Какая же она, правда о Сталине .

Назовем ли Сталина великим государственником? Известный русский литератор Михаил Лобанов в беседе с обозревателем «Правды» Виктором Кожемяко утвердительно отвечает на этот вопрос.

Людям моего поколения, родившимся в середине 30-х (да и более старшим, конечно, а отчасти и младшим), довелось пережить диаметрально противоположное отношение к этому имени. От невероятного, почти божественного возвышения до полного низвержения. Можно сказать так: культ личности сменился уничтожением этой исторической личности.

Уничтожение продолжается. Вот вышла за рубежом и выходит в России книга известного драматурга Эдварда Радзинского «Сталин», широко разрекламированная и прессой, и телевидением. Достаточно вспомнить, что автору было предоставлено аж четыре вечера, причем с последующим дневным повтором, на первом телевизионном канале!

Однако незадолго до этого появилась другая книга под тем же названием – «Сталин». И вот ее составитель, известный литературовед Михаил Лобанов, ничего даже близкого к такой массовой аудитории не получил. Почему? Да понятно: его взгляд на фигуру Сталина не совпадает с тем, который считается ныне как бы окончательно узаконенным.

Между тем точка зрения Лобанова представляет безусловный интерес, особенно если учесть, что сегодня к ней склоняется далеко не он один. Об этом я и беседую с ним.

– Михаил Петрович, скажу откровенно: когда я раскрыл на прилавке этот сборник, вышедший в издательстве «Новая книга», и прочитал, что его составитель – вы, очень удивился. Ведь читатели знают вас как литературоведа и литературного критика с определенным кругом интересов, далеких от этой темы, знают ваши замечательные книги об Аксакове и Александре Николаевиче Островском, вышедшие в серии «Жизнь замечательных людей». И вдруг – Сталин. Как и почему возник у вас замысел такой книги?

Действительно, я не историк, тем более не политолог, и мне никогда ранее не приходила в голову мысль писать книгу о Сталине. Не писал я о нем ни панегириков, ни обличений – видимо, не пришло еще тогда время для понимания самого существенного в Сталине, для меня по крайней мере. Пришло оно теперь, увы, так поздно. Пришло с разгромом нашего великого государства, великим строителем которого был Сталин.

С началом так называемой перестройки не случайно начался новый, невиданно ожесточенный штурм Сталина и «сталинщины». Кстати, это выражение Троцкого. А по сути то был штурм нашего государства. Логика простая: если Сталин – скопише зла, стало быть, такое же скопище зла и созданное им государство. «Империя зла» – как повторял Рейган. В те годы мне было не до книги. Тогда я боролся с разрушителями государства, «демократами», в своих статьях. За книгу же принялся, когда уже не стало нашего великого государства под именем СССР, да и целостность самой России оказалась под угрозой.

– И в чем, вы считаете, актуальность книги сегодня?

Не случайно перед президентскими выборами в «демократических» средствах массовой информации опять была предпринята бешеная атака на «сталинизм», на «тоталитарное государство». Дело не только и не столько в самом Сталине. Ведь если до сих пор такая живая ненависть к человеку, умершему почти полвека назад, – значит, ненависть уже не к одной этой личности. Если до сих пор клеймят «сталинский тоталитаризм» – значит, не вытравлена еще до конца из нашего национального сознания идея сильного, централизованного Российского государства. Вытравить эту идею, добить Россию – вот по существу главная цель «перманентной революции» против «сталинщины».

– Сборник о Сталине составлен из воспоминаний современников и документов эпохи. Скажите, по какому принципу вы отбирали материал, какими источниками пользовались?

Моей задачей было собрать документальный материал, который давал бы читателю живое и по возможности объективное представление о Сталине – о его жизненном, революционном пути, политической деятельности, о той роли, которую отвела ему история в XX веке. Ознакомился я в какой-то мере и с литературой на эту тему, вышедшей на Западе.

