Большое внимание я уделял кукурузе
Откорм скота и обеспечение мясными продуктами невозможны без производства кормов. Здесь очень важно выбрать основную культуру. Я считаю, в свое время в Америке абсолютно правильно была выбрана кукуруза. Это могучая культура, созданная природой. Надо только овладеть знаниями по ее выращиванию. К сожалению, наши климатические условия значительно отличаются от условий Соединенных Штатов Америки. Они меньше подходят к возделыванию кукурузы.
Но наше открытие (я не стесняюсь этого слова) – выращивание кукурузы на силос. Многие зоны в средней полосе оказались подходящими для выращивания кукурузы: одни незасушливые, а другие бывают даже и увлажненные, но с достаточным количеством тепла. Я был инициатором расширения зоны посевов кукурузы, да и сейчас являюсь ее сторонником. В беседах порой встречал непонимание и возражения по этому вопросу. Я это отношу за счет того, что эти люди ведут спор без знания дела. Выращивание кукурузы возможно во всех зонах Советского Союза, за исключением северных районов. В некоторых областях Центрального района России почвенные условия тоже не позволяют эффективно выращивать эту культуру.
Приведу «зарисовку с натуры». Когда я сегодня встречаюсь с людьми и мы беседуем по текущим вопросам, то часто меня спрашивают, чем я занимаюсь? Отвечаю, что летом заполняю вакуум, в котором сейчас нахожусь после бурной политической жизни, работой на огороде. «И что Вы сеете?» – спрашивают. «Патиссоны». «А что это такое?» Поясняю. Начинается аханье. Люди не слышали о тарельчатых тыквах. «Да разве они у нас растут?» «Растут и очень хорошо, – поясняю я. – Правда, выяснил я это недавно и сам только в третий раз буду их сеять, а прежде и сам не знал, что они могут произрастать в Московской области. Вот уже два года выращиваю их и имею прекрасный деликатес к столу. В подмосковных условиях они удаются лучше огурцов. В Московской области их не выращивают. Колхозы и совхозы не заинтересованы в них, поэтому приобрести патиссоны невозможно».
Помню, когда я лежал в больнице, врачи бегали в свою столовую, где им продавали какие-то продукты. И вот завезли болгарские патиссоны. Кто банку, кто две, кто три, кто пять банок брал. Я слышал, некоторые роптали, что кто-то пять банок купил, а кому-то ни одной не досталось.
Другой вопрос, который мне задают: «А что еще Вы сеете?» – «Кукурузу». Тут реагируют по-разному, улыбаются, знают, что я заядлый кукурузник. «Да, и она растет в Московской области, но не у всех, у умного растет, у дурака – нет; она не терпит глупого обращения с собой. А тех, кто со знанием дела берется за нее, она обогащает», – заостряю я тему. Единственный бич, с которым мне приходится бороться, – грачи. Эти разбойники полюбили кукурузу, выклевывают зерна, клювами выдергивая всходы, а росток отламывают и бросают.
Как я поверил в кукурузу? У себя на даче под Москвой[939] я давно посадил кукурузу американского сорта «Стерлинг». Она выросла и дала очень хорошие початки. Тогда я пригласил министра Бенедиктова и Козлова, заведующего сельхозотделом ЦК. Он деятельный человек, я его уважал и ценил, но не во всем был с ним согласен. Мы вышли на огород посмотреть кукурузу, он поднял голову к небу, такая она была высокая, и я увидел, как это зрелище его тронуло.
«Это же силос! Это же замечательный силос!» – проговорил он. Сам зоотехник, он тут же подсчитал, сколько можно получить с гектара говядины, молока или же сливочного масла. Восторг Козлова послужил для меня толчком, и я поставил в правительстве вопрос о посеве кукурузы, правда, пока нешироко. Я предложил в качестве эксперимента посеять кукурузу в Усово, в колхозе, рядом с моей дачей. Колхоз был слабенький, бедный, разнесчастный. На трудодни ничего не давал, держался на честном слове. Я посеял в колхозе буквально грядки кукурузы. Кукуруза выросла, и выросла замечательной. На следующий год я попросил правление колхоза посеять кукурузу на поле около животноводческой фермы у дороги. Наверно, полтора или два гектара. Кукуруза снова выросла отменной. Я помню, мы туда приехали с членами Президиума ЦК во время какого-то пленума. Председатель колхоза эффектно продемонстрировал рост этой кукурузы. Он въехал в кукурузное поле верхом на коне, и мы его вновь увидели, только когда он выехал на дорогу. Вот такая была кукуруза! На ней этот колхоз стал передовым. Он избавился от кредитов, стал рентабельным, работники получали высокую оплату. Люди стали возвращаться из города. Как-то я зашел на ферму и увидел новенькую. Я спросил старшую доярку Сидорову:
– Что это за новенькая у вас?
