Средневековая война. Как это было. Тьерашская кампания. Часть 1.

Всем доброго времени суток!

Для начала хотелось бы искренне поблагодарить всех читателей моего предыдущего материала. Как автора, меня очень порадовали пожелания продолжить банкет в выбранном ключе. Что я с удовольствием и делаю.

В этот раз мы поговорим не об осадной войне, а о простых боях и походах. Вниманию читателей будут представлены несколько описаний одних и тех же событий, но из совершенно разных источников. С одной стороны, это позволит показать исторические факты очень объемно с учетом мнений разных сторон конфликта. С другой же, читатель получит представление о том, каким образом и на основе чего историки ведут пресловутый перекрестный анализ источников. Надеюсь, что такая подача информации придется по душе.

Как обычно наиболее любопытные моменты мною будут откомментированы. Напоминаю, что текст источников дается в кавычках, авторские примечания – без оных. Имена англичан будут даны на английском, французов – на французском и т.д.

Данный материал будет посвящен истории кампании английского короля Эдуарда III 1339 г. во Франции. Эти события как раз предшествовали тому, что было описано в предыдущей статье. Чтобы у читателя не возникало недопонимания, необходимо очень бегло осветить предысторию кампании. Столетняя война начиналась достаточно вяло. Для Эдуарда III в виду большого неравенства сил (Франция была гораздо Англии в военном отношении) было крайне важным найти союзников на материке. Для начала король очень удачно женился на Филиппе, дочери графа Эно Гийома I (это часть современной Бельгии). Далее Эдуарду III удалось заручиться поддержкой тогдашнего императора Священной Римской Империи Людвига IV Баварского и некоторых влиятельных сеньоров, имеющих владения рядом с владениями французской короны. Среди этих господ военной силой особенно выделялся Жан III герцог Брабантский. В 1339 г. английская армия высаживается на континенте и в сентябре того же года вместе со своими союзниками вторгается во Францию.

Далее я передаю слово Жану Ле Белю, автору «Правдивых хроник».

« … После дня Святого Ламберта (т.е. после 17 сентября), что в сентябре, в год Милости 1339 король Эдуард выступил из брабантского города Вильворде (Эдуард III выступил из Брюсселя 6 сентября и, проследовав через Вильворде и Нивелль, остановился в аббастве Спенльё возле ворот города Монса. Из Монса, в котором он побывал 13 сентября, король прибыл в Кьеврен (16 сентября), а затем – в Валансьенн (20 сентября)), дабы пройтись огнем и мечом по королевству Французскому и сразиться с королем Филиппом де Валуа, который силой и вопреки справедливости удерживал французский престол. В войске английского короля было 16 сотен латников из самых знатных рыцарских родов Англии

… И пусть знает каждый, что там было очень много сеньоров, рыцарей, баронов из разных краев, которые столь сильно любили короля, что хотели служить ему за свой собственный счет и не желали брать никакого жалованья или вознаграждения до тех самых пор, пока срок их военной службы не превысит один год ...

… Настал день, когда благородный король должен был выступить в поход, дабы, как это было согласовано в Мехельне, совершить вторжение во Францию. Выступив из Вильворде со всем своим войском, он короткими переходами проследовал в сторону Эно через Нивелль. Затем он подождал других сеньоров-союзников, двигавшихся за ним следом, так что по пути из Эно в Камбрези они все уже были в сборе, кроме герцога Брабантского, который пришел лишь через шесть или семь дней после других».

Здесь мы видим, что средневековое войско собиралось достаточно медленно. Темпы движения особой скоростью также не отличались.

«Когда сеньоры-союзники собрались, то решили на совете, что им следует дружно двинуться в сторону Камбре и опустошить его округу, поскольку горожане Камбре были враждебно к ним настроены и не желали впустить их к себе на постой или снабдить припасами. Там же, под Камбре, было решено дождаться и прихода герцога Брабантского.

Как решили, так и свершили. И была земля Камбрези жестоко разорена».

Отсюда понятно, что, не смотря на наличие обозов, армия снабжалась во многом по принципу «война кормит войну». Еще один интересный момент связан с жителями Камбрези. Это была территория Империи. Т.е. по идее местные должны были выполнить все условия союзников. Однако император далеко, а Франция вот она. Поэтому горожане решили таки выпендриться, за что и поплатились.

