Ю.И.Дроздов. О «малой войне».

...«План Пола Гобла» до сих пор под тем или иным «соусом» не снимается с повестки дня. Цель плана: пробить «брешь» на линии намечаемого сотрудничества Россия-Армения-Иран-Сирия, что впоследствии может привести к различным вариантам распада Ирана и даже России...

...Наибольший интерес, на мой взгляд, представляли собой учебные операции ответного или встречного характера по отношению к противнику, которые помогли предсказать многие процессы политического развития в нашей стране. Например, несколько лет назад командование НАТО проводило на своем южном фланге на территории Греции и Турции маневры «Арч Бей Экспресс»[конец 80-х; SS], нацеленные на республики Закавказья и Болгарию, якобы в связи с благоприятной там для воздействия обстановкой. Это были последние учения, которыми мне пришлось руководить незадолго до выхода в отставку. Я обратил тогда на них внимание еще и потому, что командование войсками южного фланга НАТО по сценарию вероятных боевых действий предусматривало и нанесение ядерных ударов на этих направлениях, если того потребует сопротивление противника.

Маневрам НАТО мы противопоставили свои оперативно-тактические учения «Чесма», проходившие на нашей и сопредельных территориях. Результаты агентурных и оперативно-тактических наблюдений превзошли все ожидания: «Арч Бей Экспресс» оставил после себя следы, которые позволили создать об учениях «Чесма» закрытый кинофильм «По поступившим данным».

В апреле 1991 года председатель КГБ СССР В.А.Крючков согласился с моим предложением показать этот фильм членам комитета ВС СССР по вопросам обороны и безопасности страны, во главе с Шариным. Фильм произвел на них сильное впечатление. Мы, со своей стороны, только попросили законодателей принять меры для того, чтобы не допустить возникновения очагов гражданской войны на юге и ее распространения на север страны. Наше предупреждение тогда не услышали. А сегодня мы открыто говорим о причинах войны в Чечне, о кавказско-каспийской нефти, терроризме в Москве, почти привыкли к тому, что ежедневно убивают ни за что российских солдат в Чечне.

Страну постепенно стала захлестывать волна терроризма.

Какой-либо агентурной информации по проблемам терроризма, кроме открытых публикаций о деятельности западноевропейских, ближневосточных и других групп, мы не имели. Это входило в функции внешней контрразведки, которая должна была тщательно отслеживать эту проблему. Мы не стремились к проникновению ни в одну из подобных групп по соображениям как оперативного, так и морального характера.

Со всей ответственностью заявляю, что в период с 1970 по 1991 год ни одно из подразделений нелегальной разведки не поддерживало контакта с какой-либо террористической группировкой, более того, руководство запрещало это. Руководство берегло нелегальную разведку.

Что можно сказать вообще относительно деятельности террористических групп? Как я отношусь к этой проблеме? Этот вопрос предполагает два вида ответов: краткий и подробный.

К деятельности любых террористических групп в мирное время отношусь крайне отрицательно.

Как разведчик, служивший своему Отечеству, понимаю причины, заставляющие государство прибегать к этому виду политической активности.

Определенной части общественности хорошо известна теория «малой войны». «Малая война» происходит не только в военное, но и в мирное время (чтобы оказаться в нее втянутым, не надо представлять интересы разных общественных формаций). Ее основными формами являются терроризм, диверсии и партизанство. Хотя «малая война» имеет подчиненное значение, ее роль в современных условиях, как показывают события в мире, возрастает. Задачи, формы и методы «малой войны» обусловливаются ходом и условиями политической борьбы. Действия «малой войны» организуются и ведутся как силами армии (по указанию соответствующих правительств), так и силами гражданских властей, политических партий и групп населения, и даже отдельными гражданами. Используются все возможные средства борьбы — от «мирных», экономических, психологических, социально-культурных до военных. Наши исследователи в конце 20-х — начале 30-х годов глубоко изучали проблемы «малой войны». Например, М.А.Дробов проанализировал более 370 русских и иностранных работ, посвященных теории и практике «малых войн» ХIХ-ХХ веков. Его исследование «Малая война. Партизанство и диверсии» (М.: Госвоениздат, 1931), давно ставшее раритетом, на мой взгляд, не потеряло своего значения и сегодня.