– Она, – отвечает, – вернулась с фабрики и теперь работает дояркой. Зарабатывает значительно больше, чем на фабрике.
Вот что сделала кукуруза. Я стал рекомендовать и другим хозяйствам заняться этой культурой.
Что может быть доказательнее, чем практика? А практика показала, что кукуруза давала высокие урожаи в Эстонии, в Сибири, в Чувашии, в Московской и Ленинградской областях. Правда, в Московской области кое-где урожаи были очень плохими. Но это говорит не о том, что кукуруза не растет, а о том, что ею плохо занимались.
В разных зонах Московской области получали силосной массы до тысячи центнеров с гектара и больше, а средний урожай был от 500 до 800 центнеров. Я помню молочный совхоз «Горки-II» получал из года в год урожай по 700-800 центнеров. Хорошо, пусть будет меньше, 500. Спрашивается, какая культура в Московской области может дать больше кормовых единиц на гектар, чем кукуруза? Она не созревает на зерно, но доходит до восковой спелости. Зерно нам не нужно. Нужна кукуруза не для приготовления муки, а для приготовления силоса. Я за силосную кукурузу, потому что не видел более экономичной кормовой культуры для скота. В первую очередь для молочного скота. Кукуруза – это молоко, это говядина, это шкуры.
Уже, находясь на пенсии, я три года подряд наблюдал, как за Москвой-рекой совхоз «Горки-II» сеял кукурузу сорта «Стерлинг». Я даже поехал и сфотографировался у этой кукурузы. Она стояла, как лес. И мне было приятно, что новый директор совхоза продолжает дело. Мне говорили, что бывший директор Семенов умер. Он был сторонником кукурузы, и совхоз показывал хороший пример в приготовлении из нее силоса. Последние три года я не вижу этой кукурузы, она исчезла. Они перенесли поле чуть подальше, к мосту через Москву-реку, что неподалеку от Ильинского. Не знаю, будут ли они сеять за рекой в этом году. В прошлом году там посадили картошку. Я не ездил на поле, не смотрел, так как для этого надо сделать большой крюк. Оно находится на другой стороне реки. Я же пользуюсь биноклем и вижу, как пригоняют туда солдат, учащихся старших классов или студентов на уборку картошки.
Спрашивается, что же экономически выгоднее: сеять кукурузу для получения продуктов животноводства или картошку? Совхоз сам не может справиться с уборкой. Если приглашает людей, которые не заинтересованы в результатах своего труда. В бинокль видно одного нагнувшегося, а десяток – языками чешут. Это вполне понятно. Ни учащаяся молодежь, ни солдаты – не работники.
Кукуруза вся убиралась силосным комбайном, своевременно и без особых затрат.
Летом 1966 года я ездил под Смоленск за грибами. От скуки. Нечего делать, и волком завоешь. Вот, чтобы «не выть волком», я и поехал собирать грибы. До своего пенсионного положения я никогда грибами не увлекался. По дороге, а она была длинной, я видел отдельные участки хорошей кукурузы, а рядом – посевы подсолнечника на силос. Чахлый, низкорослый, изреженный. Значит, в силосе потребность есть, и хозяйства ищут соответствующую культуру. Но какой разумный животновод, знающий достоинства кукурузы, будет готовить силосную массу из подсолнуха? В справочниках есть сравнительные данные. Подсолнечник – бросовая культура. Сколько председатель соберет, никто его особенно не контролирует. Главное – посеять и убрать вовремя, а какой экономический ущерб он получает с каждого гектара, никого не интересует. Для районного руководства и председателей колхозов главным стал внешний показатель – сроки. По нему идет оценка. Каков же экономический эффект? Почем корма? Сколько кормовых единиц дает? Это не учитывается. Поэтому люди так недобросовестно, непорядочно относятся к работе, наносят ущерб нашей социалистической системе, не только экономический, но и политический. Если бы я был директором совхоза или председателем колхоза, я предпочел бы кукурузу такому подсолнечнику. А уж если бы взялся за подсолнечник, так я его хотя бы вырастил. В Московской области он прекрасно растет, но его кормовые достоинства низки.