Надо сказать, иногда это просто «голливудские ужасы» – с невиданным злодейством героя, с выстрелами, сюжетными интригами и т. д. Один из авторов таких фантазий – Ю. Кроткое, из бывших наших соотечественников, состряпавший в Нью-Йорке книжку под заголовком «Красный монарх». Познание им сталинской эпохи сводится ко всяким рода сплетням, байкам, анекдотическим свидетельствам «знакомых». Сообщает тетя Клава: «Маршал Конев был на стороне Маленкова». Показания соседа Ефима: «Солдаты маршала Конева оккупировали все железнодорожные станции столицы. Я поверил Ефиму, он никогда не лгал». Свидетельства Соломона: «Никита Хрущев подошел прямо к Берии на заседании Политбюро и выстрелил ему шесть пуль в шею».

И все в таком роде. И все это в США экранизируется. Я думал, что такими пошлыми анекдотами потчуют только американцев, которые «все съедят». Но вот просто ахнул, когда на днях эту ахинею около двух часов крутили по первому каналу российского телевидения, продолжая одурачивать десятки миллионов наших зрителей, представляя молодежи нашу историю с гаденькой ухмылкой. Замечу, что сама книга разрекламирована в Америке небезызвестным историком Робертом Конквестом, который рекомендует данное сочинение как написанное «в лучших русских традициях». Подчеркивает: «То, что западному читателю может показаться невероятным, на самом деле аутентично». Конквест расхвален у нас «демократами» как специалист по сталинскому «большому террору». Но, читая его оду собирателю сплетен, можно невольно усомниться: а так ли уж «аутентично» то, о чем говорится в «Большом терроре» самого Конквеста, и то, что происходило на самом деле?

Есть, конечно, более серьезные работы. Вот изданная недавно (не переведенная на русский язык) книга профессора Массачусетского университета Роберта X. Макнила «Сталин. Человек и правитель». Здесь, в частности, говорится, что, не отрицая жестокости правления Сталина, «вместе с тем нельзя понять этого чрезвычайно одаренного политика, приписывая ему все преступления и страдания эпохи, просто считая его чудовищем и психически ненормальным человеком». Любопытна попытка автора психологизировать характер Сталина, объяснить «культ личности» ответной реакцией Сталина на противоречие, которое существовало между его скептическим взглядом на человеческую природу и марксистским представлением о том, каким должен стать человек будущего.

Впрочем, во многих из этих книг нет подлинно исторического подхода. Их тематика и анализ ограничены довольно узкими политизированными проблемами, а публицистическая мысль весьма прямолинейна. Для многих авторов ориентир в оценке Сталина один – книги и статьи Троцкого. Но ведь Троцкий не мог не быть крайне предвзятым и пристрастным по отношению к своему заклятому политическому врагу!

– Не из духа ли противоречия родилась ваша книга? Может быть, это просто полемическое желание пойти «против течения»? Попытаться оспорить то, что вроде бы уже утвердилось в общественном сознании?

Нет. Это другое. Пришло время для более всестороннего осмысления роли Сталина в нашей истории. Прежде всего – как великого государственника.

Об этом вы не найдете почти ни слова в работах о нем. Даже не упоминается, например, о таком важнейшем факте, как его отчетный доклад в июле 1917 года на VI съезде РСДРП(б). А ведь именно тогда он впервые выдвинул идею возможности построения социализма в одной отдельно взятой стране. То есть идею государственности, независимости страны. И это в то время, когда Троцкие – Зиновьевы – Бухарины видели в России только материал для мировой революции.

Старый революционер Сталин со временем все более отходил от революционизма, свою судьбу он связан с судьбой Российского государства. Его значение в тысячелетней российской государственности предстоит еще осознать историкам. Но коротко можно сказать, что уже в предоктябрьское время он был непреклонным государственником, причем стоял за унитарное, то есть слитное, государство с сильной центральной властью. В статье «Против федерализма», которая была написана еще в марте 1917 года, Сталин выступает против тех, кто хотел превратить Россию в «союз областей». Он говорит об Америке, что там «развитие шло от независимых областей через их федерацию к унитарному государству». То же самое – в Канаде, Швейцарии. Это общая тенденция, и автор статьи заключает, что «неразумно добиваться для России федерации, самой жизнью обреченной на исчезновение».

