Судьбу РФ будут решать провинции, а не Москва

Московские условные революционеры, размышляя над тем, какую революцию они сделают после того, когда кто-нибудь, но не они, ликвидирует режим Путина, пугают друг друга двумя страшными вещами.

Первая страшилка – мы не будем делать как в Украине, когда место бандита Януковича заняли ещё более худшие бандиты. Но выдать Януковича и его банду для суда в Украине они не собираются.

Самые продвинутые из них заговорили о феодалах, захвативших власть в Украине после избрания Зеленского президентом. До 2020 г. они с не меньшим пафосом говорили об олигархах, правящих Украиной и их главе Порошенко. Убеждали, что в Донецке и в Луганске восстали против олигархов, а те их не слышали. Призывали украинцев и ВСУ тоже восстать, присоединиться к «ополченцам» и помочь им взять Киев, Житомир, Бердичев, Жмеринку, Львов и так до Лондона.

В 2020 г. эти украинские олигархи почему-то резко превратились у них в феодалов. На России постоянно случаются разные резкие метаморфозы, то жабы в прекрасных Василис превращаются и наоборот, то Иванушка-дурачок царём становится. Сказочная местность эта Россия, но у превращения украинских олигархов в феодалов есть совсем не сказочные, а сугубо российские причины.

На России уже минимум лет двадцать проклинают своих доморощенных олигархов. В Москве в «нулевые» висели даже бигборды с текстами типа «Путин усмирил ельцинских олигархов». По понятиям российского менталитета Путин, чтобы стать народным героем, должен был победить не только внешних врагов, но и внутренних. Обычно на России есть всегда какие-нибудь солидные внутренние враги. Но после Перестройки и президентства Ельцина возник дефицит врагов не только внутренних, но даже внешних. США и НАТО стали партнёрами, а восстановление дипломатических отношений с Израилем вынудило свернуть поиски жидомасонов в РФ. Китайцы снова стали братьями и умными, поскольку строили капитализм под руководством компартии к зависти части россиян.

Проблему с внешними врагами удалось благополучно решить сначала за счёт чеченцев как передового отряда международного исламского терроризма и стран Прибалтики, где опять окопались фашисты и открыли музеи советской оккупации. Но эстонские и другие прибалтийские фашисты даже в совокупности выглядели очень неубедительно в качестве страшных врагов. В 2004 г. России улыбнулось счастье: появился Ющенко и солидными «бандеровцами» был надёжно закрыт дефицит на внешних врагов до осени 2019 г., когда Верховная Рада стала состоять сплошь из «Слуг народа» и примыкающего Медведчука. «Бандеровцы» как внешний враг измельчали и теперь в Москве хотят бороться с неким мировым правительством и освободить от него народы Европы и США. Достойная для россиян задача, осталась лишь малость: выяснить, кто входит в это правительство и где тот бункер, в котором оно заседает. На России после долгой борьбы с конспирологией убедительно победила конспирология.

Если проблема внешних врагов с переменным успехом, но решается, то внутренние по-прежнему в дефиците или выглядят до неприличия мелко как некие национал-предатели и свидетели Иеговы. Есть, конечно, древний враг – либералы, но он такой же неуловимый, как и жидомасоны: его не видно, но он есть. Поэтому из солидных врагов остаются только олигархи, с которыми успешно борется КПРФ и ещё более успешно Путин, но они всё равно не исчезают. Каждый год за два месяца до единого дня голосования в сентябре на России открывается сезон борьбы с олигархами и заканчивается с открытием охотничьего сезона.

Однако, всё это не мешало россиянам с 2004 г. периодически требовать от украинцев с разной степенью ультимативности срочно извести всех олигархов в стране. Разумеется, кроме российских и Сбербанка, поскольку мы с ними то ли один народ или то ли два, но братских. В Москве могли бы продолжать играть в эту игру и дальше, но строго по плану «Анаконда» кольца с 2014 г. сжимаются всё плотней. Россия теряет рынки вооружений, у неё возникли проблемы с наркотрафиком и началось вытеснение её с рынка нефти и газа. Судя по вводу в РФ запрета на экспорт зерна до лета, она вскоре уйдёт и с этого рынка. В итоге она может оказаться в автаркии как КНДР и её единственным крупным торговым партнёром тоже будет Китай, осуществляющий тихую экономическую экспансию в оба эти государственные образования.