Почему колхозы и совхозы выращивают то, что не всегда отвечает экономической целесообразности? Потому что руководство сельским хозяйством пущено на самотек. Мне могут возразить, что это демократия. Было бы прекрасно, если бы местное руководство правильно понимало свои задачи, исходя из экономико-географической целесообразности. Например, в Подмосковье, и особенно в поймах рек, выгодно выращивать овощные культуры, требующие полива, а там сеют ячмень или пшеницу. Ничего нельзя сказать, на поливных землях получается хорошая пшеница. Очень хорошая. В пригородах Москвы сеять пшеницу экономически невыгодно. Это ни в какие ворота не лезет. Почему делают это? Меньше забот. Посеял пшеницу, убрал. Затраты невелики. Если же посадить помидоры, кабачки или патиссоны, то они требуют ухода, их собирать приходится через день или два. Но население нуждается именно в овощных культурах. Без них хороший обед не приготовишь. В магазинах они отсутствуют, а если их завозят, то за ними стоит очередь.
То же самое происходит и с кукурузой. В целом по стране сейчас принижают достоинства кукурузы как кормовой культуры и перестают ее сеять на силос в районах, где она не дает спелого зерна[940]. На огородах в Курской губернии кукуруза росла с давних времен. Бабушка кормила меня пареной кукурузой, которая считалась лакомством. В Московской области после войны на огородах тоже росла и вызревала скороспелая кукуруза. Я поставил вопрос о том, чтобы сделать кукурузу основной силосной культурой. Нет равной ей по количеству кормовых единиц для наших зон. Селекционеры со временем сумеют вывести такие сорта, которые смогут вызревать и на зерно. Те сорта кукурузы, которые сейчас находятся на вооружении сельского хозяйства, не подходят большинству районов СССР: они вызревают, но не высыхают. Нужны сушильные заводы для доводки кукурузы до кондиции, позволяющей хранить зерно. Но зачем нам это? Для того чтобы обеспечить скотину кормами, достаточно получать 600 центнеров силосной массы и научиться ее силосовать с добавками. Кукурузная масса тоже имеет свои недостатки. В ней мало белка. Если примешивать к ней другие культуры, вносить минеральные добавки и вместе силосовать, то при кормлении скота расход силосной массы окажется меньше. Вот могучий рычаг подъема мясного животноводства.
Я никогда не скрывал, что остаюсь большим патриотом этой культуры. За ней будущее. Прочитал в газетах, что и сейчас в Сибири, на Дальнем Востоке сеется кукуруза и получают высокие урожаи.
Таких примеров можно найти очень много. Люба Ли, знаменитая и замечательная женщина из Узбекистана, вырастила кукурузу с силосной массой что-то около двух тысяч центнеров с гектара. Я был в этом колхозе и любовался посевами. Это буквально кладовая драгоценностей, потому что силосная кукуруза – это говядина, это молоко, это сливочное масло. Ее пример достоин подражания.
К сожалению, стираются из памяти фамилии лучших людей, работавших и работающих в колхозах. Помню, в Орловской области мне показали кукурузу, выращенную молодым парнем, только что вернувшимся из армии. Он получал около тысячи центнеров зеленой массы кукурузы с гектара с початками молочно-восковой спелости. Я видел в этих высоких урожаях предпосылки получения в изобилии молока, говядины, сливочного масла. По-моему, в Кабардино-Балкарии или Осетии я ездил в один колхоз, любовался кукурузой на поливных землях. Некоторые умники скажут: «А-а-а, на поливных землях…» Да, на поливных. Но и на поливных, если руки неумелые, можно не использовать их возможностей. Тот колхоз, по-моему, тоже получал урожай силосной массы кукурузы до 1900 центнеров с гектара, что было близко к рекордам Любы Ли.
Когда-то я летал на юг Украины, в Херсонскую область. Там тоже возделывали на поливных землях кукурузу на силос. Я говорю на силос, потому что это наиболее эффективное использование этой культуры в любых климатических зонах. Получали там и зерно, помнится, 80 центнеров с гектара. Это же невероятное количество зерна! Если бы мы получали половину такого урожая со всех посевов кукурузы, то вопрос с животноводством стоял бы совсем по-другому.