«Юный граф Эно, мессир Гийом, тоже принял участие в этом походе. Однако в его совете нашлись мудрые люди, которые отговорили его грабить землю короля Франции. Ибо они предвидели, что после того, как все союзники разъедутся по своим краям, земли графства Эно, граничащие с королевством Французским, поплатятся за это вторжение, и граф не сможет их защитить и уберечь.

Прислушавшись к этим советникам, граф отправил знатных и представительных послов к королю Франции, своему дяде, который уже собрал немалое войско и прибыл с ним в Перонну, что в Вермандуа.

Предвидя возможные обвинения со стороны короля Филиппа, граф принес ему через послов глубокие извинения за то, что он позволил сеньорам-союзникам пройти через свои земли для нападения на французское королевство. В дополнение к этому, граф выразил готовность служить королю Филиппу с пятьюстами латниками, дабы охранять и защищать его владения.

Король Франции с благожелательным видом выслушал послов, но про себя был уверен, что это лишь притворство, и его племянник, скорее всего, примкнет к враждебной стороне. Тем не менее, он никак не проявил этого внешне и попросил послов передать графу, что он не отказывается от его услуг. Поэтому, когда станет точно известно, что должна состояться битва, пусть граф к нему приедет, ибо он, король, будет рад видеть его и с признательностью примет его помощь».

Здесь перед нами встает классическая средневековая картина. Дело в том, что Гийом II граф Эно попал в действительно серьезный капкан. С одной стороны, его родная сестра была замужем за королем Англии. С другой стороны, его мать была родной сестрой короля Франции. С одной стороны, он был вассалом Империи. С другой стороны, его соседом была Франция. Одним словом, дилемма была еще та. Парню было всего 20 с копейками лет. И он, плюс ко всему, был вынужден исполнять договор о военной помощи, заключенный с англичанами еще его отцом после брака сестры. В общем, товарищ был просто вынужден играть на две стороны. В виду этого Филипп Валуа и хотел, видимо, использовать племянника на полную катушку. Измена в разгар битвы была бы очень в тему.

«В то время как король Эдуард и его союзники опустошали огнем и мечом земли вокруг города Камбре (Союзники опустошали Камбрези с 20 по 27 сентября), король Франции со всем своим войском прибыл в Перонн, что в Вермандуа. При нем находился благородный король Богемский с тысячей латников – рыцарей и оруженосцев, выбранных из лучших; а также епископ Льежский с шестью сотнями латников, набранных в его земле, дабы охранять и защищать французское королевство».

Король Богемский Жан Слепой был одновременно графом Люксембурским и близким корешем Филиппа Валуа. Поэтому он и встрял в эту разборку. Адольф II де ла Марк имел союзнический договор с Францией. Хотя вообще-то оба они считались вассалом Империи. Прикол в том, что эти господа не ладили с действующим императором и старались всячески ему пакостить.

«Тогда же, вслед за благородным королем Эдуардом, под Камбре наконец-то прибыл герцог Брабантский (Герцог Брабантский присоединился к Эдуарду III в четверг, 30 сентября, на следующий день после дня Св. Михаила). Выполняя свое обязательство, он привел с собой 12 сотен латников. По этому поводу благородный король и все другие сеньоры испытали большую радость. Однако после своего прибытия герцог заставил сеньров-союзников провести под Камбре еще целых два дня, заявляя, что ему надо отдохнуть и подождать отставших воинов. Лишь по прошествии этих двух дней он, наконец, соизволил послать вызов королю Франции, находившемуся в Перонне. Мессир Луи Крайнхем был тогда неимоверно смущен и сконфужен, ибо он всегда уверял короля, что ничего подобного случиться не может. Впоследствии, как вы знаете, он умер от тоски».

Герцог Брабантский оказался тем еще резинщиком. С другой стороны, мы видим, что и в то время войне предшествовала серьезная дипломатическая подготовка. Мессир Крайнхем, видимо, отвечал за брабантское направление, но проявил себя не с самой лучшей стороны.

«Сразу после того, как герцог Брабантский послал вызов королю Франции, король Англии и его союзники покинули землю Камбрези, вошли в пределы французского королевства и начали все жечь и грабить на своем пути. Дойдя до одного аббатства белых монахов под названием Мон-Сен-Жан, они разорили его и заночевали в его округе. Это аббатство находилось неподалеку от Перонна, где тогда расположился король Франции. Однако путь к Перонну англичанам преграждало все французское войско и большая река, через которую было очень трудно переправиться. Благородный король Эдуард и другие сеньоры задержались там на следующий день, поскольку думали, что король Франции, видя, как жгут и опустошают его королевство, – дело доселе невиданное! – должен перейти через реку и дать им сражение. Однако он со своими советниками рассудил иначе».