– Сейчас наша федерация, кажется, как раз под угрозой распада…

В нынешней ельцинской конституции такой порядок ценностей: личность, семья, государство. Государство – на последнем месте, не говоря уж о том, что не нашлось места народу. Сильное государство для «демократов» ненавистнее всего! В черном списке врагов России навсегда останутся экстремисты из «ДемРоссии» – все эти Сахаровы, Гавриилы Поповы, Афанасьевы, Собчаки. Это они вопили о необходимости расчленения нашей страны на шестьдесят – семьдесят «независимых государств». Каиновой печатью отмечены имена беловежский преступников. Теперь взялись за разрушение собственно России – все эти Солженицыны, Новодворские, Ковалевы, требующие независимости Чечни. Суетятся «православные» диссиденты, какие-нибудь Тростниковы, видящие спасение страны в новообращенных интеллигентах, благодаря которым воспрянет грядущая Россия – пусть по своей территории «она будет размером с Московское княжество Дмитрия Донского». Именно так заключает этот «патриот»!

Уместно в связи с этим привести две цитаты. Одна – Карамзина, из его «Истории государства Российского». Историк считает ошибкой Дмитрия Донского то, что он, «имев случай присоединить Рязань и Тверь к Москве, не воспользовался оным: желая ли изъявить великодушное бескорыстие? Но добродетели Государя, противные силе, безопасности, спокойствию Государства, не суть добродетели». А вот из телеграммы в феврале 1943 года патриаршего местоблюстителя Сергия Иосифу Виссарионовичу Сталину: «В день юбилея нашей победоносной Красной Армии приветствую Вас, как ее Главнокомандующего, от имени духовенства и верующих Русской Православной Церкви, молитвенно желаю Вам испытать радость полной победы над врагом и видеть возрождение истерзанной Родины». И залог нашей национальной зрелости – в сопричастности к силе государства, к его судьбе.

– В составленной вами книге много свидетельств современников о Сталине именно как о государственном деятеле.

Как о великом и мудром государственном деятеле. Это его усилиями были возвращены России ранее отторгнутые у нее земли: бывшая исконно русская Ливония на Балтике, Западные Украина и Белоруссия, Молдавия, Южный Сахалин. Почитайте стенографические записи его переговоров с руководителями США и Англии на Тегеранской, Ялтинской, Потсдамской конференциях. Какая глубина понимания обсуждаемых вопросов, какая сила логики и непреклонность в защите интересов своего государства!

Один из иностранных генералов сказал о нем: «Весь его облик был таков, что вызывал уважение к государству». А югославский политик Джилас, впоследствии антисталинист, в своих воспоминаниях о встречах со Сталиным приводит такой эпизод. Сталин остановился перед картой мира, на которой Советский Союз обозначен красным цветом, провел по нему рукой и воскликнул в адрес американцев и англичан: «Никогда они не смирятся с тем, чтобы такое пространство было красным, – никогда, никогда!» Ныне, к удовлетворению американцев и англичан, карта мира уже иная.

– Что ж, книга ваша, наверное, многих убедит в том, что Сталин был действительно великий государственник, что забота о силе государства была для него превыше всего. Однако остается вопрос, какой ценой это достигалось. «Лес рубят – щепки летят» – подлинно ли употребление Сталиным этой пословицы в определенном смысле?

Таких слов я у него не встречал. Но известны, и они вошли в мою книгу, другие жутковатые слова Сталина: всякий, кто намеревается разрушить наше государство, будь он и старым большевиком, будет истребляться вместе со своей семьей и всем родом. Это в записи Георгия Димитрова, из высказываний Сталина на ужине у Ворошилова в день двадцатилетия Октябрьской революции – 7 ноября 1937 года. Да, беспощадные слова. И связаны они были с проходившими в тот период судебными процессами над троцкистами-зиновьевцами. Но еще до этого, в 1935 году, в беседе с Роменом Ролланом Сталин говорил, что когда человек решает заниматься политикой, то он все делает уже не для себя, а для государства, которое требует безжалостности.