Что такое кукуруза? Это основа животноводства. Дать ирригационные площади под посев кукурузы – это создать мясную фабрику. Я был и сейчас остаюсь сторонником выращивания этой культуры там, где выгоднее. Решающими факторами должны стать карандаш, логарифмическая линейка, счетная машина. В свое время зоотехники мне пересчитывали урожай в молочную продукцию – это огромное количество молока, мяса и сливочного масла. Нужно иметь в виду, что при урожае в 1200-1500 центнеров силосной массы дополнительно получают в початках восковой спелости зерна минимум 50 центнеров. Если все переработать, засилосовать, то это же деликатес для скота!
При условии обустроенности поливных земель и организации на них выращивания кукурузы необходимо сразу вблизи строить мясокомбинат для переработки мясной продукции. Тогда верблюд из анекдота мог бы свободно гулять по Советскому Союзу.
Эту культуру можно использовать на корм для жвачных животных, прежде всего крупного рогатого скота. Она может дать большой хозяйственно-экономический эффект. Для этого нужны знания и организация, которая занималась бы обучением людей и их внедрением.
Я против самотека. Самотек – самое легкое. Всегда можно что-то написать, хочешь – читай, не хочешь – не читай, хочешь – внедряй, не хочешь – не внедряй. Дело твое. В наших советских социалистических условиях такой метод ведет к провалу в экономике. Почему? Когда хозяйство ведется на частно-собственнической основе, рычаг, стимулирующий фермера, крестьянина, – прибыль. Если он услышит, что сосед делает что-то новое, он поедет попросит семена, поинтересуется, как он получает большие урожаи и, следовательно, извлечет большие доходы, начав внедрять у себя. У нас такого стимула нет. У нас все определяет трудодень. Он – натуральный заработок при распределении оставшейся от сдачи государству части урожая. Отработал свое – получи, кроме денежной оплаты, которая еще больше снижает заинтересованность производителя в эффективности труда. Конечно, есть правление колхоза, но оно имеет свой узкий интерес.
«Не принижаете ли вы значение сознательности людей?» – могут спросить какие-нибудь умники. Я не в таком возрасте, чтобы поддаваться пустым иллюзиям. Надо мыслить конкретно. Другой раз хозяйством заправляют умные люди, но направленность их действий не соответствует экономическому положению этого региона, и в результате снижается доходность колхозов. Почему? Хотя бы потому, что правление, председатель и агроном получают определенную ставку, значит, заработок им обеспечен. Правда, он может быть повышен в результате более продуктивного ведения хозяйства, но разница выходит небольшой. И они взвешивают, стоит ли овчинка выделки? Лучше жить поспокойнее. По принципу «посеял, убрал, отчитался». Экономический эффект у нас не подвергается анализу, отсутствует сравнение, и получается, что все кошки серы. Выделяются же те, кто лучше справился с полевыми работами на бумаге.
Один из примеров такого отношения к делу не забуду до гробовой доски. Вернувшись на работу в Москву, я как-то поехал в колхоз Егорьевского района. Секретарем райкома там была бывшая учительница. Я попросил ее отвезти меня в самый бедный колхоз. Приехали. Председателем правления выдвинули там человека из городских, но без специального образования. Одним словом, выдвиженец. «Какая культура наиболее выгодна для посева в вашем колхозе?» – спросил я его. «Овес», – отвечает. А по дороге туда я отметил, что у них песчаные земли, для овса малопригодные. «Разве овес дает высокие урожаи в вашем районе?» – допытывался я. «Нет, товарищ Хрущев, у нас урожаи очень низкие, но овес легко убирать». Такой цинизм! Отвечал коммунист, которого выдвинули ради подъема колхозного хозяйства. К сожалению, это у нас не исключение, а правило, довольно распространенное явление.