Дробов пришел к заключению, что содержание и формы современной «малой войны» — это выражение вооруженной борьбы, по отношению к которой малая война есть лишь часть, отдельный момент, особая ступень в развитии. Точнее, малая война- переходная форма вооруженной борьбы, развивающейся во всеобщее вооруженное восстание для захвата власти восходящим классом, поэтому она естественна и закономерна как в «мирное», так и в военное время.

«Малая война» может возникать самостоятельно, постепенно перерастать или в большую войну, или во всеобщее (крупное) восстание и может сопутствовать большой войне, развиваясь лишь в каких-либо своих формах; а может совершенно замереть, превратившись в пассивные диверсии и скрытые формы воздействия словом или делом: малая война не венчает борьбу сама по себе и не является единственной и решающей формой борьбы.

По мнению Дробова, малая война ведется методами борющихся сторон в меру их уменья и достижений, с использованием тех средств, которыми они располагают к моменту ее ведения или которые смогут изыскать и организовать в самом процессе борьбы. Чем сильнее и могущественнее одна из сторон, чем она организованнее, тем разнообразнее и удачнее методы ее борьбы, тем богаче средства, тем полнее и быстрее она осуществляет свои задачи, а значит тем шире размах малой войны, тем глубже проникает она в массы, в которых черпает свои силы.

Исходя из опыта прошлого, Дробов сделал вывод, что диверсии (террор) индивидуалистичны (одиночки, небольшие группы), партизанство массово (отряды), но вместе они составляют единый процесс вооруженной борьбы на определенном отрезке времени и территории для данной общественной формации. Чрезвычайная законспирированность диверсионных операций, их внешняя разобщенность, организационная специфичность не могут служить причиной для выделения их из общей суммы операций малой войны, так как социальная природа и цели диверсий (против кого, когда и кем они совершаются, почему и как реализуются, куда направлены в своей массе и каким темпом, чем связываются между собой и чем разнятся друг с другом на общем фоне политической и экономическойконъюнктуры и др.) тождественны с малой войной.

Партизанство и диверсии — звенья одной цепи, это наши учеты узловых моментов в развитии форм малой войны, поэтому диверсии переходят в повстанчество, и наоборот, партизанство войскового типа взаимосвязано с диверсиями и повстанчеством: из отдельных актов повстанчество перерастает в массовое вооруженное восстание и затем в организацию войсковых операций или же оно переходит в собственное отрицание.

«Малая война» чрезвычайно самобытна и динамична в своих формах и методах, она растет творчеством масс в процессе борьбы, рецепты и схемы гибельны для нее, регулярное начало чуждо ей. Организация наличных средств и сил, определение объектов удара и способов действий строго соответствуют каждому моменту, каждому району (территории), каждой боевой задаче, каждому оперативному случаю, поэтому творческая и целесообразная импровизация в малой войне (во всех ее формах)необходимейшее условие для ее ведения.

Таким образом, «малая война» есть совокупность вспомогательных, импровизированных (в противоположность однообразию и постоянству регулярных типов войн), активных действий борющихся за свои интересы групп (классов) населения (нации) для нанесения своему противнику непосредственного материального или иного ущерба всюду, где это возможно, и всеми доступными средствами в целях эффективной подготовки решающих результатов на главных фронтах борьбы.

Здесь я бы еще раз вернулся к маневрам Южного фланга союзнических войск НАТО «Арч Бей Экспресс» и нашим учениям «Чесма». Уже находясь на пенсии, я еще раз проанализировал обстановку, в которой разворачивались натовские маневры, особенно принимая во внимание участие в них частей быстрого развертывания, подразделений специального назначения и спецслужб США.