Сталин принимал суровые меры в интересах государства, но считал их временными, пока в них есть необходимость. Например, кто из старшего поколения не помнит довоенный закон о прогулах? Все помнят. Чей закон? Сталинский. А как он возник? Бывший нарком вооружений Ванников пишет в своих воспоминаниях: «Наркомы неоднократно обращались к И.В. Сталину и другим руководителям партии и правительства с предложением издать закон, направленный на борьбу с прогулами и текучестью рабочей силы. Сталин отвечал, что для этого нужны не особые законы, а повышение качества технического и хозяйственного руководства. Он потребовал от всех наркомов и директоров предприятий улучшения их работы». Но положение не менялось, и только тогда, в середине 1940 года, были приняты «более решительные меры».

Прочитаем дальше: «Был подготовлен проект закона о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с работы. При обсуждении его на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) присутствовали и наркомы, члены ЦК. Обращаясь к ним, И.В. Сталин сказал, что такой закон – вынужденная мера, вызванная, прежде всего, неспособностью руководителей наркоматов и заводов добиться стабильности и укрепления производственной дисциплины. Этот упрек был в значительной мере заслуженным». Такова история закона о прогулах, который обычно отождествляется с жестокостью Сталина.

– В рязанском селе Можары, где прошло мое детство, я слышал от женщины-крестьянки с тяжелым вздохом: «Ох ты, Сталин, Сталин, Сталин, всех ты мучиться заставил…» Вы, Михаил Петрович, тоже ведь родом рязанский, причем старше меня. Что из собственных впечатлений того времени, связанных с именем Сталина, приходит вам на память?

При имени Сталина мне особенно вспоминаются два момента из моей духовной биографии. Это то, что обычно называют экзистенциальным опытом.

1938 год. Учился я тогда в пятом классе, и была у меня школьная тетрадь с портретом, кажется, Рыкова. Какой-то мне самому непонятный страх испытывал я, что за этот портрет меня могут куда-то забрать. В конце концов, порвал тетрадь в клочки и выбросил их во дворе в уборную. Видно, не случайно даже меня, подростка, коснулся страх, что-то тревожное было в атмосфере тогдашней жизни. Хотя тот же 1938-й памятен мне и тем, что меня, ученика Екшурской средней школы под Спас-Клепиками, одной из лучших тогда в стране сельских школ, наградили путевкой в Артек. Правда, поехала туда вместо меня дочь отчима (она болела костным туберкулезом ноги), но характерна эта смесь чувств – страх и радость: Артек, щедрый дар для сельского подростка!

И было еще одно незабываемое переживание, более позднее. После войны, уже пройдя фронт, я учился в МГУ. Так вот, бывало, выходишь из университетской библиотеки на Моховую, особенно в зимний метельный вечер, напротив зубчатые стены Кремля, а там, за ними, таинственный Сталин. Было такое чувство, что именно там и происходит самое главное в мире.

– Но давайте, Михаил Петрович, вернемся к эпизоду с тетрадью. В самом деле, не случайным ведь был страх, который вы испытали.

Обстановка была действительно тревожная. Арестовывали людей. Был арестован муж моей любимой учительницы литературы Софьи Васильевны Застровой – он был латыш по национальности, работалмехаником здешней ватной фабрики. Кто-то что-то донес на него, и он бесследно исчез. Угодил в тюрьму и отец моего одноклассника Василия Конкина – этот на вечеринке затянул «Боже, царя храни!». С год где-то просидел, потом перед самой войной вернулся и погиб на фронте. Двое учеников нашей школы, лет шестнадцати, помню по фамилиям – Цыпарев и Антошкин, сочинили листовку с призывом к восстанию, повесили ее на воротах ватной фабрики и на другой же день были арестованы. Один из них, Цыпарев, так и погиб в лагере. Были аресты, был страх. Но можно ли считать виновником всего этого одного человека – Сталина? Во-первых, страх вселился в людей задолго до его культа личности: многое шло от кровавого противоборства гражданской войны. А во-вторых, сеяли подозрение и страх зачастую те, кто холуйствовал перед Сталиным, а потом, после его смерти, его же поносил.