До этого действительно не было такого, чтобы на глазах французского войска во главе с королем, разорялась бы французская территория. И при этом сам король всеми силами не стремился дать бой.

«Когда союзники убедились, что король Филипп не собирается переходить реку, то дали ему знать, что, если он не придет сразиться с ними, они покажут ему такое, чего он еще никогда не видел, ибо сами они не станут переправляться через реку, будучи полностью открыты для удара с его стороны. Утром следующего дня они снялись с лагеря и двинулись дальше, держась как можно ближе к реке и все сжигая и разоряя на своем пути. Затем они остановились на ночевку на берегу реки Уазы, прямо в городе Ориньи (Ориньи-Сен-Бенуа был сожжен 14 октября), который они захватили вместе с мощным замком, не встретив никакого сопротивления. Все, кто стремился обогатиться, награбили огромное количество добычи, ибо страна изобиловала ценным добром, а местные жители не успели ничего увезти и спрятать в безопасных местах. Тогда же было полностью разграблено и сожжено черное женское аббатство (это были бенедиктинки). При этом англичане изнасиловали многих благородных монахинь, что было весьма прискорбно.

На следующий день англичане выступили из Ориньи. Граф Солсбери – маршал войска, граф Саффолк и мессир Жан д'Эно с пятью сотнями латников доехали до самого Марля и выжгли его предместья, а также добрый город Креси, что в Ланнуа, и всю окрестную область. Эта область оказалась столь богата всяким добром, что каждый награбил, чего душа желала. Примерно в час нон они прибыли на ночевку в аббатство Боэри, что в Воденкуре, а еще прежде них там расположился благородный король Эдуард и все другие сеньоры.

На следующий день они выступили из Боэри и двинулись через Тьераш, все сжигая и опустошая. Там оказалось такое изобилие скота и всякого добра, что они даже не знали, что с ним делать. Многие местные жители были согласны выкупить свой скот: одну взрослую корову или быка – за один гросс, а двух баранов – за один стерлинг».

Теперь, надеюсь, всем читателям понятно, что было настоящим побудительным мотивом большинства средневековых войн и как вели себя нормальные войска на чужой территории?

«Тогда король Франции выступил из Перонна и прибыл в аббатство Боэри, уже покинутое противником. Король начал преследовать англичан, чтобы, как он сам говорил, дать им битву.

Меж тем король Англии и его войско заночевали в Ла-Капеле и Фламанжери, что в Тьераше. Там до него дошла весть, что король Франции, благороднейший король Богемии и епископ Льежский его преследуют, чтобы дать ему сражение.

Тогда все английские сеньоры стали держать общий совет и решили, что проведут весь следующий день на том же месте, никуда не двигаясь, дабы посмотреть, что предпримут король Франции и другие сеньоры, ибо они охотно бы с ними сразились и встретили судьбу, ниспосланную Богом.

На следующий день король Франции и все его воины продвинулись вперед и расположились в двух малых лье от врага, в городке под названием Биронфосс и в окрестных селениях. Тогда все были твердо уверены, что на следующий день будет битва.

Как вы уже слышали, юный граф Эно отправил своих послов к королю Франции, а затем покинул сеньоров, заключивших союз против названного короля, и прибыл в Кену а, что в Эно, дабы посмотреть, пожелает ли его дядя дать сражение. Вскоре граф прослышал, что французский король выступил из Перонна и устремился вслед за противником, чтобы дать ему битву. Тогда граф выехал из Кенуа с четырьмя сотнями латников и направился туда, где, как он знал, находился его дядя, то есть в Биронфосс. Там король Филипп держал совет со своими людьми, следует ли ему дать сражение врагам, которые разоряли и опустошали его страну. При встрече граф обратился к королю с надлежащими приветствиями, но тот вовсе не оказал ему столь радушного приема, на который он рассчитывал. Кроме того, графу не слишком понравилось, что король так долго совещается. По его мнению, он тем самым вредил своей королевской чести. Поэтому граф тотчас отбыл из Биронфосса и вернулся в Кенуа, откуда он выступил в минувшую полночь, и оставил дядю совещаться, сколько ему заблагорассудится».

В общем, дядя таки не поверил племяннику. В этой и последующей кампании Гийом II граф д’Эно воевал на стороне англичан и участвовал в осаде Турне в 1340 г.