А как способствует делу советское государство? Сплошь и рядом мешает. Однажды с секретарем крайкома партии мы поехали в Сибири в хороший животноводческий совхоз. Подъезжая к нему, я обратил внимание на скошенные поля. Приехав, получил записочку от рабочих о том, что перед моим приездом там скосили рожь. Она уже налилась зерном, а ее скосили на силос, зерна теперь не будет, да и силос негодный, рожь-то уже переросшая. «Зачем вы скосили рожь?» – спросил я директора. «Мне нужна силосная масса. У меня животноводческий совхоз». – «Но если бы вы скосили раньше, то была бы силосная масса. К тому же рожь – не лучшая культура для силосования». Все безрезультатно. Захожу с другой стороны: «Какую культуру вы считаете наиболее выгодной для посевов на силос в ваших условиях?» – «Могар». – «Почему? Могар – бобовая кормовая культура. Неплохая, но отчего она выгоднее других?» – «Вовсе не выгоднее, но, если мы посеем другие культуры, к примеру, рожь, государство заберет урожай себе, а траву-могар государство не отбирает, все останется совхозу». Следовательно, наше государство воздействует на деревню не с позиций экономической выгоды, а как вымогатель. «Это свойственно социалистическому хозяйству, потому что оно не заинтересовано в прибылях», – возразят мне некоторые. Но тогда у нас ничего толкового и не получится. Следовательно, мы должны компенсировать этот недостаток.
Социализм – это учет, говорил Ленин. Можно добавить: и контроль. Он должен производиться государством, его органами. Об этом твердил нам великий Ленин. Сейчас контроля фактически нет. У нас есть Госконтроль. Но это наказывающий орган. А органом, который сможет управлять производством и контролировать хозяйство, должно стать сельскохозяйственное управление. К сожалению, их ликвидировали. Сейчас вернулись к старой бюрократической безответственной системе – Министерству сельского хозяйства. Могут сказать, что каждый должен сознательно выполнять свой гражданский долг. Это верно. Однако в условиях социалистического государства есть и воры, и жулики, и убийцы, и люди, которые недобросовестно относятся к своим обязанностям. Поэтому необходимы контроль и ответственность за исполнение, не только экономическая, но и административная, вплоть до судебной.
Возвращаюсь к кукурузе. Она выводит нас к высоким удоям молока. До применения кукурузного силоса мы имели в среднем по стране надой молока на корову до 1100 литров в год. Когда перешли на силос кукурузы в смеси с другими культурами, то в хороших хозяйствах стали получать до 4000 литров! Такие удои просто потрясали сознание людей, имевших какое-то отношение к сельскому хозяйству. Они были нашей мечтой. Мы с завистью слушали и читали о подобных удоях в Голландии, Дании и других западных государствах. Все валили на бедную нашу коровушку, которая считалась по своей породе малоудойной, не способной дать такого количества молока. Это верно, порода имеет значение. Однако и наша коровка, как ее ласково называют колхозницы и особенно женщины, имеющие собственную корову, тоже способна на чудеса. Надо ее только правильно кормить. У крестьянина прежде корова содержалась впроголодь. Весной, чтобы она не подохла, раскрывали крыши сараев и скармливали ей гнилую солому. Откуда же было взяться молоку, если к весне оставался скелет, обтянутый кожей?
Повторюсь, жвачные животные, прежде всего крупный рогатый скот, являются главным потребителем силоса. Если бы мы как следует ни взялись за силосные культуры, то не имели бы мяса. Я говорю «как следует» потому, что силосом занимались и раньше. Но силос силосу рознь. Когда едешь по полям и видишь, как они засорены, становится ясно, что силоса будет мало.
В частности, я как-то ехал по Николаевской области. Секретарем обкома там был Кириленко[941]. Когда он меня встретил, я его спросил:
– Почему у вас так засорены посевы кукурузы?
– Это, – отвечает он, – товарищ Хрущев, кукуруза на силос.
Сложилось понятие, что на силос может пойти все. Действительно, на силос могут пойти и сорняки, но без тщательной обработки посевов кукурузы нельзя получить высоких урожаев. Этого мы тогда как следует не понимали. И не только Кириленко, но и агрономы. Много позже кукурузу на силос стали обрабатывать так же, как зерновую.