Хрущев на XX съезде КПСС в 1956 году обвинял Сталина, в частности, в уничтожении военных кадров. Но из документов видно, как в бытность первым секретарем ЦК Компартии Украины и членом военного совета Киевского округа он здесь в 1938 году «выкорчевывал враждебные элементы». Попали под «чистку» почти все командиры. Хрущев даже жаловался вождю: «Дорогой Иосиф Виссарионович! Украина ежемесячно посылает 17-18 тысяч репрессированных, а Москва утверждает – не более двух-трех тысяч. Прошу принять срочные меры. Любящий Вас Н. Хрущев».

Для «демократов» высшее злодейство Сталина – это 1937-1938 годы, известные процессы, расстрелы старых революционеров, как их называли. Но не раз уже говорилось, что репрессии против этих лиц в большинстве своем – настигшее возмездие за прошлые их кровавые дела. Когда Зиновьев заливал кровью Петроград, организуя массовые расстрелы офицеров и всех «не своих»; когда Тухачевский на Тамбовщине травил газом мирное население, уничтожая в качестве заложников деревни с детьми и стариками; когда многие из этих «старых революционеров» бесчинствовали в чрезвычайках…

Выходит, это было возмездие – с нравственной точки зрения. А с политической, государственной точки зрения – пресечение «пятой колонны» в стране. То, что это была «пятая колонна», внутренний враг, не было сомнений даже у такого стороннего наблюдателя, как писатель Фейхтвангер. Он был на судебном процессе и выпустил книгу «Москва 1937″, где поддержал Сталина и прямо творил, как опасны заговорщики в такое время, когда Гитлер угрожает войной. Действительно, нетрудно понять, что ожидало бы нашу страну при «колонне» внутренних врагов. Да мы можем судить об этом и по действиям их внуков – нынешних «демократов». Они взяли реванш, расчленили страну…

Сейчас тех заговорщиков (всех сразу!) выдают за невинные жертвы сталинизма. Видите ли, их реабилитировали – комиссией под главенством Александра Яковлева. И долго ли изучали? И что-то конкретно доказали? Наивно ждать каких-то доказательств со стороны Яковлева – для него эти люди невиновны уже только потому, что троцкисты…

– Однако репрессии были ведь не только в 1937-1938 годах. А коллективизация, раскулачивание?

Книга, которую я составил, не скрывает эту драматическую страницу в истории нашего крестьянства. Смотрите раздел «Котлованы и народ». О том, что творилось тогда, какое насилие и произвол, с огромной силой рассказал, например, Шолохов в своем пространном письме Сталину.

Но отвратительно видеть, когда на тему коллективизации спекулируют сегодня всякого рода политиканы, не брезгуя «выгодным» подлогом. Так, в журнале «Отечественная история», в первом номере за 1995 год, современный немецкий историк разоблачает уже упоминавшегося специалиста по «большому террору» в России Роберта Конквеста в жульнической подделке. Тот публикует фотографии о голоде 1921-1922 годов, преподнося их как картины голода на Украине в 1932-1933-м. И ясно, какая тут цель: сработать в угоду русофобам, украинским националистам, которые подготовили доклад для слушания в американском конгрессе. Добавляется, конечно, и антисталинизм: ведь 1932-1933-й – это «его годы»…

– Подтасовки и фальсификации рано или поздно разоблачаются. Хрущев в закрытом докладе на XX съезде заявил, что Сталин руководил войной по глобусу. Впечатляюще, конечно. Пропагандистски ярко. Но вот стоило появиться на свет мемуарам наших виднейших военачальников, как стало совершенно очевидно, что сказана была, мягко говоря, неправда. А такое ложное утверждение ставит под сомнение и многое другое. Не потому ли, между прочим, не из-за подобных ли «натяжек» тот доклад не публиковали более тридцати лет, да и потом, уже во время «перестройки», появился он не в самых массовых изданиях? Ведь до сих пор активно внедряется в общественное сознание мысль, что в Великой Отечественной мы победили «вопреки Сталину». Ваша книга, по-моему, достаточно убедительно опровергает этот тезис.