Известно, что администрация США, исходя из своих геополитических и экономических интересов, и поныне открыто проводит курс на укрепление сотрудничества с Турцией.

По оценке большинства американских аналитиков и политологов, расширение двусторонних отношений с этой страной — одна из важнейших задач США в регионе. Это объясняется выгодным географическим положением Турции, ее близостью к Ближнему и Среднему Востоку, основной топливно-энергетической базе для экономики США, Западной Европы и Японии. Значение турецко-американских отношений в стратегических планах США возрастает в связи с наличием больших запасов энергоносителей в странах Центральной Азии и Азербайджане. Одной из целей маневров «Арч Бей Экспресс» была отработка возможных действий по блокированию попыток Ирана установить контроль над республиками Закавказья, где развитие обстановки могло привести к образованию новых мусульманских государств. В связи с этим Турция рассматривается как одно из важных звеньев НАТО в исламском мире, причем не только на Востоке, но и на Западе (имелась в виду Болгария и Югославия). Проведение учений в Турции объяснялось заинтересованностью стран НАТО в укреплении южного фланга этого блока.

Основными документами, регламентирующими вопросы военно-политического сотрудничества Турции и США являются соглашения «Об обеспечении вооруженных сил США в военное время» и «Об использовании ВВС США передовых оперативных баз Турции» (подписаны в 1952–1954 гг. и постоянно продлеваются), «О сотрудничестве в области обороны и экономики» (подписано в 1969 г. и постоянно продлевается).

В соответствии с этими соглашениями, США сохраняют права на использование на территории Турции свыше 30 военных баз и объектов, а также на переброску туда в период угроз или во время учений значительных контингентов войск и техники. Согласно тем же правовым документам, в качестве компенсации за аренду турецкой территории предоставляют Турции военную и экономическую помощь. Ее размеры определяются законом «О помощи иностранным государствам на очередной финансовый год». С 1989 по 1992 гг. Конгресс США официально выделил Турции более 2 млрд долл. безвозмездной военной и 388 млн долл. экономической помощи.

Ярким примером американо-турецкого сотрудничества являются совместные действия государств в связи с кризисом в Персидском заливе. Эти события способствовали дальнейшему сближению Турции и США, так как с самого начала ирако-кувейтского конфликта турецкое руководство полностью и достаточно активно поддерживало своих американских союзников.

Западные военные эксперты отмечают, что США стремятся усилить свое влияние в Турции путем координации действий обеих стран во внешней и внутренней политике для определения и достижения общих целей в области обороны, политики и экономики.

Естественно, что в свете событий, происходящих после развала СССР в бывшем советском Закавказье, а также в странах Центральной Азии, роль Турции для США возросла.

Для того, чтобы достичь своих стратегических целей в Закавказье и Центральной Азии (установление прямого или косвенного контроля над странами, имеющими богатые запасы энергоносителей, что означает вытеснение России из региона), США, в основном через Турцию, стараются использовать в своих интересах прежде всего межэтнические конфликты на территории бывшего советского Закавказья.

Именно с этой целью появился в свое время «План Пола Гобла», который до сих пор под тем или иным «соусом» не снимается с повестки дня. Цель плана: пробить «брешь» на линии намечаемого сотрудничества Россия-Армения-Иран-Сирия, что впоследствии может привести к различным вариантам распада Ирана и даже России.

Однако стремление Армении к союзу с Россией и дружбе с Ираном затрудняет осуществление этого стратегического плана. Большие проблемы возникли у его авторов и из-за военных поражений Азербайджана в Нагорном Карабахе, которые привели к серьезной внутренней нестабильности в Баку.