«Благородный король Эдуард и сеньоры-союзники, расположившиеся в Ла-Капеле близ Фламанжери, что в Тьераше, узнали, что король Франции раскинул свой стан совсем близко от них. Поэтому следующим утром, на рассвете, они очень благочестиво отслушали мессу, а затем вышли в поле и построились тремя пешими ратями, довольно близко друг от друга, полностью готовые встретиться в бою с могучим воинством короля Франции.

Между тем король Франции все еще оставался в Биронфоссе и совещался со своими принцами и баронами, дабы решить, как ему поступить. На этом совете разгорелись жаркие споры и прения между сеньорами и баронами Франции, ибо некоторые говорили, что будет большой ошибкой и большим бесчестьем, если король не даст сражения, коль скоро он сумел так близко подойти к своим врагам, которые прямо у него на глазах так опустошили и разорили его королевство. Другие говорили, что, напротив, будет большой глупостью, если король даст бой, ибо он не знает, что на уме у каждого из его вассалов и нет ли средь них измены. А, кроме того, ставки в этой игре будут совсем не равноценны. Ведь если из-за каприза фортуны он потерпит поражение, то может потерять сразу и жизнь, и королевство. А в том случае, если будут разгромлены его противники, это не отдаст в его руки ни королевства Английского, ни владений других сеньоров-союзников».

Здесь вы во всей красе видим два лагеря французских военачальников. Первые – самоуверенные понторезы, для которых личная слава является главным стимулом для действия. Вторые – очень прагматичные люди, которые видели все минусы от возможного поражения, поскольку силы сторон были примерно равны. Как раз товарищи из первой группы уже через несколько лет поставили Францию на колени. Заправлял ими родной брат короля Шарль II Валуа, граф Алансонский.

«Так и прошел весь день в жарких спорах и прениях по поводу этих различных точек зрения. Уже настал час ранних нон, а никакого решения до сих пор не было принято. Между тем король Эдуард и другие сеньоры с утра и до самых нон простояли средь поля пешими, в боевом строю, без питья и еды. Когда они увидели, что французы вовсе не собираются сражаться и не имеют к этому никакой охоты, то сошлись на совет, чтобы решить, как им действовать далее. Там было сказано много мнений и предложений. Наконец, все согласились, что, в случае их ухода, ни один здравомыслящий человек не сможет их в чем-нибудь упрекнуть или укорить. Ибо они в самом начале своего вторжения, еще до того, как нанести какой-либо ущерб французской стране, вызвали короля Филиппа на битву, а затем оставались в пределах Франции целых семь дней, все сжигая на глазах у короля и его войска, – дело доселе никем не виданное! А теперь они простояли весь день средь равнины, на позиции, не защищенной ни рекой, ни какими-либо укреплениями, дабы дать противнику битву, и тем не менее он не атаковал их и до сих пор никак не дал понять, что собирается двинуться в их сторону. Кроме того, съестные припасы, включая хлеб и вино, у них на исходе, и не известно, удастся ли их раздобыть. Итак, взвесив все это, они дружно решили отступить. Затем они свернули свой лагерь и глубокой ночью прибыли в Авен с обозом и добычей (Эдуард III отступил в пределы графства Эно в ночь с 23 на 24 октября 1339 г.)».

В результате битва таки не состоялась. Англичане, в виду нехватки провианта и фуража, предпочли отступить. Главный довод – мы сохранили свою честь, ждали этих гадов целый день, а они на бой не явились.

«Видя, что англичане ушли, король Филипп и французы тоже отбыли из Биронфосса и разошлись по своим краям. При этом они утверждали, что честь досталась именно им, поскольку они изгнали своих врагов, которые, хотя и прошлись огнем и мечом по немалой области королевства, ничего не завоевали. У короля Филиппа осталось еще довольно нетронутых земель, и, если король Эдуард действительно желает завоевать королевство Французское, ему придется совершить много таких походов.

Так говорили французы, желая отнести честь в этом деле на свой счет. Англичане же, с помощью вышеприведенных доводов, утверждали обратное. Таким образом, обе стороны сами себя нахваливали. Однако всякий, кто выслушает их доводы, сможет вынести собственное суждение и отдать честь той стороне, которая по праву ее заслужила своими ратными деяниями».

Я полностью присоединяюсь к последним словам хрониста.

В следующих частях повествования данная история будет рассказана от имени других людей.

Продолжение следует.

З.Ы. Как всегда, вопросы, замечания и пожелания жду в комментариях.

Засим разрешите откланяться.

Искренне Ваш

Armagnac