Да, подлинно научная история, опирающаяся на документы, и пропаганда, конъюнктурно этими документами манипулирующая, порой расходятся очень далеко. Помнится, убеждали нас, что известный снимок Ленина и Сталина в Горках – монтаж. Так тогда нужно было. Теперь нужно другое – и Радзинский уже великодушно признает с телеэкрана: нет, снимок тот – подлинный. Как вы, кстати, восприняли эти выступления драматурга пол названием «Загадки Сталина»?

Забрался в кресло в сталинской комнате на кунцевской даче Иосифа Виссарионовича и, даже не понимая, где находится, начинает паясничать. Ему невдомек, что есть непроходимое расстояние между исторической личностью и каким-нибудь балагуром.

Он начинает с воспоминания Черчилля о том, как неотразимо на него действовала сталинская воля, как все невольно вставали при его появлении в зале заседаний во время Ялтинской конференции, как он, Черчилль, однажды убедил себя этого не делать, но снова на очередном заседании поднялся с места при появлении Сталина. Умный человек поймет, что после таких слов одного государственного деятеля о другом великом государственном деятеле надо держаться какого-то уровня понимания. Ничего подобного!

После Черчилля наш конферансье в кресле приступает к шоу. С приставленными к виску пальцами, якобы в раздумье, с иронической ухмылкой, медоточивой вкрадчивостью. Хорошо еще, что он не оставляет после себя на даче Сталина таких ужасов, какие оставили здесь американские телевизионщики в позапрошлом, кажется, году. Те уж до того безобразничали, состязались и грязных оргиях, испражнениях, мстили тирану, что человеку нормальному это трудно понять. Этот отделался словесной «старческой лужей» – об умирающем Сталине. Но, по сути, и у тех, и у этого – один подход. Цинично предвзятый.

– Вы заметили, что каждая из передач открывалась зловещим титром: «1937″? Даже когда речь шла совсем о других временах – о детстве Сталина, его революционной молодости, двадцатых годах и т. д.

Автору так надо. Сталин в детстве видел, как пьяный отец-сапожник бил его мать. И это «бить», оказывается, навсегда «входит в его сознание». «Бить, бить, бить!» – чуть не выпрыгивает из кресла рассказчик. Бить кого? Оппозицию, кого же еще. Недаром в передаче все сочувствие на стороне этой оппозиции. И опять-таки бесконечные ссылки на Троцкого.

Иногда доходит до глупости. И приводит Радзинский дневниковую запись Корнея Чуковского о том, в каком опьяняющем восторге были они с Борисом Пастернаком от лицезрения Сталина на съезде комсомола. И что же? Опять происки тирана! «Даже в дневниках заставлял писать о себе как о земном Боге».

А домыслы – без конца. Домыслы о «Завещании» Ленина, домыслы о пьесе Булгакова, посвященной молодому Сталину, о провокаторстве будущего вождя и т. д.

– По мне, так хоть то шаг вперед, что Сталин не выглядит в этих «версиях» карикатурным недоумком или параноиком, каким его зачастую изображали. Коварный, но умный. Оказался ведь умнее всех своих противников! Правда, про сросшиеся пальцы на ноге упомянуто, разумеется. И про то, что низенький был, сухорукий, рябой…

Скажем о другом, более существенном. О невежестве автора. Сообщает, например, что после войны Сталин был одержим мыслью: «Капиталистическая Европа должна стать социалистической». И комментирует: «Все та же мечта о мировой революции». Нелепее этого ничего придумать нельзя! Автору даже невдомек, что Сталин как государственник давно уже был эволюционистом, а не «перманентным революционером». Об этом немало свидетельств в составленной мною книге.