Силос играет огромную роль в животноводстве, но, к сожалению, кукуруза, недавняя «королева полей», не занимает должного места. Решить проблему животноводства, не решив вопрос кормов, невозможно. И здесь, я считаю, нет эффективнее культуры, чем кукуруза. Не надо уходить от нее. В тех районах, где она, как говорится, не пошла, не дает урожаев по каким-то причинам, людей надо обучать, буквально натаскивать. Я знаю, в одном и том же районе у одного колхоза кукуруза дает высокие урожаи, а у другого – нет. Почему? Потому, что он не понимает этой культуры и не делает всего необходимого, чтобы она давала хороший урожай. Надо подготовить почву, удобрить ее, подобрать семена, своевременно посеять, не загущать. Загущенный посев не дает эффекта. Надо вовремя обработать, окучить. А теперь ее можно обрабатывать механизированным способом, как говорится, забросив тяпку за забор. Через кукурузу – самый короткий путь к изобилию продуктов животноводства: говядины и молока.
Думая, что когда-нибудь и потребители, и руководители правильно оценят достоинства этой культуры, не отрицаю и других кормовых культур, в том числе овес, вику, горох, который особенно необходим в качестве белковых добавок. Некоторые люди сейчас кричат, что я смотрел на животноводство и на кормовые культуры только сквозь кукурузные очки. Вовсе нет, я стал большим сторонником кукурузы потому, что не было лучшей культуры, и присягнул той из них, которая дает наибольший эффект от затраченного труда. Отдавая предпочтение кукурузе, тем не менее и тогда, и сейчас говорил и говорю, что надо с карандашом в руках решать, какие культуры где сеять, для каких хозяйственных надобностей, и какая культура дает наибольший экономический эффект. Это должно решаться в зависимости от специализации хозяйства и от подбора наиболее эффективных в экономическом отношении культурных растений.
В некоторых районах, там, где тепло и много влаги, конкуренцию кукурузе может составить соя. Это очень хороший питательный, белковый продукт, но он требует большого количества тепла и влаги. Еще при жизни Сталина мы пробовали сеять сою на Украине, но она дала очень низкие урожаи. Эта теплая, но засушливая зона. Сеяли сою и в Бессарабии. Когда еще до войны мы освободили Бессарабию и включили ее в состав Советского Союза, то обнаружили там большие площади, засеянные соей. Оказывается, на аренде или контрактах бессарабские крестьяне сеяли сою по договорам с немцами.
Бессарабия – район для сои не самый благоприятный. Мы все искали ей место. Лучше всего она росла в Краснодарском крае, хорошо росла на Дальнем Востоке, особенно в районе Хабаровска. И здесь требовались знания, которых не было, требовалось приведение в надлежащий порядок земель. Их там много, но они неудобные: чтобы сделать их пригодными для пахоты, надо было провести мелиорацию.
Вот еще пример. Некоторые районы Краснодарского края очень быстро продвигаются вперед по урожайности зерновых. Там пшеница приносит 50 центнеров зерна с гектара. Урожай кукурузы – в основном 25 центнеров. Можно, конечно, получить и 50, и 70 центнеров. Получали такие урожаи на Украине. Тем не менее, будучи директором совхоза или председателем колхоза, я предпочел бы пшеницу. Обработки меньше, меньше забот, меньше хлопот, а получишь по весу такой же урожай, но с более высокими хлебопекарными и мукомольными качествами. При избытке у государства зерна и его можно пускать на комбикорм, поэтому и тут пшеница выигрывает. Все должно быть в меру, как говорится, к месту и ко времени.
Вспоминаю такой факт. Однажды маршал Гречко[942] рассказал мне, что встречался со своим братом, работавшим под Харьковом директором совхоза. Брат жаловался: местные руководители перегружают совхоз посевами кукурузы. Экономически более оправдано уменьшить посевы кукурузы и увеличить посевы пшеницы, которая у них дает урожай не меньше, а даже больше.
– Негодование вашего брата – справедливо, – возмутился я. – На его месте я поступал бы так, как подсказывает экономика, а не как рекомендуют бюрократы.
Тогда секретарем Харьковского обкома был Николай Викторович Подгорный[943].
– Товарищ Подгорный, брат маршала Гречко, директор совхоза, жаловался, что область перегружает его посевами кукурузы, – сказал я ему при встрече (я попросил справку, чтобы убедиться в его правоте). Такое количество кукурузы невозможно хорошо обработать, в результате снижаются урожаи. Зачем вы это делаете? Почему не предоставите возможность колхозам и совхозам самим по своим расчетам высевать культуры, которые более оправданы для экономики хозяйства?
– Ну, а чем же мы будем скот кормить? – ответил Подгорный. – Нам же нужен силос.