Москва, которая долго ругала глобализацию и требовала от всех отказаться в расчётах от доллара, вроде как должна радоваться: её мечта начала сбываться. Но почему-то не слышно криков радости от свернутой пандемией глобализации, и от того, что в РФ место доллара может занять юань. Наоборот, в Москве поселилась тревожность, из-за чего в ней бывшие украинские олигархи стали сказочными темпами превращаться в феодалов.

Это превращение напрямую связано с той второй страшилкой, которой пугают себя и других не только московские условные революционеры, но и солидные чиновники. Эту вторую страшилку они называют феодальной раздробленностью, и она накроет РФ, если после ухода Путина всё пойдёт не по плану.

Необходимость в срочном переименовании украинских олигархов в феодалов возникла по двум причинам.

Первая. Если в Украине и на России олигархи, то в случае нового Майдана или чего-то похожего у россиян может возникнуть большой соблазн поступить по примеру украинцев. Слишком долго кремлёвская и коммунистическая пропаганда ругала олигархов. В 2014 г. россиян от этого удалось удержать захватом Крыма и вторжением на Донбасс, от чего многие из них в миг почувствовали себя могущественными олигархами. Но не факт, что сейчас этот трюк удастся повторить. Поэтому надо предусмотрительно размежеваться с Украиной и населить её уже феодалами, а не олигархами.

Путин в июне 2019 г. даже стал уверять британские газеты, что на России олигархов нет. Так и сказал: «У нас больше нет олигархов. Олигархи – это те, кто используют свою близость к власти для получения сверхвыгоды. У нас есть крупные компании, частные компании или с участием государства в капитале. Но я не знаю ни об одной крупной компании, которая пользовалась бы преференциями от близости к власти, таких в сущности нет».

Разумеется, никто не поверил, да и определение олигархов он дал ложное, поскольку олигархи – это не свободные частные собственники, а держатели государственной собственности на каких-то условиях. По оценкам в РФ сейчас 70-80% бизнесов – это собственность государства, а то о чём болтал Путин во всём мире называю коррупцией. Но на России указания Путина приняли к исполнению даже московские революционеры и стали избегать слова «олигархи».

Вторая причина переименования на России украинских олигархов в феодалов – это высокая вероятность распада РФ. Говорить о национально-освободительных движениях на России запрещено. Слово сепаратизм Москва сама из плохого сделал хорошим, назвав сепаратистами своих коллаборантов на востоке Украины. Но на самой России сепаратизм запретили специальным законом. Это вечная проблема «великого и могучего языка», где слова, особенно иностранные, постоянно меняют смысл до полного его исчезновения.

РФ – это империя, стыдящаяся в том сознаться, подобно голубому воришке из романа «Двенадцать стульев». Но отказ от признания этого факта не избавляет её от постоянной боязни распада. Поскольку вероятность его возрастает, то срочно понадобилось плохое слово, которым его можно назвать. Кремлёвские политтехнологи покопались в анналах «великого и могучего языка» и ничего в нём подходящего не нашли кроме марксистской лексемы «феодальная раздробленность», созданной после 1917 г.

На планете в ХХ в. были всего два государства – Франция и СССР, где рассказывали о некой «феодальной раздробленности» в их прошлом. Всё, больше нигде такой феодальной раздробленности всерьёз не находили. Даже марксисты удержались от соблазна объяснить распад Римской империи феодальной раздробленностью. Распад империй Чингисхана, Тимура, Александра Македонского или испанской, британской и французской в ХХ веке никто даже не пытался объяснять пресловутой феодальной раздробленностью.

С самим феодализмом тоже есть большая проблема, поскольку ничего идентичного эталонному феодализму Франции не удалось найти в Азии и Африке. Страны Европы, особенно Польша и Скандинавия, тоже не демонстрируют такого феодализма. Священная Римская империя германской нации благополучно жила свыше 800 лет в состоянии якобы феодальной раздробленности, пока Наполеон не упразднил её.