Для Сталина в это время на первом месте стояли геополитические интересы России. Приведу и еще одно недавнее свидетельство. В журнале «Новая и новейшая история» (№ 1 за 1996 г.) напечатана статья С. Наринского «Сталин и Торез» (1944-1947). В ней читаем: «Характерно, что лидер мирового коммунистического движения не говорит ни о мировой революции, ни о захвате коммунистами власти в странах Западной Европы в ближайшем обозримом будущем. Франция интересовала Сталина скорее как возможный противовес влиянию Великобритании и США на Европейском континенте, как потенциальный союзник СССР». Далее: «Характерно, что за все время беседы (с лидером Французской компартии Торезом. – М.Л.) Сталин ни разу не заявил о возможности компартии захватить власть – ни в период Освобождения в 1944 году, ни осенью 1947 г., когда во Франции шли острые социально-политические бои. Ни о каком захвате ими власти вооруженным путем не было и речи».

– Ваш взгляд на роль Сталина в истории России, можно сказать, кардинально противостоит официальной точке зрения, утвердившейся за последние годы. Откровением для многих будет и сталинская личность, вырисовывающаяся, скажем, из приводимых писем его к родным или некоторых воспоминаний о нем, документов. Тут, в самом деле, видишь, как личное всецело подчиняется государственному. В его понимании, естественно. И неуемная сталинская жажда власти, о которой столько написано, воспринимается уже не просто как некая слепая маниакальная страсть, как самоцель. Наверное, ближе к истине Чарльз Сноу: «Сталин, совершенно очевидно, верил, что, обладая властью, он в силах спасти свою страну». Именно за то, что Сталин спас, сохранил Россию, воздают ему хвалу в книге даже некоторые пострадавшие от него – к примеру, священник отец Дмитрий Дудко.

Однако в целом книгу вашу апологетической не назовешь. В ней немало страниц, рисующих героя и результаты его деятельности отнюдь не светлыми красками. Да вы и сами в послесловии написали: «В глубоко противоречивой личности Сталина выразился дух самой эпохи с ее социально-историческими конфликтами, потрясениями внутри России, мировой войной, противостоянием разрушительных и созидательных сил. Жестокое время выразилось в нем…» Знаете, меня, когда я думаю обо всем этом, мучает вопрос: искупаются ли величием и мощью созданного им государства страдания людей, ни в чем не повинных? Это по существу тот же вопрос, которым задавался Пушкин в «Медном всаднике» и на который, по-моему, не дал однозначного ответа. Восхищается великим Петром, но сочувствует – маленькому Евгению. Вы тоже пишете о многомерности Сталина и его времени, «которая не оставляет окончательного решения».

Гнусно, когда идет спекуляция на массовых страданиях, извлекаются из этого политические дивиденды. В «Российской газете» от 17 октября с. г. знаменитый «архитектор перестройки» А. Яковлев пишет: «В результате преступных действий большевистской власти погублено более 60 миллионов человек»… Но ведь созданная под председательством того же А. Яковлева в 1988 году при ЦК КПСС специальная комиссия по реабилитации как будто уже установила, что в 30-50-е годы (до 1953 года) было репрессировано 3 миллиона 778 тысяч 234 человека, из них к высшей мере наказания – расстрелу было приговорено 786 тысяч 98 человек. Сейчас этот «спецкомиссар» без всякого доказательства, голословно манипулирует цифрами фантастического масштаба, следуя геббельсовско-солженицынскому девизу: чем больше врать, тем скорее поверят. Ведь эту цифру – 60-70 миллионов первым, кажется, запустил «художественный исследователь» Солженицын, внедривший в мировое общественное сознание «имидж» России, русского народа как сплошного ГУЛАГа.