Достаточно нестабильная внутренняя ситуация продолжает сохраняться и в Грузии. На ее внутриполитической арене уже имеются около десятка конфликтных пунктов, в которых действуют влиятельные группы, готовые к противостоянию, достаточно хорошо вооруженные и боеспособные, либо имеющие возможность быстро вооружиться и получить помощь извне.

Наличие такого большого количества факторов риска представляет опасность еще и потому, что они, сочетаясь или просто совпадая, могут создавать «факторный резонанс», приводя к кризисам, что, собственно, в Грузии и происходит в последние годы. Все это может быть использовано для ослабления влияния России в этом регионе в целом.

Иногда мне даже казалось, что маневры войск южного фланга НАТО уже давно закончились и на территории Закавказья практически проигрывается конкретная операция «малой войны». Вот уже для достижения контроля над ситуацией в регионе через Турцию и Азербайджан достаточно умело применяется метод коммуникационного давления по линиям: Батуми-Кутаиси-Баку, Батуми-Кутаиси-Тбилиси-Гюмри-ЕреванНахичевань-Баку, а также Тбилиси-Гюмри-Ереван-Нахичевань-Тебриз. Последовательно осуществляется не только железнодорожная, но и «газовая» блокада.

Все происходит в соответствии с директивами по проведению тайных операций: дестабилизация обстановки, создание партизанско-повстанческого движения, овладение ситуацией, восстановление положения с передачей власти дружественным силам. Какой сценарий, какое пространство, какие действующие лица и сколько их! Удивительно интересное поле для исследований!

Но несмотря даже на пассивные действия России в этом регионе по сохранению своих позиций и некоторую утрату ею своего влияния, ее перспективы все же выглядят более предпочтительными, так как возможности коммуникационной блокады практически исчерпаны, а тенденция к стабилизации обстановки стала укрепляться.

Особо необходимо отметить, что лидеры ЕС, мощный франко-германский тандем, хотя и входят в состав НАТО, не заинтересованы в изменении соотношения сил в Закавказье и Малой и Средней Азии, это может привести к возникновению монополярного мира.

Таким образом, несмотря на полную координацию усилий заинтересованных сторон, их попытка установить контроль над бывшим советским Закавказьем не имеет шансов на успех. Россия, совместно со своими союзниками и партнерами, при негласной поддержке лидеров западноевропейских стран, прежде всего Германии и Франции, сумела создать в регионе ситуацию, которая, судя по всему, в ближайшем будущем все чаще будет разрешаться в ее пользу, хотя не обойдется и без серьезных потерь. Сегодня же, к сожалению, грандиозная по своим масштабам тайная операция малой войны продолжается.

Я вспоминаю содержание наставлений и уставов армии США, регламентирующих назначение, цели и характер боевой деятельности американских подразделений специального назначения, и нахожу много общего в них со всем изложенным выше.

Как видно из опыта, приобретенного рядом стран в течение ХIХ и ХХ веков, особенно после Второй Мировой войны, к отражению нападения, проводимого по методам «малой войны», необходимо готовиться заблаговременно.

Возникновение в наши дни «горячих точек» в разных регионах мира, в том числе в России и СНГ это следствие упущений и просчетов в оценке внешних и внутренних факторов политического и оперативного характера. Тема «Теория и практика малой войны во второй половине ХХ века» — весьма интересный предмет исследования для политиков, разведчиков и военных.

Автор Юрий Дроздов. "Вымысел исключён. Записки начальника нелегальной разведки", oтрывок из гл.9."Спецназ". 

Ещё:

https://cont.ws/@artads/648119 ЮРИЙ ДРОЗДОВ. АГЕНТЫ ВЛИЯНИЯ И ПОСЛЕДСТВИЯ РАЗВАЛА СССР

https://cont.ws/@artads/647303 Ю.И. ДРОЗДОВ о БРУСИЛОВЕ, о РОССИИ и РАЗВЕДЧИКАХ.

SS.  25.09.2017.