– Верно. Вы меня не агитируете за кукурузу, – возразил я, – но директор совхоза говорит другое. Надо прислушаться к его голосу. Видимо, его заставляют сеять больше, чем ему требуется, превращая доброе дело в злое.
Другой пример – моя Калиновка[944]. Над ней я в какой-то степени шефствовал. Там сеяли много клевера, коноплю, получали по 30 центнеров пшеницы. Кукурузу сеяли на зерно и имели до 50 центнеров, а на силос – до 700 центнеров с гектара. На ней поднялось молочное животноводство. Значит, все решают климатическая зона и умение выбрать экономически целесообразную культуру.
К сожалению, успех нам сопутствовал далеко не везде. Типичный пример: Московская область. В одних хозяйствах кукуруза удавалась на славу, о других – неприятно вспоминать. Проезжая по дорогам Московской области, я с возмущением смотрел из окна машины на хилые посевы кукурузы, заросшей сорняками. А кукуруза не терпит засоренных полей. Отсюда и слабый результат. В таких случаях выгоднее сеять вико-овсяную смесь. В тех хозяйствах, где не умеют возделывать кукурузу, вико-овсяная смесь себя оправдала бы экономически. Но нет, всем навязывали одно и то же, убивая на корню местную инициативу. Я критиковал товарища Конотопа. Он добросовестный человек, но увлекся площадями посевов, чтобы продемонстрировать свою приверженность к этой культуре.
«Лучше сократите посевы», – много раз я говорил товарищу Конотопу. В некоторых колхозах и совхозах плохой урожай кукурузы ее только дискредитирует. Могут сказать, что я признаю: кукуруза – культура не для Московской области. Ничего подобного. К сожалению, в советских условиях рекомендации человека, занимающего высокий пост, порой приводят к обратным результатам. В том числе и в Московской области.
Часто кукурузу сеяли бездумно. В угоду начальству. В печати и по радио призывали больше сеять эту культуру на силос, и тот, кто не умел ее выращивать, тоже сеял, чем и отчитывался. Этим они дискредитировали кукурузу и, прежде всего, меня, как человека, который искренне ее рекомендовал и верил в нее. Тем самым он вроде бы соответствовал запросам времени, а за урожай с него никто не спрашивал. Если было бы производственное управление, которое следило за размещением культур по зонам и хозяйственному экономическому эффекту, то сразу бы увидели, что этот человек плохо возделывает определенную культуру. Его надо или научить, или же убедиться, что эта культура для данного региона не подходит, и надо перейти на другую, более экономичную, более выгодную. К сожалению, этого нет. Верховодила отчетность: такая-то республика закончила сев, такая-то область закончила уборку, убрано столько-то гектаров, выработка на комбайн – такая-то.
Однако гектар гектару рознь! Убрать комбайном урожай в 10 центнеров и в 50 – совсем не одно и то же. Мы по-прежнему находимся на низком уровне организации сельского хозяйства и не освободились от взгляда, что им может управлять каждый. Между тем сельское хозяйство – самое сложное производство, сложнее промышленности, ибо слишком многоотраслевое. Человек имеет дело с живыми организмами и находится в большой зависимости от природы и погоды. Такое хозяйство требует особого умения.
В США есть орган, который внедряет новые научные и производственные достижения в сельское хозяйство. Там сидят крупные специалисты, которые следят за появлением всего нового и продвигают его. В капиталистическом производстве никто не может ничего навязывать фермеру, они только рекомендуют, информируют. Фермер сам обращается в эту или иную организацию с просьбой прислать специалиста, который помог бы внедрить новшества, и платит за консультацию.
У нас порой слушаешь обозревателя по радио, ученого агронома (не буду называть фамилии), а он такую «жвачку жует», проповедует избитые истины. Такая безответственная болтовня не оправдывает затрат времени на слушание радио. Конечно, хочешь – слушай, хочешь – нет. Это и называется самотек. Я категорически, всем своим существом возражаю против подобного ведения хозяйства. От самотека страдает прежде всего наш потребитель.
Нам надо создать органы по управлению сельским хозяйством, где бы работали знающие люди, которые могут вовремя подсказать, помочь крестьянину добиться большего экономического эффекта.
Продолжение следует.
Предыдущая глава 34 здесь
Оценили 2 человека
6 кармы