном Средиземноморье. И речь уже идет не о вступлении (для Эрдогана, в отличие от прежних элит, важна не европейская, а османская идентичность), – а об уважении турецких интересов и равноправном сотрудничестве.

К сожалению, для Украины пойти по пути Турции помешает крайне невысокий политический вес, отсутствие субъективности среди украинских политиков, а также свободы маневра. Поэтому Киеву придется идти по украинскому пути – клянчить у ЕС уступки по вопросу вступления и сокрушаться о том, почему оно до сих пор не состоялось.