Что же касается механики репрессий – как порождения ли системы, личной ли вины Сталина, его окружения, то вполне вероятно, что в недрах архивов еще таятся факты, которые могут опрокинуть многие наши привычные представления о прошлом. Поэтому-то архивы и «чистятся». Известно, что при Хрущеве было уничтожено одиннадцать мешков досье Берии на всех членов тогдашнего Президиума ЦК. Кстати, при том же Хрущеве было переписано архивное дело его сына-летчика, компрометирующие данные заменены лестной характеристикой военного начальства. Я рассчитываю на скорое переиздание книги «Сталин». И вот если мне будет открыт доступ в соответствующие архивы, тогда, Виктор Стефанович, мы могли бы продолжить наш разговор.

– Архивы архивами, а история продолжается…

Да, продолжается. И меня она больше всего мучает сегодня вот чем. Нельзя, конечно, забывать о прошлых репрессиях, но нельзя не видеть и того, что новая волна циничного манипулирования фантастическими цифрами ставит целью заслонить тот невиданный в истории геноцид, который осуществляется в настоящее время против нашего парода.

Уже в открытую в США требуют уничтожения целых поколений русского населения. Так, заместитель государственного секретаря Тэлботт в своем недавнем выступлении в Колумбийском университете (см. «Независимую газету» от 27 ноября с. г.) заявил: «Чтобы завершить процесс, идущий сейчас в России, люди, привыкшие работать по-советски (вернее, не работать), должны уйти со сцепы». То-то они и боялись «советской империи», что мы не умели работать! Оратор продолжает, подчеркивая главные задачи «мировой демократии»: «Необходимо, чтобы ушли те, кто полон горечи по поводу того, что, по их мнению, потеряла Россия в период между 1939-1991 годами… политическую и экономическую систему, четверть территории и половину населения государства, центром которого была Россия».

Прервем эту человеконенавистническую цитату и заметим, что дается право на жизнь, очевидно, только голосовавшим за Ельцина, а они вряд ли составили и третью часть народа. Остальных – в могилу! Вот что заявляет дальше этот каннибал: «На смену этим людям должно прийти новое поколение, проникшееся пониманием того, что приобрела Россия за последние несколько лет то, что можно назвать «свобода».

– Что ж, вспомните, чем закончил свои антисталинские телемонологи Радзинский: «Кнут – самое ценное, что нам оставили татары». Дескать, народ наш шел вперед только тогда, когда чувствовал над собой кнут или палку. Ну а теперь (наконец-то!) обретаем свободу.

По-моему, теперь уже каждый здравый человек должен видеть, что это такое – свобода по-американски. Если кто не подчиняется американскому диктату, того ждет налет ракет с уничтожением мирного населения – как в Ираке. Или же затяжная война – как в Сербии. Как это вполне реально в отношении любой другой страны.

– Это Сталину в России ничего не прощается, а им все сходит с рук. Кто вспоминает, например, что команда залить огромные территории Вьетнама отравляющими веществами была отдана в 1961 году не кем-нибудь, а симпатичнейшим и обаятельнейшим Джоном Кеннеди? Уж никак не монстр в глазах либералов! Вытравленная земля, миллионы погубленных и калек, в том числе рождающиеся калеками до сих пор, – все как бы не в счет. И это ведь делалось в чужой стране.

Нынешний антинародный режим в России послушно выполняет людоедские указания своих американских хозяев. Всеми преступными средствами – голодом, нищетой, невыплатой зарплаты и пенсий, безработицей, государственным поощрением абортов, разжиганием русофобства, внутрироссийских межнациональных кровавых конфликтов… Всеми мерами добиваются того, чтобы «сошли со сцены», то есть были уничтожены, десятки миллионов честных тружеников, строивших великое государство и живших в нем. Для меня это очевидно. И горько, что многие мои соотечественники не понимают этого.

(«Правда», №24, 20-27 декабря 1996 г.)

https://stalinline.ru/2019/01/06/какая-же-она-правда-о-сталине/