С эталонной феодальной раздробленностью во Франции тоже есть та проблема, что она в ней была трижды. Первый раз в VI в., когда империя Меровингов разделилась на четыре государства – Австрайзию, Аквитанию, Бургундию и Нейстрию. Но в VI в. был дефицит с феодализмом. Вторая, классическая – это распад империи Каролингов, когда феодализм уже вроде как был. При желании можно выделить и третью феодальную раздробленность времён Капетингов, но тогда получится, что Франция большую часть своей истории с 567 г. была в состоянии феодальной раздробленности, и её прекратили или король-солнце Луи XIV (1638-1715) или революция 1789 г. В силу этих и других фактов идея о феодальной раздробленности во Франции хотя и жива, но утратила былую популярность.

Поскольку царь Николай I был сильно напуган сначала революцией в Испании и в Венесуэле, а затем революцией 1830-1831 гг. во Франции, Бельгии и Польше, то он запретил применять термин феодализм к истории империи. Царь полагал, если отменить слово феодализм, то в империи не будет и революции. В результате история Российской империи состояла из трёх периодов: удельно-вечевого, который заканчивался с принятием московским князем Иваном III титула царь. После этого начинался период монархический или период единовластия, а с Петра I начинался период имперский и самодержавный. Эта периодизация с незначительными отклонениями содержится как в популярных школьных учебниках Иловайского, так и в академических работах от Соловьёва до Ключевского и Сергеевича. В основе её лежал взгляд на историю как на эволюции основных институтов государства.

В результате в империи факт быстрого распада державы Рюриковичей признавали, но большого ужаса из него не делали. Спокойно называли удельно-вечевым периодом и мирились с тем, что он длился 500 лет, если вести отсчёт от смерти Ярослава Мудрого. Это почти в два раза дольше, чем династия Романовых. Более того, искали этому факту объяснения и никого феодальной раздробленностью не пугали.

Большевикам предстояло переписать всю историю под схему ими же придуманной смены формаций. Вдобавок товарищ Сталин написал на учебнике Иловайской резолюцию – «Иловайский дурак». Так появилась феодальная раздробленность при отсутствии в державе Рюриковичей феодализма, развитой феодализм появляется только с Ивана III, и ею стали пугать школьников и студентов. Причину феодальной раздробленности списали у дурака Иловайского: у князей было много детей. Было бы их поменьше, и советским историкам не пришлось бы страдать и придумывать экономические объяснения под неё.

Нынешние обитатели Кремля напуганы революциями не меньше царя Николая I, но в отличие от него, хотят бороться с ними методом запугивания своих подданных феодалами в Украине и феодальной раздробленностью, якобы грозящей РФ.

На России продолжают ходить по заколдованной спирали Маркса или по волшебному кругу и опять оказались в исходной точке, но уже при обстоятельствах, когда говорить об империи и самодержавии неприлично. Кремль и московские условные революционеры опять демонстрируют свою идейную импотенцию, почему и заняты воспоминаниями о том, что им рассказывали в советской школе.

Эта идейная импотенция Москвы становится одной из причин того, что будущее РФ скоро начнут определять провинции, а не «Третий Рим». У Москвы нет новых идей, а феодальной раздробленностью можно напугать только жителей Тулы или Калуги, всё ещё спящих с химерами советского образования. Чем дальше от Москвы, тем меньше веры в феодальную раздробленность и в другие старые ужастики.

Обеспокоенная этим Москва пытается создавать для РФ и новые ужастики о мировом правительстве и электронном концлагере. К этому процессу подключили и «бессогона» Никиту Михалкова, который стал пугать россиян, уже знакомых с собянинскими кодами, тем, что мировое правительство, агенты которого есть и в Кремле, скоро присвоит им ещё и свои коды, вживит чипы и будет за это кормить. Но Кремль и Михалков не учли, что пугать этим россиян всё равно как пугать узников ГУЛАГа переселением в Бухенвальд. Около 80% россиян живет на двух первых этажах пирамиды Маслоу, а потому согласны на любой концлагерь и чипы, лишь бы кормили и не сильно били. Ещё не известно, где тюремный режим мягче, а на этапе переселения можно и сбежать. Очевидно, некоторые субъекты Российской федерации скоро попытаются если не сбежать из неё, то добиться увеличения пайка и смягчения тюремного режима, а Москва не сможет остановить этот процесс никакими заклинаниями о феодальной раздробленности.